Два значения традиционного исламского уголовного права

Проведенный анализ подхода исламской правовой доктрины к нарушениям правил фикха и ответственности за них позволяет сделать вывод о том, что исламское уголовное право может иметь несколько значений. Оно приобретает различный смысл в зависимости от того, идет ли речь о средневековом фикхе или о современных правовых системах. Причем как традиционный, так и современный варианты исламского уголовного права могут выступать в различных значениях и формах.

В частности, под традиционным исламским уголовным правом в широком смысле, на наш взгляд, допустимо понимать положения фикха, которые касаются всех видов нарушений его норм и соответствующих мер ответственности, т.е. всех взятых вместе санкций «худуд», «кисас» и «тазир» за исключением, пожалуй, лишь сугубо потусторонних.

В сходном внешне ключе понимают исламское уголовное право современные мусульманские, западные и российские исследователи. Однако они игнорируют различия между традиционной и современной его формами и не объясняют его правовой природы, т.е. не обосновывают рассмотрение его в качестве юридического феномена. Между тем, данное явление едва ли логично называть правом, не ответив на вопрос о степени его соответствия юридическим критериям с учетом своеобразия традиционного фикха.

Одним из таких критериев обособления групп норм в рамках общей системы права выступает их определенное структурное единство и ориентация на некоторые общие для них принципы. В этом отношении положения фикха о «худуд», «кисас» и «тазир» можно оценить как, если не полностью, то в существенной мере, отвечающие указанному условию. Некоторые расхождения не влияют на общий вывод о том, что в классических образцах исламской правовой мысли данные предписания рассматривались как взаимосвязанные и структурно располагались последовательно друг за другом.

Правда, подход к закреплению наказаний «тазир» отличался спецификой: по сравнению с преступлениями «худуд» и «кисас», они излагались очень кратко и, как правило, ограничивались указанием на ответственность за оскорбление. Иногда специальный раздел о «тазир» в книгах по фикху вообще опускался.

Однако в целом санкции этого рода тесно были связаны с наказаниями «худуд» и даже в известной мере зависели от них. Например, пределы телесного наказания в рамках «тазира» прямо увязывались с подобной ответственностью за преступления «худуд» и, как правило, не могли превышать 39 ударов, поскольку минимальная санкция такого рода за употребление алкоголя составляла 40 ударов. Это же относится и к определению срока высылки, который не мог быть больше 1 года. Кроме того, нередко наказания в порядке «тазира» формулируются по аналогии с санкцией «худуд» – например, распространение наркотиков приравнивается в этом отношении к грабежу как к «распространению нечестия на земле». Наконец, нельзя забывать, что при исключении наказания «худуд» или «кисас» наступала ответственность по «тазиру».

В целом для всех трех групп нарушений характерна единая логика, которая лежит в основе общего для них принципа определения ответственности в зависимости от того, предусмотрена ли она в точном виде в шариате или нет, а также в совпадающем подходе к классификации нарушений по признаку характера нарушенных прав. Все это позволяет рассматривать их вместе в качестве единой и относительно самостоятельной группы норм фикха.

Вместе с тем, принимая во внимание уровень структурного единства и общность формально-правового подхода, есть веские основания считать традиционным исламским уголовным правом в узком, собственном значении лишь преступления категорий «худуд» и «кисас», а также соответствующие им меры ответственности. В пользу такой позиции говорит исламская правовая традиция: указанным нормам, как уже отмечалось, посвящались особые разделы в трудах по фикху, которые закрепляли санкции, объединенные общим признаком – их точным определением в шариате. Поскольку эти трактаты на протяжении веков играли роль ведущего источника позитивного права, занимавшие в них самостоятельное место предписания относительно «худуд» и «кисас» приобретали характер своеобразной отрасли законодательства. Отметим также, что некоторые современные мусульманские юристы объединяют обе указанные категории наказаний в одну группу по признаку их точного установления в шариате и называют их в целом «худуд».

Сомнения в корректности использования самого термина «исламское уголовное право» – применительно к любому традиционному варианту рассматриваемого феномена – могут основываться на том, что трактовка норм фикха (включая «худуд», «кисас» и «тазир») и их классификация традиционной исламской правовой доктриной не отвечают критериям, предъявляемым к уголовному праву в его современном юридическом понимании.

Действительно, взятые в целом, положения фикха не могут безоговорочно рассматриваться в качестве юридических предписаний. Ведь отнюдь не все из них соответствуют признакам права при любой имеющейся в современной правовой науке трактовке последнего. Это, естественно, касается и анализируемых предписаний фикха относительно трех групп нарушений и ответственности за них.

С этой позиции, пожалуй, лишь преступления категории «кисас» укладываются в рамки современного уголовного права. Конечно, с той оговоркой, что основные предусмотренные Кораном и сунной Пророка наказания (талион, кровный выкуп) им не воспринимаются. А вот среди деяний «худуд» встречаются такие, которые современное право преступлениями обычно не считает – например, вероотступничество или ложное обвинение в прелюбодеянии.

Что же касается нарушений «тазир», то многие из них вполне сопоставимы с преступлениями в их нынешнем понимании. Это относится и к наказаниям данной категории, о чем косвенно свидетельствует и сама концепция «тазир», которая, как будет показано, позволяет относить предусмотренные современным уголовным законодательством санкции к указанному виду ответственности.

Конечно, нельзя забывать о том, что «тазир» включает и наказания, которые, говоря языком современного права, относятся не к мерам уголовной ответственности, а к санкциям за нарушения норм иных отраслей. Более того, в рамках «тазир» нетрудно обнаружить отклонения, имеющие скорее религиозно-этическое, нежели юридическое значение. Ведь, как уже отмечалось, традиционный фикх относит к «тазир» ответственность за любые нарушения правил внешнего поведения, которые не влекут точно установленного шариатом наказания. В итоге, если посмотреть на ситуацию под современным углом зрения, «тазир» объединяет санкции за отклонения как от неправовых, так и от правовых правил поведения и к тому же не различает преступления и иные правонарушения.

Однако такие расхождения между традиционной исламской концепцией нарушения и наказания и современными уголовно-правовыми представлениями не могут быть достаточным основанием для отрицания существования исламского уголовного права. Прежде всего, потому, что при оценке указанного исламского правового учения необходимо принимать во внимание исторические условия формирования фикха. Следует также учитывать преобладавшие в средневековом мусульманском обществе взгляды на то, какие из нарушений предписаний фикха относятся к менее или более серьезным и почему та или иная мера наказания является адекватной каждому из них.

Следует учитывать и то, что религиозное правосознание, отвечая на эти вопросы, руководствовалось приоритетами, которые, естественно, не совпадают с критериями, известными сегодняшней правовой науке и практике. Хотя сформировавшиеся в фикхе представления о преступном поведении, требующем жесткого наказания, очень часто по своему смыслу не отличаются от современных взглядов. Другое дело, что отдельные предлагаемые традиционной исламской юриспруденцией санкции (телесные и членовредительские наказания, забивание камнями) нынешнее правосознание причисляет к архаичным и жестоким.

С учетом сказанного традиционное исламское уголовное право выступает как условное доктринальное понятие, которое охватывает своим содержанием несколько тесно связанных между собой и взаимозависимых разделов фикха, касающихся нарушений его норм и ответственности за них. Неодинаковая степень близости указанных разделов друг к другу и их структурного единства лежит в основе различения традиционного исламского уголовного права в широком и узком смыслах.

Дополнительные серьезные аргументы в пользу корректности данного понятия дает практика влияния исламских правовых концепций на уголовное право мусульманских стран в наши дни.