Проблема типологии систем ценностных ориентации личности

Сложная и неоднородная структура ценностных ориентации личности, двойственность источников их развития, разноплановость выполняемых ими функций определяют и наличие множества классификационных моделей ценностных образований, различающихся критериями, положенными в их основание. Так, в различных философских концепциях разделяются абсолютные и относительные, объективные и субъективные, идеальные и реальные, индивидуальные и социальные, внутренние и внешние ценности.

Очевидно, что объектом направленности человека могут выступать различные ценности. Н. А. Бердяев, полагая, что установка иерархии ценностных ориентации является трансцендентной функцией сознания человека, в качестве таких объектов выделяет духовные, социальные и материальные ценности. В. П. Тугаринов также делит ценности на три категории: духовные (образование, наука, искусство); общественно-политические (свобода, братство, равенство, справедливость): материальные (техника и материальные блага, которые могут выполнять функцию стимулятора индивидуально-психического развития лишь в совокупности с общественно-политическими и духовными ценностями). Д. А. Леонтьев тоже выделяет три формы существования ценностей — общественные идеалы, предметные ценности и личностные ценности.

В. Ф. Сержантов, исходя из того, что предметами потребностей человека могут быть как вещи, так и идеи, сводит все ценности в две категории — материальные и духовные. Соответственно, под материальными ценностями он понимает орудия и средства труда, вещи непосредственного потребления, под духовными ценностями —политические, правовые, моральные, эстетические, философские и религиозные идеи.

О. Г. Дробницкий, выделяя два полюса ценностного отношения к миру, противопоставляет предметные ценности, которые выступают как объекты направленных на них потребностей, и ценности сознания, или ценности-представления. Первые являются объектами наших оценок, а вторые — высшими критериями для таких оценок. Я. Гудечек также указывает на два основных значения понятия «ценность»: ценности в смысле объективно существующих предметов, событий, идей, свойств материальных и духовных продуктов и т. д., которые существуют независимо от субъективных оценок людей, а также ценности в смысле субъективной значимости, «ценностное» для индивида. Значимость ценности для индивида понимается им, в свою очередь, в трех значениях: как качества вещей, к которым направлены усилия человека или которые удовлетворяют его потребности; как положительно оцениваемые индивидом объекты; как критерий, на основании которого разные объекты подлежат оценке.

Ценность, имеющая для индивида наибольшую значимость, т. е. занимающая самое высокое положение в его системе ценностных ориентации, определяет ведущую направленность личности. Психологическая классификация доминирующих ценностных ориентации личности является, тем самым, и основанием для дифференциации личностных типов. По словам В. Г. Алексеевой, ценностные ориентации могут использоваться в качестве главного критерия построения типологии личности. Первой типологией личности, построенной на основе различий ее ценностных ориентации, является классификационная модель Э. Шпрангера. Он выделяет шесть идеальных типов личности: теоретический человек (основная ценность — поиск истины); экономический человек (основной акцент делается на полезных и практических ценностях); эстетический человек (наивысшей ценностью считаются стиль и гармония); социальный человек (главная ценность — любовь, стремление к всеобщей любви, любви ко всему человечеству); политический человек (основная ценностная направленность—личная власть, влияние, известность, не ограниченные сферой политики); религиозный человек (ценностная ориентация состоит в поиске смысла жизни, высшей духовной силы). Несмотря на ограниченность этой классификации шестью абстрактно-теоретически выделенными типами, разработанный на основе теории Э. Шпрангера тест ценностных предпочтений Г. Оллпорта, Ф. Вернона и Г. Линдзи долгое время оставался практически единственной общеупотребительной методикой диагностики ценностных ориентации личности.

Ш. Шварц и У. Билски выдвинули гипотезу о наличии ограниченного числа «универсальных мотивационных типов» — «доменов», различающихся между собой «типом цели», или доминирующей ценностью. Ими были выделены десять таких «доменов», фактически представляющих собой различные типы ценностных ориентации личности. Каждому «домену» соответствует та или иная ведущая терминальная ценность — саморегуляция, полнота ощущений, гедонизм, достижение успеха, власть, безопасность, конформность, поддержание традиций, благополучие группы, благополучие всех людей в целом. Указанные ценности, определяющие соответствующую «мотивационную тенденцию», могут быть противоречащими друг другу. Исходя из этого, Ш. Шварц и У. Билски выделяют следующие дихотомии ценностей:

1. Ценности сохранения (безопасность, конформность, традиции)—ценности изменения (полнота ощущений, саморегуляция).

2. Ценности самоопределения (благополучие группы и человечества в целом) — ценности самовозвышения (власть, достижение, гедонизм).

М. Рокич проводит более общее разделение ценностей на основе традиционного противопоставления ценностей-целей и ценностей-средств. Соответственно, он выделяет два класса ценностей:

— терминальные ценности — убеждения в том, что какая-то конечная цель индивидуального существования с личной или общественной точек зрения стоит того, чтобы к ней стремиться;

— инструментальные ценности — убеждения в том, что какой-то образ действий является с личной и общественной точек зрения предпочтительным в любых ситуациях.

Терминальные ценности носят более устойчивый характер, чем инструментальные, причем для них характерна меньшая межиндивидуальная вариативность.

Как отмечает Д. А. Леонтьев, индивидуальная иерархия ценностных ориентации, как правило, представляет собой последовательность достаточно хорошо разграничиваемых «блоков». Он приводит возможные группировки ценностей, объединенные в блоки по различным основаниям и представляющие собой своего рода полярные ценностные системы. В частности, среди терминальных ценностей противопоставляются:

1. Конкретные жизненные ценности (здоровье, работа, друзья, семейная жизнь) — абстрактные ценности (познание, развитие, свобода, творчество).

2. Ценности профессиональной самореализации (интересная работа, продуктивная жизнь, творчество, активная деятельная жизнь) — ценности личной жизни (здоровье, любовь, наличие друзей, развлечения, семейная жизнь).

3. Индивидуальные ценности (здоровье, творчество, свобода, активная деятельная жизнь, развлечения, уверенность в себе, материально обеспеченная жизнь) — ценности межличностных отношений (наличие друзей, счастливая семейная жизнь, счастье других).

4. Активные ценности (свобода, активная деятельная жизнь, продуктивная жизнь, интересная работа) — пассивные ценности (красота природы и искусства, уверенность в себе, познание, жизненная мудрость).

Среди инструментальных ценностей Д. А. Леонтьев выделяет следующие дихотомии:

1. Этические ценности (честность, непримиримость к недостаткам) — ценности межличностного общения (воспитанность, жизнерадостность, чуткость) — ценности профессиональной самореализации (ответственность, эффективность в делах, твердая воля, исполнительность).

2. Индивидуалистические ценности (высокие запросы, независимость, твердая воля) — конформистские ценности (исполнительность, самоконтроль, ответственность) — альтруистические ценности (терпимость, чуткость, широта взглядов).

3. Ценности самоутверждения (высокие запросы, независимость, непримиримость, смелость, твердая воля) — ценности принятий других (терпимость, чуткость, широта взглядов) Интеллектуальные ценности (образованность, рационализм, самоконтроль) — ценности непосредственно-эмоционального мироощущения (жизнерадостность, честность, чуткость).

Болгарский исследователь В. Момов противопоставляет ценности целевые (или мыслимые — желаемые, возможные) и ценности существующие (или наличные — актуальные). При дальнейшем анализе целевых ценностей он классифицирует их на собственно ценности-цели, ценности-идеалы, ценности-желания и ценности должного (нормативные ценности).

В теории А. Маслоу, в отличие от типологического подхода Ш. Шварца и У. Билски, группы ценностей (как и блоки потребностей) образуют вертикальную иерархию. По его словам, потребности и ценности «представляют собой не дихотомию, а согласованную иерархию, то есть они зависят друг от друга». А. Маслоу выделяет две основные группы ценностей:

— Б-ценности (ценности бытия) — высшие ценности, присущие самоактуализирующимся людям (истина, добро, красота, целостность, преодоление дихотомии, жизненность, уникальность, совершенство, полнота, справедливость, порядок, простота, легкость без усилия и др.);

— Д-ценности (дефициентные ценности) — низшие ценности, поскольку они ориентированы на удовлетворение какой-то фрустрированной потребности (мир, покой, сон, отдых, зависимость, безопасность и т. д.).

Занимающие подчиненное положение «Д-ценности», или, как Маслоу их называет в другой своей работе, «регрессивные» ценности, выбираются людьми «ради выживания», достижения состояния гомеостаза. Их реализация является, по словам Маслоу, «абсолютной необходимостью» и выступает предпосылкой «ощущения и функционирования» высших «Б-ценностей», или «ценностей развития».

Концепция Р. Ингльхарта, оказавшая заметное влияние на методологию отечественных социологических исследований в области так называемой «аксиометрии», также базируется на приведенных выше положениях теории А. Маслоу. Р. Ингльхарт разделяет «материалистические» (физиологические) и «постматериалистические» (социальные и самоактуализации) ценности,, преобладание которых в том или ином обществе отражает, по существу, стадию его общего экономического и социального развития.

Система ценностных ориентации личности включает, наряду с присущими конкретному человеку индивидуальными ценностными предпочтениями, также и исторически обусловленные ценности данного общества. Ш. Щварц и У. Билски соответственно противопоставляют ценности, отражающие интересы самого индивида или группы; К. А. Абульханова-Славская — конкретные и абстрактные ценности; Н. И. Лапин — «дифференцирующие», т. е. обособляющие человека, и «интегрирующие» ценностные позиции. В этой связи для нас представляет интерес точка зрения О. Г. Дробницкого, который выделяет два основных вида ценностно-нормативной регуляции — «обычно-традиционную» и «морально-нравственную», различающиеся критериями оценки и инстанциями, производящими такую оценку. При «обычно-традиционной» регуляции поведения критериями являются нормы общества, члены которого следят за их соблюдением, при «морально-нравственной» — этические принципы должного, присущие конкретному человеку, который сам отвечает за оценку собственных действий.

Ценностная система любого общества также отличается неоднородностью. Так, Г. Триандис разделяет «имические» и «итические» общественные ценности. Первые носят конкретный социокультурный характер, а вторые представляют собой универсальные «метаценности», присущие любому типу и стадии общественного устройства. Основой выделения социально обусловленных типов ценностных систем личности могут, таким образом, являться как универсальные общественные ценности, так и специфические особенности ценностной иерархии, присущие тем или иным конкретным типам общества.

В результате обобщения типичных ситуаций, с которыми обществу или человечеству пришлось сталкиваться в истории, В. Франкл выделяет три группы вечных ценностей — смысловых универсалий:

— ценности творчества, позволяющие человеку осознать, что он дает обществу;

— ценности переживания, позволяющие человеку осознать, что он берет от общества;

— ценности отношения, позволяющие человеку осознать позицию, которую он занимает в отношении факторов, ограничивающих его жизнь. Ценности отношения, в свою очередь, делятся им на три категории: осмысленное отношение к боли, вине и смерти.

Конкретная форма общественного устройства, специфические социокультурные условия формирования личности лежат в основе различных концепций типологии социального характера. Э. Фромм понимал под социальным характером «культурное ядро» личности, которое он рассматривал как форму связи между психикой индивида и ценностями и идеалами общества. Э. Фромм делит ценности на две категории: официально признанные, осознаваемые (религиозные и гуманистические) и действительные, бессознательные (порожденные социальной системой), которые являются непосредственными мотивами человеческого поведения. Пытаясь объединить социологический и психоаналитический подходы, Э. Фромм соотносит прегенитальный и генитальный типы ориентации 3. Фрейда с «непродуктивным» и «продуктивным» типами ориентации, отличающимися направленностью на различные системы ценностей. Им выделяется несколько типов непродуктивной ориентации, существующих в современном обществе: рецептивный (получающий), эксплуататорский (берущий), накопительский (сохраняющий) и рыночный (обменивающий). Продуктивная ориентация (производящий, дающий тип характера), по словам Э. Фромма, отличается подчинением всех усилий человека целям роста и развития всех его потенций.

Анализ связей между системами ценностей личности и общества осуществлялся также при исследованиях социальной установки. У. Томас и Ф. Знанецкий рассматривали поведение личности в обществе с точки зрения «социальной ситуации», включающей в себя социальные нормы и ценности, социальную установку индивида и определение им ситуации. Определение ситуации индивидом на основе собственных установок или групповых норм позволяет судить о его степени приспособляемости к социальному окружению, конформности. На этой основе У. Томас и Ф. Знанецкий выделили три типа личности: мещанский (ориентирующийся на традиционные ценности), богемный (характеризующийся нестойкими и несвязанными ценностями, высокой степенью приспособляемости) и творческий (единственный определяющий развитие общества и культуры) Типология социальных характеров американского социолога Д. Рисмена построена на преобладании внутреннего или внешнего источника ценностных ориентации личности. Социальный характер он определяет как «более или менее постоянную, социально и исторически обусловленную организацию стремлений индивидуума и его возможностей их удовлетворить». На протяжении развития современного западного общества друг друга сменяют и типы социального характера. Д. Рисмен в качестве основных типов описывает «ориентированного на себя» и «ориентированного на другого». Поведение первого определяется интернализованными в раннем детском возрасте нормами, ценностями и жизненными принципами. «Ориентированная на себя» личность является более целеустремленной, динамичной, предприимчивой, более открытой к переменам и нововведениям, требующей или осуществляющей «позитивное лидерство». Поведение «ориентированной на другого» личности определяется не собственными принципами, а «другими», т. е. ценностями окружающих, модой, внешними влияниями, существующей системой общественных связей. Такой человек обезличен, стандартизован современным потребительским обществом, пассивен и становится объектом манипулирования.

Осуществляемое некоторыми авторами отождествление типов характера Д. Рисмена с конформным и неконформным типами личности, по нашему мнению, является не совсем точным. «Ориентированность на себя» не означает враждебности к окружающим или конфронтации с групповыми нормами. Сам Рисмен определяет конформную личность как «ориентированный на традицию», консервативный тип социального характера, приверженный устоявшимся традициям и обычаям. Неконформной личности в его типологии соответствует «автономная личность», активная и независимая в отношении воздействий своей культурной среды и имеющая ясные рациональные цели, не навязанные другими людьми. Эти два типа характера являются у Д. Рисмена как бы «крайними» по отношению к «ориентированному на себя» и «ориентированному на другого» типам. Они соответствуют исторически предшествующему и будущему типам общественного устройства. В зависимости от того, признает ли человек господствующие в обществе ценности и средства их достижения, Р. Мертон выделил пять моделей социальной адаптации к действующим культурным нормам: конформизм (полное принятие целей и средств их достижения), инновация (достижение одобряемых целей непризнанными средствами), ритуализм (соблюдение внешних правил ради собственных целей), эскейпизм (отрицание доминирующих целей и средств достижения), мятеж (амбивалентное отношение к общественным целям и нормам). По нашему мнению, такая модель описывает лишь отклоняющиеся модели поведения, не оставляя места для осознанного внутреннего принятия социальных ценностей.

Я. Гудечек выделяет пять основных типов отношения личности к системе ценностей современного общества в зависимости от степени ее внутреннего принятия:

— активное отношение (выражение высокой степени интернализации ценностной системы);

— конформное отношение (внешнее, приспособленческое выражение согласия без интернализации или идентификации с данной системой ценностей);

— индифферентность (безразличие, отсутствие интереса к данной ценностной системе);

— несогласие (критика, осуждение и отрицательная оценка ценностной системы, стремление к ее изменению);

— активное противодействие (внутреннее и внешнее отрицание системы ценностей).

Подобная типология ценностных систем предлагается и К. А. Абульхановой-Славской, В. Г. Алексеевой, другими отечественными авторами. Так, К. А. Абульханова-Славская на основе экспериментальных данных выделяет три типа личности:

—тип, характеризующийся непризнанием общественных норм и ценностей как ограничивающих его личную свободу и стремящийся к освобождению от них, не имеющий желания самому поступать «нравственно-ценностным образом»;

— тип, имеющий негативное отношение к системе ценностей общества и берущий на себя ответственность за реализацию нравственной функции:

— тип, не отрицающий, а конформистски признающий социальные нормы как ценности, не имеющий внутренних принципиальных нравственных и ценностных позиций.

Описываемые многими другими авторами типы личности и характера, выделенные по иным основаниям, во многих случаях также имеют различные системы ценностных ориентации. Так, низшие и высшие типы А. Ф. Лазурского, различающиеся преобладанием «экзопсихики» или «эндопсихики», «полезависимые» и «поленезависимые» Г. Уиткина, «экстерналы» и «интерналы» Дж. Роттера, «экстраверты» и «интраверты» К. Юнга, «актуализаторы» и «манипуляторы» Э. Шострома и т. п. существенно различаются пропорцией индивидуального и социального в ценностной системе и ее развитии. Однако все эти типы, как и описанные ранее типы направленности личности и социального характера, являются по существу идеальными либо культурно-историческими, т. е. теоретическими, абстрактно-логическими конструкциями, заведомо упрощенными и не всегда имеющими аналоги в виде реальной личности. Кроме того, все приведенные типологии имеют явный или подразумеваемый оценочный характер. Сам подход к выделению типов личности на основе ее ориентации на какую-либо доминирующую ценность либо на основании какого-либо другого единичного признака справедливо критиковался различными авторами, прежде всего, уже упоминавшимся М. Рокичем.

Среди немногих исследований, направленных на экспериментальное выделение типов ценностных систем личности на основе целостной иерархии ценностных ориентации, можно выделить работу С. С. Бубновой. На основе концепции М. Рокича она предлагает трехуровневую иерархическую модель системы ценностных ориентации:

— ценности-идеалы, являющиеся наиболее общими, абстрактными (духовные —познавательные, эстетические, гуманистические и социальные — уважения, достижений, социальной активности);

— ценности-свойства, закрепляющиеся в жизнедеятельности и проявляющиеся как свойства личности (общительность, любознательность, активность, доминантность и т. д.);

— ценности-способы поведения, наиболее характерные средства реализации и закрепления ценностей-свойств. С. С. Бубнова экспериментально выделяет также типы личности, различающиеся ранговой структурой идеальных ценнос­тей: типы формального и неформального лидеров, гуманистический, эстетический и познавательный типы, а также тип с доминированием материальных ценностей.

Однако данная типология, как и любая дифференциация лю­дей на основании их ценностных ориентации, является достаточно условной. Система ценностей человека изменчива, поскольку в значительной степени обусловлена как меняющейся социальной средой, так и актуальным уровнем развития личности. Описанные многими авторами типы Ценностной направленности могут выступать в качестве стадий развития системы ценностных ориентации личности. Таким образом, можно констатировать, что, несмотря на отдельные экспериментальные исследования, проблема построения типологии на основе целостной иерархии ценностных ориентации, учитывающей динамический характер их системы, недостаточно разработана.

Субъективная значимость для человека тех или иных ценностей может определяться разными источниками. В качестве основных таких источников на разных этапах развития науки назывались: божественный или природный разум, принцип удовольствия и инстинктивные биологические потребности, универсальный закон сохранения вида, этические нормы микросоциального окружения и общества в целом, внутренняя психологическая природа человека. В современной психологии направленность личности на те или иные ценности (ценностные ориентации) рассматривается как двойственное по своему происхождению образование, основанное одновременно на индивидуальном и социальном опыте.

Ценностные ориентации личности, связывающие ее внутренний мир с окружающей действительностью, образуют сложную многоуровневую иерархическую систему. Система ценностных ориентации является одним из важнейших компонентов структуры личности, занимая пограничное положение между ее мотивационно-потребностной сферой и системой личностных смыслов.

Гордон Олпорт

ЕДИНАЯ ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ

Для зрелого взгляда на жизнь юмор необходим. Но его отнюдь не достаточно. Исключительно юмористическая философия существования привела бы к цинизму. Все рассматривалось бы как тривиальное, искаженное и несоразмерное. Разум вызывал бы недоверие, а все серьезные решения отвергались бы. Цинизм временами развлекает, но душа циника глубоко одинока, ибо ей недостает сопутствующей жизненной цели.

Вдобавок к юмору зрелость требует ясного представления о цели жизни, сформулированного на языке понятной теории. Короче говоря, необходима некоторая форма объединяющей философии жизни.

Направленность. Один из психологических подходов к этой проблеме содержится в работах Шарлотты Бюлер, которая исследовала жизненные истории многих знаменитых и обычных людей.

Эта исследовательница почувствовала необходимость введения понятия Beslimmung (немецкий термин, не совсем адекватно переводимый как «направленность»). При анализе около двухсот историй жизни обнаружилось, что каждая жизнь руководствуется и регулируется направленностью на какую-то избранную цель (цели). У каждого человека есть некая особая жизненная цель, главная интенция. Цели варьируются: некоторые люди ставят все на одну большую цель, у других есть серии более конкретных намерений. Параллельное исследование суицидов показало, что жизнь становится невыносимой только для тех, кто не находит, к чему стремиться, какой цели добиваться.

У маленьких детей такие цели отсутствуют, и подростковом возрасте они определены расплывчато, и только в ранней зрелости занятия обретают направленность. Каждый сталкивается с препятствиями. Люди, преследуемые неудачами, могут перейти к более скромным жизненным целым (снизить, «уровень притязании»). Часто бывает, что настойчиво продолжающиеся неприятности ослабляют надежду на успех. Некоторые люди, потерпев поражение, сохраняют связь, с жизнью только благодаря «одному негодованию», но даже оно может служить целью, средоточием для борьбы.

Используя это понятие, мм можем сказать, что у зрелых личностей эта направленность более заметна (сфокусирована вовне), чем у менее зрелых. У молодых людей, не имеющих в поле зрения никакой цели, возникают большие проблемы. Одно исследование показало, что примерно пятая часть студентов колледжа находится на стадии «незнания, зачем они живут». Не имея никакой другой мотивации, кроме простейшей сиюминутной, они не были ни зрелыми, ни счастливыми. Обычно именно в юношеском возрасте мы ожидаем встретить высокие амбиции и идеализм, поэтому перспективы той направленности, которая могла развиться позже у лих молодых людей, оцениваются как неблагоприятные.

Обший кризис, переживаемый в конце юности, обычно упускается из виду. Бюлер указывает, что к тридцати годам, когда юношеские идеалы уже подверглись испытаниям, наступает разочарование. Именно в конце третьего десятка человек может понять, что вынужден урезать, свои способности и возможности. Мы уже творили о трудностях достижения «экономической зрелости».Зарплата ниже, чемнадеялся, семейная жизнь не усыпана розами, человек может не справляться со всеми помехами. Но несмотря на неизбежность наступления такой стадии, для молодого человека лучше (в прогностическом смысле) иметь высокие притязания и позднее снизить их, чем вообще не иметь представления о своей возможной направленности.

Ценностные ориентации. Близкий подход к этому критерию зрелости — поискобъединяющей философии с помощью некоторой стандартной классификации ценностей. Можно сказать, что данный человек коммунист, христианин, пацифист или «битник». Затем предположить, что значительная или большая часть единства в жизни обусловлена следованием ценностной ориентации одного из этих стандартов.Заслуживают описания два исследования этого типа.

Моррис описал тринадцать «способов жизни», посвятив каждому по длинном у абзацу. Например, в одном подчеркивалась «сочувственная забота о других», вовтором — «стоический самоконтроль», в третьем — «групповая активность и удовольствие», и четвертом — «динамическая интеграция разнообразия».Во многихстранах молодых людей просили ознакомиться со всеми тринадцатью «способами » и выбрать приоритетный для себя. Оказалось, что американские молодые люди чаще, чем другие, подписывались под «динамической интеграцией разнообразия », демонстрируя тем самым, что они хотят жить богатой полной жизнью и ненавидят рутину и скуку.

Достоинство такого исследования в том, что использованный в нем материалблизок существующим культурным идеологиям и позволяет сравнить молодежь но всех странах. Это, по сути дела, культурно-антропологический подход. То, что фигурирует в исследовании Морриса (и то, что будет описано ниже), отличается от того, что Шарлотта Бюлер имеет в виду под Bestimmung. Последнее не предопределяетколичество «способов», а допускает бесконечное разнообразие направленности в человеческой жизни.

В свое время Шпрангер определил шесть главных типов ценностей(отчасти это похоже на то, что потом сделал Моррис). Этот автор утверждает, что каждогореального человека можно рассматривать как приближающегося (но не вполне подходящего) к одному или нескольким из этих ценностных направлений. По мнениюШпрангера, в человеческой жизни скрыты шесть главных типов ценностей, в разной степени привлекательных для индивидов, строящих вокруг них единство своих жизней.

Надо ясно попять, что Шпрангер не утверждает, будто существует шесть главных типов людей. Это типология чистых ценностей, а не реальных людей. В этой связи используется понятие «идеальный тип». Это название не означает ни того, что типы обязательно хорошие, ни (даже) того, что они могут быть обнаружены в чистой форме. Идеальный тип — это скорее «схема понимания», «прибор», с помощью которого мы можем измерить, насколько далеко человек продвинулся в организации своей жизни посредством одного или нескольких из этих базовых типов ценностей.

1. Теоретический тип. Доминирующий интерес «идеального» теоретического человека — открытие истины. Преследуя эту цель, он принимает «познавательную» установку, то есть ищет сходства и различия, отказывается от суждений касательно красоты или полезности вещей и стремится только к наблюдению и рассуждению. Так как интересы теоретического человека являются эмпирическими, критическими и рациональными, он обязательно интеллектуал, часто ученый или философ. Его главная цель в жизни — упорядочивать и систематизировать свои знания.

2. Экономический тип. Для «идеального» экономического человека характерен интерес к тому, что полезно. Интерес к полезности, первоначально базирующийся на удовлетворении телесных потребностей (самосохранении), развивается до интереса к практическим делам мира бизнеса, производству, маркетингу и потреблению товаров, использованию кредита и накоплению осязаемого богатства. Этот тип совершенно «практичен» и хорошо укладывается в понятие «средний американский бизнесмен».

Экономическая установка часто вступает в конфликт с другими ценностями. Экономический человек хочет, чтобы образование было практическим и рассматривает неприкладные знания как пустую трату времени. Значительные успехи техники, научного менеджмента и «прикладной психологии» вырастают из требований, которые предъявляет к обучению экономический человек. Ценность полезности также конфликтует с эстетической ценностью, за исключением тех случаев, когда искусство служит коммерческим целям. Не ощущая неуместности своих действий, экономический человек может вырубить прекрасный лес на склоне холма или загрязнить реку промышленными отходами. В личной жизни он, скорее всего, путает красоту с роскошью. В отношениях с людьми он скорее будет интересоваться тем, как превзойти их в богатстве, а не господством над ними (политическая ценность) или служением им (социальная ценность). В некоторых случаях можно сказать, что экономический человек поклоняется Маммоне. Но в других случаях он может обращаться к традиционному Богу как к Подателю хороших даров — богатства, процветания и других осязаемых благ.

3. Эстетический тип. Эстетический человек видит высочайшую ценность для себя в форме и гармонии. Каждый отдельный опыт оценивается с точки зрения изящества, симметрии или соответствия. Жизнь для него — круговорот разнообразных впечатлений, от каждого из которых он получает свое (отдельное) удовольствие. У него нет потребности ни в художественном творчестве, ни в изнеженности; он — эстет, находящий свой главный интерес в художественных эпизодах жизни.

Эстетическая ценность в определенном смысле противоположна теоретической; первая касается разнообразия, а вторая — тождественности переживаний. Эстетический человек вместе с Китсом считает истину эквивалентом красоты или соглашается с Менкеном в том, что «в миллион раз важнее сделать что-то очаровательным, чем истинным». В экономической сфере (и процессе производства, рекламе и торговле) эстет видит массовое разрушение наиболее важных для него ценностей. В социальных делах он, можно сказать, интересуется людьми, но не их благосостоянием; он склонен к индивидуализму и самодостаточности. Эстетическому человеку часто нравятся прекрасные знаки пышности и могущества, но он выступает противполитической активности, подавляющей индивидуальность. В области религии он, вероятно, путает красоту сболее чистым религиозным переживанием.

4. Социальный тип. Высочайшая ценность для этого идеального типа— любовь к людям: к одному человеку или к группе людей, супружеская, сыновняя, дружеская или филантропическая. Социальный человек высоко ценит других людей как цель и поэтому добр, наделен сочувствием и неэгоистичен. Вероятно, он будет считать теоретические, экономические и эстетические установки холодными ибесчеловечными. В противоположность политическому типусоциальный человек считает саму по себе любовь единственной пригодной формой могущества или даже отвергает всю концепцию могущества как ставящую под угрозу целостность личности.В своей самой чистой форме социальный интерес бескорыстен и очень близко подходитк религиозному отношению.

5. Политический тип. Политического человека главным образом интересует власть. Он не обязательно работает в сфере политики, но в любой профессии он обнаруживает себя как Machtmentsch. У лидеров в любой области обычно высока ценность власти. Так как конкуренция и борьба играют большую роль в течение всей жизни, многие философы считают власть наиболее универсальным и фундаментальным из мотивов. Существуют определенные личности, у которых преобладает прямое выражение этого мотива и которые свыше всего другого хотят личной власти, влияния и славы.

6. Религиозный тип. Высочайшей ценностью для религиозного человека можно назвать единство. Он мистик и стремится к пониманию космоса как целого, к установлению связи с тем целым, к которому он принадлежит.Шпрангер определяет религиозного человека как такого, «чья ментальная структура постоянно направлена к высочайшему и абсолютно удовлетворяющему ценностному переживанию». Некоторые люди этого типа являются «имманентными мистиками», то есть находят свое религиозное переживание в утверждении жизни и в активном участии в ней. Фауст с пылом и энтузиазмом видит в каждом событии что-то божественное. С другой стороны, «трансцендентальный мистик» стремится к соединению себя с более высокой реальностью путем ухода от жизни; он — аскет и, подобно индийским дервишам, переживает единство через самоотрицание и медитацию.

Эти портреты слишком совершенны и последовательны, чтобы существовать в реальной жизни, но все же они открывают доступ к измерению себя. Личностный тест «Изучение ценностей» позволяет обнаружить, в какойстепени реальный индивид соотносится с каждой из этих ценностных ориентации. Оказывается, что хотя эти ценности в среднем одинаково распространены во всей популяции, ониобладают очень разной степенью привлекательности для отдельных индивидов. Мы обнаруживаем, что один человек интересуется теорией и красотой, но не властью и религией, а у другого эти акценты меняются местами.

Можно спросить, исчерпывают ли эти ценностные направлениявсе возможности. Нет. Можно также возразить, что они льстят человеческой природе, так как у многих людей нет других ценностей, кроме гедонистических, чувственных, витальных и временных потребностей в приспособлении. Можно также пожаловаться, что ценности определены слишком широко. Джон может интересоваться философскими теориями и быть совершенно равнодушным, скажем, кфизической теории. Генри может наслаждаться властью в своем квартале, но не в политике. Но схема создавалась не для того, чтобы соответствовать всем индивидуальным случаям. Тем не менее она вносит важный вклад в изучение ценностных ориентаций как интригующего фактора в зрелой личности.

М.Г. Рогов, Б.С. Алишев

СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ «МОТИВ» И «ЦЕННОСТЬ»

Оба понятия, вынесенные в заголовок статьи, не имеют однозначных толкований в современной науке. Первое из них в основном привлекает внимание психологов, втрое традиционно является в большей степени предметом интереса философов и социологов. Однако даже элементарный здравый смысл подсказывает, что между ценностями и мотивами существует тесная связь. На это указывали многие специалисты, а в последние два десятилетия в научной литературе все чаще и чаще можно встретить словосочетание «ценностно-мотивационная сфера личности». В связи с этим необходимо остановиться на соотношении данных понятий.

В любой деятельности одним из основных ее компонентов является мотив. Специальные концепции мотивации стали разрабатываться, начиная с 30-х годов ХХ века. Одной из таких концепций явилась теория мотивации К. Левина, трактовавшего ее как динамическую «систему напряжений», в которой нераздельно представлены побуждения индивида и их объекты. Вслед за ней были опубликованы работы по вопросам мотивации человеческой деятельности и поведения представителями так называемой «гуманистической психологии» (А. Маслоу, Г. Олпорт, К. Роджерс и др.), которые в отличие от представителей бихевиоризма и фрейдизма, делающие основной упор на зависимость личности от ее прошлого, подчеркивали, что главное в ней – устремленность к будущему, к свободной реализации своих потенций (Г. Олпорт), в особенности творческих (А. Маслоу), к укреплению веры в себя и в возможность достижения " идеального Я" (К.Роджерс). В последние десятилетия получили также известность мотивационные концепции Г.Хекхаузсна,.Г.Келли, Дж.Роттера.

А.Маслоу фактически не отделял мотивы от потребностей и ценностей. Он предложил ставшую популярной классификацию потребностей и взаимосвязей между ними; считая возможным выстроить, иерархию, в которой высшие запросы не выступают на первый план, пока не удовлетворены потребности низших уровней, Однако уровни иерархии, по его мнению, способны до некоторой степени перекрывать друг друга, так что человек может, например, стремиться к самовыражению, когда еще не удовлетворены потребности более низкого уровня. Другой моделью мотивации, также делающей основной упор нa потребностях высших уровней, является теория Д. Мак-Клелланда Во второй половине 50-х годов Ф. Герцберг с сотрудниками разработал еще одну модель мотивации основанную на потребностях, классифицируя их на так называемые «гигиенические факторы» и «мотивацию». Гигиенические факторы связаны с окружающей средой, в которой осуществляется работа, а собственно мотивация - с самим характером и содержанием работы.

В большинстве современных зарубежных теорий мотивация рассматривается как результат взаимодействия личностного и ситуационного факторов. При этом под личностными факторами понимают мотивационные диспозиции личности, включающие в себя ценности, потребности, мотивы и установки, а под ситуационными - внешние, по отношению к человеку условия. Под этими внешними условиями имеются в виду не объективные параметры среды, а то, как человек субъективно отражает эти объективные условия, а также то, какое значение он им придает.

Проблема мотивации занимает важное место и в теоретических построениях крупнейших отечественных психологов. Несмотря на наличие множества трактовок понятия «мотив», можно выделить две основные теоретические линии. Часть психологов тесно связывает мотивы с потребностями и рассматривает проблему предметности тех и других. Б.Ф. Ломов отмечал, что всякая иерархия мотивов складывается в определенных общественных условиях. Какие из них «…займут ведущее, а какие подчиненное место, определяется вовсе мне спонтанным развитием индивида, а его положением в обществе». Эта идея является одной из основополагающих в теории мотивации. Он обращает внимание также на то, что «в самом общем виде мотив есть отражение потребности, которая действует как объективная закономерность и выступает как объективная необходимость», но в сознании личности, когда речь идет о его конкретной деятельности или поведении он всегда является субъективно переживаемым побуждением.

Особе место проблема предметности заняла в работах А.Н. Леонтьева, он ввел понятие «принцип предметности потребностей», которое занимает ведущее положение в его концепции.. Раскрывая этот принцип, он обращал внимание на то, что не потребность как внутренняя сила, как негативное состояние нужды, а потребность, объективировавшая себя в отражаемом мире и как бы передававшая функцию организации деятельности предмету, способному ее удовлетворить, является основой процессов мотивации.

Другая теоретическая линия заключается в рассмотрении мотивов и мотивации через призму понятия «отношение». По мнению С.Л. Рубинштейна, мотив «заключает в себе отношение человека к задаче – к цели – к обстоятельствам. Это отношение составляет внутренний стержень действия, психологическое содержание которого включает также соотношение цели и средств, задач и способов их разрешения». Такой же позиции придерживались

В.Н. Мясищев, который, как известно, считал понятие «отношение» одним из важнейших для психологии, и. В.С.Мерлин.

Нельзя сказать, что две эти теоретические линии отчетливо выражены и между ними существует некий водораздел. На самом деле имеется множество точек соприкосновения. Тем не менее, можно говорить о наличии тенденции к более объективированному пониманию сущности мотива и тенденции к пониманию его преимущественно как субъективного феномена. В последние годы делаются по пытки разработать концепции более широкие.

Р.Х.Шакуров развивает идею о трансформации мотива в процессе деятельности. Он выделяет, ее фазы, структурные компоненты этих фаз, в число которых входят ценностные и мотивационные феномены, и убедительно показывает их изменение от фазы к фазе в определенной последовательности. Привлекательна также и его идея о том, что в результате последовательной смены различных видов действия происходит динамика мотивации по цепочке: интерес, влечение, желание, намерение, стремление, установка. Формы проявления мотивов рассматриваются и некоторыми другими авторами.

Интересный подход предложен и развивается группой специалистов, среди которых А.Г. Асмолов, В.С. Братусь, Ю.М. Забродин, Д.А. Леонтьев, Б.А. Сосновский и др. Они рассматривают в качестве исходного понятие «смысл» и говорят о ^«мотивационно-смысловых», «смысложизненных» образованиях психики. Тем самым, объединяются в целостность три феномена: ценность, смысл и мотив. Проблема смысла была поставлена еще А.Н. Леонтьевым в связи, с тем, что понимание мотива как предмета деятельности, так или иначе, выводило его из личности. Через понятие смысла он пытался полнее раскрыть субъективную сторону побуждений человека. Исследования в данном направлении, с нашей точки зрения, должны оказаться продуктивными, но на сегодняшний день не все теоретические аспекты данной концепции проработаны достаточно хорошо. Например, Б.А. Сосновский пишет: «Мотив – это наличие отношения к деятельности, к миру в целом, стоящее у истоков всей субъективной феноменологии психики». Почти то же самое видим у Д.А. Леонтъева: «...личностный смысл предстает перед нами как отношение, связывающее предметное содержание сознания с предметом деятельности, как пристрастное отношение... его сознания к его бытию», - но он пишет не о мотиве, а о смысле.

Перейдем теперь к понятию ценности. В течение последних ста с небольшим лет было предложено несколько философских теорий ценности. Сегодня можно говорить о наличии двух основных подходов. Во-первых, восходящая к У. Джемсу, М. Веберу, Дж. Дьюи и др. трактовка ценностей как объектов, имеющих значение для субъекта. Во-вторых, отрицание привязанности ценности к объекту и признание ее идеальной (духовной) или трансцендентной сущностью, что характерно, например, для Г. Риккерта, В. Виндельбанта, М. Шеллера и др. В экономической науке и в социологии еще на рубеже ХIХ – ХХ вв. утвердился первый подход. В психологии понятие ценности стало использоваться значительно позже. Основная масса ученных долгое время попросту игнорировала его в качестве термина своей науки.

Психология не может уйти от того факта, что человек и личность существуют в мире объектов. Этот мир в виде образов и представлений образует содержание его внутреннего, психологического мира. Но человек не просто отражает, он активно взаимодействует с внешним миром и формирует к нему и к различным его элементам свое собственное отношение. Очевидно, что это взаимодействие осуществляется в соответствии с некоторыми объективно заданными закономерностями и принципами. Оно не может быть любым, таким, каким заблагорассудится субъекту, а должно подчиняться определенным общим правилам. Отсюда, в свою очередь, вытекает, что в структуре психики и сознания личности должен существовать важнейший пласт психических феноменов, в которых находят отражение фундаментальные, «конечные» принципы построения взаимодействий и отношений с внешней средой. Благодаря им, человек узнает: что для него наиболее важно в конкретной ситуации взаимодействия. Разумеется, для разных людей важно не одно и тоже, но это означает лишь то, что люди имеют разную интерпретацию фундаментальных принципов, в соответствии с которыми строится их жизнь.

Нет сомнений, что феномены, о которых сейчас идет речь, носят преимущественно ментальный характер. За ними стоят не объекты, а субъект-объектные связи и отношения. Это тоже ценности, но в другом понимании (дружба, любовь, польза, красота, свобода, справедливость, успех, гармония и т.д.), в том, которое характерно для сторонников теорий второго типа. Среди психологов немало тех, кто придерживается и первого, и второго направления. С одной стороны, Г.В.Суходольский, например, называет ценности «полезными результатами деятельности», а раз так, то к ним, по его мнению, приложимы подходы, разработанные в формализованной теории игр и позволяющие рассчитывать выбор оптимального варианта действия. Е.А.Яблокова, пишет, что ценности «представляют собой свойство предметов, явлений, действий, мыслей, поступков, в котором проявляется их значения для общества в целом или отдельных социальных групп». Вот еще одно понимание (в данном случае речь идет, правда, не о ценностях, а о ценностных ориентациях). Ценностные ориентации представляют собой «устойчивые осознанные и упорядоченные эмоционально-оценочные отношения личности к определенным объектам». Если слово «отношение» здесь является синонимом ориентации, то слово «объект» обозначает саму ценность. Заметим также, что в такой трактовке ценностные ориентации оказываются практически тем же самым, что и мотивы в понимании С.Л. Рубинштейна и В.Н.Мясищева.

С другойстороны, Ф.Е. Василюк пишет о том, что ценности нa высшей, фазе развития «превращаются... во внутренний смысловой свет», что, видимо, нужно понимать как метафору, а М.И. Бобнева говорит о бесценности ценностей, об их абсолютном, а не относительном характере, о невозможности их измерения в каких-то «ценовых» единицах. При доведении до логического завершения последней точки зрения ценности превращаются в ограниченное количество финальных жизненных принципов личности, которыми она не может поступиться ни при каких обстоятельствах, и которые никак не подлежат ранжированию, а являются рядоположенными и неделимыми, вечными и равнозначными. Эти две цитаты можно считать проявлением крайней позиции, но среди психологов немало тех, кто в более мягкой форме, чем названные авторы противостоит пониманию ценности как объекта.

Таким образом, в психологии, несмотря на преобладание «утилитарного», социологического понимания ценностей, как объектов, существует и более психологизированное, более «романтическое». При этом понимании ценности трактуются как ментальные образования, которые хотя и связаны с объектами, но ни в какой форме не могут быть сведены с ним.

С нашей точки зрения понятие ценности должно применяться при характеристике отношения человека к миру, взятого не столько в интеллектуальной, сколько с аффективной стороны в самом широком смысле этого слова. Ценность как бы распределена между субъектом и окружающим его миром, она существует только в их отношении.

Социологи обычно считают ценностями некоторые объективные компоненты социальной системы, чаще всего, относя их к элементам и предметам культуры и деятельности. Вряд ли в психологии такая трактовка продуктивна. Действительно, можно говорить о социальных, общекультурных ценностях, которые существуют независимо от отдельной личности. В таком понимании они объективны для нее. Прав Д.А. Леонтьев, когда замечает, что человек не только изначально находится в социокультурном окружении, но и строит себя из него как из строительного материала. Культура и общество это не просто внешние условия, но и материал индивидуального развития, которое заключается в их присвоении, превращении в собственное достояние, в элементы внутренней организации личности. Но несомненно, что это не механический, а сложно опосредованный процесс, складывающийся из разнообразных трансформаций. Ценности культуры и общества рами формируются в результате деятельности отдельных людей. Если нет стоящего за ними психологического феномена, существующего в индивидуальной психике и сознании, не будет и ценности как объекта.

Необходимо особо отметить, что только при такой трактовке понятие ценности может найти свое место в психологии и, более того, оказаться незаменимым для понимания ключевых механизмов: социализации личности. Человек является таким же субъектом, как и целое общество. Он входит в социальную группу со своими целями, ценностями, взглядами, он самостоятельно формирует цели жизни, принимает решения о путях их достижения, и всегда перед ним имеется выбор. Выбор всегда остается за ним. Общество и культура могут лишь предложить его варианты, Задача социально-психологического исследования личности, заключается как раз в анализе сложных противоречий, возникающих во взаимодействии личности с обществом и культурой и оказывающих влияние на ее ценностно-мотивационную структуру.

Ценности можно определить как имеющие различное содержание функциональные связи между человеком и окружающим его Миром. Количество таких функциональных связей велико, но среди них, по-видимому можно выделить очень частные, конкретные и более обобщенные, являющиеся синтезом ряда близких по содержанию. Эти обобщенные ценности одинаково важны, т.е. объективно ни одна из них ничем не лучше и не хуже других, но в конкретной культуре, тем более, в конкретной личности они образуют некую иерархически организованную структуру. Трудно согласиться с подходом, в соответствии с которым, ценности сводятся к окружающим человека материальным и идеальным объектам, т.е. имеют внешний по отношению к нему характер. Ценности материализуются, воплощаются в объектах, с одной стороны, благодаря неразрывной связи субъективного и объективного, с другой – благодаря тому, что реально эта связь может существовать только в конкретных взаимодействиях конкретного субъекта с конкретными объектами. Вряд ли ценности, вообще следует рассматривать как какой-то особый структурный элемент психики, имеющий в ней четкую локализацию. Поскольку они характеризуют содержание взаимодействия в качестве фундаментальных элементов содержания психики. Они проявляют себя в восприятии и оценке событий, в отношениях, в мышлении и принятии решений, в чувствах, в мотивах и действиях, во всех без исключения формах психической жизни.

Ценности тесно связаны с потребностями. Вместе с тем, их нельзя свести к потребностям. Можно сказать, что и то и другое имеет одну общую функцию – функцию регуляции взаимодействий с окружающим миром. Но потребности и ценности выполняют эту функцию на разных уровнях. Первые конкретны, в них выражаются функциональные связи между субъектом и объективным миром, имеющие биологическое, биопсихическое и биосоциальное содержание. Регулирующее действие потребностей выражается в задании некоторого, в принципе достижимого целевого состояния и проявляются в отдельных ситуациях. Ценности носят более общий характер. Они не заданы генетически, но в то же время предопределены самими формами и способами взаимодействия человека с природой и социальной средой.Предопределены в том смысле, что их номенклатура как и номенклатура потребностей одинакова для всех людей, т.к. принципиально одинаковы основные формы и принципы организации взаимодействий. Однако структура ценностей у разных людей отличается гораздо сильнее, чем структура потребностей. Регулирующее действие ценностей выражается в задании общего вектора жизнедеятельности, и они регулируют даже порядок удовлетворения потребностей, их приоритетность в той или иной ситуации. В конечном счете, они образуют основу целостной модели взаимодействия с окружающей природной и социальной действительностью, которую принимает личность, и которой она придерживается.

Ценности обеспечивают наиболее глубинный уровень психологической и социально-психологической саморегуляции человека. Если рассматривать его жизнь вообще и его целостное взаимодействие с Миром, они оказываются одним из наиболее устойчивых элементов содержания психики. Последнее обусловленно тем, что система ценностей личности является ядром, стержнем ее «Я». В основном благодаря им она определяет себя, свою аутентичность. Это означает, что ценности обеспечивают целостность ее внутреннего мира, позволяют ей объединить свое прошлое, настоящее, будущее в едином образе «Я^». Конечно, они тоже поддаются изменениям, но они - то, что остается относительно. стабильным и неизменным в постоянно изменяющейся череде образов и представлений памяти, текущего восприятия, мышления и воображения, окрашенных в разные эмоциональные тона. Если же рассматривать поведение человека в конкретных ситуация, то создается впечатление их полного непостоянства. Но это происходит только потому, что ситуация меньше, чем жизнь; в ней на передний план выходит то одно, то другое. И только непрерывная, цепь сменяющих друг друга ситуаций создает «выборку», достаточную для того, чтобы судить об основных ценностных приоритетах человека.

Вернемся теперь ксоотношению ценности и мотива. Мотив в нашем понимании - обратная сторона смысла. Для всего, что - уже произошло или происходит, смысл определяется; во все, что делается, что может произойти, субъект пытается внести его сам и заранее. В отличие от значения и смысла произошедшего и происходящего мотив (собственный) часто не подвергается отстраненному анализу и определению (только при хорошо развитой рефлексии человека к его адекватному пониманию). Он формируется и в той или иной форме реализуется. Разница между мотивом и смыслом – лишь в направлении временного вектора. Мотив, как и значение, смысл, предметной определенностью не обладает, но, как и цель, обращен в будущее. Мотив нельзя рассматривать как нечто находящееся в прошлом. Для действующего субъекта он никогда не «остается» позади, он всегда «убегает» вперед и именно поэтому порождает действие. Ценности же становятся для человека критериями, с помощью которых формируется его мотив.

На тесные связи между ценностями и мотивами обращает внимание ряд исследователей. Кроме указывавшихся ранее работ Б.С. Братуся, Д.А. Леонтьева, Б.А. Сосновского, Р.Х. Шакурова, можно сослаться на исследования Э.С. Чугуновой, которая рассматривает зависимости между типами мотивации и ценностными ориентациями личности. Эту проблему анализирует Е.Ю. Патяева при разработке двухуровневой модели мотивации. К первому уровню она отнесла конкретные ситуативные мотивационные образования, релевантные единичной деятельности, а ко второму – внеситуативные. Однако до сих пор исследователи чаще говорят о потребностно - мотивационной сфере психики. Мы полагаем, что наиболее состоятельным подходом к анализу социально-психологических особенностей личности является в настоящее время ценностно-мотивационный подход. Именно в рамках данного подхода и было выполнено диссертационное исследование М.Г. Рогова.

Наличие разных теоретико-методологических линий в понимании и ценностей и мотивов затрудняет разработку целостной и внутренне непротиворечивой модели ценностно-мотивационной сферы личности. нами предложены в данной статье самые основные общие предложения в данном направлении, имеющие в своей основе, так сказать, субъективную парадигму. По всей видимости, это – лишь один из возможных вариантов решения проблемы.

Г.Р. Шагивалеева