Глава 6. Больничные будни. Бесполезно возмущаться.

Ночью мне приснился довольно ностальгический сон. Он был, как говорится, «по больному месту»: далеко не страшный, но разворошил уже поостывшие от времени чувства. Мне снилась Жанна и школа, куда меня в прошлом году так и не взяли.

Будто нам снова лет четырнадцать-пятнадцать. Золотые годы. Мы в седьмом классе, сидим на русском с утра пораньше. Жанна ещё совсем ребёнок, мы сидим на переменах на самом пустом этаже, рассказываем секретики, пишем и заполняем анкетки, разрисовываем дневники. Она социопат и общается только со мной, как я и хотела. Как же больно, что у нас никогда не было такого времени! Хотя, наверное, было бы ещё больнее вспоминать, если бы было… Только год в колледже, а детство мы провели в разных местах.

Глядя на высокие деревянные окна больницы и на почти зимнюю темноту за ними, я поняла, что вчера сравнила их подсознательно со школьными.

Я довольно долго лежала, погружаясь в свои мысли, прежде чем пришёл метбрат и объявил, что сегодня меня ждёт разговор с психиатром. Или он говорил об этом?.. Чёртов склероз. Но не важно. Главное, сегодня меня признают адекватной и наконец-то отпустят домой.

А вот и долгожданный завтрак – непонятная, но вкусная каша. Вчера ела только вечером – с аппетитом проглатываю порцию. У меня непонятная особенность организма: если удаётся заснуть голодной, на следующий день обеспечено отсутствие аппетита, но это при условии, что ела в течение того дня. Если же наедаюсь досыта, на следующий день хочется ещё больше. Такой непостоянный обмен веществ напоминает мне вологодскую реку Сухону, меняющую направление течения.

Хотя, не буду гневить Сатану, обмен веществ у меня – что надо. Может, и не в нём дело вовсе, я не диетолог. А если я всё же права, то он изменяется от быстрого до сверхбыстрого.

Зайдя в туалет, я обнаружила полное отсутствие кабинок, только маленькие перегородки. Интересно, куда я смотрела утром, сдавая анализ мочи? Прям какая-то туалетотерапия, чёрт возьми! Или они решили, что раз люди больны, они тут же разденутся и будут, как Адам и Ева, ходить и не стесняться своей наготы?..

Потом я спросила курившую у окна шатенку, что с ней случилось.

– Да вот, таблеток напилась.

– Надо же, я тоже! – и мы пожали друг другу руки, смеясь.

Затем разошлись по палатам. Впоследствии я буду жалеть, что не пообщалась с ней, не узнала даже её имени. Если ты это читаешь, разыщи меня в соцсетях, хорошо?..

Посидев какое-то время в палате, я отправилась гулять по коридорам, где как раз находились сейчас почти все. Ко мне подошли мои трое вчерашних знакомых вместе с остальными их соседями по койкам. Женщин здесь было крайне мало: я, шатенка и ещё одна молодая девушка. Парни сказали:

– Кэролайн! Доброе утро!

– Привет!

– Как спалось?

– Плоховато… О, Джон, у вас шикарная татуировка! Покажите.

Он задрал рукав, обнажив большого синего, почти живого, паука.

– Как же я хочу татуировку, – пожаловалась я. – Это ведь тюремная наколка, раз вся синяя, да?

– Да. У меня есть знакомый, который может сделать и вам бесплатную.

– Вау, я так рада! Спасибо вам! А дадите телефоны – и свой, и его?

Джон сходил за ручкой и написал мне свой домашний номер, сославшись на то, что сотовые изъяты и он больше ничего не помнит.

– Я обязательно позвоню, как буду дома, – подмигнула я.

– Не переживайте, здесь больше трёх дней не держат, – сказал Дэннис.

Потом они все ушли, остался только Стив, пояснив, что не хочет оставлять новенькую одну.

– Кэролайн, расскажите, что именно побудило вас наложить на себя руки?

– Всё было плохо… Как будто меня пыталась убить жизнь, причём мучительно. Я некрасива, неумна, полностью бездарна. Помимо этого…

– Вы очень красива.

Что заставляет всех вокруг так лицемерить мне?! Постоянно.

Но под его суровым, мудрым взглядом холодных, как осеннее солнце, глаз я смутилась и дошла до зеркала.

Ну и что здесь он нашёл красивого? Черты лица правильные, но совсем не броские. Или дело в их безупречности?.. Острые скулы, соответствующие моей от природы прекрасной, почти анорексичной фигуре. Но лицо-то? Максимум симпатичное, но не красисивое. Совершенно обычные карие глаза, чёрные волосы до пояса – результат кропотливых масок и подравнивания, курносый носик с торчащими ноздрями, невзрачные, тонкие губы. Таких, как я, тысячи.

Вернувшись в палату, я схватилась за книжку. Хоть бы она за эти три дня не закончилась.

Приходил метбрат и сказал, что я не так поняла: психиатр придёт на третий день. Возмущаться было бесполезно. Я лежу в психушке, безумная…