Глава шестая. Я находилась в небольшой комнате с типичной больничной обстановкой, только вот стекла здесь были тонированными

Я находилась в небольшой комнате с типичной больничной обстановкой, только вот стекла здесь были тонированными. Я сделала несколько шагов к кровати. Лежащий там человек был накрыт с головой белым покрывалом. Я протянула руки и коснулась шелковистой ткани.

Странно... Я ощущала в пальцах материю, но, что бы ни делала, она не сдвинулась с места. Лежащий шевельнулся, и покрывало сдвинулось. Я отшатнулась. Вид этого мужчины походил на кошмарные сны. Бледная, с желтоватым оттенком кожа, длинные седые волосы, впалые щеки и контур бесцветных губ. Человек открыл запавшие пронзительно-голубые глаза, под которыми залегли тени. На его сморщенном, как высушенное яблоко, лице пронеслась буря эмоций. Он посмотрел сквозь меня на кого-то, тихой поступью идущего к нам.

— Я счастлив лицезреть тебя в сознании, мой друг.

Я едва-едва успела отскочить. Да они все ослепли, что ли?! Они же напрочь меня не замечают!

Мужчина присел на край кровати. Этот прекрасный во всех смыслах человек был полной противоположностью лежащего в постели. На вид ему было лет тридцать, русые волосы оттенка, близкого к цвету молочного шоколада, уложены в классическую мужскую прическу. В каждом его движении чувствовалась уверенность могущественного властителя, не раз решавшего судьбы многих. Хищная улыбка на бледном лице, жестокий огонь в голубых глазах...

— Спасибо, Джанни. — Лежащий улыбнулся. — Ты бы не мог помочь мне сесть и раздобыть зеркало? — Мужчина встал, пригладил и без того идеально зализанную прическу.

— Эм... А ты уверен, что действительно хочешь это увидеть?

— От того, посмотрю я на себя или нет, хуже все равно не станет.

— Ну хорошо, только, если что, ты сам нарвался. — Мужчина вышел, оставляя нас наедине. Старик оперся на локти. Было видно, что он прилагает все возможные и невозможные усилия. В последний момент руки ослабли, и человек грузно упал на кровать. Даю слово, что ТАК грязно ругаться не умею даже я. Причем на какой смеси языков: английский, французский, итальянский! И даже неповторимый русский мат!

— Не торопись, инструктор, тебе ли не знать, что не умеющий ходить ребенок не сможет бегать! Так и с тобой: ты как это самое дитя...

— Спасибо, утешил! — седой перебил красавчика.

— Ладно, ладно, я помню, как ты не любишь рассуждать о собственной беспомощности! — Мужчина на секунду задумался, смахивая с идеально-черного костюма несуществующую пылинку. — Ладно... — Принял решение он. — Смилуюсь, будешь мешать, жрать изволишь сам, я тебе в сиделки не нанимался, инструктор... — На мгновение мужчина заскрипел зубами, а в глазах зажглась жажда убийства. Миг — и абсолютно спокойный Джанни помогает человеку, названному инструктором, сесть. Я стояла, бесстрастно наблюдая за тем, как Джанни поворачивает к мужчине зеркало. За толстым овалом красного дерева я не могла узнать реакции этого человека.

«Ну вы все-таки и скоты!» — мысленно возмущалась я, отскакивая от летящего в мою сторону огромного зеркала.

— Я не хочу жить таким! Я не смогу, не смогу, Джанни, понимаешь? Я не должен!..

— Сможешь, будешь и должен!

— Но...

— Заткнись! — Одним резким движением Джанни развернулся. Его кулак вошел в стену возле самого моего уха. Лицо мужчины скривила гримаса ярости. Глаза метали молнии. Он плотно сжал зубы и сделал медленный вдох, потом еще один. Буря эмоций сменилась тупым, безразличным выражением, и уже через пару секунд к кровати повернулся абсолютно спокойный Джанни. Он как ни в чем не бывало сел в ногах и взял с застывшего в воздухе подноса граненый фужер с кроваво-красной жидкостью. Бросил несколько кубиков такого же льда и с заметным наслаждением отхлебнул.

— Может, и ты будешь? Первая отрицательная как-никак. — Мужчина облизнулся и сделал еще один глоток.

Я принюхалась. Ноздри щекотал странный запах — запах свежей крови. Любопытство взяло верх, и я вплотную подошла к Джанни. От него исходил приятный запах духов. Он сделал еще глоток. Я прикоснулась губами к странному содержимому фужера, и, на удивление, глоток удался. Тут же мной овладело желание вернуть эту гадость вместе с сытным ужином. В фужере действительно была кровь. Я сделала несколько шагов назад и с ужасом осознала, что впервые за это время начала издавать звуки.

— Джанни, за нами кто-то следит! — Не ожидая дальнейших слов, мужчина вскочил. Фужер упал на ковер, тут же окрасившийся кровью. Руки Джанни скрестились, а между ладонями разгорелся кроваво-красный шар. Он медленно повернулся в мою сторону, удовлетворенно прицокивая языком. Какая-то часть меня потребовала упасть — я повиновалась. Обжигающий жар пронесся над самой головой, опалив концы распущенных волос.

— Ушло! — Джанни оскалился, и теперь уже голубовато-синий шар сформировался в его руках. Он вылетел, но не пошел на меня, а окутал комнату едким густым туманом. Я пыталась вдохнуть. Попытка не удавалась. Легкие жгло от недостатка кислорода. По телу прошел странный импульс. Я заметалась по ковру, пытаясь беспомощно схватиться за мягкий ворс. Жжение в легких нарастало. Перед глазами заплясали звездочки... Вскоре вообще все пропало. Я окунулась в темноту.

* * *

— Кристина! Кристина! Пожалуйста, очнись! — Что-то доставляло вполне ощутимый дискомфорт. Хотя это мягко сказано: какая-то тварь пыталась потревожить меня в объятиях забытья. — Ну очнись же ты, очнись! — Кто-то потряс меня.

Потом раздражитель исчез, зато вернулась боль. Когда-то в детстве я умудрилась сломать руку — так лучше бы выдержала это еще раз, чем терпеть такое.

«Холодно, холодно и мокро, но почему так мокро? Я что, начала страдать энурезом? Нет, вроде не похоже...» — Мало-помалу ко мне возвращался нюх. Пахло паленой шерстью или волосами, не знаю. Чья-то прохладная рука легла на лоб. Боль начала отступать. Медленно, но верно дыхание восстанавливалось. Но почему так темно? Я что, ослепла? Мама, забери меня отсюда!

Однако мама появляться не спешила. Я попыталась поднять руку. Никогда в жизни не держала таких тяжестей.

— Открой глаза, слышишь?! — Я начала узнавать голос. — Солнышко мое, а что она тебе говорила? Идиотка! — Я разлепила тяжелые веки.

— А где он?

— Кто? — Анжелина провела тыльной стороной ладони по лбу.

— Джанни! — Я поразилась тупости сестренки.

— Какой еще, ради всего святого, Джанни? Знать таких не знаю, а вот с тобой, солнышко, явно что-то не в порядке! — Анжелина встала. — Завтра нам снимать клип, так что постарайся выспаться. — Сестра вышла, плотно прикрыв дверь.

Спать совсем не хотелось. Я встала, запахнула шелковый халат и, пошатываясь, прошла в ванную.

М-да, ну и видок у меня...

Из зеркала на меня смотрела девушка. Под ее глазами залегли тени, лицо выглядело изможденным, а волосы... Боже, что с моими волосами?! Кончики рассыпанных по красному шелку волос были обуглены...

* * *

Ли закатила глаза.

— Кристина, объясни, пожалуйста, этой красавице, что я хочу кофе. — Я подло улыбнулась.

— Ты что, всегда будешь водить меня с собой в роли переводчика? Эх, прощай отдых. — Ли еще пару раз выругалась на английском. — А это тоже официантке переводить? — Я улыбнулась и откинулась на спинку стула.

— Ты сегодня закажешь нам кофе или нет?

— Ладно. — Я быстро объяснила девушке, чего мы хотим, и через пару минут Ли успокоилась.

— Рассказывай, как вы тут? — Я взяла с тарелки пирожок.

— Да так, ничего особенного.

— Ага, ничего особенного, а Джек бесится.

— Да знаю я, ну а что нам было делать? Терять заработок?

— Да, я с тобой согласна, но на вашего супер-гитариста эти аргументы не действуют. — Я поставила пустую чашку, и с превеликим наслаждением прикарманила нетронутый кофе Ли, и продолжила: — Понимаешь, в чем тут проблема: когда мы поехали сюда, планировалось, что гитарист не нужен для проекта, но Света пошевелила старые связи — у нашей группы была пара индивидуальных концертов.

— Во-во!

Ли накрутила на палец прядь волос.

— И вот то, что на эти концерты вы взяли Игоря, стало последней каплей. Он вовсю орет, что его предали, а когда узнал о твоем романе с Игорем... В общем, это было страшно.

Я напряглась, понимая, что Ли чего-то недоговаривает.

— И что? — Девушка вздохнула.

— Этот псих уходит из группы.

— Елки зеленые, и что будем делать?

— Что-что... Искать нового гитариста.

— А может, я смогу его уговорить?

— Ну-ну, попробуй. Он Эрику чуть по лицу не надавал. Бедняга ретировался из студии на немыслимой, по крайней мере раньше, скорости.

Я вздохнула и встала. Разговор был окончен, а проблемы продолжали сыпаться на мою несчастную головушку. А через несколько дней после приезда Ли позвонил Эрик. Новость была хуже некуда. У нашего продюсера начались проблемы в семье, и ему пришлось уйти из привычной сферы и находиться с родственниками. Ли обещала подумать о том, кого нам подыскать, и думала до тех пор, пока не оказалось, что наша директор отправляется в декрет.

По губам парня скользнула легкая улыбка. Он поднялся и подошел к Свете.

— Игорь, хочешь — иди, я не держу. Пока в нашей группе ты на испытательном сроке, и контракт еще не подписан.

— Знаю, поэтому и ухожу. — Света встала.

— Кристина, завтра нам нужно возвращаться, но у вашей группы нет ни директора, ни продюсера, ни даже гитариста.

— А что хочешь предложить ты?

— Игорь хочет перейти в твою группу, а я по просьбе Ли найду вам продюсера и стану директором.

Я подняла бровь.

— Но...

— Но вы должны переехать в Москву, а девочки вряд ли согласятся.

— Я с ними поговорю.

— О’кей, попробуй. — Света вздохнула. — Эх, отбили вы такого гитариста, конкуренты!

— Солнышко, ты смерти моей хочешь? — Я во все глаза уставилась на Светлану.

— А что я? Это вон, с Марины спрашивай, а я ничего, пай-директор! — Ухмыльнулась та. Я перевела взгляд на Марину.

Тут надо сделать пометку. Как я уже говорила, Ли и Эрик больше не могут быть с нами, и директор передала нас под крылышко Светы — солистки группы «Старт», моей хорошей подруги и теперь нашего директора. Группа переехала в Москву, где Света подыскала нам продюсера — Марину Остахову. С момента проекта в Крыму прошло больше двух недель, а Марина умудрилась загонять нас. Сейчас я с нашим любезным руководством расположилась в студии и, как до меня дошло, бессмысленно пыталась отговорить его от безумной затеи.

— И не пытайся, на меня твои жалобные глазки все равно не действуют!

— Но мы не сможем снять фильм!

— А кто сказал?

— Я.

— А, ну тогда я не слышала. — Марина отбросила назад прядь длинных абсолютно черных волос. Я встала.

— Злые вы все, уйду я от вас!

— Интересно, а куда это? — Света ухмыльнулась.

— Да хоть домой.

— Иди и передай остальным, что мы неумолимы! — Марина отвернулась к компьютеру, тем самым показывая, что разговор окончен. Я подхватила сумку и вышла по-английски, не прощаясь.

— Никак? — Примерно на половине пути к дому меня нагнала Амалия.

— Совсем не выходит.

— Я так и думала. В отличие от вас, мне привычнее смотреть на вещи здраво.

— Ну тогда следующей к этой парочке идешь ты, здравомыслящая наша! — Анжелина легким ветерком выпорхнула из-за поворота.

— Нет! — Амалия поймала подругу за рыжую косу.

— А чего это вдруг?

— В мою, слава богу, непустую головушку пришла идея получше.

— И какая? — я взялась за допрос Амалии лично.

— Мы сегодня вместе прогуляемся к Свете на чаёк.

— А ты думаешь, Игорь захочет?

— Конечно, если его попросит лично «снежная королева».

— Анжелина, я не собираюсь его просить! — Сестренка неудачно влезла в разговор.

— Думаю, ты, рыжик, права. Хотя, после того как Кристина с ним порвала, он сам не свой ходит, не знаю. — Я закусила губу. Похоже, Амалии понравилась идея рыжей. Ну не хочется мне с Игорем пересекаться. Ну никак...

— Нет, девчонки, я с ним разговаривать не хочу.

Анжелина сделала самое просящее лицо. Ну прямо несчастный человек. Я в отместку натянула бесстрастную маску:

— Не-ет!

— Ну почему?! — Анжелина честно попыталась выдавить слезу.

— И твое выражение лица на меня не действует. Я у Марины научилась. — Амалия улыбнулась.

— Ну вот, рыжик, я же тебе говорила, что Крист быстро учится!

— Ну и ладно. Я сама с ним поговорю. — Анжелина отделилась и бодрым шагом направилась к автобусной остановке. Через пару минут Амалия скрылась в полумраке метро, бросив на прощание:

— В пять — возле «Кристалла»!

Я шла к дому. Ветерок трепал распущенные волосы. Солнце ласкало спину. Я шла, погрузившись в себя. Сердце желало прекрасного, а получило...

Тяжелая рука легла на плечо. Случилось то, чего сегодня больше всего не хотелось. И что за закон подлости? Я подняла глаза на Игоря, продолжая медленно идти по нагретой солнцем аллее.

— Кристина, я хотел с тобой поговорить. — Я изогнула бровь.

— Ну, это я уже слышала. Ближе к теме.

Игорь несмело взял меня за руку.

— Я... Ну, в общем... — парень запнулся.

— Ну говори ты уже!

— Ладно, я хотел извиниться. Я был неправ. Если ты меня не любишь, разреши оставаться твоим другом. — Я посмотрела на его виноватое лицо, в грустные карие глаза, вспомнила наши вечера и тихо сказала:

— Я не сержусь... друг.

* * *

Я выпрямилась.

— Ну что, все в сборе. — Амалия закинула назад неизменный туристический рюкзачок.

Интересно, она с ним хоть когда-нибудь расстается?

Мы поднялись по лестнице обшарпанного подъезда и уперлись в закрытую дверь квартиры Светы.

— Ну вот, пришли. — Анжелина села на перила.

— Ну что, домой? — Амалия не дала мне начать спуск, взяв за плечо.

— Стоп, у меня идея! — Она сбросила на пол рюкзак. Я удивилась. Создавалось впечатление, что эта предусмотрительная красавица взяла с собой все! За пару минут на свет божий появились расческа, набор ножей, фонарик, аптечка, клей, губная помада, тапочки, зарядка для мобильника, шапка Светы, мои... э, мои кроссовки! А они-то там что делают?!

— О да, кстати! — Девушка сунула мне пакет с вышеупомянутыми кроссовками и опять склонилась к рюкзаку, рассуждая вслух: — Так, Анжелина, забери свое белье. Кристина, передашь Игорю струны, а то обыскался, бедный мальчик. Ого, а что тут делают барабанные палочки? О, девки, конфетки будете?..

Дальше — больше. На поверхность всплыли банка варенья, контракт и даже не известный мне надувной матрас. Искомое нашлось на самом дне. Амалия с радостным криком: «Ура! Остальные карманы проверять не пришлось!» — подбежала к двери.

— Господи, помилуй! В этой чудовищной сумке есть еще карманы?! Надеюсь, их она не откроет, мне и этой доброй кучки вроде хватит! — Я склонилась и принялась собирать в как-то резко потерявший безразмерные свойства рюкзак кучу барахла. Минут пять мы были заняты. Амалия ковырялась возле двери, я собирала вещи, а Анжелина безуспешно пыталась впихнуть кроссовки в небольшой кармашек, пока несчастный не порвался, издав прощальный треск. От увлекательных занятий нас отвлек щелчок и голос Амалии:

— Проходите, дамы, дверь открыта! — Еще не совсем осознавая, каким путем Амалия открыла дверь, я прошла в квартиру.

— Вот будет Светке сюрприз! — Взломщица хлопнула дверью, скрывая следы вторжения. Анжелина скинула туфли и прошла в кухню. Амалия возилась с кроссовками, а у меня на душе было как-то неспокойно. Я прошла вдоль стены, проводя по ней рукой. Ничего. В другую сторону...

— Черт! Амалия, сматываемся! — Я провела рукой, сбрасывая державшийся на какой-то заклепке кусок обоев, и три пары глаз распахнулись от понимания, в какую ситуацию мы вляпались. Амалия бросилась к двери. Что-то скрежетало, трещало. Амалия ругнулась и бросилась к рюкзаку.

— Ну где ты, где?!

Анжелина вернулась в коридор.

— Можешь не мельтешить, я посмотрела. В каждой комнате камера и датчик движения, точно такой же. — Девушка ткнула пальцем в сторону моей находки. Амалия бросила на пол что-то, смутно напоминающее набор юного гестаповца.

— И что этим ты собираешься делать? — Амалия подтащила к себе стул.

— Тут стоит сигнализация. Я ее отсоединю. — Я хотела что-то ответить, но дверь внезапно с треском распахнулась, и в коридоре сразу стало тесно. Кто-то схватил меня за руки.

— Оружие на пол! А, его у вас нету? Ну, тогда вы — девушка, да-да, именно вы — на пол!

Амалия ухмыльнулась и, взглядом выделив самого миленького из заполнивших квартиру милиционеров, прыгнула ему на руки. Процедура нашего захвата длилась примерно минуту. Мы не сопротивлялись: Амалия попала четко в объятия парня, Анжелину достали из шкафа, а меня, обалдело смотрящую на весь этот бардак, повели, держа за холодные наручники и подталкивая в спину.

«Боже, какой кошмар! Под конвоем я еще не была!» — устало подумала я.

Бессонную ночь мы провели в камере, а с самого утра нас поочередно вызывали на допрос. Ожидание томило. Наконец забрали и меня. Два рослых мужчины ввели меня в кабинет и вышли. Я ущипнула себя за руку. Обиженная конечность покраснела, а картина в кабинете не изменилась. За столом, закинув ноги на подлокотники кресла, сидела Анжелина. Находящаяся тут же Амалия деловито выгружала из стола батончики и все, что под руку попадало. Третий же, сидящий на подоконнике, был самым неожиданным гостем, точнее, гостьей. Света махнула рукой, приглашая меня сесть на свободный стул. Я прошла по кабинету, судорожно пытаясь понять, что же здесь, черт побери, происходит. Перед обалдевшей мной поставили тарелку с бутербродами.

— Ну, чего смотришь? Ждешь, пока мы стырим? — В подтверждение своих слов Амалия утащила из-под моей руки самый аппетитный кусочек.

— Кто посмел кормить заключенных?! — В кабинет вошел мужчина. Назвать его толстым не могу, но и не худой. Скорее, в меру упитанный. Мужчина с самым серьезным лицом забрал с моей тарелки последний бутерброд и развалился в кресле. Света спорхнула с насиженного местечка и скользнула к мужчине на руки.

— Ну что, начнем допрос? — Мужчина пытался поддерживать на лице серьезное выражение, но в его золотисто-карих глазах плясали веселые искорки.

— А вот начнем, начнем. Мне интересно, кто сломал мой замок! — Света что-то вытащила из кармана мужчины и спрыгнула на пол.

— А ну, отдай табельное оружие! — Девушка небрежно размахнулась и перебросила ценный трофей мне. Несколько секунд — и мужчина рядом. Света наградила меня красноречивым взглядом, и оружие полетело в руки Амалии. Описав по кабинету кругов двадцать, оба участника гонок попадали в кресла.

— Ну что, познакомимся? — пряча оружие в кобуру, осведомился мужчина.

— Ага, Серега. — Амалия улыбнулась. — Только мы с Анжелиной смоемся, а то как-то стремно.

— Нет. — Сергей коварно оскалился. — Вот вы ей и расскажете.

— А, может быть, ну...

— Заткнись, пожалуйста. — Анжелина засунула в рот Амалии кусок колбасы. Как всегда, с моего только что сделанного Светой бутерброда.

— Мне уже надоело переводить Сереге на русский. Это вон Кристина на переводчика училась.

— Ладно, ладно. Молчу. — Амалия сделала вид, будто закрывает рот на замок.

— Нет, люди, у меня создается впечатление, что обо мне все забыли! — Серега обернулся в мою сторону. Ну, слава Богу, они меня хотя бы замечать начали! — Да я вообще сегодня хоть что-нибудь узнаю?! — Светка улыбнулась, опять взбираясь на колени Сережи.

— Ладно, узнаешь от меня как от главного пострадавшего лица. Видите ли, когда в ваши головушки взбрело прийти ко мне непрошеными гостями, вы не догадались, что я могу поставить сигнализацию. Серега отправил наряд сразу же, как получил сигнал. Амалия испортила мой замок; я догадываюсь, что она не хотела, но... В общем, ладно, неважно. Главное, что она облегчила захват. А теперь о Сереге: он мой парень. Было довольно комично, когда к нему на допрос привели Амалию. Девочке повезло, что в тот момент я находилась в кабинете. За взлом моей квартиры Серега голову снимет и на задницу приклеит. — Я хмыкнула, представив Амалию в таком виде.

— Чего ржешь? — Анжелина подалась вперед. — Я, когда пришла, испугалась так! Ну, ты себе представь: сидит такой мужик, в руке пистолет, под столом скрутилась Амалия — я уже потом поняла, что эта зараза ржет, а сначала... В общем, этот гад... — красноречивый взгляд в сторону приглаживающего погоны Сереги, — допросил меня при участии главной потерпевшей.

— Да хватит жаловаться, я тебе ничего не сделала! — Возмущенно жестикулирующая Светка чуть не упала с колен благоверного.

— Ладно. — Серега поддержал девушку за талию. — Думаю, девчонкам пора. Мы и так засиделись до вечера.

Нас распустили по домам, предоставив машину; Серега развез нас, а на прощание сказал:

— Можете смело нарушать закон — ну, в мелких масштабах. Буду рад попить чай с прекрасными молодыми леди.