Мне захотелось спросить, что бывает хуже, но я не стала.

Жестокой я не хотела быть, всего лишь назойливой.

Правда, бывают дни, когда эта разница почти не заметна.

Если ты узнаешь, что все эти вампиры ходили на вечеринки придурков, дай мне знать.

И что тогда? – спросил он.

Тогда мне придется пойти на вечеринку.

Я припарковалась перед “Запретным плодом”. Неоновая вывеска спала – призрачная тень самой себя в ночное время. Заведение казалось закрытым.

Тебе не захочется туда идти, Анита.

Я пытаюсь раскрыть преступление. Филипп. Если я этого не сделаю, погибнет моя подруга. И у меня нет иллюзий насчет того, что сделает со мной хозяйка города, если я провалюсь. Самое лучшее, на что я могу рассчитывать, – это быстрая смерть.

Его передернуло.

Да, да. – Он расстегнул привязной ремень, потер руками плечи, будто от холода. – Ты мне так и не ответила насчет Моники.

Ты мне так и не ответил насчет вечеринок.

Он опустил глаза, глядя себе в колени.

Сегодня ночью одна будет. Если тебе туда надо, я тебя отведу. – Он повернулся ко мне, все еще обнимая себя за локти. – Вечеринка каждый раз в другом месте. Когда я узнаю, где, как мне с тобой связаться?

Позвони мне домой и оставь сообщение на автоответчике.

Я вынула из сумочки визитку и на обороте написала свой домашний телефон. Он сунул карточку себе в карман. Потом открыл дверцу, и жара хлынула в кондиционированную прохладу машины дыханием дракона.

Он засунул голову в машину, одна рука на крыше, другая на дверце.

А теперь ответь на мой вопрос. Ты бы и в самом деле вырезала Монике сердце, чтобы она не могла воскреснуть вампиром?

Я посмотрела в черноту его очков и ответила:

Да.

Напомни мне, чтобы я никогда не выводил тебя из себя. – Он глубоко вздохнул. – Сегодня вечером тебе понадобится одежда, открывающая шрамы. Купи что-нибудь, если у тебя нет. – Он замялся, потом спросил: – Ты такой же надежный друг, как и враг?

Я тоже сделала глубокий вдох и плавный выдох. Что я могла сказать:

Тебе не надо иметь меня врагом, Филипп. Гораздо лучше – другом.

В этом я не сомневаюсь.

Он закрыл дверцу и пошел к двери клуба. Постучал, и почти сразу дверь открылась. Я успела заметить, как там мелькнула бледная фигура. Но ведь это не мог быть вампир? Дверь закрылась раньше, чем я успела рассмотреть. Вампиры днем не выходят. Это правило. Но до прошлой ночи я знала, что вампиры не могут летать. Может быть, я и сейчас не все знаю.

Что бы оно там ни было, но Филиппа ждали. Я отъехала от тротуара. Зачем они послали его флиртовать. Что бы меня обаять? Или это был единственный человек, который был под рукой? Единственный активный днем член их маленького клуба. Кроме Моники, а ее я сейчас не очень любила. Так что выбор не богат.

Я не думала, что Филипп соврал насчет вечеринок придурков, но что я вообще знала о Филиппе. Выступает со стриптизом в “Запретном плоде” – не самая безупречная рекомендация. Вампироман что еще того лучше. А душевная боль – это все было проворство? Заманивает меня куда-то как Моника.

Я не знала, а мне надо было это знать. И только в одно место я могла поехать за ответами. Единственное место в Округе, где я была желанным гостем. “Мертвый Дэйв” – отличный бар, где подавали средние гамбургеры. Владельцем был отставной полицейский, которого вышибли со службы за то, что он мертв. Придиры. Дэйв любил помогать, но возмущался предрассудками своих бывших коллег. Поэтому он говорил мне, а я говорила полиции. Это маленькое соглашение давало Дэйву возможность негодовать на полицию и продолжать ей помогать.