Учебная и игровая деятельность

" Он играет, а не учится! " - такую характеристику учителя и родители дают многим первоклассникам, которые в самом деле готовы учиться чему угодно, но предъявляют к процессу обучения собственные законные требования творческих людей. Во-первых, они хотят получать удовольствие от самого процесса занятий. Обещания типа " вот научишься писать ровные палочки, тогда тебе самому будет приятно смотреть на свою тетрадь" не работают. Удовольствие надо получать от самого писания палочек. Поэтому к каждой палочке пририсовывается головка, бантик или цветочек. Во-вторых, " игруны" хотят иметь постоянную пищу для воображения и импровизации. И если на уроке такой пищи недостаточно, они готовы щедро поделиться ею с окружающими: мы пишем слово жук, так давайте пожужжим в свое удовольствие. " Игрунам" очень нравится в школе, потому что вся школьная жизнь представляется им гигантской игрой с трудными, но интересными правилами (как поднимать руку, как выходить на перемену, как здороваться с учителем, как складывать числа, как обозначать мягкость согласных...) и чрезвычайно привлекательной ролью " настоящего ученика". Замечательно и то, что все окружающие тоже хорошо играют свои роли. Учительница делает то, что ей положено: дает задания и хвалит. Родители тоже делают то, что им положено: покупают ранец, тетрадки, линейку, пенал, ручки и прочие школьные " игрушки" и гордятся своим ребенком. Все знакомые взрослые тоже исправно играют свои роли: уважительно спрашивают о школе и дают советы. Эта увлекательная игра длится несколько месяцев и помогает детям безболезненно освоить социальную роль школьника и социальные нормы школьного поведения.

Увлечение ребенка школой как сложной игрой по правилам надолго заслоняет от него важнейшую интеллектуальную проблему: " игрун" не видит, что правила типа " дважды два четыре" и правила типа " если хочешь говорить на уроке, подними руку" имеют совершенно разную природу и лишь последнее относится к социальной роли школьника. На вопрос о том, почему дважды два четыре, честный " игрун" отвечает: " Такие правила. Нам так в школе сказали". Игра является незаменимым средством для того, чтобы всеобщие основания математических, лингвистических и прочих понятий наполнились для ребенка личным смыслом, стали собственной логикой ребенка. Но таким средством служит не любая, а совершенно специфическая - понятийная игра, для которой создаются особые понятийные персонажи. Понятийные персонажи учебных игр воплощают понятие, т. е. позволяют одеть теоретическую абстракцию в плоть чувств. Действуя от имени такого персонажа, ребенок обречен поступать по логике понятия [2].

К примеру, чтобы освоить понятие " орфограмма", ребенок учится не действовать так, как игровые персонажи учебника русского языка, воплощающие стихийные орфографические ориентировки первоклассника, только приступившего к изучению основ русского правописания. Ушан Послушан - это знаменитый лингвист, создавший непротиворечивую теорию русского письма: " Пишется как слышится": кино и ристаран. Согласно столь же оригинальной теории столь же знаменитого лингвиста Неслуха Наоборотова писать надо не так, как слышится, а наоборот: ресторан и кено. В спорах этих персонажей учебника русского языка последнее слово остается за учеником, репликой которого завершается каждый диалог. Обретенное в этих диалогах собственное мнение ребенка (не о том, как писать вывеску ресторана и кино, а о том, как писать без ошибок до знания правил выбора буквы, т. е. о том, где и как систематически сомневаться) является эмоционально пережитым и чувственно окрашенным основанием понятия " орфограмма". Так игра может стать эмоционально-символическим входом в теоретическое мышление для многих первоклассников с игровым типом ценностей.