Размышления для родителей

Наполовину полон...

Можно ли описать, как важна сейчас игра Поллианны? Вот, дети читают

" Властелина колец", и во второй книге, " Две твердыни", есть Денетор, отец

Боромира и Фарамира. Городу грозит опасность -- а старый правитель просто

отказывается жить; подданные же, теряя немало времени, помогают ему умереть

(как это было, лучше прочитать в замечательной саге). Хуже того -- они

теряют мужество, и совсем бы отчаялись, но мудрец Гэндальф идет к воротам,

видит страшное воинство -- и слышит, наконец, освобождающий крик петуха.

Что ни день, вспоминаешь Денетора. Как раньше раздраженно отмахивались,

когда ты просто жить не мог в нашей былой душегубке, так теперь ни за что не

разрешат ни радоваться, ни надеяться. Альберт Швейцер когда-то назвал это,

если не ошибаюсь, массовым оптимизмом и массовым пессимизмом.

Для христианина ни то, ни другое невозможно. Он, как апостол Петр идет

к Христу по воде. Если он думает, что под ним -- паркет или хотя бы настил,

он жестоко разочаруется; под ним бездонное и страшное море. Если он думает,

что по воде идти нельзя, он прав, но он не христианин. Бог обещал нам, что

поможет, только бы мы решились.

Как и все в христианстве, это -- " безумие", если сравнивать с

" мудростью века сего". По этой мудрости разумен или оптимизм, или пессимизм.

Однако есть и еще один закон -- долго в такой разумности не продержишься.

Постепенно человек сползает к странному состоянию: он и глубины не видит, и

идти не может. Оптимизм сменяется пошлостью, пессимизм -- безнадежностью, и

сочетание их дает особое безумие, противопоставленное уже свету и разумности

веры. Все мы видели его; спасибо, если только видели.

Такого безумия много всегда; что же до " пессимизма" и " оптимизма", в

разные времена то больше одного, то больше другого. Сейчас безнадежности

больше, чем пошлого благодушия. Поэтому книги Честертона, Толкина, Диккенса

кому-то кажутся очень уж глупыми, кому-то -- просто необходимыми. Для детей

всегда писали так; и взрослые, уставшие от " чернухи", очень рады детским

книжкам. А уж " Поллианна" -- чистый экстракт, упражнение на эту тему:

В англоязычной литературе много таких книг, но все же " Поллианна" --

эталон. Прелестнейший юморист Вудхауз пишет об особенно хорошем пиве:

" просто Поллианна какая-то! ", и всякий понимает: " значит те, кто его пьет,

видят во всем лучшую сторону". Мне кажется, у этой книги есть только две

соперницы: телеграмма маршала Фоша: " Mon centre cede, ma droite recute,

situation exellente..." * и притча о человеке, которому сказали, что театр

наполовину пуст. Менее известно эссе Честертона " О ловле шляп", где он

упорно описывает все мелкие беды как увлекательнейшие приключения. Предела

этому нет: один американец говорил, что и смерть -- прекраснейшее

приключение; примерно такую же фразу мы найдем у Джеймса Мэтью Барри.

Попробуем так поставить душу нашим детям (и себе самим), чтобы они

никогда не уподобились ни бабке из Пушкинской сказке, ни умнице Эльзе из

сказки братьев Гримм. Одна не знала благодарности, другая -- надежды, и обе

были правы, если бы мы не могли довериться Богу, как доверился когда-то

Авраам. Без такой уверенности люди очень, очень несчастны. Хотим ли мы этого

детям? Конечно, если Богу не верить, все иначе; тогда, как бы это ни было

печально, надо ставить душу по-другому. Но об этом я ни судить, ни писать не

могу, потому что Богу верю.

* " Центр отступает, правый фланг отступает, положение превосходное..."