Греция в IV В. До Н. Э. И завоевания Александра Македонского 1 страница

В IV в. до н. э. рабовладельческое общество древней Греции переживало кризис в рамках города-государства (полиса), усиленный опустошением ряда местностей но время Пелопоннесской войны. Разорилось много мелких и средних рабовладельцев. За их счет вырастали крупные владения богачей, в которых в больших размерах применялся труд рабов. Спекуляция земельными участками разорившегося населения оказалась выгодным делом. Яркий пример «деятельности» такого спекулянта дает Ксенофонт в своем «Домострое» (№ 116). «Любитель земледелия», как он его называет, покупал запущенные участки, улучшал их и перепродавал. Занятие свое он унаследовал от отца и преуспевал в нем. Отрывок указывает на большое количество запущенных земель в это время. Этот отрывок имеет отношение и к торговле, а именно - к спекуляции хлебом. О последней специально рассказывает № 114, содержащий речь Лисия против хлебных торговцев, спекулировавших в Афинах привозным припонтийским хлебом. Увеличение количества бедного городского населения за счет разорившихся земледельцев, забросивших земледелие, повышало и без того высокую потребность греческих полисов в привозном хлебе. Этим пользовались хлебные торговцы, несмотря на суровые наказания, которыми угрожал им полис. Торговля и ремесленная промышленность, развиваясь на основе рабского труда, перерастали границы города-государства (полиса). Примером больших рабских мастерских по масштабам того времени могут служить мастерские отца оратора Демосфена в Афинах {№ 113). Из этого же документа мы узнаем о наличии больших движимых имуществ и о больших ростовщических капиталах у афинских богачей. Интересен для понимания экономики рабовладельческого полиса трактат Ксенофонта «О доходах города Афин» (большую часть его содержит № 115). Огромные размеры аксплоатации рабов в серебряных рудниках Аттики кажутся Ксенофонту недостаточными, и он рекомендует, кроме частных рабов, увеличить число государственных рабов, доведя его до соотношения 3: 1 - на одного свободного афинянина должно было быть по три государственных раба. Этот документ отмечает и экономические затруднения Афин в IV в., которые Ксенофонт хочет преодолеть увеличением количества и усилением эксплоатации рабов.
Интересно свидетельство Ксенофонта о фактической ограниченности применения накопленных средств в условиях рабовладельческого хозяйства и превращения части их в «сокровище», которое хозяин закапывал в землю. Отмечается также потребительский характер использования значительной части средств, что также характерно для общего низкого уровня экономики рабовладельческого полиса. На материале этого трактата можно нарисовать яркий образ рабовладельца - Ксенофонта, деловито рассуждающего о клеймении рабов, о мерах сохранения поголовья рабов и т. п. В то же время массы обезземеленных крестьян не могли получить работы и превращались в люмпен-пролетариев. Прослойка горожан среднего достатка почти совсем исчезла. Увеличение числа рабов, в том числе из военнопленных греков, жителей побежденных полисов и огромная масса свободных бедняков привели к обострению классовой борьбы.
Побежденная Спарта также переживала острый кризис в связи с быстрым разложением отсталых социально-экономических отношений и массового разорения спартиатов. Уже в конце Пелопоннесской войны в Спарте появились золотые и серебряные деньги (№ 117). Драматический рассказ о заговоре Кинадона, замышлявшего, опираясь на илотов, периеков и разорившихся неполноправных граждан, свергнуть власть спартанской олигархии, испуг последней и быстрая расправа с заговорщиками, выданными предателем, рисует нам всю остроту положения, создавшегося в Спарте (№ 118). Знаменательна характеристика, которую предатель дал всем заговорщикам и недовольным: «Где только среди этих людей заходит речь о спартиатах, никто не может скрыть, что с радостью пожрал бы их, даже живьем».
Обострение социальных противоречий приводило к частым междоусобным войнам между полисами. В условиях рабовладельческого общества и постоянных войн в IV в. до н. э. разоренные массы населения находили выход из своего бедственного положения, поступая наемниками в армию. Наемники нанимались к тому, кто больше платил, в том числе и к персидскому царю и его сатрапам. О тяжелом положении в Греции и о развитии наемничества рассказывают документы №103 и 110. События в Сиракузах (на о. Сицилии), о которых сообщает № 112, типичны для междоусобной борьбы между имущими и неимущими гражданами, которая усложнена участием наемников. Используя силы наемников, утвердился в Сиракузах предприимчивый тиран Дионисий. Подобного рода тирании, которые осуществлялись путем захвата власти командирами наемных отрядов, были обычны в Греции IV в. до н. э. Междоусобную борьбу в Греции поддерживала в своих интересах персидская деспотия.
Вскоре после окончания Пелопоннесской войны в Афинах была восстановлена демократия (№ 120). Персия, недавно оказавшая помощь Спарте против Афин, теперь была заинтересована в ослаблении усилившейся Спарты. Персидский флот под командованием афинянина Конона разгромил флот спартанцев и уничтожил спартанскую гегемонию на море (№ 122). Следует обратить внимание на недальновидную эгоистическую политику Спарты, стремившейся не допустить восстановления Афинского морского союза, и учет этой политики ослабевшей персидской монархией, правительство которой использовало внутри-греческие раздоры для дипломатического нажима и заключения выгодного для Персии Анталкидова мира (№ 123). Непрочность его иллюстрируется № 124-120, которые сообщают о создании второго Афинского морского союза, о возвышении Фив и о полном поражении Спарты под ударами войск Эпаминонда.
Персия в IV в. до н. э. постепенно ослабевала, и среди части греческих рабовладельцев зарождается мысль о необходимости завоевания Персии для эксплоатации ее обширных территорий, как средства, при помощи которого можно будет выйти из кризиса, постигшего греческие государства. Для достижения этой цели можно было использовать массы опасных для богатых рабовладельцев воинов-наемников. Ярким выразителем этих настроений был Исократ, призывавший греков к походу в Азию еще в 380 г. до н. э. (№ 111 и 127). Однако для завоевания Персии необходимо было общегреческое объединение. Но объединиться греки так и не смогли. Положение древнегреческого рабовладельческого общества оставалось тяжелым.
«Там, где рабство является господствующей формой производства, там труд становится рабской деятельностью, т. е. чем-то бесчестящим свободных людей. Благодаря этому закрывается выход из подобного способа производства, в то время как, с другой стороны, требуется устранение его, ибо для развития производства рабство является помехой. Всякое покоящееся на рабстве производство и всякое основывающееся на нем общество гибнут от этого противоречия. Разрешение его дается в большинстве случаев насильственным покорением гибнущего общества другими, более сильными (Греция была покорена Македонией, а позже Римом). До тех пер, пока эти последние, в свою очередь, покоятся на рабском труде, происходит лишь перемещение центра, и весь процесс повторяется на высшей ступени...» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 450).
Документ № 129 сообщает важные данные о причинах, облегчивших Филиппу II Македонскому завоевание Греции. В договоре, заключенном на Коринфском конгрессе, Филипп гарантировал греческим рабовладельцам охрану их имущества, запретил переделы земли, запретил отменять долги, отпускать рабов на свободу теми, кто стремился к переворотам, и т. п. Сильная власть Филиппа укрепляла рабовладельческий строй в Греции и обеспечивала рабовладельцам владение и приумножение имуществ в таких размерах, в которых это не могли сделать греческие города-государства.
Объединенные Македония и Греция доставили преемнику Филиппа Александру Македонскому необходимые ресурсы для завоевания Персии. Готовя тему о походах Александра, следует вспомнить № 127, содержащий отрывок из торжественной речи (панегирика) Исократа.
Последние документы раздела (№ 130-133) рассказывают о походе Александра Македонского. Описание битв служит наглядной иллюстрацией характера греко-македонской и персидской армий, их вооружение, построение и боевые приемы. Особое внимание следует обратить на № 132 - «Восстание Спитамена». Следует подчеркнуть, что наиболее сильное сопротивление Александр Македонский встретил со стороны свободолюбивых племен, населявших в древности юг нашей родины (территорию Таджикской и Узбекской ССР). Этот отрывок следует использовать и при проработке темы до древней истории СССР.

№ 109. ПОЛОЖЕНИЕ В ГРЕЦИИ В IV в. до н. э.
(Исократ, Панегирик, 115-117)

Исократ (436-338) - афинский учитель красноречия, публицист. Составляя речи, он много заботился о красоте стиля. В своей деятельности Исократ выражал интересы зажиточных рабовладельцев. В панегирике Афинам, написанном в 480 г. до н. э., оратор призывает эллинов объединиться под гегемонией Афин.Описывая бедствия своего времени, он указывает на необходимость завоевания Персии. Впоследствии Исократ своими речами содействовал объединению греков под властью македонского царя Филиппа, которому рекомендовал использовать объединенные греко-македонские силы для похода в Малую Азию.

... Морские разбойники хозяйничают на море, наемники захватывают города (1), а граждане, вместо того, чтсбы воевать с другими за свою страну, сражаются между собой внутри своих городских стен... вследствие частых перемен управления жители городов находятся в более смутном настроении, чем наказанные изгнанием, так как первые непрестанно боятся за свое будущее, а последние утешаются надеждами на возвращение. И все так далеки от свободы и политической самостоятельности, что одни государства находятся под властью тиранов, другими владеют гармосты (2), некоторые разорены, над другими господами стали варвары (3).

Перев. В. С. Соколова.

1. Отряды наемных воинов из числа разорившихся рабовладельцев.
2. Гармосты - спартанские военные командиры, наместники в завоеванных Спартой городах.
3. Варвары - персы.

№ 110. УСЛОВИЯ СЛУЖБЫ ГРЕЧЕСКИХ НАЕМНИКОВ У КИРА МЛАДШЕГО
(Ксенофонт, Анабасис, I, 3, /18, 21)

В 401 г. до н. э. Кир Младший, оспаривавший власть у своего старшего брата персидского царя Артаксеркса II, выступил в поход по направлению к Вавилону, включив в состав своего войска 13 000 (1) греческих наемников, нанятых для него гармостом Византия Клеархом. О цели похода грекам было неизвестно. Через полгода, когда войско Кира подошло к морю в Киликии, греки стали отказываться от дальнейшего участия в походе. Но командиры греков, главным образом Клеарх, лично заинтересованные в службе у Кира, старались убедить их продолжать следовать за Киром. На сходке один из наемников высказал такое мнение:

«Предлагаю направить к Киру вместе с Клеархом подходящих людей, чтобы спросить у него, как он предполагает использовать нас. Если он задумал поход, подобный тому, при котором он уже раньше пользовался греческими наемниками, то нам за ним следовать и служить ему не хуже тех, которые ходили с ним прежде. Если же его предприятие теперь более значительное и более трудное и опасное, то потребовать от него, чтобы он, если хочет вести нас дальше, договорился бы с нами [о новых условиях] или, прислушавшись к нам, дружески отпустил бы нас»...
Это предложение было принято, и к Киру были направлены доверенные лица... Кир обещал платить всем наемникам в полтора раза больше того, что они получали до этого, именно: вместо одного дарика - по три полударика в месяц; но о том, что он ведет их против царя, никто не слыхал, во всяком случае, определенно этого сказано не было.

Перев. В. С. Соколова.

1. О количестве греческих наемников, служивших у Кира Младшего, разные источники показывают неодинаково.

№ 111. ОБ ОТСТУПЛЕНИИ ИЗ ПЕРСИИ ОТРЯДА ГРЕЧЕСКИХ НАЕМНИКОВ ПОД НАЧАЛЬСТВОМ КСЕНОФОНТА
(Исократ, Панегирик, 145-149)

Греки, наемники Кира, одержали победу над армией царя Артаксеркса II в битве при Кунаксе, недалеко от Вавилона, но сам Кир был убит. Поредевший в битве с врагами отряд греческих наемников после этого вернулся домой в греческие владения, несмотря на усилия Артаксеркса его уничтожить. Отступление «10000 греков» описано Ксенофонтом в известном сочинении «Анабасис». Отступление показало, как ослабели силы Персии за истекшее столетие, на что и указывает Исократ.

... Ни отборного войска, сопровождающего царя, ни мужества персов не следует бояться, так как греками, ходившими в поход с Киром, ясно разоблачено, что они нисколько не лучше персидского военно-морского флота. Другие битвы, в которых персы потерпели поражение, я оставляю в стороне и допускаю, что они протестовали и не имели желания бороться с братом царя, т. е. с Киром, но когда, по смерти Кира, сошлись вместе все жители Азии, то в этих благоприятных условиях они так позорно воевали, что никому не дали никакого основания восхвалять мужество персов. Столкнувшись с 6 000 греков (1), взятыми в поход не за храбрость, но вследствие тяжелого положения изгнанников, которым нельзя жить в своем отечестве, не знакомыми со страною, лишенными союзников, преданными соратниками, потерявшими полководца, за которым они следовали, персы оказались настолько слабее их, что царь, попав в затруднительное положение и не полагаясь на свое войско, решился, нарушив договор, схватить военачальников наемного греческого войска, чтобы этим преступным деянием привести его в замешательство, и предпочел погрешить пред богами, чем открыто сразиться с греками (2). Обманувшись в результате этого коварного умысла, так как греческие воины оставались твердыми и мужественно переносили несчастье, царь послал с ними при их отступлении Тиссаферна (3) со всадниками. Но, несмотря на коварные действия последних во время всего пути, греки прошли так, как если бы их заботливо провожали, более всего страшась пустынной части страны и считая, наоборот, величайшим для себя благополучием как можно больше встречаться с неприятелями. Главная суть сказанного в том, что греки, придя не для грабежа и не захватив даже ни одной деревни, к тому же приняв участие в походе против самого царя, возвратились на родину безопаснее, чем ходившие к царю послы с предложением дружбы. Этим, мне думается, безусловно доказана слабость персов: они проиграли много сражений и в приморской Азии и, переправившись в Европу, потерпели полное поражение, или трусливо погибнув, или позорно обратившись в бегство, наконец, и под самыми стенами царского дворца они стали предметом всеобщего посмеяния...

Перев. В. С. Соколова.

1. По Ксенофонту, греческих наемников было 8 600 человек.
2. Персы во время переговоров после битвы при Кунаксе вероломно убили греческих военачальников. Оставшиеся рядовые воины избрали из своей среды новых начальников во главе с Ксенофонтом.
3. Тиссаферн - см. № 105, прим. 2.

№ 112. БОРЬБА ДИОНИСИЯ ЗА УТВЕРЖДЕНИЕ СВОЕЙ ТИРАНИИ В СИРАКУЗАХ
(Диодор, XIV, 7 (1-7), 8 (1-4, 6), 9 (1-8)

В конце V в. до н. э. командир наемников Дионисий захватил власть в Сиракузах, свергнув местную олигархию. Предлагаемый отрывок рассказывает о борьбе Дионисия за власть в первые годы сноей тирании. Социальная опора Дионисия и методы его борьбы типичны для позднегреческих тиранов, опиравшихся на отряды наемников.

Тиран сиракузский Дионисий (1), заключив мир с карфагенянами (2), обратил все свое внимание на укрепление своей власти. Он предполагал, что сиракузяне, избавившись от войны, всецело отдадутся делу восстановления свободы. Подметив, что часть города, называемая Остров (3), является лучше всего защищенной и что ее легко охранять гарнизоном, он отделил ее от всего остального города громадной стеной и воздвиг на ней высокие и крепкие башни, а перед ней построил амбары для товаров и портики, где могло бы поместиться большое количество народа. Внутри этой части города он построил сильно защищенную крепость на случай, если внезапно понадобится безопаснее убежище, и охватил ее стеной стоянку кораблей в так называемой Лаккийской (4) малой гавани. В этой гавани, вмешавшей в себе до шестидесяти кораблей, были запиравшиеся ворота, через которые могло проходить только по одному кораблю. Он отобрал лучшую часть земли и наделил ею своих друзей и лиц, поставленных во главе управления; всю же остальную землю он поделил равными долями между гражданами и чужеземным населением города, включая в число граждан также и отпущенных на волю рабов, которым он дал наименование неополитов (т. е. новых граждан). Он роздал народу также и дома, кроме находящихся в Острове, эти он предоставил своим друзьям и наемникам в дар за их службу. Когда он счел, что уже достаточно укрепил свою власть, он вывел свое войско против сицилийцев, торопясь подчинить своей власти всех, пользовавшихся до этого времени автономией, особенно же тех, которые были раньше союзниками карфагенян. Подступив к городу эрбессинов, он стал готовить все необходимое для осады. Призванные в его войско сиракузяне, как только почувствовали оружие в своих руках, стали собираться между собой и упрекать друг друга за то, что не поддержали всадников в их попытке свергнуть тирана. Случилось так, что военачальник, поставленный Дионисием во главе войска, грубо обошелся с одним воином, открыто высказавшим свое мнение, а когда тот ему дерзко ответил, бросился на него, готовясь его избить. Возмущенные этим фактом воины убили своего командира, по имени Дориха, и, подняв шум, стали призывать для борьбы за свободу граждан и всадников из крепости Этны, которые в начале правления тирана бежали из города и жили в этом укрепленном поселении.
Дионисий, испугавшись этого восстания сиракузян, прервал осаду и повел свое войско к Сиракузам, чтобы возможно скорее захватить этот город. Когда он обратился таким образом в бегство, товарищи избрали своими командирами тех воинов, которые убили Дориха, и, объединившись со всадниками из крепости Этны, выступили против тирана, остановили его у так называемых Эпипол (5) и отрезали ему выход в страну. Тотчас же ими были отправлены посольства в Мессану и Регий с просьбой, чтобы эти города выступили на море для совместной с ними борьбы за свободу. А эти города могли снарядить не менее восьмидесяти триер. Именно столько и предоставили эти города сиракузянам, откликнувшись на призыв к общей борьбе за свободу. За голову тирана была назначена большая сумма денег в награду, а чужеземцам, которые к ним присоединятся для общей борьбы, сиракузяне обещали дать права гражданства. Они соорудили также и такие машины, которыми можно было разбивать и разрушать стены, и ежедневно стали штурмовать Остров; чужеземцев, переходивших на их сторону, они принимали весьма радушно. Дионисий же, будучи отрезан от связи со страной и покинут наемниками, обратился к своим друзьям за советом по поводу сложившихся обстоятельств. У него оставалось так мало надежд удержать свою власть, что он думал не столько о том, как усмирить сиракузян, сколько о том, какой избрать вид смерти, чтобы конец его власти не был связан с величайшим для него позором...
(Дионисий принял совет своего друга Филиста, попытаться всеми силами удержать власть.)
... Итак, он отправил послов к восставшим и просил их дать ему возможность вывести из города всех своих людей. Одновременно он тайно снесся с кампанцами, обещая им какую они захотят плату за помощь довести до конца осаду Сиракуз.
При таких-то обстоятельствах сиракузяне дали тирану возможность отплыть со своими людьми на пяти кораблях, а сами стали менее бдительны и отпустили всадников, помощь которых была в осажденном городе не нужна, после чего разошлась по стране и большая часть пехоты, словно бы тирания была уже уничтожена. Между тем кампанцы, заинтересовавшись щедрыми обещаниями Дионисия, выступили в поход и прежде всего появились перед городом Агирием (6). Оставив свой обоз в этом городе у его правителя, они с легким вооружением двинулись на Сиракузы в составе тысячи двухсот всадников. Быстро совершив переход, они неожиданно предстали перед сиракузянами и, перебив многих из них, силой пробились в лагерь Дионисия. В то же самое время подплыли на помощь тирану триста наемников, так что к нему снова вернулась надежда на победу. А среди сиракузян, когда они увидели, что тирания снова усилилась, начались распри: одни были за то, чтобы остаться на местах и выдерживать осаду, другие предлагали распустить войско и покинуть город. Дионисий, узнав об этом, вывел свое войско против них и, застигнув их врасплох, с легкостью разбил их у Неаполя (7), так называемого Нового города. Но убитых было немного: Дионисий объезжал на коне ряды войска и запрещал избивать обратившихся в бегство. Сиракузяне при этом рассеялись по всей стране, но в скором времени опять собрались вокруг всадников численностью свыше семи тысяч человек. Дионисий, предав погребению убитых сиракузян, отправил послов в крепость Этну, прося беглецов прекратить вражду и вернуться в родной город, и обещая не злопамятствовать.
Некоторые из беглецов, оставившие в городе своих жен и детей, были вынуждены принять эти предложения, остальные же, несмотря на то, что послы восхваляли перед ними благодеяния Дионисия, выразившиеся в погребении павших в бою граждан, говорили, что считают его самого достойным такого же благодеяния и молят богов, чтобы такая судьба выпала ему как можно скорее. Таким образом, они не поддавались никаким его уговорам и оставались в крепости Этне, выжидая случая с ним расправиться. Дионисий же с вернувшимися к нему беглецами обходился гуманно, надеясь этим склонить и остальных к возвращению в родной город.

Перев. В. С. Соколова.

1. Дионисий I (406-367 гг. до н. э.).
2. Сицилийские греки вели постоянные войны с могущественным североафриканским государством финикийцев - Карфагеном, потому что последний стремился упрочить свою власть и влияние в западной части Сицилии.
3. Остров - городской район Сиракуз, расположенный на о. Ортигии.
4. Лаккия - малая гавань Сиракуз.
5. Эпипол - возвышенная окраинная часть Сиракуз, обращенная внутрь страны и господствовавшая над остальным городом.
6. Этна, Агирий и др. - населенные пункты и города в Сицилии.
7. Неаполь - городской район Сиракуз, примыкающий к Эпиполам.

№ 11З. БОЛЬШИЕ РАБСКИЕ МАСТЕРСКИЕ ОТЦА ОРАТОРА ДЕМОСФЕНА В АФИНАХ
(Демосфен, XXVII, 4-5, 9-11)

Демосфен (384-322) - величайший афинский политический оратор. Демосфен в речи против своего опекуна Афоба, расхитившего его наследство, приводит интересные данные о развитии рабовладельческого производства в Афинах. Интересно упоминание о ростовщических «банках» - трапезах, о кредите и о размерах состояния отца Демосфена. Этот процесс Демосфен выиграл, но вернуть имущество ему так и не удалось.

«Мой отец, Демосфен, господа судьи, оставил состояние почти в 14 талантов, меня семилетним и сестру пятилетней, а кроме того, мать нашу, принесшую с собой в дом 50 мин. Посоветовавшись относительно нас, когда находился при смерти, все перечисленное он вручил вот этому Афобу и Демофонту, сыну Демона, людям, которые доводились ему племянниками - один сын брата, другой - сын сестры, кроме того, Фериппиду пеанийцу (1), по происхождению вовсе не родственнику, но зато бывшему его другом с детства. При этом последнему он дал из моего имущества 70 мин в пользование до того времени, пока я на докимасии (2) не буду признан взрослым мужем, чтобы из страсти к деньгам он не распорядился слишком плохо чем-нибудь из моего имущества. Демофонту он отдал в замужество мою сестру, а тут же и 2 таланта - в полную собственность, самому же ему (т. е. Афобу) отдал в замужество нашу мать с приданым в 80 мин, предоставив ему жить в доме и пользоваться моей обстановкой...
Отец, господа судьи, оставил две мастерские, каждую с немалым производством, 32 или 33 оружейных мастера, стоящих по 5 и по 6 мин, других, стоящих не менее 3 мин и дававших в год 30 мин чистого дохода, еще кроватных мастеров числом 20, отданных ему в залог за 40 мин и приносивших 12 мин чистого дохода, кроме того, серебра около таланта, отданного в ссуду из расчета одной драхмы (3), так что за год получалось процентов более 7 мин. И когда он оставил это имущество, оно приносило именно такой доход, как это подтвердят и сами они. Это составляет основного капитала 4 таланта и 5 000 драхм, а процентов с них 50 мин ежегодно. Кроме того, слоновой кости и железа, пущенного в обработку, и дерева кроватного ценностью до 80 мин, чернильного ореха и меди было закуплено на 70 мин; затем дом стоимостью в 3000 драхм, движимости, кубков, золота и платьев, нарядов матери, всего в общем ценностью до 10 тысяч драхм, серебра в доме 80 мин. И это все он оставил в доме, а в морских предприятиях 70 мин, отданных в ссуду Ксуфу, 2 400 драхм в трапезе у Пасиона, 600 в трапезе у Пилада, 1 600 у Демомела, сына Демона, денег, розданных в долг разным лицам по 200 и по 300 драхм - в общем около таланта. И эти деньги в итоге составляют опять-таки более 8 талантов и 50 мин. Всего же, если исследуете, найдете до 14 талантов.

«Древний мир в памятниках его письменности», ч. 2, № 115.

1. Пеаниец - т. е. родом из Пеанийского дема, из которого происходил и Демосфен.
2. Докимасия - проверка лиц, достигших 18 лет, при включении в списки афинских граждан.
3. Талант - 6 000 драхм; процент по 1 драхме, по греческому счету, в месяц, т. е. по 12% в год, составляет 720 драхм, т. е. 7 мин и 20 драхм.

№ 114. СПЕКУЛЯЦИЯ ХЛЕБНЫХ ТОРГОВЦЕВ В АФИНАХ
(Лисий, XXII, 5-8, 12, 14-16, 20)

Лисий (около 459-380 гг.) - богатый афинский метек родом из Сицилии. За приверженность к афинской демократии во время «тирании тридцати» лишился своего имущества. После восстановления демократии занялся составлением судебных речей и прославился как крупнейший судебный писатель.
В «Речи против хлебных торговцев» он рисует яркую картину торговли припонтийским хлебом в Афинах. Мелкие торговцы из метеков купили на более выгодных для себя условиях хлеб у оптового купца. При этом они превысили законную норму закупок. Это каралось по закону. Такие дела предварительно рассматривались в совете 500, а затем передавались в суд присяжных - гелиею. Речь написана Лисием для одного из членов совета 500, выступившего обвинителем.

... Прежде всего взойдите сюда! Скажи ты мне: ты - метек? - Да.- А живя на правах метека, собираешься ли ты повиноваться законам нашего государства, или хочешь делать, что вздумается? - Думаю повиноваться. - Так, не считаешь ли ты себя заслуживающим смертной казни, если ты сделал что-нибудь противозаконное, за что полагается смертная казнь?.- Да. - Так ответь мне: сознаешься ли ты, что скупил хлеб в количестве более пятидесяти формов (1), дозволяемых законом? - Я скупил по приказанию должностных лиц (2).
Итак, господа судьи, если он докажет, что есть закон, повелевающий хлебным торговцам скупать хлеб, если приказывают власти, то оправдайте его; в противном случае, справедливость требует, чтоб вы осудили его: мы привели вам закон, воспрещающий кому бы то ни было в городе скупать хлеб в количестве более пятидесяти формов.
Итак, господа судьи, этого обвинения должно было бы быть достаточно, потому что он сознается в скупке, закон, как видите, воспрещает это, а вы дали присягу судить по законам. Но, чтобы убедить вас, что они и на должностных лиц клевещут, я должен сказать об этом поподробнее. Ввиду того, что, обвиняемые слагали вину на должностных лиц, мы обратились к последним и стали их допрашивать. Теперешние хлебные пристава заявили, что они об этом деле ничего не знают; Анит же сказал, что прошлою зимой, когда хлеб был дорог и они набавляли цену наперебой друг перед другом, ведя борьбу между собою, то он посоветовал им прекратить эту конкуренцию, руководясь тем, что вы, как покупающие у них, заинтересованы, чтобы они купили как можно дешевле: ведь они обязаны продавать, накидывая не больше обола... а между тем, иногда они в один и тот же день продавали на драхму дороже... Их интересы противоположны интересам других: они всегда больше наживаются тогда, когда, при известии о каком-нибудь государственном бедствии, продают хлеб по дорогим ценам. Ваши несчастия так приятно им видеть, что иногда о них они узнают раньше всех, а иногда и сами их сочиняют: то корабли наши в Понте (3) погибли, то они захвачены спартанцами (4) при выходе из Геллеспонта, то гавани находятся в блокаде, то перемирие будет нарушено. Государство уже давно поняло их мошенничество и злобу: в то время, как для наблюдения за продажей всех других товаров вы учредили рыночных смотрителей (5), для этой одной профессии отдельно вы выбираете хлебных приставов...
... Имейте в виду, что хлеботорговцы чаще всего подвергаются уголовному преследованию; но они имеют от нее барыша так много, что готовы лучше каждый день рисковать головой, чем отказаться от незаконной наживы, которую получают от вас...

Перев. С. И. Соболевского.

1. Форм - корзина, мера объема, в точности неизвестная, предположительно 52 литра.
2. Так называемые ситофилаки, надзиратели за торговлей хлебом в Афинах, избирались на один год.
3. Понт - Черное море. Афины снабжались хлебом, закупая его в северном Причерноморье.
4. Речь идет, повидимому, о затруднениях при подвозе хлеба в 387 г. из-за спартанцев, препятствовавших во главе с Анталкидом навигации в проливах.
5. Рыночные смотрители - агораномы, наблюдали за розничной торговлей, кроме продажи хлеба (см. прим. 2).

№ 115. ОБ УВЕЛИЧЕНИИ ДОХОДНОСТИ СЕРЕБРЯНЫХ РУДНИКОВ ЛАВРИОНА
(Ксенофонт, О доходах, IV, 1-13, 16-40, 49)

В небольшом сочинении «О доходах города Афин» практический делец Ксенофонт дает советы, как увеличить доходы рабовладельческого населения Аттики.

Если бы разработка серебряных рудников была поставлена правильно, то, я думаю, что, не считая других доходов, государство наше получало бы только с них достаточно большие суммы... Всем известно, что они разрабатываются очень давно, и никто не мог бы даже сказать, с какого именно времени. И хотя серебряная руда откапывается и вынимается из земли уже очень давно, посмотрите, какую ничтожную долю естественных, заключающих в себе серебро холмов представляют собой разрытые людьми котловины, причем совершенно очевидно, что сереброносные места не сокращаются в своем числе, а с течением времени открываются все новые. Когда на этих рудниках бывало даже наибольшее число рабочих, то все же никогда не бывало так, чтобы для кого-нибудь нехватило работы; ее всегда было больше, чем нужно для наличных рабочих. И в наше время никто из владеющих рабами в рудниках не уменьшает их числа, но всегда стремится приобрести новых и при том как можно больше. Когда в поисках руды копают землю немного народу, руду находят не всегда и в малом количестве, а когда за поиски принимается много народу, то серебряную руду находят в большом количестве и в разных местах, так что только в этой отрасли, насколько я знаю, никто не завидует тем, кто организует новые предприятия. В то время как владельцы земельных участков наперед знают, сколько требуется упряжек скота и рабочих рук для обработки их участка, и считают убыточным поставить их на работу в большем числе против того, какое нужно, на серебряных же рудниках, как все утверждают, всегда нехватает рабочих. Далее, если оказывается слишком много медников и медных изделий, медники разоряются, потому что их изделия становятся слишком дешевы. Точно так же и с мастерами железных изделий. И когда бывает собрано слишком много хлеба и вина, то и эти продукты становятся очень дешевы, и земледелие перестает быть выгодным, так что многие бросают обработку земли и начинают заниматься торговлей, как крупной, так и мелкой, или даже обращаются к ростовщичеству.
В серебряных же рудниках, наоборот, чем больше будет обнаружено серебряной руды, тем больше народу устремляется на эту работу. Ведь если у кого в доме имеется много хозяйственной утвари, то он не станет прикупать еще; серебра же никто не приобретал в таком большом количестве, чтобы не нуждаться в новом приобретении. И если даже у кого-нибудь его становится слишком много, то излишнее зарывают в землю, испытывая при этом не меньшее удовольствие, как когда пользуются им для себя.
В самом деле, когда государство процветает, люди сильно нуждаются в деньгах, потому что мужчины хотят тратить на красивое оружие, на хороших коней, на украшение своего дома и на домашнюю обстановку, а женщины стремятся к дорогостоящей одежде и к золотым украшениям, а когда дела государства идут плохо, вследствие ли неурожаев или по причине войны, то люди нуждаются в деньгах еще того больше: и на продовольствие, так как земля в таких случаях не обрабатывается, и на наемных воинов. Если кто-нибудь мне скажет, что золото так же полезно, как серебро, то я не буду возражать против этого, но только я знаю, что когда золота становится слишком много, само золото делается менее ценным, а серебро при этом делается более ценным (1).
Все это я изложил с той целью, чтобы мы не боялись отправлять на добычу серебра как можно больше народу и смело бы давали рабочим нужное оборудование в уверенности, что руда не иссякнет и серебро никогда не будет обесценено. Однако мне кажется, что государству нашему все это стало ясно еще раньше меня. Ведь оно допускает желающих из иностранцев работать на наших рудниках на равных в отношении податей правах с нашими гражданами.
... Теперь я постараюсь разъяснить, как выгоднее всего для государства организовать добычу серебра в наших рудниках... Удивление вызывает у нас то обстоятельство, что государство наше не подражает в этом частным лицам, хотя и хорошо знает, что многие из них обогащаются на этих предприятиях... И в наше время, как и прежде, много людей отдают внаем своих рабов для работы в рудниках... Новостью было бы только то, чтобы подобно частным лицам, которые, обладая рабами, обеспечили себе таким образом доход, и государство приобретало с той же целью общественных рабов с таким расчетом, чтобы их оказалось по три на каждого свободного афинянина. А насколько возможно осуществить на деле все то, о чем я говорю, об этом пусть рассудит каждый, кто хочет, сам. В самом деле, прежде всего ясно, что государству легче, чем частным лицам, собрать нужные для покупки рабов деньги; далее, совету (2) легче и совершить самую покупку, потому что он может через глашатаев найти таких людей, которые захотят продать ему своих рабов. А когда рабы будут уже приобретены, то неужели их станут меньше брать внаймы у государства, чем у частных лиц, если условия найма будут одни и те же? Ведь берут же в аренду участки храмовой земли, святилища, дома, и берут же подати на откуп у государства (3). А чтобы общественные рабы были сохранны и не гибли в рудниках, государство должно брать поручительства от лиц, берущих рабов внаймы подобно тому, как берет с откупщиков податей. К тому же, откупщику легче совершить беззаконие, чем тому, кто наймет рабов: как можно было бы уличить откупщика в том, что он вывозит казенные деньги, раз они во всем совершенно подобны частным? Наоборот, общественных рабов можно отметить печатью и положить строгое наказание за их вывоз и продажу, и тогда кто стал бы их похищать?
Итак, я выяснил, что государству возможно и покупать общественных рабов и охранять их. Если же кто думает, что когда государство приобретет такое большое число рабов, то оно не найдет достаточно желающих брать их внаймы, то и этого опасаться не следует. Стоит только подумать, что многие предприниматели охотно будут нанимать рабов, потому что у них всегда много работы, кроме того, много людей старятся на работе и должны быть заменены другими, наконец множество и афинян и иностранцев, которые сами работать физическим трудом не могут, охотно берутся руководить предприятиями, чтобы обеспечить себе необходимый доход.
Если бы для начала приобрести 1 200 рабов, то, вероятно, на доход от них в течение пяти или шести лет государство могло бы приобрести во всяком случае не менее 6000 рабов. А от этого их числа, если каждый из них будет приносить в день по 1 оболу чистого дохода, будет получаться прибыль в 60 талантов в год. И если из этой суммы на 20 талантов ежегодно прикупать все новых рабов, то остальными сорока талантами государство могло бы воспользоваться на что-нибудь другое, в чем есть потребность. Когда же число рабов будет доведено до 10 000, то доход с них достигнет ста талантов. А что государство могло бы получать дохода еще и во много раз больше этой суммы, это могут засвидетельствовать, если только они живы, те, кто помнит, какая сумма налогов с рабов получалась перед событиями в Декелее (4)...
... Нынешние обстоятельства тоже подтверждают, что количество рабов в серебряных рудниках никогда не превысит количества работы, так как рудокопы никогда не доходят до самой глубины среброносной жилы. И отыскивать новые места рождения серебра можно совершенно так же, как это делалось прежде, даже нельзя определенно сказать, в каких рудниках больше серебра: в старых или новооткрытых.
На это мне могут возразить: отчего же теперь не занимаются отыскиванием новых жил, как прежде? Причина этому в том, что теперь у серебропромышленников стало меньше средств, ведь для того чтобы начать новое предприятие, их нужно особенно много, так как начинающим приходится преодолевать большие трудности. Если попадется хорошая разработка, то предприниматель обогащается, а если нет, то все его расходы погибли. Ввиду этого теперь лишь немногие берутся за такие предприятия. Но я могу дать совет и в данном случае, как начать дело с большей безопасностью. Как известно, Афины разделяются на 10 фил (5). Город может дать каждой филе равное число рабов, чтобы каждая из них начала работу на свой риск; но то, что выручит каждая фила, должно распределяться между всеми. Если дело пойдет удачно у двух, трех, четырех или более фил, то ясно, что окупятся все расходы, и предприятие начнет приносить прибыль. Ведь никогда так не бывает, чтобы буквально все начинания потерпели неудачу. Точно так же могут объединяться и складывать свои деньги и частные лица: сообща всякое дело делается с большей уверенностью. Нечего опасаться и того, что город и частные лица будут стеснять друг друга. Ведь чем больше сойдется союзников, тем союз бывает крепче, так и в этом деле: чем больше предпринимателей, тем больше находок и прибыли. Я убежден, что если город возьмется за это дело, как я говорю, то у него найдутся средства для прокормления всех афинян.
Не следует смущаться и тем предположением, что не найдется достаточно взносов, чтобы составилась требуемая сумма денег. Вовсе не требуется делать все сразу, боясь в противном случае неудачи. Сколько бы мы ни строили домов, сколько бы ни снаряжали кораблей или закупали рабов, сейчас же все должно быть обращено в пользование. И вот еще почему лучше все делать по частям, а не сразу.
Если все строить сразу, то это обходится дороже и выходит хуже; и если закупать сразу много рабов, то придется другой раз купить плохих и заплатить за них дороже. Между тем, если приобретать все постепенно, по мере возможности, то все можно сделать хорошо и довести все предприятие до конца, а если где будет допущена ошибка, ее легко будет исправить. Кроме того, если все делаешь сразу, то и все материалы надо доставать сразу, что затруднительно, а если обзаводиться всем постепенно, тогда можно пользоваться для дальнейшего получаемой уже прибылью. Может быть кажется особенно опасным, что при наличии очень большого числа рабов может нехватить для них работы. Но и это можно избежать, если посылать на работу в рудники лишь столько рабов, сколько требуется по количеству работы. Доходы от рабов могут идти не только на улучшение питания граждан, но, в связи с тем, что у рудников сосредоточится множество разного народа, можно будет получать большую прибыль от оживившейся там торговли, от аренды государственных домов, от плавильных печей и т. п. При развитии таких предприятий увеличится население и в самом городе Афинах.