Нет, – ответил он. – Я этого не делал.

Это всегда нервирует – когда тот, на кого ты направляешь пистолет, держится, как ни в чем не бывало.

Вы наняли убийцу.

Он пожал плечами. Улыбнулся.

Вы же не ожидаете от меня ничего, кроме полного отрицания?

Да, вряд ли. – А какого черта, спросить-то я все равно могу? – Вы или ваша церковь связаны как-либо с убийствами вампиров?

Он чуть не расхохотался. Я его не обвиняю. Тут никто в здравом уме не скажет “да”, но многое можно определить по способу отрицания. Выбор лжи может сказать почти столько же, сколько правда.

Нет, мисс Блейк.

Вы наняли убийцу.

Это не был вопрос.

Улыбка на его лице погасла, как свечка. Он смотрел на меня, и ощущение его присутствия ползло по моей коже, как орда насекомых.

Мисс Блейк, мне кажется, вам пора уходить.

Меня сегодня пытались убить.

Вряд ли это моя вина.

У этого человека было две метки вампира.

Снова это мерцание у него в глазах. Неловкость? Быть может.

Он ждал меня возле вашей церкви. Я была вынуждена убить его на паперти.

Ложь небольшая, зато не придется втягивать Ронни.

Теперь он нахмурился, и струнка гнева влилась в комнату, как жар.

Я этого не знал, мисс Блейк. Я выясню, в чем дело.

Я опустила пистолет, но убирать его не стала. Держать кого-то на мушке долго бессмысленно. Если он не боится и не собирается причинять тебе вред, а ты не собираешься стрелять, это становится довольно глупо.

Не надо очень уж распекать Брюса. Он не очень виноват – просто не выносит даже тени насилия.

Малкольм выпрямился, одергивая пиджак. Нервный жест? О, Боже мой, я наступила на больную мозоль.

Я проверю, мисс Блейк. Если это был член нашей церкви, мы принесем вам свои глубочайшие извинения.

Минуту я на него таращилась. Что я могла на это сказать? Большое спасибо? Как-то это было не к месту.

Я знаю, что вы наняли убийцу, Малкольм. Не слишком хорошая пресса для вашей церкви. Я считаю, что за убийствами вампиров стоите вы. Быть может, не ваши руки пролили кровь, но это сделано с вашего одобрения.

Прошу вас теперь уйти, мисс Блейк.

Он открыл мне дверь.

Я вышла в дверь все еще с пистолетом в руке.

Разумеется, я уйду, но я уйду не навсегда.

Тут уже он посмотрел на меня злыми глазами.

Вы знаете, что значит быть отмеченной мастером вампиров?

Я минуту подумала, не зная, что на это ответить. И сказала правду:

Нет.

Он улыбнулся, и холоду в этой улыбке хватило бы заморозить сердце.

Вы узнаете, мисс Блейк. И если вам будет это слишком трудно, помните – наша церковь всегда готова помочь.

И он закрыл дверь перед моим носом. Плавно.

Я уставилась на дверь.

А это что должно значить? – спросила я шепотом. Никто не ответил.

Я убрала пистолет и увидела небольшую дверь с надписью: “Выход”. Туда я и пошла. Церковь была освещена мягким светом, может быть, от свечей. В ночном воздухе пели голоса. Я не узнала слов, а мотив был “Приходящие ордами”. Одну фразу я услышала: “И будем мы жить вечно и более не умрем”.

Я заторопилась к машине, стараясь не слушать пение. Что-то путающее было в этих голосах, летящих к небу, поклоняющимся… чему? Самим себе? Вечной молодости? Крови? Чему? Еще один вопрос, на который у меня не было ответа.

Мой убийца – Эдуард. Вопрос в том, могу ли я выдать его Николаос? Могу я выдать человека чудовищам, даже чтобы спасти свою жизнь? Еще один вопрос, на который у меня не было ответа. Два дня назад я уверенно сказала бы “нет”. Сейчас я просто не знала.

Возвращаться домой мне не хотелось. Сегодня придет Эдуард. Сказать ему, где спит Николаос днем, или он заставит меня это сделать. Уже сложно. Теперь я знала, что он убийца, которого я ищу. Еще сложнее.

Самое разумное было бы сейчас его избегать. Это нельзя делать вечно, но может быть, я устрою мозговой штурм и расставлю все по местам. Ну, шансов на это мало, но надежда есть всегда.