Часть вторая 1 страница

Сознание вернулось не сразу. Оно все куда-то ускользало. Я словно пребывала во сне, который часто вижу в гадкие периоды. Он сопровождается жуткими судорогами, которые превращаются в странные болезненно-сладостные роды. На свет появляется печенье с кремовой начинкой, после чего мне определенно становится лучше. Я знаю. Это эротический сон по Фрейду.

Голова раскалывалась невыносимо, хуже, чем от гриппа, даже от текилы на следующий день. А тело при этом... Нет, его я вообще не чувствовала, не могла открыть глаз.

«Ну да, я умерла. Неудивительно, что мне кажется...»

Темнота сомкнулась мягко, по-дружески.

Когда я очнулась в следующий раз, голова страдала по-прежнему, то есть невыносимо. К сожалению, тело я теперь почувствовала. Каждый суставчик болел как в аду. Может, это он и был? Если бы сейчас кто-то начал выкрикивать математические задачки и требовать у меня ответа, то я бы убедилась, что точно нахожусь в аду. Но я ничего не слышала, кроме странного звона, источник которого находился где-то у меня в голове. Я попыталась поднять веки, но они не подчинились, вероятно, оттого, что у трупов даже эти штучки не функционируют. Если бы не тот факт, что я мертва, то сердце у меня выскочило бы из груди. Интересно, а трупы паникуют? Видимо, да...

На этот раз темнота не была дружелюбной, скорее соблазнительной, и я с готовностью поспешила в ее раскрытые объятия.

— Лежите спокойно, миледи, все будет хорошо.

Милый знакомый голос, но с какой-то странной интонацией, которую я не узнала. Голова у меня оставалась тяжелой, горячей и к тому же болела. Тело было разбито. Тут мое рассеянное взимание неожиданно привлекла влажная прохлада на лбу. Я дотронулась до толстого компресса, но кто-то мягко отвел мою руку в сторону.

— Все хорошо, миледи, я здесь.— И снова в голосе прозвучало что-то неуловимо знакомое.

— Какого?..

Господи, горло все содрано и по-прежнему охвачено огнем. Огонь! Память внушала страх и ужас. На этот раз, когда я велела глазам открыться, они подчинились. Почти. Я попыталась что-то разглядеть, но все предметы и световые переливы слились в одно целое. Огромное пятно, сидевшее рядом со мной, зашевелилось, и я начала различать...

Слава богу, это была Сюзанна. Если она здесь, значит, я не мертва. Возможно, все действительно будет в порядке. Я попыталась навести на нее фокус. Комната наклонилась, и я с трудом сохранила подругу в поле зрения. Она держала меня за ругу, но, как ни странно, попыталась отстраниться, как только увидела, что я открыла глаза. Я сильнее вцепилась з ее руку. Кажется, она побледнела, а кроме того, мне почудилось, что ее целых четыре, потом стало две, затем снова четыре. Зрение меня подводило.

— Миледи, вы должны лежать спокойно. Вам многое довелось пережить сегодня, ваше тело и душа нуждаются в покое. Не волнуйтесь, вы в безопасности, все хорошо.

Я попробовала сказать: «Что, черт возьми, с тобой случилось?», но из горла вырвалось змеиное шипение. Еще так шипят жуткие опоссумы, попадая в свет от фар. Нет, они не прикидываются дохлыми, они шипят и пугают насмерть ничего не подозревающих женщин, когда те останавливают машину на темной сельской дороге, чтобы без помех пописать. В общем, я себя не поняла, так что Сюзанна, вероятно, тоже.

Она высвободила руку, и кто-то, кого я не могла разглядеть, передал ей кубок. Кубок? Золотой кубок? В больнице?

— Выпейте, миледи. Это смягчит вам горло и поможет отдохнуть.

Она осторожно приподняла мне голову и поднесла к губам напиток. Я попробовала проглотить сладкую густую жидкость.

Оттого что пришлось поднимать голову, у меня снова заломило в висках. Пока мир опять не погрузился в темноту, я попыталась разглядеть подругу. Она как раз снимала у меня с головы повязку и заменяла ее другой, прохладной, которую ей передала невероятно юная медсестра в какой-то странной легкой униформе, ниспадающей складками. Такой особе больше престало резвиться на весеннем лугу, а не работать в отделении интенсивной терапии...

Темноту окрасил сладкий привкус лекарства, тягучего, как сироп от кашля.

В следующий раз темнота рассеялась внезапно. Это не было мягким пробуждением. О нет, меня сейчас...

— Позвольте мне, миледи, помочь вам.

Сюзанна поддерживала меня за спину и убирала волосы с лица, пока я выворачивалась наизнанку, свесившись с кровати. Она действительно отличная подруга.

Жаль, что я прежде назвала ее высокомерной. Когда я закончила извергать из себя внутренности, она уложила меня обратно на подушку и обтерла лицо.

Терпеть не могу рвоту. Всегда ненавидела это дело. Меня неизменно трясет, и я становлюсь беспомощной. Хорошо, что случается это не очень часто, но когда все-таки приходится, то, признаюсь, я становлюсь ребенком. Вот и теперь я все никак не могла унять дрожь. Я была слаба и не понимала, где нахожусь, но мне казалось, это оттого, что я мертва, а вовсе не от приступа рвоты.

— Во... во... ды.

Это слово мне удалось проскрипеть более или менее членораздельно, и Сюзанна тут же дала знак медсестре. Вскоре появился еще один кубок. Она поднесла его ко мне и помогла сделать глоток.

— Тьфу! — Я почти все выплюнула.

Это была не вода, а разбавленное вино. Я, конечно, обожаю вино, но только не после приступа рвоты.

— Сюз! Воды.

Я выразительно посмотрела на подругу — мол, сейчас тебя убью, — стараясь, чтобы она меня поняла.

— Да, миледи!

Сюзанна вновь побледнела, повернулась к медсестре и возвратила ей кубок. Да что это за больница такая?

— Немедленно принеси леди Рианнон воды! Нимфоподобная медсестра унеслась прочь. Сюзанна снова повернулась ко мне, но избегала встречаться со мной взглядом.

— Простите, миледи. Я неправильно вас поняла. Вините меня, а не девушку.— Сюзанна сложила ладони перед грудью, словно молилась, и склонила голову, по-прежнему не глядя мне в глаза.

Ладно, что за чертовщина происходит? Я поймала ее руку и потянула, стараясь заставить взглянуть на меня, а затем обратила внимание на ее локоны. Они были обычного цвета — блондинистыми, с симпатичными осветленными прядками, — но почему-то запутались у меня в руке. Волосы подруги стали длинные, по пояс, перекинулись через плечо и обмотались вокруг наших рук.

— Не может быть. Как?..— с трудом выговорила я.

Сюзанна всегда носила короткую сексуальную стрижку. Я любила поддразнивать ее, говоря, что такая прическа придает ей растрепанный озорной вид. На это она всякий раз отвечала: «Вот как? Спасибо!» и мурлыкала как кошка, наевшаяся сливок. Когда же они успели вырасти до пояса? Превосходно. Неужели у меня случилась кома? Вероятно, я провела в отключке несметное число лет, а моя подруга с горя отрастила себе волосы, вроде леди Годивы[13], до самой задницы, так как рядом не было подруги с обостренным чувством моды, способной сказать, что сейчас носят.

Не-а, она не выглядела старше — поганка такая! — и по-прежнему не смотрела мне в глаза, пока я внимательно ее изучала. Определенно, это Сюзанна. Та же хрупкая фигурка. То же красивое круглое личико, необъяснимым образом излучающее добродетель. Длинные пряди она убрала за идеальные маленькие ушки, как делала раньше с короткими волосами. Те же самые веснушки усеивали ее носик и высокие скулы. Если бы она улыбнулась, что в данной ситуации было маловероятно, уверена, я бы увидела знакомые ямочки по обе стороны ее мягких губ.

— Сюз!..

Я дернула ее за руку, чтобы она все-таки взглянула на меня. Наконец мне удалось посмотреть ей в глаза. Они оказались теми же, золотисто-карими, которые смотрели на меня много лет.

— Что?..— попыталась я прохрипеть вопрос, в то же время задавая его глазами: дескать, что произошло, подружка?

Она как будто смягчилась, но тут влетела с другим кубком медсестра. Девчонка на самом деле передвигалась бегом.

— Вот, миледи.

Слава богу, настоящая вода, даже прохладная. Я хотела выпить, сколько поместится, но горло воспротивилось.

— Сп... спасибо, — с трудом просипела я. Сюзанне пришлось наклониться, но я знала, что она

поняла, каково мне сейчас, потому как подруга внезапно покраснела, схватила мягкую ткань и начала поспешно вытирать мне лицо насухо.

Поразительно, но я почему-то была без сил, хотя только и сделала, что вывернулась наизнанку, попыталась поговорить и выпила пару глотков воды. Сюзанна осторожно убрала пряди волос с моего лба, напевая какую-то немелодичную песенку.

— Отдыхайте, миледи. Все хорошо. А что, черт возьми, на ней надето?..

Моя вторая подруга, темнота, снова втихомолку забрала меня к себе.

— Прошу прощения, миледи. Вы должны проснуться.

«Нет, — мысленно ответила я.— Дай мне поспать. Должно быть, мне снится плохой сон. Если зажмуриться покрепче и представить Хью Джекмана, порабощенного любовью ко мне, то удастся снова погрузиться в страну грез».

А потом я совершила ошибку — сглотнула.

«Черт, это горло меня убьет!.. Черт. Ой, ну да ладно. Я, возможно, уже умерла» — и глаза тут же открылись.

По обе стороны от длинноволосой Сюзанны стояли две нимфы-медсестры. Одна держала в красивых, абсолютно голых руках что-то прозрачное и воздушное. У второй были щетки, гребенки и прелестная маленькая золотая корона. Кажется, она называется диадемой. Хм... А в аду не так плохо, если там в ходу драгоценные украшения.

— Миледи, только что прибыл гонец от вашего отца. Он сообщил, что оглашение в церкви совершено. Жених встретится с вами здесь для проведения окончательной церемонии сговора.

Что-что?

— Сегодня. Прошу вас, мы должны подготовиться. Я могла лишь заморгать, глядя на нее.

«О чем она тут толкует? Мой жених? Да мне даже на свидание пойти не с кем!»

Последнего парня я отшила, не дожидаясь окончания нашего свидания вслепую, а потом решила никогда, ни при каких обстоятельствах, больше не ходить на подобные мероприятия.

У Сюзанны, кажется, появились сомнения.

— Госпожа, вы по-прежнему не можете говорить?

— Госпо... фух — что это за фигня с «госпожой» и «миледи»?

Видимо, мой хрип на манер опоссума произвел должное впечатление. Нимфы запаниковали. Сюз тоже расстроилась, а потом вдруг принялась выхватывать у них расчески, украшения, прозрачные одежды.

— Можете идти.

Боже, как строго она говорила! Но это лишь добавило музыкальных ноток ее голосу.

— Я сама позабочусь о нашей госпоже.

Девчата бросились врассыпную с явным облегчением. Нет, прежних медсестер теперь уже не встретишь, их, наверное, больше не делают.

— Обопритесь о мою руку, миледи, и я отведу вас в купальню.

Каждый знает, что подняться и пройти в ванную, чтобы помыться — а эта процедура крайне необходимая, — плевое дело. Наверное, оно и сейчас было бы таким, если бы проклятая комната перестала двигаться.

— Ух...

Я заковыляла в точности как старая карга из первого акта «Макбета». Бог свидетель, волосы у меня на голове были всклокочены достаточно, чтобы подойти на эту роль.

— У вас все прекрасно получается, миледи. Осталось пройти всего несколько шагов.

Мы двигались по почти темному коридору. Подняв глаза, я поняла, почему освещение такое тусклое, и замерла на месте. В кованых настенных держателях горели самые настоящие факелы. Я получила диплом о высшем образовании, меня не проведешь. Горящие факелы — это ненормально для больницы! И еще одно, черт возьми! Я совершенно точно не помолвлена!

— Вам нужно отдохнуть, миледи?

Что случилось с Сюзанной? Прозак[14] сняли с производства, пока я была в отрубе, и теперь она впала в какую-то трагическую средневековую истерию? Одна моя рука уже держала ее под локоть, так что вцепиться во вторую было просто. Я заставила Сюзанну повернуться ко мне и посмотреть прямо в глаза.

Не торопясь, сглотнув несколько раз в попытке изгнать из глотки опоссума, я уставилась ей в зрачки и спросила медленно и твердо:

— Что случилось?

Подруга попыталась отвести взгляд, но я решительно встряхнула ее, и тогда она снова посмотрела на меня.

— Миледи...— Она замолчала и оглянулась, словно боясь, что ее услышат, а потом зашептала серьезным, как у Опры[15], голосом: — Как вас зовут?

«Ладно, я готова тебе подыграть. Но если из-за ближайшего угла покажется Шон Коннери, то я буду точно знать, что участвую в программе " Розыгрыш"».

— Шаннон, — прохрипела я как можно четче. Сюзанна даже бровью не повела.

— А как меня зовут?

«Блин, напилась она, что ли? Хотя эта женщина никогда не умела пить. Глотнет разок текилы — и готова, сразу уносится в заоблачные дали».

Я глубоко втянула носом воздух — не-а, алкоголем не пахнет.

— Тебя зовут Сюзанна.

Подруга наклонилась ко мне еще ближе и медленно покачала головой. На этот раз она, похоже, без труда смотрела мне в глаза. Я не могла не заметить, что страх, давно мелькавший в ее взгляде, теперь окрасился жалостью.

— Нет, миледи.— Меня потряс ее нежный тихий говор с непонятным акцентом.— Меня зовут не Сюзанна. Мое имя Аланна. А вы не Шаннон. Вы моя госпожа, Рианнон, верховная жрица богини Эпоны, дочь Маккаллана и нареченная верховного шамана Клан-Финтана.

— Чушь.

— Я понимаю, что вам, наверное, нелегко, но пройдемте со мной. Я подготовлю вас к церемонии и попытаюсь объяснить, как все произошло.

Она помогла моему онемевшему телу пройти до конца коридора и шагнуть через порог полуоткрытой двери справа от нас, проявляя максимальную заботу.

Помещение, куда мы попали, навевало образы из репортажей общественной телесети Пи-би-эс, когда сначала показывают развалины, а потом преобразуют это изображение в другое, чтобы зрители видели, как все было до катастрофы. Здесь определенно все выглядело как на картинке, сфабрикованной компьютером.

Пол и потолок — гладкий мрамор. Невозможно сказать, откуда исходил золотистый цвет — то ли от камня, то ли от обилия факелов, торчащих на всех стенах, симметрию которых прерывали многочисленные ниши, вырезанные прямо в камне на различной высоте. В них горели свечи в золотых канделябрах необычных форм. Боже, как мне нравится золотое убранство интерьера! Создавалось впечатление, будто стены освещены ограненными драгоценными камнями. Одну из них занимало огромное зеркало, а перед ним стоял затейливый туалетный столик.

Зеркало слегка запотело от пара, клубившегося над глубоким бассейном с чистой водой, которая била ключом из центра и перетекала через край в быстрый ручей. Тот, в свою очередь, наполнял другой бассейн, расположенный в соседней комнате. Воздух здесь был такой теплый и влажный, что буквально ласкал.

От одного только вдоха я сразу расслабилась, а запах напомнил мне...

— Да это же минеральный источник!

Мой голос тут же отреагировал на целебный аромат комнаты, и Сюзанне-Аланне не пришлось напрягаться, чтобы понять меня.

— Да, миледи.

Казалось, ей приятно, что у меня хватило здравомыслия узнать металлический запах воды и заговорить наполовину ясно, словно со жвачкой во рту.

— Позвольте мне помочь вам разоблачиться.

Так она и поступила, действуя быстро и ловко, потом подвела меня к каменным ступеням, ведущим в воду, клубящуюся паром. Бассейн был глубокий, но вдоль ближайшего ко мне края располагалось несколько удобных гладких выступов. На один из них я и опустилась с удовлетворенным вздохом, предвкушая удовольствие от мытья. Из-под полуприкрытых век я наблюдала, как Сюзанна-Аланна собрала с туалетного столика губки, баночки и бутылочки, налила чего-то темно-красного из графина в очередной золотой кубок, после чего опустилась на колени рядом со мной на краю бассейна.

Я благодарно приняла посудину и замычала от удовольствия, попробовав чудесное каберне. Сюзанна, словно занималась этим каждый день, подняла мою руку, не занятую кубком, и начала намыливать ее губкой. Я отпрянула с воплем.

— Миледи, вам необходимо подготовиться к встрече с нареченным.

— Могу помыться сама! — заявила я, перемежая эту длиннющую фразу глотками и вдохами, потом грохнула кубком о пол и с жаром зашептала:

— Не думай, что тебе удастся заморочить мне голову и я забуду, какую чушь ты несла в коридоре. Я хочу знать, что здесь творится. Прямо сейчас, Сюзанна Мишель!

Девушки произносят оба имени своих подруг только в случае кризиса или при обсуждении аномального секса, так что она должна была понять всю серьезность моего настроения.

— Прошу прощения, миледи. Я не хотела оскорбить вас или увильнуть от ответа.— Она наклонила голову и сложила руки на груди, словно ожидая наказания.

Я не понимала, что происходит, но что-то определенно здесь было не так. Впрочем, я почему-то решила, что чудесное каберне поможет мне во всем разобраться. Очередной глоток смягчил горло, успокоил почти так же, как и теплая ванна. Еще один глоток — глубокий вдох. Сюзанна не шевельнулась.

«Ладно, если перейти на шепот, то я сумею продержаться на хрипе опоссума достаточно долго, чтобы разгрести это дерьмо или наклюкаться до такого состояния, когда мне будет все по фигу».

— Сюз!..— Она медленно подняла голову, услышав мой шепот. — Я не сержусь, сама знаешь.— Та не сразу совладала со своими чувствами, и я успела заметить, как она потрясена.— Но я в замешательстве.— Я снова глубоко вдохнула и прокашлялась.— Начни сначала и скажи мне, где мы находимся.

Вроде бы достаточно простой вопрос.

— Мы в купальне верховного храма Эпоны. Я мысленно покачала головой.

«Ну да, конечно. Больница, названная в честь языческой богини, в самом центре Библейского пояса? [16] Возможно, я недостаточно хорошо выразилась, задавая вопрос».

— В каком штате? — Еще пара кубков вина, и мы с моим опоссумом будем готовы бросить вызов всему миру.

— Вы, по-видимому, пострадали в результате несчастного случая, миледи, но сейчас поправляетесь удивительно быстро.— Она заморгала, глядя на меня нежно и испуганно, как трусливый зайчонок.

— Нет, Сюз, не увиливай, я хочу знать, в каком я штате.— Она по-прежнему смотрела на меня затравленно и вздохнула.— В котором из пятидесяти? — Жаль, я не могла завопить, а очень хотелось.

— Вы имеете в виду наше местонахождение в мире? — Видимо, лампочка включилась.

— Да, подруга моя! — Я лично посыплю ее любимое шоколадное печенье доброй порцией прозака.

— Храму Эпоны подчинены все территории вокруг нас. Вы как верховная жрица Эпоны являетесь хозяйкой ее земель.

Что ж, приятно слышать. Я переживала психическое расстройство, моя лучшая подруга находилась в состоянии нервного срыва, но, черт возьми, по крайней мере, я здесь хозяйка! Как сказал бы Король — я имею в виду Элвиса, а не какого-то средневекового кадра из мира грез: «Спасибо! Большое вам спасибо».

— Сюзанна, я не хочу пугать или расстраивать тебя. Пожалуйста, только не плачь.— Она всегда любила поплакать.— Но я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Миледи, — робко начала она.— Наверное, это происходит потому, что вы теперь в другом мире.

И вот тут я навострила уши.

— Сюзанна, секунду назад ты сказала, что я здесь хозяйка и мой нареченный едет сюда. Можешь объяснить, черт возьми, что ты имела в виду? Да, и налей еще вина. Я чувствую, оно не помешает.

Мне показалось, что она с облегчением отвернулась, чтобы выполнить просьбу. Возможно, хотела собраться с неврастеническими мыслями. Я решила докопаться до истины. Вообще-то все это может оказаться сложной подставой, чтобы поквитаться со мной. Я ведь забыла про ее

день рождения в прошлом месяце. Проклятье, так и знала, что она до сих пор сердится.

— Дело непростое, миледи.

— Сюз, когда ты называешь меня «миледи», то напоминаешь мне героиню из «Я мечтаю о Джинни»[17].

Она пропустила мимо ушей мое замечание. Ненавижу, когда подруга не реагирует на мои шутки.

— Давай покороче и по существу. Не бойся, я все пойму. «И очень скоро тебе будет оказана профессиональная

помощь».

— Моя первая хозяйка, леди Рианнон, поменялась с вами местами. Она сказала, что в вашем мире можно творить чудеса с помощью машин и добиваться власти с помощью денег. Ей очень захотелось пожить там. Поэтому она послала свою душу туда во время одного из магических снов и отыскала вас. Она сказала, что вы — ее отражение, ее тень. Мол, она поменяется с вами и таким образом попадет в ваш мир. Миледи полагала, что оставит здесь часть своего сознания, как всегда делает, когда посещает священную рощу, чтобы помогать вам и направлять вас— Пытливо вглядевшись в мое лицо, она заговорила помедленнее:

— Но мне кажется, ее здесь с вами нет. Вы совсем как она, но не обладаете ее...— Она замялась, словно поймав себя на какой-то мысли, потом продолжила: — Да, манерами. Теперь она стала вами, а вы должны стать ею.

— Не может быть. Не верю.

— Леди Рианнон предполагала, что вы не поймете или не поверите, поэтому велела мне задать вам один вопрос.

Я вздернула бровь вроде Спокая[18] и ждала.

— В вашем мире известны истории и легенды о богах и богинях, мифах и магии, колдовстве и знахарстве? — Она замолчала, выжидательно глядя на меня.

Видимо, моя вздернутая бровь не являлась ответом.

— Да, конечно, я учитель, преподаю эти истории детям.

— Леди Рианнон велела сказать вам: «Все такие истории родом из этого мира. Они просочились сквозь грань, как тени и дым, в поисках своих двойников в вашем мире. Таким образом я узнала о том мире, в виде дыма и тени, таким образом я нашла своего двойника — тебя».

— Это все ерунда из научно-фантастических книжек, Сюз. Неужели ты думаешь, я поверю?

— Леди Рианнон сказала, что воспользуется своим образом, который отыскала в вашем мире, и стеной огня, чтобы проникнуть сквозь грань.

— Гадская ваза!..

«Что ж, вполне возможно».

— Простите, миледи?

— Да я про огонь. Каким образом она осталась цела, если прошла сквозь огненную стену? И почему я тоже заодно не сгорела?

От лица Сюзанны отхлынула кровь.

— Еще вина, миледи?

— Давай. Кстати, ты так и не ответила на мой вопрос.

В дверь коротко постучали, прервав нашу беседу. Строго следуя этикету, она приняла смиренный вид, не отрывая от меня взгляда. Что такое?..

— Можешь войти, — наконец разрешила Сюзанна.

В зал с поклоном вплыла новая нимфа.

Сюзанна все так же виновато смотрела на меня.

«Ой-ой, все время забываю, что я здесь хозяйка. Полагаю, это означает, что и нимфами распоряжаюсь я. Ладно, попробую».

— В чем дело? — по-прежнему как опоссум прошипела я, но попыталась взять тон, который хорошо знали и любили мои ученики.

Я пускала его в ход, когда кто-нибудь прерывал урок. Маленькая нимфа повернулась ко мне и заговорила очаровательным мелодичным голоском:

— Хозяйка, прибыл ваш жених.

Я быстро посмотрела на Сюзанну. Помощи от нее — ноль. Она крепко зажмурилась и шевелила губами, словно молилась. Черт!

— Превосходно. Скажи ему...— «Помолчи, думай, думай!» — Скажи ему... ммм...

Нимфа удивленно округлила глаза, услышав мое мычание. Ой-ой, видимо, хозяйки и прочие миледи не мычат.

— Скажи ему, что я выйду, как только закончу одеваться.

«Вот так. Я женщина! Неважно, черт возьми, где я нахожусь. Мужчины везде привыкли ждать, пока женщины одеваются».

— Слушаюсь, миледи.— Она поклонилась и вышла. Уловка, видимо, сработала. Я почувствовала себя почти Пенелопой.

— Ну как я тебе, подружка? Похоже изобразила здешнюю хозяйку?

— Мы участвуем в опасной игре, миледи.

— Да брось ты, Сюз. Все это сон или видение!

— Прошу вас, миледи!..— Она схватила меня за руки и крепко их сжала.— Если вы хоть немного любите свою Сюзанну, прошу вас, внемлите моим словам. От того, как вы сегодня себя поведете, зависит гораздо больше, чем ваша собственная жизнь.

— Ладно, ладно, Сюз. Я слушаю.

— Во-первых, вы не должны называть меня этим именем. Зовите меня Аланной, и только. Вам придется встретиться с Клан-Финтаном. Период ухаживаний истек, пора заключить официальный сговор.

Что-то в ее взгляде заставило меня сдержаться, проглотить отказ, готовый сорваться с языка. Она действительно верила в то, что говорила, не притворялась и не шутила, была напугана до смерти.

— Ты сама знаешь, я всегда тебе помогу, моя девочка...

— Алаина! Если обращаетесь ко мне по имени, то называйте только это имя. Понятно?

— Да, Аланна.

«Мне все равно без Сюз, то есть Аланны, не разобраться, в чем тут дело, хотя, конечно, в первую очередь придется выяснять, что у нее с головой».

— Ладно, разве сговор — это не временный брак?

— Да, миледи. Это брак, который заключается всего на один год.— Она по-прежнему никак не хотела смотреть мне в глаза.

— Почему Рианнон собиралась стать его женой только на год?

— Таково было соглашение.— Сюзанна вдруг засуетилась у туатетного столика, захлопотала и вылила в воду целый флакончик чего-то, пахнущего как жимолость.

Да. Она определенно что-то скрывала. Причем многое.

— Как же я могу провернуть сговор с мужчиной, которого ни разу не видела?

— Его видела леди Рианнон.— По выражению ее лица я начала подозревать подвох.— Я представлю вас и объясню, что во время последнего лунного ритуала с вами произошел несчастный случай, после чего вы лишились голоса. За вас буду говорить я.

Она очень деловито помогала мне выбраться из теплого бассейна. Я велела себе не обращать внимания на тот факт, что Сюз вытирает меня насухо полотенцем так, словно всю жизнь только этим и занималась.

— Ладно, а как быть с... хм... с интимным аспектом сговора? Я даже не знаю этого парня и совершенно точно не собираюсь вступать с ним в брачные отношения!

«Тем более если он окажется двойником моего бывшего муженька».

— Просто запомните, вы леди Рианнон, верховная жрица и Возлюбленная Эпоны. До леди Рианнон можно дотронуться только тогда, когда она сама позволит.

— Даже если это мужчина, с которым она в сговоре?

— Да, даже тогда.

«Говорит она очень уверенно. Должно быть, я настоящая стерва. Приятно».

Тут в руках Аланны непостижимым образом оказалось прозрачное нечто, которое она принесла с собой. Боже, как красиво. Мой цвет, золотисто-огненный, мерцающий. Казалось, одеяние двигалось само по себе.

— Прошу, миледи, поднимите руки.

Подчинившись, я превратилась в завороженного неподвижного зрителя, пока Сюзанна- Аланна оборачивала вокруг моего тела воздушную ткань. Протянув назад руку, она взяла со столика два прелестных круга из сплетенных золотых нитей и ловко приколола один у меня на талии, а второй — на плече. Примерно так закалывают шотландский килт. Хотя я думаю, что шотландские килты не изготовляют из полупрозрачной шелковистой ткани, если только речь не идет о голливудской постановке. Сюз отступила на шаг, оглядела свою работу, слегка подправив то тут, то там. Она всегда отличалась сноровкой.

— Боже мой, да ведь все насквозь видно!

Так оно и было, но не вульгарно, как на углу Одиннадцатой улицы и Пеории-стрит в полночный час, а очень соблазнительно, в духе костюмов Клеопатры, сшитых для Элизабет Тейлор.

— Ой, простите, что забыла.

Она взяла со столика маленький треугольничек из той же ткани, который я приняла за носовой платок, и растянула завязки, чтобы я могла шагнуть в них. Серьезно, это оказались крошечные стринги. Я почувствовала себя гораздо лучше, намного более «прикрытой». Черт!

— Прошу вас присесть, миледи. Я сделаю вам прическу. «Отлично. Почти голяком, зато с прической».

С хмурым видом она подступилась к моим мокрым кудрям и запустила в них редкий гребень.

— Ваши волосы такие же, как у нее, но короче. Придется зачесывать их наверх, пока не отрастут.

Казалось, будто она разговаривает с волосами, а не со мной. Я отдалась на милость ее рукам и расслабилась, представляя, как мне понравится новая прическа.

Не знаю, как вы, но лично я испытываю нечто вроде оргазма, когда мне расчесывают волосы. С этим удовольствием может сравниться разве что хороший массаж стоп. Сплошной восторг. Из транса я вышла, только когда Аланнa потянулась за драгоценным украшением. Это доказывает, что подобные штучки не только служат аксессуарами, но и способны победить апатию.

Она надела мне на голову тонкий золотой обруч, искусно уложила локоны вокруг него. Я поворачивала голову из стороны в сторону, стараясь получше разглядеть результат. Гладкое золото отражало пламя свечей, но оно псе равно оказалось пойманным камнем, укрепленным в самом центре обруча. Грани заиграли. Я вгляделась внимательнее.

— Гранат?

— Да, миледи. Ваш любимый камень.

— Мой любимый камень? — Я вскинула брови, сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

Девушка улыбнулась, почти как моя Сюзанна.

— То есть любимый камень Рианнон.

— Я люблю бриллианты, но гранаты тоже неплохо, — улыбнулась я ей в ответ, и на душе у меня стало почти спокойно.

— Но, миледи, не забывайте, что вы и есть Рианнон.— Она снова превратилась в серьезную Аланну.

— Ладно, без проблем.

Моя приближенная вроде успокоилась и продолжила выдергивать рыжеватые локоны из сложной прически, чтобы те обрамляли мое лицо и падали каскадом на спину.

— А теперь я поработаю над лицом.

Наверное, внимательный взгляд в это самое лицо не произвел должного впечатления, потому что она окончательно превратилась в упрямую Сюзанну и еще долго втирала в меня разные кремы и мазилки из красивых стеклянных флакончиков, в беспорядке разбросанных по столику.

— Э-э, мне все равно, что ты делаешь, только одна просьба — побольше золотисто-коричневой помады.