Павел Брычков

Брычков Павел Алексеевич родился в 1950 году в Башкирии. В Омске с 1973 года, приехал по распределению после окончания Казанского авиационного института. Работал инженером в Моторостроительном конструкторском бюро, главным редактором газеты «Время». Окончил Литературный институт им. А.М. Горького.

Произведения печатались в коллективных сборниках, альманахах «Иртыш», «Литературный Кузбасс», журналах «Урал», «Москва», «Сибирские огни» и др. Автор нескольких книг прозы.

Член Союза писателей России. Лауреат Всероссийской премии им. Д.Н. Мамина-Сибиряка за исторические романы «Отпор» о Тарском бунте 1722 г. и «Полуденный зной» о походе за песочным золотом и основании Омской крепости, региональных премий им. А.А. Дунина-Горкавича и им. М.С. Шангина

За песочным золотом

К истории основания Омской крепости

Посвящается памяти омского историка

Евгения Николаевича Евсеева

Начало

Изнурительная война со шведами, продолжавшаяся уже полтора десяти­летия, постоянно требовала увеличения расходов государственной казны. И поэтому Петр всегда поощрял тех, кто, как бы сегодня сказали, пополнял до­ходную часть бюджета. И вот однажды, по преданию, к нему пришел Гагарин и предложил попробовать нового табачку, а сам набил трубку золотым песком и табаком только присыпал сверху. Петр попытался раскурить трубку – не по­лучается! Выбил содержимое на ладонь, а там – золото. На вопрос, что бы это значило, сибирский губернатор поведал, что такого золота возле города Эркеть (современный Яркенд на территории Северо-восточного Китая) хоть лопатой греби!

Неизвестно, был ли случай с трубкой, но то, что золотой песок царю по­казывался, подтверждается документально. В архивах имеется донесение об этом князя Гагарина Петру I:

«Доношение о золоте, объявленном вашему величеству, которое называ­ют песошным.

Городок калмыцкой Эркеть, под которым на реке Дарье промышляют песошное золото, в разстоянии от Тоболска по сказке еркецких жителей, что доходят из Эркети до Тары в полтретья месяца (т.е. в два с половиной месяца – П.Б.) нескорою ездою, а от Тары до Тоболска в пять дней. И естли соизво­лит ваше величество промысел чинить к тому месту из Тоболского, то кроме того не можно, что подселитца городами к тому месту, того ради, что от Ямышева озера до Эркети кочюют калмыки и будут противитца, как им воз­можно, чтоб не допустить в тех местах строить городов, дабы оного им промыслу не терять».

Чтобы более ясно представить обстановку, перенесемся мысленно в 1714 год. Сибирская губерния, которой правил ее первый губернатор князь Гага­рин, раскинулась от Казанской губернии до Тихого океана. Всего русского населения в губернии было 680 тысяч человек, из них 80 тысяч казачьего служи­лого. Вот этими силами и сохранялось огромное пространство. Можно себе представить, что это были за люди! Не зря предки нынешних монголов на­зывали русских «лоча», что значит «черт», за смелость и ловкость. Столицей губернии был Тобольск. А самым южным русским поселением на Иртыше – Такмыцкая слобода.

Вообще, южное Прииртышье было самым беспокойным направлением. Из степей то и дело совершали набеги на русские и татарские деревни то казахи («казачья орда»), то теленгуты, то калмыки – жители сильного Джунгарского ханства, куда и планировалась экспедиция. Джунгарское ханство просущество­вало до 1756 года, когда его завоевали китайцы. Китайцы вырезали всех, вплоть до младенцев, и спаслись только те из калмыков, кто сумел убежать в Россию. Как предприимчивый государственный деятель, князь Гагарин решил с по­мощью экспедиции убить сразу двух зайцев: пополнить государственную казну и обезопасить южные границы в Западной Сибири строительством крепостей вверх по Иртышу. В своем доношении он предлагает создать 2-3 регулярных армейских полка и поставить первую крепость возле Ямышева озера (в 40 км южнее современного Павлодара), а «оттоле, усмотря, где надлежит, делать и иные городы. А на строение оных крепостей и на содержание их, кроме афицеров и инженера, управлятца можно из Сибирской губернии». Оговорка насчет офицеров и инженера не случайна. Офицеров в русской армии не хва­тало, как и инженеров. Поэтому не гнушались и пленными шведами.

Направление экспедиции совпало к тому же и с давним желанием Петра разведать водный путь до Индии, поэтому он собственноручно написал на доношении Гагарина: «Построить у Ямыш-озера, а буде мочно и выше. А по­строя крепость, искать далее по той реке вверх, пока лодки пройти могут... Для сего определить 2000 или по нужде полторы (солдат – П.Б.) Также сы­скать из шведов несколько человек хотя года на три, которые умеют инже­нерства, артилерии, также, кои, хоть мало умеют около минералов. Также и афицеров несколько, однако ж, чтоб их было не более трети. Майя 22 день, 1714. На Котлином острову».

Подписан был этот указ на адмиралтейской галере «Святыя Наталия».

Возглавить же экспедицию за песочным золотом было поручено подполковнику Ивану Дмитриевичу Бухолцу (именно так он писал свою фамилию сам, писали ее люди, близко знавшие его), он получил указание Петра подчи­няться во всем губернатору Гагарину. В Санкт-Петербурге ему выделили двух сержантов и шесть солдат из Преображенского полка, и с ними он должен был отправиться в Москву, а оттуда в Сибирь для формирования полков. Однако уже в самом начале обозначились трудности. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается! Ни подъемные, ни кормовые, ни прогонные деньги никто не то­ропился Бухолцу выдавать. Князь Гагарин, хоть и писал, что в этом деле можно в расходах «управлятца из Сибирской губернии», решил попытаться использо­вать государственную казну и обратился в Сенат: «Сиятельнейшим господам Правительствующего Сената. По именному его Царского Величества указу, определен в Сибирскую губернию подполковник Бухалт для строения малых го­родов. О даче ему подвод, також и при нем будущим двум сержантам да шести человекам солдатам, да четырем человекам денщикам противу указу великого государя что ваше сиятельство укажет. Матвей Гагарин. 1714 июня 2 день».

Казалось бы, что такое, отправить 13 человек. Но потребовалось специальное решение Правительствующего Сената, который 4 июня постановил: «... подвод давать на чем им съехать. А прогонные деньги на те подводы, также и кормовые давать из Сибирской губернии из неокладных доходов. К губернатору князю Матвею Петровичу Гагарину с товарищи о вышеписан­ном объявить и чинить по его великого государя указу. У подлинного написано тако. Князь Григорий Волконский». Такое решение, надо думать, не обрадовало Гагарина. А у подполковника Бухолца это была не последняя трудность в предпринятом деле. Тем не менее, на двадцати подводах он в конце июня добрался до Москвы.