Построение навыка. Ж. Стабилизация

Обращаемся, наконец, к последней по счету фазе выработки навы­ка — стабилизации. При построении навыка она проходится в одно и то же время с предыдущей фазой, но имеет совершенно другой смысл и значение.

Представим себе двух людей, выработавших у себя навык одного и того же движения. Одного зовут, допустим У., другого — К). Оба выпол­няют перед нами разученное ими движение: прыжок, выход в стой или упор на брусьях, работу косой и т.п. При всем внимании мы не в силах обнаружить разницу в качестве выполнения между обоими. Движение совершается ими одинаково правильно, одинаково рационально и эконом-

но, одинаково автоматизировано, наконец, с одинаковой степенью непри­нужденности и грациозности. Кожу из двоих отдать предпочтение?

Попробуем теперь внести в условия двигательной задачи какое-ни­будь небольшое осложнение. Если исполнители привыкли работать на свету, погрузим их в сумерки, дадим косцам более короткие косы или поставим их на кочковатую лужайку; выберем для прыжка ветреный день или мокрую дорожку, заставим гимнастов решать в уме какой-ни­будь арифметический пример и т.п. Мы можем натолкнуться на неожи­данный результат. В то время как У. без малейшей заминки или затруд­нения перешагнет через возникшее осложнение и оно ничем не отразится на успешности его движений, у испытуемого Ю. движения сразу станут неуверенными, растерянными, неловкими, явственно потеряют свою автоматизированность (как говорят, деавтоматизируются) — и навыка как не бывало. У обоих движение течет одинаково благополучно, покуда оно течет под стеклянным колпаком. Но достаточно подуть ветерку, и между обоими проступает вся глубина разницы.

Деавтоматизация, т.е. разрушение автоматизации, уже достиг­нутой исполнителем, — большой и опасный враг двигательного навыка, и против нее необходимо в достаточной степени вооружиться. Когда за­кончились все те переключения, из которых состояла автоматизация изучаемого навыка, то навык во всех своих важнейших чертах уже про­явлен, но его — продолжаю здесь сравнение из области фотолюбитель­ства — необходимо его закрепить. А для того, чтобы сознательно отнес­тись к этому закреплению или стабилизации, как мы его назвали, необ­ходимо отдать себе ясный отчет в том, с какого рода враждебными силами приходится бороться молодому навыку и какими средствами самооборо­ны пользуются для этого разные уровни построения.

Сбивающие воздействия можно в грубых чертах разбить на три главные группы. Первая и вторая группы — побочные помехи внутрен­него и внешнего происхождения, никак не связанные с самой двигатель­ной задачей и тем не менее препятствующие ее решению. Из внутрен­них сбивающих причин назовем для примера утомление, головную боль или иное недомогание, неполадки в работе тех или иных органов чувств, отвлекающую озабоченность и т.п.¹ Для внешних столь же случайными примерами могут быть: отвлекающий шум, холод, толчки и сотрясения и т.п. Против всех этих вредностей прочно и хорошо выработанный на­вык выставляет в основном одно и то же оружие — общую выносливость и стойкость. Чем нервная система лучше закалена, чем меньше данному человеку свойственна нервозность, повышенная раздражимость и т.п.. тем легче ему противостоять этим сбивающим помехам и не допустить их деавтоматизировать его движения.

¹ Еще об одной важной внутренней причине деавтоматизация мы упомянем несколь­ко ниже.

К третьей группе относятся сбивающие воздействия, имеющие совсемвсем другой характер. В нее мы включаем осложнения, возникающие внутри самой двигательной задачи. Мы ужо знаем, что даже для повторения требуемого движения без всяких видоизменений и вариантом тре­буется большая приспособительная работа сенсорных коррекций, разве что нас в той или иной мере выручит динамически устойчивая форма. Но если для выдерживания стандарта движений необходим значитель­ный опыт по части коррекций, который мы выше выразили словами «наощущаться досыта» и который в большой степени приобретается в заключительных фалах выработки навыка, то для самообороны от изме­нений и осложнений задачи его требуется еще гораздо больше. Ни одно из таких осложнений или видоизменений не должно застать человека врасплох, не подготовленным к нему. Смена привычного инструмента, материала, покроя или формы обработки, изменение рабочего места, скользкость или другие, непредвиденные свойства почвы и т.д. — все ото сбивает новичка, хотя он уже и овладел навыком для средних, спокой­ных условий, деавтоматизирует его движения и приводит его в растерян­ность. <...>

Нельзя не упомянуть еще об одном виде сбивающих воздействий, с которыми нередко приходится сталкиваться во время выработки двига­тельного навыка и даже позднее, при его практическом применении. Такое сбивающее, деавтоматизирующее действие производят переклю­чения совершаемого движения, на другой, непривычный, ему уровень.

Мы знаем, что сознание всегда пребывает в ведущем уровне данно­го движения. Все протекающее в фоновых уровнях — все автоматизмы и вспомогательные фоны — совершаются за его пределами. Поэтому ус­тремить сознательное внимание на тот или другой, из фоновых меха­низмов — это почти обязательно означает сделать соответственный фоновый уровень на это время ведущим, т.е. как раз сделать такого рода сбивающее переключение. < …>

Сознательное присматривание к движениям учителя и вникание в свои собственные движения целесообразны тогда, когда происходит вы­явление двигательного состава разучиваемого навыка, т.е. в самом нача­ле работы над ним. Тогда же, когда автоматизмы уже выработались и когда произошло переключение, удалившее их из поля сознания, беспо­лезно и даже вредно гоняться за ними за кулисы движения. Нужно ока­зать известное доверие уровню мышечно-суставных увязок (В): большей частью он его хорошо оправдывает.

На чем же следует фиксировать внимание в конечных фазах рабо­ты над навыком? Ответ можно дать совершенно определенный. Внима­ние нужно тому уровню, в котором пребывает сознание и который отве­чает за успех всего движения в целом и главном. Поэтому внимание сле­дует сосредоточивать на стремлении как можно лучше и точнее решить стоящую перед нами двигательную задачу. Это стремление и наведет его

На основные, решающие смысловые коррекции всего движения. Так, например, внимание упражняющегося в велосипедной езде должно быть направлено не на свои руки илиноги, а на лежащий впереди путь; внимание теннисиста — на летящий мяч, обрез сетки, движения противни­ка, но никак не на свои собственные руки или ракетку. Такая концент­рация (сосредоточение) на задаче в наибольшей мере мобилизует ведущий уровень со всеми его возможностями.

Гораздо более чреват нежелательными последствиями другой слу­чай, до известной степени обратный только что рассмотренному. Если движение разучено в правильном, подходящем для него ведущем уров­не, то переключение внимания на его автоматизмы и фоновые подробно­сти в худшем случае на время деавтоматизирует его; в конце концов. очень нетрудно наладить его вновь. Это угрожает только временными перебоями, так как в обморок от подобных мимолетных деавтоматизаций падают только сороконожки, да и то в сказках. Но бывает, что учащий­ся по недомыслию или иной причине выработал у себя навык на то или иное движение не в том ведущем уровне, в каком ему по-настоящему надлежит идти. И вот, когда педагог, делая очередной просмотр его ус­пехов, предлагает ему выполнить движения с такими требованиями, удовлетворить которым в состоянии только настоящий и правильный ведущий уровень, тогда ученика постигает уже очень трудно поправимая растерянность и деавтоматизация. Сразу переключиться в другой, совсем непривычный ему уровень он не может, и наступает резкий распад дви­жений. <...>

Если упражняющийся разучил движение напильником как простое вождение в одну и другую сторону деревянным макетом под счет, или если он заучил телодвижения пловца, лежа животом на скамеечке и дви­гая конечностями по воздуху, и т.п., его труды пропали даром, и ниче­го, кроме деавтоматизаций, не принесут, когда он перейдет на настоя­щую работу.

На этом можно было бы закончить наш очерк, посвященный упраж­нению и навыку. Не мешает, однако, для закругления подвести здесь одну общую итоговую черточку.

Сторонники того взгляда, по которому упражнение сводится к про­торению, или впечатыванию, какого-то следа в нервной системе, почему-то никогда не обращали внимания на одно существенное обстоятельство. Ведь человек принимается за разучивание тех или иных движений имен­но потому, что не умеет их делать. Поэтому в начале разучивания навыка ему, в сущности, нечего проторять или же проторяться и запечатлеваться у него начнутся те самые неловкие и неправильные движения, какие он единственно в состоянии совершить в начале работы над навыком.

Для того, чтобы что-то «проторилось» в смысле, придаваемом это­му слову сторонниками соответственной теории, необходимо, чтобы это «что-то» повторялось раз за разом так же одинаково, и точно, как повто-

Бернштейн Н.А., Об упражнении и навыке 127

ряются условные сигналы в опытах с условными рефлексами. Но если учащийся все время повторяет свои неумелые, неправильные движения новичка, значит, упражнение не приносит ему никакой пользы, так как вся суть и цель упражнения в том, чтобы движения улучшались, т.е. изменялись. Следовательно, правильно проводимое упражнение есть, в сущности, повторение без повторения. Как же выйти из этого противо­речия, которое почему-то не замечалось до сих пор сторонниками теории проторения?

В действительности противоречие здесь только кажущееся, и мы обладаем уже совершенно достаточным материалом для того, чтобы разъяснить его по существу. Все дело в том, что при правильно постав­ленном упражнении учащийся повторяет раз за разом не то или иное средство решения данной двигательной задачи, а повторяет процесс ре­шения этой задачи, раз от разу меняя и улучшая средства. Совершенно очевидно, что теория проторения и запечатления следов бессильна объяс­нить закрепление такой вещи, вся суть и вся ценность которой в том, что она меняется.

А. Баддели ЗАБЫВАЕМ ЛИ МЫ НАВЫКИ? ¹

Мне вспомнилось, что когда я учился кататься на велосипеде, это мне казалось медленным и бесполезным занятием; однако, научившись, я смог без труда ездить на велосипеде, даже после того, как несколько лет на него не садился. Точно так же, один раз научившись плавать, мы способны плавать и в дальнейшем. Значит ли это, что навыки, од­нажды приобретенные, никогда не забываются? Чтобы ответить на этот вопрос, нам требуется гораздо больше информации. По всей видимости, мы можем позволить себе многое забывать относительно плавания или езды на велосипеде до тех пор, пока мы не окажемся перед угрозой упасть с велосипеда или утонуть. Одной из областей приобретения навы­ков, имеющей важное практическое значение, является тренировка лет­чиков. Большая ее часть обычно выполняется на тренажере, поскольку гораздо дешевле провести час даже на самом дорогом тренажере, неже­ли осуществить полет на реальном самолете; это также значительно бе­зопасней. В одном из исследований испытуемые тренировались на летном тренажере, а затем проводилась проверка удерживания ими навыка спу­стя некоторое количество времени: от 9 до 24 месяцев. Уровень выпол­нения оставался практически без изменений, что означает практически полное отсутствие забывания.

К сожалению, подобное отсутствие забывания распространяется не на все навыки. Полет на самолете или езда на велосипеде включают в себя продолжительные навыки, или навыки замкнутого цикла, где каж­дое действие представляет собой основу для последующего действия, в противоположность дискретным навыкам, или навыкам разомкнутого цикла, например машинопись, где каждое нажатие на клавишу являет­ся отдельной реакцией на дискретный стимул.

¹ Бэддели А. Ваша память. Руководство по тренировке иразвитию. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. С. 117-119.

Баддели A. Забываем ли мы навыки? 129

Многие кавыки фактически являются смесью навыков замкнутогои разомкнутого цикла и сочетаются при этом с потребностью в точном декларативном знании. Хорошим примером этого служит навык оказа­ния первой медицинской помощи при сердечном приступе, которому добровольно обучались 215 работников магазинов и учреждений. Трени­ровка и проверка навыков проводилась на манекене, с помощью которо­го фиксировались действия каждого тренирующегося и давалась обрат­ная связь. Затем навык проверялся по нескольким критериям по исте­чении определенного срока (от трех месяцев до трех лет) после успешного завершения обучения. Как показано на [рис. 1], имело место значительное забывание, при этом примерная вероятность выживания оживляемого сердечного больного упала от 100% до 15% в течение пер­вого года. Нетрудно заметить, что навык этот сам требует регулярного оживления с помощью каких-либо курсов, освежающих данный навык.

Рис. 1. Как ясно видно из этого графика, навыки оказания первой помощи требуют постоянного повторения. В данном исследовании уровень выполне­ния спустя три месяца был недостаточен для того, чтобы оживить более чем двух из десяти людей, нуждающихся в неотложной медицинской помощи¹

¹ См.: McKenna S.P., Glendon A.I. Occupational first aid training: Decay in cardiopul­monary resuscitation (CPR) skills // Journal of Occupational Psychology. 1985. Vol. 5b. P. 109-117.

Тема 19 Психология памяти

Каким же принципам нужно следовать, чтобы как можно более эффективно сохранять полученные навыки? В какой степени необходи­мо повторное обучение и насколько часто? Это, разумеется, зависит от природы запоминаемого материала. Для продолжительных моторных на­выков необходимость в поддержании невелика, но для сложных навыков, таких как оживление, такая необходимость может быть очень существен­ной. Ответы на подобные вопросы нужны для того, чтобы понять, разум­но ли обучать навыкам оживления большое количество добровольцев или же лучше сосредоточиться на маленькой группе людей с высокой степе­нью компетенции. Понимание принципов поддержания навыков и уме­ний представляет собой сложную задачу, которой в прошлом не уделя­лось должного внимания.