Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 6. — Риа! — Далекий голос ворвался в мой сон как раз тогда, когда я скупала все подряд в магазине «Тиффани».






 

— Риа! — Далекий голос ворвался в мой сон как раз тогда, когда я скупала все подряд в магазине «Тиффани».

— Я здесь, в отделе бриллиантовых тиар, — пробормотала я, не открывая глаз.

— Почему вы на полу? — Голос прозвучал ближе.

Тут я, к своему несчастью, проснулась, поняла, что пришла Аланна, медленно открыла глаза, потянулась и заметила, что мужа рядом нет.

— А ты когда-нибудь пыталась положить коня в кропать?

Она захихикала, прикрывшись ладошкой, и замотала головой.

— Трудно себе такое представить, правда?

Я обратила внимание на то, что не одета, и попросила:

— Не могла бы ты кинуть мне какую-нибудь тряпку, чтобы прикрыться? Мне срочно нужно посетить комнату для маленьких девочек.

Аланна изумилась, видимо, потому, что теперь стало очевидно, что я вовсе не маленькая девочка. Но она меня поняла, подала халат и последовала за мной. Я, с трудом передвигая ноги, шла к двери и натягивала на себя эту тряпку.

В коридоре, соединявшем мои покои с купальней, было непривычно людно. Воины и женщины сразу посторонились и принялись кланяться, желая мне доброго утра. Я сонно кивала в ответ, жалея, что не умылась и не потратила несколько минут на прическу.

Вскоре я с радостью скрылась в своей купальне, а мои вездесущие охранники надежно прикрыли за нами дверь.

— Блин! — прокричала я из отсека «удобств». — Что творится с этими людьми?

— Их с каждым днем прибывает все больше. Даже храм такого размера, как этот, в конце концов окажется переполненным.

Я вышла к Аланне, задрала халат на голову и спустилась по каменным ступеням в теплый бассейн, чтобы наскоро ополоснуться.

— Так, говоришь, собралось много народу?

— Люди и кентавры, — ответила она чуть напряженным голосом. — Я отдала приказ, чтобы расставили шатры, которые Рианнон хранит для ежегодных собраний, а на кухню доставили дополнительную провизию из наших припасов. Надеюсь, вы не рассердитесь на меня.

— Рассержусь? — переспросила я, беря из ее рук полотенце. — Конечно нет. Делай как знаешь. Ты лучше меня разбираешься в том, что следует открыть, закрыть или еще что-то.

Аланна, видимо, успокоилась и начала обертывать вокруг меня очередную короткую тунику. На этот раз блестящая зеленовато-аквамариновая ткань напомнила мне морскую пену. К счастью, она укрыла всю мою грудь. Я устроилась перед зеркалом, перебирая флакончики с кремом, а верная Аланна принялась расчесывать мне волосы и укладывать их во французский узел.

Наши взгляды встретились в зеркале, и я озорно ей улыбнулась:

— Хорошо вчера отдохнула, подруга?

Как я и ожидала, ее щеки залились розовым румянцем, что заставило меня рассмеяться и процитировать с просторечным акцентом, который у меня не очень получился, вульгарную кормилицу Джульетты:

«А, кровь так и прихлынула к щекам!»[51]

От этого она еще больше раскраснелась. Я снова рассмеялась, радуясь тому, как сияют ее глаза, даже когда Аланна смущена.

— Это была чудесная ночь. — Такие простые слова в ее устах прозвучали как заявление о чуде.

— Я очень рада за тебя, Аланна.

Мы помолчали немного. Каждая, несомненно, думала о собственном муже. Должна признаться, и у меня щеки слегка горели, пока мысли блуждали далеко.

— Риа, а вчера ночью Эпона перенесла вас в замок Стражи?

— Да. Она доставила меня прямо к Нуаде.

Мы снова переглянулись в зеркале, будто убеждая друг друга в том, что ясно представляем, с каким злом нам предстоит столкнуться.

— Я бросила ему вызов, а Эпона вовремя забрала меня оттуда. Сама понимаешь, повторного путешествия я жду без удовольствия.

— Эпона вас защитит, — заявила она с не меньшей уверенностью, чем Клан-Финтан.

— Мне все это говорят. Должна признаться, мне порой кажется, что я слышу ее голос. Но я, наверное, никогда не привыкну к тому, что порхаю по всей стране с обнаженным телом и душой.

— Даже Рианнон иногда приходила в замешательство, после того как Эпона погружала ее в магический сон. — Руки Аланны замерли.

Я увидела в зеркале, как она нахмурилась, что-то обдумывая, и спросила:

— В чем дело?

— Я просто вспомнила, какой расстроенной она была как раз перед тем, как перейти в ваш мир. Рианнон почти не спала. Похоже, ей хотелось избежать видений Эпоны.

— Готова поклясться, эта стерва знала о грядущем вторжении фоморианцев.

«Отличная мысль».

— Эпона наверняка захотела бы предупредить свой народ. — Я говорила, а кто-то тем временем вновь нашептывал в моей голове, стараясь меня приободрить. — Видимо, Богиня показала Рианнон, что происходит, но самолюбивая стерва предпочла сбежать, чтобы не сражаться вместе со своим народом.

«Отвратительно, что мой двойник оказался такой гадиной».

— Возможно, Эпона позволила ей бежать, — сказала Аланна моему затылку, продолжая расчесывать и закалывать волосы. — Чтобы именно вы повели наш народ против фоморианцев.

Я хотела было ответить решительным «еще чего», но она продолжила:

— Эпона наверняка знала истинную сущность Рианнон. Да и вас она тоже должна была хорошо узнать. Именно вас Эпона и выбрала. Ее Возлюбленная — вы, а вовсе не Рианнон.

Аланна закончила делать прическу, закрепила ее красивой золотистой лентой, а я сидела и помалкивала. Меня испугала мысль, что Богиня, быть может, действительно выбрала меня. Оставалось надеяться только на то, что Эпона знала, что делала.

Я продолжала молчать. Аланна взяла со столика тиару и надела ее на меня. Дивная корона сидела идеально, словно была изготовлена специально по моим меркам.

— Мне кажется, вам чаще следует ее носить.

Я подняла руку и робко дотронулась до золотистого обруча. Он казался теплым.

— Может быть, и следует, — невольно согласилась я, потом оторвала взгляд от отражения в зеркале, порылась в ближайшей шкатулке с драгоценностями, чтобы найти подходящую пару серег, и сменила тему: — Как пациенты Каролана?

Не успела она ответить, как кто-то постучал в дверь.

— Входите! — По моей команде дверь распахнулась, и вошли несколько слуг с тяжелыми подносами. — Завтрак! — улыбнулась я от удовольствия. — Умираю с голоду.

— С добрым утром, миледи — Один из вошедших нервно поклонился.

Клянусь, он выглядел точной копией одного прыщавого парнишки, который завалил экзамен по английскому в моем классе, причем дважды.

— Лорд Клан-Финтан приказал подать завтрак, как только вы проснетесь.

— Надо же! — расплылась я в улыбке, словно дура, истомленная любовью, — Ну разве он не восхитителен? — добавила я, ни к кому не обращаясь.

— Как скажете, миледи. — Опешивший слуга отвесил поклон и поспешил убраться из комнаты.

Аланна в голос расхохоталась:

— У них от вас кровля едет.

Я чуть не поперхнулась овсянкой.

— Аланна, милая, не «кровля», а «крыша».

— Какая разница, — передернула она округлыми плечиками и уселась рядом.

Мы обе занялись завтраком.

— Так что там с пациентами Каролана? — повторила я, откусывая огромный кусок чудесной булочки с корицей и запивая крепким зеленым чаем, подслащенным медом.

«Наверное, прислуга решила ограничить мое употребление вина за завтраком. Беру на заметку! Пусть эти идиоты вернут… Ладно, неважно. Чай для меня полезнее. По крайней мере, на завтрак. Какая жалость».

— Не знаю, — озабоченно нахмурилась Аланна. — Он не позволяет мне сопровождать его в лазарете. Но вчера ночью нам сообщили, что оспой заболело еще несколько семейств.

— Это плохо. — Я страшилась того, что мне предстояло сделать. — Сразу после завтрака пойду посмотреть, чем могу быть им полезна. — От одной этой мысли у меня почти пропал аппетит.

— Клан-Финтан просил, чтобы вы сначала зашли к нему.

— Где он?

— До того как я пришла вас будить, был на внутреннем дворе вместе с Коннором и Дугалом. Они руководили женщинами.

— Как тебе показался Дугал?

— Трудится не покладая рук. — Мы удовлетворенно переглянулись.

— Ну что ж. — Я допила остатки чая. — Пора идти. Есть во всем этом и хорошая сторона. Мне хотя бы не нужно сегодня утром обнажать грудь. — Я искоса посмотрела на нее. — Или нужно?

— Нет, на ближайшие две недели, — рассмеялась Аланна.

— Отлично! Жду не дождусь этого момента. Она звонко расхохоталась.

— Каковы твои планы на сегодня? — спросила я, отставляя в сторону чашку.

— Буду отдавать распоряжения домашней прислуге, проверять поваров, готовиться к прибытию новых семейств и воинов, следить, чтобы у вас с Кароланом было все необходимое для лазарета.

— Иными словами, очередной скучный день безделья?

— Да, миледи, — вздохнула она, словно у нее не было в этом мире ровным счетом никаких забот, разве что сделать выбор между маникюром и педикюром.

— Да уж. — Я величественно направилась к двери. — Быть светскими дамами — невыносимо утомительное занятие.

Мы хихикали, как девчонки, но вышли в коридор. Там пришлось изображать, что мы просто закашлялись.

— Риа, мне нужно сходить на кухню и проверить, как там повара, не случился ли с кем удар. — Тут она заговорила тихо, чтобы услышала только я одна: — Сами найдете дорогу на двор?

— Найду, — так же шепотом ответила я.

— Хорошо. И пожалуйста, когда увидите Каролана, скажите ему о моей любви.

— Обязательно, — улыбнулась я, расправила плечи и добавила с величавым видом Воплощенной Богини: — благодарю за все старания, Аланна. Ты — словно бриллиант среди кристаллов Сваровски.

Ее недоумение отразилось на лицах тех, кто остановился на секунду, чтобы почтительно мне поклониться. «Ой! Ляпнула».

— Я имела в виду, ты бриллиант среди стекляшек. — Мне было понятно, что это звучит не очень убедительно.

Она весьма успешно скрыла улыбку за раболепным:

— Благодарю вас, миледи.

Я решительно направилась по коридору, крепко сжав губы, чтобы не ляпнуть что-нибудь еще столь же бессмысленное для понимания местного населения, и дошла без помех. Усиленный вдвое патруль мускулистых охранников с поклоном распахнул передо мною двери. Я на секунду замерла на пороге, оглядывая развернувшуюся картину.

Из чудесного сада двор превратился в рабочую зону, где все было организовано рационально. Женщины распределились по группам и занимались на первый взгляд всем подряд: от изготовления стрел до щипания корпии и кипячения воды в огромных чанах. Для каждой нашлось дело. Бок о бок с человеческими женщинами трудились кентаврийки.

Я шагнула в тень, заинтригованная первым впечатлением от этих созданий. Для начала отметила, что они не такие крупные, как мужчины-кентавры. Нет. Беру свои слова обратно. Для начала я отметила, что они потрясающе красивы. Эти создания взяли все самое лучшее от стати арабских скакунов и грации прима-балерин. Я насчитала по меньшей мере дюжину кентавриек всевозможных мастей: от светлых пегих и белогривых до темно-серых пятнистых. На каждой был надет искусно украшенный кожаный жилет, немного похожий на те, что носили Клан-Финтан и его воины, но дамские наряды были ярких расцветок и расшиты бусинами.

Несколько кентавриек собрались возле изготовительниц стрел. Естественно, мой взгляд приковала эта привлекательная группа женщин-лошадей, в центре которой стоял мой муж.

Я внезапно решила, что пора выходить из тени и дать знать о своем появлении. Выпрямившись во весь рост — его хватило бы только на то, чтобы моя макушка достигла плеча любой кентаврийки, — я шагнула во двор, изображая из себя Воплощенную Богиню, Избранную и Возлюбленную Эпоны.

— С добрым утром, Богиня!

— Эпона!

— Будь благословенна!

Я благодарно улыбалась такому почитанию. С ним мне было легче перенести невероятную красоту кентавриек. Я медленно, не торопясь, чтобы до него лучше дошло, как меня здесь любят, направлялась к мужу, на ходу отвечая на приветствия.

Как только я присоединилась к маленькой компании, он сразу оказался рядом. Его глаза, ловившие мой взгляд, тоже сияли от восхищения, но гораздо более личного. Он поднес мою руку к своим губам и поцеловал сначала ладонь, а потом запястье — там, где бился пульс.

— С добрым утром, Риа.

От его баса у меня мурашки пошли по телу. Может быть, от его губ или вообще от… Ну, вы поняли. От него у меня шли мурашки. Впрочем, я не возражала.

— С добрым утром, любимый.

Он отметил мое приветствие тем, что шагнул еще ближе, наклонился и легко поцеловал меня в губы.

— Мне не хватало тебя сегодня утром, — прошептала я.

— А мне не хотелось покидать нашу зефирину.

Я улыбнулась тому, как он подчеркнул последнее слово.

— Спасибо, что прислал мне завтрак.

Он ответил коротким поклоном, а потом сказал:

— Я знаю, что ты вечно голодна.

— Не то слово, — многозначительно подтвердила я. Клан-Финтан улыбнулся еще шире. Деликатное покашливание напомнило мне и мужу, что мы не одни. Оглянувшись вокруг, мы убедились, что весь двор наблюдает за нами. На счастливых лицах читалось понимание, а мое собственное начало гореть. Какая-то кентаврийка снова прокашлялась, чем невольно привлекла мое внимание. Румянец на моем лице стал жарче.

Таких прелестных созданий, неважно, людей или еще кого, я в жизни не видела. Цвет ее волос и шкуры был одинаковый — платиновый с переливом. Волосы свисали гораздо ниже плеч густым шелковым каскадом, не то что мои неукротимые кудряшки. Невероятно высокие скулы и потрясающие аквамариновые глаза. Полные губы, слегка акцентированные прозрачным блеском.

«Где, черт возьми, она такой раздобыла?»

На ней был кожаный жилет того самого алого оттенка, который рыжую шевелюру вроде моей заставляет казаться оранжевой. Жилет был отделан хрустальными бусинками, блестевшими на утреннем солнце. Полные дерзкие грудки вроде не были обнажены, но и не прикрыты.

Клан-Финтан, не выпуская моей руки, подтолкнул меня к этой красавице.

— Рианнон, я хочу, чтобы ты познакомилась с моей очень хорошей подругой Викторией Дианной, верховной охотницей кентавров.

Она грациозно исполнила что-то среднее между поклоном и приседанием.

— Леди Рианнон! — Голос у нее был такой же идеально мягкий, как и волосы. — Наконец-то я познакомлюсь с женщиной, которой удалось окрутить Клан-Финтана.

Я слегка поклонилась и с удивлением переспросила:

— Удалось окрутить? Да то упорство, с каким он меня преследовал, просто не оставило мне иного выбора, — улыбнулась я и добавила: — Но я рада, что он поймал меня в свои сети.

Я услышала, как весело хмыкнул Клан-Финтан, но сама продолжала сверлить взглядом мисс Голубые Глазки. Мне понравилось, что вокруг ее глаз появились морщинки — такие проступают только от смеха! — когда она широко заулыбалась.

— Туше, леди Рианнон, — рассмеялась охотница.

— Можешь звать меня Риа, — улыбнулась я ей в ответ. «Похоже, в ней есть потенциал подруги».

— Милая!.. — Клан-Финтан вновь завладел моим вниманием. — Я должен вернуться к воинам. За ночь и утро к нам присоединилось значительное пополнение. Мне нужно удостовериться, что все они организованы, а их вожаки посвящены в наш план.

Он снова поднес мою руку к своим теплым губам. На этот раз за поцелуем последовал легкий укус в мясистую часть ладони.

— Встретимся за ужином. Буду ждать его с нетерпением.

Взгляд, брошенный на прощание, говорил, что он предвкушает не только сам ужин, но и все то, что наступит после. Я счастливо вздохнула, глядя ему вслед.

— Видимо, то, что я слышала о вашем союзе, неправда, — тихо произнесла Виктория, подходя ко мне.

Я подняла голову, чтобы взглянуть ей в лицо.

— Что же такого ты слышала?

— Будто вас заставил объединиться с Клан-Финтаном только долг. Поэтому это всего лишь сговор, а не обычный брачный союз.

 

Я не знала, что сказать, и выбрала правду.

 

— То, что началось из чувства долга, со временем изменилось. Любой сговор может перерасти в долгий союз.

 

— Я рада за вас обоих.

 

Похоже, она говорила искренне. Мой радар ревности не запеленговал никаких скрытых флюидов ненависти.

 

— Я тоже рада.

 

— Позвольте представить вам остальных. — Она обернулась и привлекла внимание своих соплеменниц.

 

За время нашей беседы многие успели разбрестись. Оставшаяся пятерка выделялась своей изысканной красотой среди и без того привлекательных женских компаний, не только лошадиных.

 

— Кейтлинн, Синтия, Илейн, Александра и Кэтлин. Виктория называла имена. Каждая кентаврийка — или как все-таки правильно называется женщина-кентавр? — проворно исполняла некую помесь книксена и поклона.

 

— Это мои охотницы. — Виктория гордым жестом обвела всех пятерых красавиц.

 

— Добро пожаловать в храм Эпоны, — произнесла я, стараясь не чувствовать себя карлицей рядом со статными женщинами-лошадьми. — Я рада принимать вас здесь, хотя жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах.

 

Виктория тоже сразу стала серьезной.

 

— Мы как охотницы наблюдаем за изготовлением луков и стрел, а также обеспечиваем дичью наши табуны. Когда мы узнали о вторжении фоморианцев, то подумали, что наш опыт может пригодиться.

 

— Ты права. Мы очень нуждаемся в помощи. Виктория осталась довольна моим признанием их важности и обратилась к охотницам:

 

— Продолжайте обучать женщин технике, которая уменьшит время изготовления стрел, а я сообщу поварам, что мы в их распоряжении, если им понадобится свежая дичь.

 

Охотницы приступили к делам, а мы с Викторией остались на маленьком островке тишины среди гудящей толпы занятых людей. Мне было трудно не пялиться на нее. Она не только поражала своей красотой, но и интриговала меня. Я давно успела привыкнуть к Клан-Финтану и его «мальчикам». Как ни удивительно, я больше не считала их каким-то чудом из чудес. Скажем так, они были просто парнями. Но эти кентаврийки оказались чем-то особенным. Они привлекали меня не только своей красотой, хотя постоять рядом с ними было все равно что оказаться поблизости от Мишель Пфайффер или Софи Лорен. Я буквально умирала от желания забросать их вопросами. Что такое охотницы, как ими становятся, какую роль они играют в обществе кентавров?

 

А еще меня распирало от любопытства — хотя, конечно, я понимала, что о таком говорить не принято, — по поводу секса у кентавров. Верно говорят, любопытство погубило кошку. Будь я кошкой, давно бы околела.

 

В общем, я довольствовалась вполне безопасным вопросом, который, как мне казалось, приличествовал Рианнон:

 

— Я не очень знакома с той ролью, которую играют в обществе кентавров охотницы, но мне бы хотелось узнать побольше о вас и ваших… — Я на секунду замялась, стараясь подобрать самое точное определение, как обычно это делают учителя английского. — Да, коллегах.

 

— Как подразумевает само слово, каждая из нас охотится для своего табуна или клана, если хотите. Мы дополняем мясо домашнего скота запасом свежей дичи, выслеживаем диких зверей, а также изготовляем стрелы, арбалеты и большие луки. Время от времени мы даже прибиваемся к людским кланам, но об этом вы уже знаете.

 

Я покивала, будто что-то знала, и поспешила спросить:

 

— Получается, что мужчины-кентавры не охотятся?

 

— Разве только за женщинами-кентаврами.

 

— Мужчины есть мужчины, — сказала я, она кивнула, и мы обменялись понимающими взглядами.

 

— Мы не воюем, оставляем это занятие для мужчин, хотя нам покровительствует богиня Диана. А еще мы не девственницы, — улыбнулась она. — Мы уважаем Эпону и отдаем ей дань в начале каждой фазы полной луны.

 

Я услышала шепот в своей голове и повторила вслух:

 

— Эпона высокого мнения об охотницах.

 

— Поблагодарите Богиню за ее благосклонность. — Она говорила открыто, ничего не скрывая. — Не знаю, планируете ли вы побывать с Клан-Финтаном в Глен-Айорса, но если все-таки решитесь туда съездить, то я бы хотела попросить вашу Богиню благословить новую родильную рощицу Глен-Шуррит, которая откроется следующей весной.

 

Я могла только догадываться, что Глен-Айорса — родина Клан-Финтана, и на секунду мне стало весьма не по себе. Он ведь мой муж, а я даже не знала названия его родного города.

 

Не успела я окончательно разнервничаться, как голос в моей башке прошептал: «Он был рожден, чтобы любить тебя». Я мысленно поблагодарила Эпону за возвращение в реальность. Муж любил меня, а потому не имело никакого значения, откуда он родом.

 

«Ответь охотнице», — пронеслось у меня в голове.

 

Я встряхнулась и сказала:

 

— Буду счастлива посодействовать, после того как разберемся с фоморианцами.

 

— Да… — Виктория продолжила, перейдя на шепот: — Это правда, что они угнали в плен человеческих женщин и теперь с ними сожительствуют?

 

— Вообще-то сожительством это не назовешь. — Я не скрывала гнева. — Они насилуют их, чтобы оплодотворить. Я видела роды только одной женщины, но мне этого хватило. Гибридная тварь, которую она выносила, ее же убила.

 

— Да поможет им Диана, — прошептала кентаврийка.

 

— Диана, Эпона и все мы должны им помочь.

 

— Леди Рианнон! — Наш разговор прервала женщина, позвавшая меня через весь двор.

 

— Да! Я здесь.

 

Я помахала рукой, и женщина поспешила ко мне. Когда она приблизилась, я узнала в ней одну из помощниц лекаря.

 

— Миледи, — присела она в книксене. — Каролан послал меня отыскать вас. Он просит, чтобы вы зашли к нему в лазарет, хочет поговорить. — Вид у нее был измученный.

 

— Сейчас приду.

 

Я повернулась, чтобы проститься с Викторией.

 

— Надеюсь, у нас еще будет время поболтать. Было приятно познакомиться со всеми вами. Спасибо за помощь.

 

— Вы сама любезность, леди Риа. — Виктория исполнила своим гибким телом очень женственный поклон. — Как учит наша Богиня, женщины должны поддерживать друг друга.

 

— Тогда я с тобой, подруга, — бросила я через плечо, направляясь к лазарету.

 

Краем глаза я заметила, как она удивилась. Потом на ее лице вновь проступили веселые морщинки, когда кентаврийка улыбнулась.

 

«Да, Виктория точно годится мне в подруги».

 

Пересекая двор вслед за помощницей Каролана, я думала о красавице кентаврийке. В этом мире не было высоких технологий. Ни компьютеров, ни машин, ни телевизоров. Но он оказался разнообразным, богатым древней культурой. По какой-то причине я чувствовала себя здесь дома, что весьма странно. Ведь я самая обычная женщина, еще не старая и, надеюсь, не очень страшная. Мисс Учитель Средней Америки и зарегистрированный избиратель. Теперь к тому же Избранная Богини, замужем за кентавром, которого никак не назовешь обычным парнем, веду войну с кровососущими тварями — их даже в Нью-Йорке не считали бы американцами — и завязываю дружбу с охотницей, которая по чистой случайности оказалась наполовину лошадью.

 

Почему-то мне кажется, что моя мама имела в виду совсем другое, когда говорила, что в жизни случаются и незапланированные события. Если я ничего не путаю, она советовала поберечь деньги, когда я задумала приобрести новый костюмчик от Энн Тейлор. Надеюсь, я все-таки купила ту дурацкую тряпку.

 

Мы покинули двор, прошли сквозь арку, затем повернули налево и оказались в том самом коридоре, по которому я шла вчера, направляясь в лазарет. Еще один поворот, и запах сказал мне, что мы почти пришли, прежде чем я заметила дверь. На этот раз ее охранял молодой кентавр, которого я раньше не видела. Он отвесил мне поклон и распахнул дверь.

 

Там все было хуже, чем вчера. Количество пациентов, должно быть, удвоилось. Стало непонятно, где лежат легкие больные, а где — тяжелые. Лежанки стояли тесными рядами, любое свободное пространство между ними тут же заполнялось грязными простынями, сваленными прямо на пол. Со всех сторон до меня иногда доносились приглушенные стоны и тихие крики, но в основном в комнате царила неестественная тишина, словно кто-то нажал на пульте кнопку, отключающую звук.

 

Я насчитала трех помощниц помимо той, что привела меня сюда, и не сразу отыскала Каролана. Он склонился над какой-то лежанкой в дальнем конце комнаты. Пока я на него смотрела, лекарь медленно разогнулся и накрыл краем замызганной простыни маленькую головку пациента. Потом он повернулся, зашагал как старик и наконец заметил меня. Для начала Каролан подал знак помощницам вынести тело, а затем кивком указал на самодельный умывальник, приглашая меня подойти туда.

 

Я пробралась к нему, отвечая на жалостные приветствия больных краткими благословениями.

 

— Похоже, дело плохо, — прошептала я, пока он мыл руки. — Их так много!

 

— И с каждой минутой становится все больше. Ночью умерли еще двое. Сегодня утром я потерял троих детей и одну пожилую женщину.

 

Он бросил взгляд через плечо, затем снова посмотрел на меня и заговорил тише:

 

— Думаю, еще пятеро не дотянут до конца дня. На каждого умершего приходится три новых больных на различной стадии заболевания. — Лекарь утер лоб. — Мне нужно дополнительное изолированное помещение.

 

— Все, что угодно, только скажи.

 

— Недалеко отсюда по коридору находится бальный зал. Рианнон любила устраивать маскарады. Она надевала маску и являлась на собственный праздник инкогнито.

 

— До чего же странная особа.

 

Он согласно кивнул и продолжил:

 

— Мы могли бы воспользоваться тем помещением для случаев средней тяжести и при первых появлениях симптомов. Тогда в этой комнате остались бы только самые тяжелые больные.

 

— По-моему, неплохая идея. Чем я могу помочь?

 

— Мне нужно переместить отсюда чуть больше половины пациентов, но я не хочу, чтобы этим занимались люди, которые могут заразиться. Возможно, вам удастся убедить нескольких кентавров прийти нам на помощь.

 

Я сразу подумала о Виктории и ее более чем расторопных охотницах.

 

— Мне кажется, я знаю, кто именно справится с этой работой. Начинайте готовить больных к переезду, а я приведу морскую пехоту.

 

— Кого-кого?

 

— Я хотела сказать, что вернусь и приведу помощников, которые спасут ситуацию.

 

Лекарь вздохнул с облегчением.

 

— Спасибо, Риа.

 

— Без проблем. — Перед уходом я решила его подколоть. — Эй, сегодня утром я виделась с твоей женой. Она попросила передать, что любит тебя. Надеюсь, это не означает, что я должна поцеловать тебя или еще что.

 

Глаза лекаря сверкнули, и он стал больше похож на себя самого.

 

— Думаю, достаточно слов. Поцелуй не понадобится.

 

— Разве что в ее исполнении, — ухмыльнулась я.

 

— Вот именно, — усмехнулся он в ответ. — Исключительно в ее исполнении.

 

— Я пошла за морскими пехотинцами.

 

У выхода я заметила, что Каролан по-прежнему улыбался, отдавая распоряжения о предстоящем переезде.

 

По пути у меня было время подумать, не поспешила ли я со своими обещаниями. Одно дело руководить женщинами, изготовляющими луки и стрелы, и совсем другое — перетаскивать дурно пахнущих больных. Я продолжала идти, понимая, что у меня нет выбора, если только не кинуться бегом к Клан-Финтану за помощью.

 

Конечно, я его любила и все такое прочее, но Каролан попросил моей помощи. Я хотела не только ее оказать, но и действовать самостоятельно в этом новом мире. Я никогда не была ничьим последователем, как, очевидно, и Рианнон. Теперь пришло время воспользоваться моим или ее авторитетом и не ждать, что кто-то подстелет тебе соломки на случай падения или полного провала. Так бывает, когда ты счастлива замужем, но хочешь иметь собственные денежки. Некоторые скажут, что это стремление к самостоятельности в современных женщинах несет одно разрушение. А я считаю, что это означает не быть прилипчивой лианой. Я не воинствующая мужененавистница, ничего подобного. Просто у меня есть мозги, и я хочу свободно дышать, блин.

 

Во дворе по-прежнему бурлила деятельность, но отыскать охотниц в этой гудящей толпе оказалось легко: они были самые высокие, самые потрясающие создания. Я увидела, что Виктория занята серьезной беседой с Мараид, поэтому подождала, пока они закончат, и только потом привлекла ее внимание.

 

Увидев меня, она заулыбалась и двинулась навстречу.

 

— Леди Риа, рада снова видеть вас так скоро. — Кентаврийка откинула назад блестящую копну светлых волос, брошенную на лицо ветром.

 

— Скорее всего, ты не обрадуешься, когда узнаешь, зачем я вернулась.

 

Она вопросительно посмотрела на меня.

 

— Ты уже слышала, что у нас здесь вспыхнула оспа?

 

— Да, Клан-Финтан сообщил об этом воинам. Я как верховная охотница присутствовала на совете. — В ее голосе прозвучало искреннее сочувствие. — Должно быть, это ужасная болезнь. Мне жаль, что ваши люди заразились, но шаман сказал, что Эпона наградила тебя талисманом против заболевания.

 

— Да, в общем, я не могу заразиться. — Знала бы она, как реально обстоят дела. — Но остальной мой народ может. — Кентаврийка кивнула, и я продолжила: — Несмотря на то что мы изолировали больных, с каждым днем их становится все больше. Наш лекарь Каролан попросил меня открыть бальный зал, чтобы использовать его в качестве промежуточной палаты. В покоях для слуг останутся только самые серьезные больные.

 

— Вполне логично.

 

— Проблема в том, что нам нужно переместить не самых тяжелых пациентов в бальный зал, а у Каролана всего несколько помощниц. Кентавры не подвержены оспе. Знаю, это ужасная работа, но я несу ответственность за своих людей и…

 

— В чем состоит ваша просьба? — по-деловому осведомилась Виктория.

 

Из нее получился бы превосходный управляющий одной из тех богатых компаний, что строят небоскребы, если бы только она поместилась в лифт.

 

— Мне нужно, чтобы ты и твои охотницы помогли нам переместить больных. Думаю, Каролану не помешает дополнительная помощь. Он уже и так измотан, а в последний раз, когда мы виделись, у него оставались всего четверо помощниц. Остальные либо выбились из сил, либо, что вероятнее, сами слегли. — Я посмотрела ей в глаза и добавила: — Поможете? Я знаю, вы не для того сюда прибыли, но сейчас нам нужно именно это.

 

Секунду она молча вглядывалась в меня, потом произнесла:

 

— Простите мое изумление, леди Риа, но вы совершенно не похожи на ту особу, которую я ожидала увидеть.

 

Я с трудом подавила желание закричать во все горло: «Я вовсе не Рианнон — глупая, эгоистичная, отвратительная», — и позволила ей договорить.

 

— Хорошо, охотницы вам помогут. — Ее голубые глаза так и пронзали меня насквозь. — После сегодняшней встречи я уверена, что вы не останетесь в долгу, если нам понадобится призвать на помощь Эпону.

 

— Разумеется, сделаю все, что только смогу, — с благодарностью кивнула я. — Женщины должны держаться вместе.

 

— Как мы. — Она позвала ближайшую к нам соплеменницу: — Илейн, собери всех охотниц. Людям нужна наша помощь по уходу за больными.

 

Красивая гнедая кентаврийка кивнула Виктории.

 

— И найди Сайлу. Нам понадобится целительница. Встретимся в…

 

— Покоях для слуг, — подсказала я.

 

— Слушаюсь, госпожа. — Илейн бросилась собирать охотниц.

 

— Покажите мне дорогу в лазарет и расскажите, что нужно делать. Мои охотницы в вашем распоряжении.

 

— Сюда, — показала я рукой и сама пошла впереди, стараясь шагать попроворнее, чтобы спутница не оттяпала мне пятки.

 

Пока мы шли по коридору, она начала ловко заплетать в косу свои длинные волосы, заметила, что я за ней наблюдаю, и сказала:

 

— Если предстоит ухаживать за больными, то лучше, чтобы волосы не мешали.

 

— Полностью с тобой согласна, — сказала я, указав на свои локоны, выбившиеся из-под ленты.

 

К этому времени мы добрались до смрадной зоны. Меня не удивило, что Виктория остановилась и подозрительно повела носом. Я вгляделась в ее лицо и увидела знакомое выражение.

 

— Мне тоже не нравится ухаживать за больными, — высказала я свою догадку вслух.

 

Кентаврийка сразу повеселела. Вокруг глаз охотницы появились лучики озорных морщинок, когда она состроила мину, будто откусила лимон.

 

— Это определенно не та работа, которая мне по нутру.

 

— Плохо пахнет, — сказала я.

 

— Да, — согласилась она. — Я бы предпочла охоту на дикого кабана.

 

— Про себя скажу, что на кабанов не охотилась, лишь несколько раз имела дело с дикими занудами, но все равно это было веселее, чем дурацкий уход за больными.

 

— Дурацкий? — переспросила она.

 

— Это я так пытаюсь отучить себя браниться. Она закатила глаза и кивнула.

 

— Я тоже люблю ввернуть крепкое словцо.

 

— Неужели? Я потрясена!

 

«Это говорит кентаврийка Барби!»

 

Мы подошли к дверям, и молодой кентавр, стоявший на часах, сразу преобразился, едва заметив Викторию. Сначала он выпрямился во весь рост, потом низко поклонился, приветствуя Викторию, заодно бросил короткий взгляд и в мою сторону. Мол, поклон и ко мне тоже относится.

 

— Рад снова видеть вас, госпожа Виктория! — с энтузиазмом и обожанием произнес парнишка.

 

По лицу охотницы было видно, что она его не узнает, и кентавр принялся лепетать:

 

— Вчера за ужином мы сидели у одного костра.

 

Я испугалась, как бы он не лопнул оттого, что все время раздувает грудь и не расслабляется, но тут Виктория благосклонно улыбнулась.

 

— Да, конечно. — Она остановилась, подумала и добавила: — Уилли. Разве я могла забыть имя галантного кентавра, который уступил мне свое место у костра?

 

Охотница ласково дотронулась до его руки, и мне показалось, что еще секунда — и он вылезет из шкуры.

 

— Уилли, — выдохнула Виктория, — окажи мне еще одну услугу, направь сюда моих охотниц, когда они придут.

 

— Все, что угодно, госпожа! — Он пустил восхитительного петуха на слове «госпожа».

 

Видимо, у бедняги как раз ломался голос.

 

— Спасибо, — с легкой хрипотцой произнесла она, когда мы проходили мимо, переступая порог. — Я не забуду твою преданность.

 

Он неохотно прикрыл за нами дверь, а мы с Викторией весело переглянулись. Она закатила глаза.

 

— Кто это был — кентавр или щенок? — спросила я.

 

— И то и другое, — рассмеялась она. — Жеребята такие милые.

 

— Риа! — Нас отрезвил напряженный оклик Каролана.

 

Он быстро пересек комнату.

 

— Я вижу, ты привела морских пехотинцев.

 

— Объясню позже, — сказала я в ответ на изумленный взгляд спутницы, повернулась к Каролану и быстро представила их друг другу: — Виктория, верховная охотница кентавров, позволь представить тебе Каролана, нашего лекаря.

 

Они обменялись кивками.

 

— Мы в твоем распоряжении, Каролан. Вскоре к нам присоединятся мои охотницы и наша целительница. Чем мы можем помочь?

 

Нам сразу стало ясно, что Виктория справится с любым заданием.

 

Каролан начал с благодарностью объяснять, что нужно. Мне захотелось прогорланить куплетик из «Я женщина», но вместо этого я начала мысленно заменять одни слова другими, чтобы больше подошло к случаю. Получилось «Я кентавр, слышите мое ржание?» — нет, рифма не складывалась.

 

— Леди Рианнон! — Слабый голосок прервал мои тщетные усилия по стихосложению.

 

Я огляделась, заметила маленькую ручку, которая махала мне, подавила вздох и направилась к лежанке.

 

— Привет, Кристианна.

 

Это была маленькая любительница лошадей. Выглядела она ужасно. Пузыри на лице, шее и руках, еще вчера размером с горошину, теперь раздулись, а вместо воды были наполнены гноем. Лицо девочки горело, губы растрескались.

 

— К-кентавры, — хрипло прошептала она и посмотрела своими неестественно блестящими глазами в сторону двери, где к Каролану и Виктории присоединились с полдюжины охотниц.

 

— Да. Красивые, правда?

 

Я поймала взгляд помощницы, проходящей мимо, и она вручила мне холодный мокрый компресс, которым я попыталась промокнуть лоб больной девочки. Каждый раз, когда ткань касалась гнойничка, я внутренне морщилась, боялась, что причиняю ей боль, а вовсе не помогаю. Но взгляд ее был прикован к охотницам. Казалось, меня она почти не замечала.

 

— Очень к-красивые. — Мне пришлось наклониться, чтобы услышать ее.

 

— Отдыхай, милая, а я пока раздобуду для тебя чай, чтобы смягчить горло.

 

Девочка снова посмотрела на меня и кивнула.

 

— Больно.

 

— Я знаю. Закрой глазки и отдохни.

 

Я присоединилась к группе, собравшейся у дверей, и накинулась на Каролана.

 

— Неужели у тебя нет ничего, что могло бы облегчить им боль? — выпалила я, всем сердцем желая, чтобы маленькой пациентке стало лучше.

 

— Я даю им смесь отваров из коры ивы и ромашки, но те, кому это больше всего нужно, почти не могут глотать, — с грустью ответил он.

 

Тут вперед выступила миниатюрная кентаврийка чалой масти. Прежде я ее не видела. Коротко стриженные кудрявые каштановые волосы были разделены на боковой пробор и заложены за маленькое ушко. На ней был кожаный жилет, более облегающий и практичный, чем расшитые бусинами наряды остальных охотниц.

 

— Больному нужно сделать лишь маленький глоток макового сока, чтобы утихла боль в горле. Возможно, если сначала им давать маковый экстракт, они смогут выпить больше вашего чая. — Голосок приятно удивлял своей нежностью.

 

Я сразу почувствовала расположение к этой особе.

 

— Позвольте представить нашу целительницу Сайлу, — сказала Виктория.

 

— Маковый экстракт — отличная идея. К сожалению, у нас очень мало этого эликсира. Мы пополняем запасы, собирая мак с полей вокруг замка Ларагон, — беспомощно пожал плечами Каролан. — Туда путь заказан.

 

— Мак в изобилии произрастает на наших равнинах. Я захватила с собой приличный запас и немедленно велю привезти еще.

 

— Мы будем у вас в долгу, — с благодарностью сказала я. — Вы посланы небом в ответ на наши молитвы.

 

— Если я прибыла сюда в ответ на ваши молитвы, Возлюбленная Эпоны, то вы будете в долгу у Богини, не у меня.

 

Эта кентаврийка показалась мне искренней и великодушной. У меня даже промелькнула мысль, что она, должно быть, исключительно хорошая целительница, если уже от одного ее голоса на душе становилось спокойнее.

 

Тут она обратилась к Виктории:

 

— Охотница, прошу, пусть кто-нибудь принесет мой сундук с лекарствами, чтобы мы могли облегчить страдания этих людей.

 

Виктория поймала мой взгляд и вскинула брови.

 

— Я знаю одного молодого кентавра, который будет счастлив исполнить роль гонца.

 

— Во всяком случае, твоего, — пробормотала я. Виктория повернулась, махнула хвостом, открыла дверь. До меня донесся ее завораживающий голос, когда она обратилась к Уилли. Через секунду из коридора послышалось звонкое эхо топота копыт — это гонец помчался исполнять приказание.

 

— Из-за тебя у этого ребенка случится сердечный приступ, — заметила я, когда она присоединилась к нам с довольным видом.

 

— Ничего, сердце молодое, выдержит, — сказала верховная охотница, но ее улыбка говорила о том, что она рада подобной возможности.

 

Но через секунду Виктория превратилась из кокетливой и капризной Барби в настоящую начальницу.

 

— Каролан, покажите нам, каких больных следует переместить. Лежанки мы будем использовать вместо носилок.

 

— У этих пациентов на запястье желтая ленточка. Все прочие должны остаться здесь.

 

— Те, кто остается, — самые тяжелые? — тихо осведомилась Сайла.

 

— Да.

 

— Тогда я займусь ими. — Она подошла к умывальнику и начала мыть руки.

 

Остальные кентаврийки приступили к делу.

 

Поразительно, как быстро все встало на свои места. Охотницы действовали расторопно, эффективно и организованно. Казалось, что Виктория находится сразу в нескольких местах. Меня позабавило, что восторженный Уилли выбился из сил задолго до того, как дамы-кентавры начали проявлять первые признаки усталости.

 

Я помогала, чем уж могла, но в основном старалась не мешать. Как ни парадоксально, но я почему-то прилепилась к Сайле, занимавшейся только самыми тяжелыми случаями. Каролан понаблюдал, как она справилась с первыми несколькими пациентами, после чего объявил, что уходит в бальный зал, тем самым признав ее талант. Ему предстояло разместить на новом месте пациентов, дать им лекарства. Сайлу он оставлял здесь всего лишь с одной из его помощниц и мною — вот и вся команда сиделок.

 

«Отлично!..»

 

Как и в предыдущий день, я потеряла счет времени, Когда мой мирок сузился до размера лазарета. Сайла работала без устали, стараясь уменьшить страдания пациентов. Для начала я помогала ей вводить по каплям густой маковый сироп в смыкающиеся глотки самых тяжелых больных. Когда лекарство начинало действовать, я видела, как на их лицах разглаживалась гримаса боли. Тогда мы начинали поить их чаем. Сайла объяснила мне, где настой ивовой коры, уменьшающий боль и воспаление, этакий своеобразный жидкий аспирин, а где ромашка.

 

Я уже знала, что ромашку используют при расстройстве желудка и стрессах. На Рождество и в конце учебного года ученики дарили мне целые горы травяного чая, видимо полагая, что он поможет мне, пардон, успокоиться. Глупые дети!

 

Предсказания Каролана о потерях за день почти сбылись. В наше «отделение интенсивной терапии» поступили пятеро новых больных. Я насчитала четыре смерти: две маленькие девочки, одна из моих служанок и мальчик. Мне показалось, будто я сделала глубокий вдох, а выдохнуть не успела, когда поняла, что факелы и свечи зажгли уже несколько часов. Ноги в сандалиях горели огнем, плечи тряслись от напряжения.

 

— Леди Риа, Сайла. — Мое внимание привлек голос Виктории.

 

В это время я как раз занималась мальчиком, который хрипло дышал, подняла голову и увидела, что она вошла в лазарет с шестью новыми кентаврийками, полными сил и энергии.

 

— Эти последовательницы Дианы пришли, чтобы сменить вас.

 

— Отлично. — Я постаралась не показывать, что обрадовалась.

 

Вообще-то у меня сил не хватило на это чувство.

 

— Идем, Сайла, умоемся и перекусим. Целительница склонилась над пожилой женщиной,

 

упрашивая ее сделать еще один глоток чая. Выглядела она почти так же, как утром, когда я впервые ее увидела. Каштановые кудри обрамляли лицо, смягчая выпирающие скулы. Кентаврийка буквально излучала доброту и сочувствие, выглядела спокойной и отдохнувшей, что абсолютно сбило меня с толку, потому что я сама нисколько не сомневалась в том, что похожа сейчас на изможденную нищенку.

 

— Идите, леди Риа, а я останусь, пригляжу за молодыми, — велела она и показала на юных кентавриек, рвущихся в бой.

 

Я хотела было запротестовать, но — слава богу! — Виктория остановила меня:

 

— Клан-Финтан приказал мне вынести вас отсюда на руках, если понадобится. — Она искоса взглянула на меня и продолжила: — Но если честно, то на сегодня я уже натаскалась людей.

 

— Ладно! Сайла, я велю прислать ужин сюда.

 

— Я уже отдала такое распоряжение. — Виктория даже оскорбилась. — Я знала, что наша целительница ни за что не покинет больных так скоро.

 

«Так скоро! Да мы тут целый день как проклятые возимся с больными!»

 

— Идите к мужу, — велела мне Сайла, видя, что я продолжаю стоять на месте как идиотка.

 

Сдалась я элегантно, сказав:

 

— Пусть меня кто-нибудь разбудит утром. Проходя мимо лежанки Кристианны, я задержалась на секунду, чтобы посмотреть на ее горящее личико. Она вроде бы спала, но дышала затрудненно.

 

— Ей сейчас больше ничем не помочь, — проговорила подошедшая ко мне Сайла. — Ее судьба в руках вашей Богини.

 

— Пришлите за мной, если… — Мне не хотелось договаривать.

 

— Обязательно. А теперь ступайте, — подтолкнула она меня к Виктории.

 

Не успели мы выйти из двери, как целительница уже раздавала приказы новеньким.

 

Мы с Викторией молча поплелись по коридору. Я глянула на нее и не без удовлетворения отметила, что она тоже выглядит грязной и усталой.

 

— Хочешь отмокнуть в минеральной ванне?

 

— А она большая?

 

Я окинула взглядом ее тело и ответила:

 

— Места хватит.

 

— Хорошо, а то люди иногда предпочитают мелкие размеры.

 

Она вовсе не пыталась сказать что-то обидное, просто констатировала факт.

 

— Только не леди Рианнон, Избранная и Возлюбленная Эпоны, — гордо вздернула я свой грязный нос.

 

— Разумеется, — устало улыбнулась Виктория. — Как глупо, что я забыла.

 

— Это потому, что богини обычно не вымазаны в рвоте и какашках. — Я нащупала сухой комок какой-то мерзости, наполовину прилипший к волосам, а наполовину — к короне. — Кажется, у меня в волосах сопля.

 

— Могу похвастаться тем же. — Виктория потерла щеку, где засохло что-то столь же отвратительное. — Звание верховной жрицы предполагает нечто более утонченное.

 

— Что ж, мне всегда хотелось быть богиней, — притворно вздохнула я.

 

Мы улыбнулись друг другу, понимая, что порем чушь от усталости, и, к счастью, вскоре оказались у входа в купальню. Охранник распахнул двери.

 

Я заметила, что этот тип оторопел от моего непотребного вида, высокомерно нахмурилась и, прежде чем он закрыл двери, заявила:

 

— Не будь болваном. Я чертовски занята, чтобы сохранять безукоризненную внешность.

 

Красавчик так вылупился, что у него глаза на лоб полезли.

 

«То ли еще увидят мальчики Рианнон». Купальня, как всегда, дарила блаженство и покой. Я глубоко вдохнула благоуханный пар, окутавший меня.

 

— Как здесь все чудесно устроено, — сказала Виктория, сбрасывая куцый жилет.

 

— Спасибо, мне самой нравится.

 

Я последовала ее примеру, не очень ловко высвободилась из ткани, сведя на нет все утренние старания Аланны, потом, глядя через плечо, сказала красивой, теперь уже нагой охотнице:

 

— Залезай в воду. Только осторожно, ступени крутоваты.

 

«Да, грудь у нее большая и идеально округлая. Вот поганка».

 

Наконец я избавилась от грязной одежды и переступила через веревочки крошечных стрингов. Виктория тем временем ловко перебралась в самую глубокую часть бассейна, где вода доходила ей как раз до полных грудей.

 

Я шагнула в теплую минералку, устроилась на своем выступе и откинулась на спину, так что вода плескалась у подбородка. Виктория, должно быть, совершила какой-то маневр, не свойственный лошадям, потому что внезапно погрузилась в воду по самую шею.

 

— Ммм, — с удовольствием промычала она. — А у нас на равнинах нет минеральных источников, просто холодная, чистая вода.

 

Я вспомнила свой легкий флирт с Клан-Финтаном в деревенском пруду. Неудивительно, что он легко отыскал мыльный камень.

 

— Как здорово отмокнуть. Держи. Отличная штука. — Я перебросила ей один из флакончиков моего любимого мыла, который по чистой случайности лежал у края бассейна.

 

«Взять на заметку! Поблагодарить Аланну». Охотница вынула пробку из флакончика, осторожно нюхнула и с удивлением сказала:

 

— Пахнет как песочное мыло, только… — Она снова понюхала. — С ванилью.

 

— Ну да, прикольно. — Я схватила бутылочку и для себя и начала намыливаться.

 

— Прикольно? Я этого не чувствую. — Виктория держала на ладони клубок пены и разглядывала его, словно комок жуков.

 

— Просто выражение такое, — пояснила я. — Означает что-то очень хорошее, что тебе нравится.

 

Она покачала головой, продолжая смывать с себя лазаретную грязь.

 

— Как вы странно говорите.

 

— Это характерно для Эпоны.

 

Тут я занялась волосами, расплетала их, намыливала, надеясь, что кентаврийка не станет углубляться в эту тему.

 

В дверь дважды постучали.

 

— Войдите. — Я бросила взгляд на свою очень нагую компанию и добавила — Если вы не мужчина.

 

«Неважно, подруга или не подруга! Я не собираюсь пускать сюда мужа, чтобы он пялился на полногрудую нагую кентаврийку». Поймите правильно, я как-никак учитель английского. Некоторые вещи для меня просто неприемлемы.

 

В дверь проскользнула Аланна с ворохом одежды в руках и большим кувшином, в котором, как я отчаянно надеялась, было вино.

 

— Привет, Аланна!

 

Я увидела знакомое лицо и поняла, как сильно соскучилась.

 

— Риа!

 

Она мило улыбнулась, приветливо кивнула Виктории и поспешила освободиться от ноши.

 

— Аланна, познакомься с Викторией, верховной охотницей кентавров.

 

— Для меня честь познакомиться с вами, госпожа.

 

— Аланна — моя лучшая подруга. Доказательством служит тот факт, что в этом кувшине, готова поклясться, мое любимое красное вино.

 

Пока я говорила, Аланна налила мне кубок волшебного рубинового напитка и поставила на край бассейна.

 

— Любое красное вино — ваше любимое.

 

— Любое темно-красное и сухое вино. Все-таки у меня есть требования, — отрезала я, быстро делая глоток.

 

Аланна, настоящая мисс Хорошие Манеры, уже наполняла второй кубок для Виктории.

 

— Прошу вас, присоединяйтесь к нам, госпожа, — вежливо сказала она, протягивая вино кентаврийке.

 

Виктория с благодарностью приняла кубок. Аланна на моих глазах начала собирать грязную одежду.

 

— Брось! — завопила я и подскочила, разбрызгивая повсюду воду и вино. — Не трогай эти тряпки!

 

Аланна словно обожглась, выронила грязную охапку и посмотрела на меня с несчастным видом.

 

Я схватила ее за руку, отвела к струе, наполнявшей бассейн чистой водой, вылила побольше мыла ей на руки и приказала:

 

— Потри хорошенько!

 

— Совсем забыла, — виновато призналась она.

 

Бормоча себе под нос что-то насчет блондинок и лучших подруг, я промаршировала голяком к груде замызганной одежды, подхватила ее, швырнула в горящий камин, встроенный в дальней стене, потом прыгнула обратно в воду, вновь устроилась на своем выступе, подняла глаза и увидела, что Виктория наблюдает за мной так, словно у меня выросли крылья или, еще хуже, пенис.

 

Я сделала очередной глоток из кубка, с удовольствием отметив, что вино в нем еще осталось, и только потом пустилась в объяснения:

 

— Оспа очень заразная.

 

— Знаю. Поэтому людям не следует ухаживать за теми, кто заболел.

 

— Болезнь распространяется не только на тех, кто выхаживает больных. Одеяла, одежда, чашки, любые предметы, на которые попадает телесная жидкость, могут разнести болезнь не хуже самого зараженного, — постаралась я найти нужные слова.

 

— Этого я не знала. — Кентаврийка пронзила меня цепким взглядом. — Вам открыла эту тайну ваша Богиня?

 

— Да, — ответила я, покосившись на Аланну, которая продолжала тереть руки, не сводя с меня глаз.

 

Она поняла мою тревогу и поспешила на помощь:

 

— Богиня открывает Риа много тайн. Викторию удовлетворило объяснение о божественном

 

вмешательстве. Она начала мыть голову, продолжая разговор:

 

— Говорят, вы дразните предводителя фоморианцев, чтобы заманить их в ловушку.

 

— Ну да. — Я тоже принялась за свою шевелюру. — Должна признаться, это не очень весело.

 

— Я пришла к выводу, что существует только один плюс, когда имеешь дело с большим злом. — Виктория замолчала, а я ждала продолжения. — Ты получаешь хороший урок.

 

Она произнесла это с такой глубокой печалью, что мне вдруг очень захотелось спросить, что с ней случилось, какой ужасный урок она усвоила, столкнувшись со злом. Но вместо этого я сказала:

 

— Интересно, чему оно меня научит.

 

В наступившей тишине двойной стук в дверь прозвучал как эхо.

 

— Что?! — взревела я раздраженно, как настоящая училка.

 

— Риа!

 

Из приоткрытой двери донесся непривычно робкий голос моего мужа. Я увидела, как блеснули отраженным светом его глаза, когда он попытался заглянуть в купальню.

 

— Можно войти?

 

— Нет! — заверещала я. — Виктория, черт возьми, не одета.

 

Он замер, потом чуть больше приоткрыл дверь и весело фыркнул.

 

— Мы выросли вместе. Я много раз видел, как она купается.

 

— Меня не волнует, как часто до нашей свадьбы ты видел обнаженных красавиц кентавриек и сколько их было.

 

Продолжая вопить, я выскочила из бассейна и поспешно вытерлась, чтобы окончательно выставить его за дверь.

 

— Отныне тебе не видать никаких раздетых женщин, кроме меня. Неважно, кентаврийки они или нет.

 

Он рассмеялся, но дверь по-прежнему была приоткрыта.

 

— Если только ты не желаешь, чтобы я пялилась на своих охранников, когда они принимают ванну!

 

Дверь моментально закрылась. Я продолжала вытираться, ворча себе под нос, что здесь ему не клуб плейбоев, а мы, разумеется, не девушки-зайки.

 

Шум за спиной заставил меня оглянуться и увидеть, что Викторию буквально разрывало от смеха. Она вылезла из бассейна и теперь стряхивать с себя воду так, что брызги летели во все стороны.

 

А еще я заметила, что Аланна, которая считалась моей лучшей подругой, шлепнулась на задницу и буквально корчилась от хохота, присоединившись к кентаврийке.

 

— Что, черт возьми, такого смешного? — поинтересовалась я, оборачивая мокрые волосы полотенцем, чтобы получился тюрбан.

 

— Вы с Клан-Финтаном! — едва проговорила Виктория между приступами звенящего смеха.

 

— Чем мы вас так насмешили?

 

— Вы ревнуете!

 

— Ну и что?

 

Аланна даже начала икать от смеха. Я стрельнула в нее сердитым взглядом и сказала:

 

— Не знаю, над чем вы смеетесь, мисс Новобрачная.

 

Тогда Аланна попыталась быть серьезной, но преуспела лишь в том, что у нее на глазах выступили слезы от смеха.

 

— Леди Риа, — фыркая, произнесла Виктория, немного успокоившись. — Не обижайтесь. Просто я никак не ожидала, что женщина, о которой я слышала так много… — Она замолчала, явно отбрасывая обидные определения. — Нуда, всяких историй, проявит такую явную привязанность к собственному супругу.

 

Я нахмурилась, продолжая вытираться.

 

— Потом и Клан-Финтан повел себя столь же ревниво. Это было очень неожиданно.

 

— Почему? — навострила я уши, надеясь побольше разузнать о муже.

 

К этому времени Аланна успела прийти в себя и отыскать полотенце для нашей гостьи. Виктория говорила, одновременно вытираясь. Подруга опять наполнила вином наши кубки. Да благословит ее Господь! Я сразу простила ей минутную истерию.

 

— За Клан-Финтаном давно бегают не только кентаврийки. Всю жизнь он реагировал на это одинаково: с вежливым безразличием.

 

Охотница убедилась, что полностью владеет моим вниманием.

 

— Я не говорю, что он не интересовался женщинами. Просто его сердце всегда оставалось равнодушным. — Ее лицо осветилось прелестной улыбкой. — Совершенно очевидно, что теперь оно занято.

 

— К большому сожалению самого Клан-Финтана, — поддакнула Аланна, и они снова принялись хихикать.

 

На этот раз я к ним присоединилась.

 

— Я не хотела обидеть вас своим весельем. Это была не насмешка, а радость. Я еще раньше заметила, что вы друг другу небезразличны. Просто теперь я убедилась в глубине ваших отношений. Вы любите друг друга, — романтично вздохнула Аланна.

 

Меня наверняка вывернуло бы, если бы это не было правдой.

 

— Верно, — согласилась я, не сомневаясь в том, что улыбка на моем лице была дурацкая.

 

— Желаю вам счастья. Он исключительная личность, — заявила охотница.

 

Я внимательно посмотрела ей в глаза, но не нашла даже намека на нечестность. Все говорило о том, что передо мной откровенное, искреннее существо.

 

— Спасибо, Вик.

 

Мы улыбнулись друг другу, довольные нашей зародившейся дружбой.

 

— Я принесла это вам, госпожа Виктория. — Аланна протянула кентаврийке отрез блестящего голубого шелка.

 

Виктория осторожно пощупала материал и вопросительно взглянула на Аланну.

 

— Я покажу вам, как его закрепить, — улыбнулась ей та

 

— Позволь ей это сделать, — сказала я. — У нее действительно здорово получается наматывать на тело всякие тряпки.

 

— Какой прелестный материал, — мечтательно произнесла Виктория, и по голосу я сразу признала в ней любительницу принарядиться.

 

— Госпожа, я должна попросить вас опуститься на колени, иначе не достану.

 

Прежде чем подчиниться, охотница строго посмотрела на Аланну:

 

— Только если ты перестанешь называть меня госпожой. Для своих друзей я Виктория.

 

Аланна улыбнулась, и кентаврийка грациозно опустилась на колени. Я, как завороженная, наблюдала за процессом превращения обычного, хоть и длинного, шарфика в роскошный наряд. Обернув ткань вокруг торса Виктории и заложив несколько складок, Аланна превратила отрез в сексуальный топ, оставлявший ровно столько незакрытого тела, чтобы привлечь второй или даже третий взгляд, но при этом не попасть под арест. Виктория поднялась и рысью — буквально! — кинулась к зеркалу в полный рост.

 

— Как красиво!

 

Она погарцевала перед зеркалом, восхищаясь своим не в меру сексуальным отражением, потом хитро улыбнулась и обратилась ко мне:

 

— Будьте осторожны, Риа, а то я могу забрать у вас Аланну. Как только мои охотницы увидят это, они тут же станут меня умолять, чтобы я переманила ее от вас.

 

Я с трудом сглотнула, пытаясь не подавать виду, что встревожилась.

 

— Виктория, этому легко научиться. Я просто покажу вашим охотницам, как оборачивать вокруг себя ткань. — Милый голосок Аланны успокоил мои страхи.

 

И тут ко мне пришла великолепная идея. Почему бы не подарить охотницам при расставании много красивой ткани?

 

«Взять на заметку! Не забыть отобрать отрезы с Аланной».

 

— А вот для вас, Риа. — Подруга протянула мне шелковую ночную рубашку, желтую, как лютик, с глубоким вырезом на груди. Ткань, ниспадавшая мягкими складками до самого пола, была чуть-чуть прозрачной. Мне даже не нужно было смотреться в зеркало, чтобы убедиться в том, как эротично она подчеркивала мои бедра и грудь. Да, Аланна знала свое дело.

 

— Она великолепна. Спасибо, подружка.

 

Я быстро обняла ее и принялась искать среди многочисленных щеток и расчесок ту, что подошла бы для платиновой шевелюры Виктории. Выбрав самый частый гребень, я передала его охотнице, потом схватила свою щетку и улыбнулась обеим подругам:

 

— Прошу меня простить, но я, пожалуй, унесу щетку к себе и уже там займусь волосами.

 

— Риа, я могу причесать вас, — предложила Аланна, растерянно глядя на тюрбан из полотенца, намотанный у меня на голове.

 

— Не волнуйся насчет этого. Уверена, что скоро за тобой придет Каролан. Тебе следует побеспокоиться, чтобы у него был хороший ужин и десерт. — На последнем слове я послала ей выразительный взгляд, от которого ее щеки сразу порозовели.

 

— А ва






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.