Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Из жизни морга.






Расследование «КП», 8 января 1991 г.

В. Юнисов.

Командировка в город Z (назову этот крупный насе­ленный пункт абстрактно в целях личной безопасности) была самой неприятной в моей журналистской практи­ке, потому что пришлось иметь дело, извините, с тру­пами. В прямом и в переносном смысле.

В городе Z, как и во всех городах, любят и изменяют, родятся и умирают, и вот что самое странное — я имею в виду последнее обстоятель­ство — усопшие, убитые, уто­нувшие, разбившиеся, попадая в руки легиона, продолжают приносить пользу. Челове­честву, и редкий живой не считая, конечно же, легионе­ра, знает, что и на мертвую душу, подобно господину Чичикову, можно оформить купчую и заработать деньги...

Внесем ясность: легионе­ры — это служители анатоми­чек. Самая оборотистая и предприимчивая элита из сре­ды патологоанатомов и обык­новенных санитаров мертвец­ких учреждений. Работа ле­гиона —принимать трупы, исследовать, давать следователям заключения о причинах смерти, доставлять тела из до­ма в анатомичку (если смерть была «домашней») и из анато­мички в церковь (если покой­ный был верующим). Словом, работы много и невпроворот. Особенно в последнее время, когда преступность выросла. Ежегодно в городе Z (как мне сказали в главном управлении по скоропостижной смерти) от несчастных случаев, жестокости и насилия, охвативших наше многострадальное отечество, погибает, включая и грешников –самоубийц, до 11 тысяч человек. В город­ском центре по больнично –домашней смерти эта цифра равна 17 тысячам. Обе эти городские организации подчи­няются Минздраву СССР, следовательно, и работа легиона как бы прикрыта вывеской этого ведомства, в недрах которого еще в былые годы ро­дилось постановление, разре­шающее изымать у «свежих» трупов разные органы: ну, скажем, печень, почку, серд­це и т. д. Причем без ведома родственников покойного. В Америке, к примеру, это делается только с ведома родственников, у них даже спрашивают разрешение на вскрытие умершего. Вскрывают одного американца из десяти усопших – остальные девять остаются нетронутыми, поскольку родственники и так знают, от чего умер их ближний.

К тому же американцы народ набожный… Нет слов и граждане цивилизо­ванного Запада используют органы усопших («мертвые должны служить живым!»), но, как правило, эти органы закупаются в странах третье­го мира. Морально это или нет — другой вопрос, я же
пришел к выводу: наши легионеры тоже вывозят за пределы страны человеческие органы. Причем оперативно и без излишней огласки.

…И тогда я надел свою серую кепку и видавшую виды телогрейку, чтобы сойти за «вечного студента», ищущего в моргах города Z работу: иначе мне не внедриться в легион.

Кстати, пора бы объяснить, что такое легион.

Легион — это работники моргов судебно-медицинской экспертизы, объединившиеся в кооперативе «Крест». Прошу не путать их, читатель, с ра­ботягам-патологоанатомами, служащими при районных и больничных моргах. Деньгу зашибают легионеры из «Кре­ста» и «Базальта». «Базальт», поясняю, занимается ритуальными, транспортными и парфюмерным услугами. Цены на эти услуги в городе Z дик­тует уже рыночная экономика, поэтому горожане жалуются, что «умереть нынче дороже, нежели родиться или жениться». И они правы. По­тому что на кладбищах горо­да Z действует кооператив «Гроб», которой занимается распределением жилой площа­ди на том свете если ты име­нит и богат, то можешь быть захоронен в черте города, а если не очень, то трястись тебе на катафалке по ухабинам и колдобинам предместья. Существует даже «чер­ная очередь», чтобы поближе похоронили и в хорошей зем­ле. И записываются в нее еще живые люди, предлагая взят­ки.

Легионеры из «Креста» ме­ня заинтересовали больше, чем алкоголики из «Базаль­та» и «Гроба», потому что ра­ботают они не только под крышей городского управле­ния здравоохранения, но и под сводами правоохранитель­ных органов. Граждане, умер­шие скоропостижной смертью, проходят по этим ведомствам, и судмедэксперты работают с трупами до тех пор, пока не будет установлена причина смерти. Следователь же ре­шает: выдавать или не выда­вать тело родным и близким. Но, увы, мне так и не удалось установить: знают ли работники правоохранительных органов города Z, расследующие дела об убитых, попавших в аварию, упавших из окон, повесившихся, что над каждым молчаливым «клиентом», проводится еще одна ра­бота, далекая от собственно следствия и относящаяся ско­рее к коммерции?

Здесь чирикают разноцвет­ные попугаи, в аквариумах плавают золотые рыбки, кто-то жарит картошку: обед. Изгнанный из легиона15 лет назад С. снимает окровавлен­ный халат, моет перчатки. У него хриплый испитой голос:

— Сегодня с утра пять случаев — и ни одного совпаде­ния диагноза смерти. У клиницистов он один, а у нас другой. Понимаете, это значит, человек умер не от той болезни, от которой его лечили.

— Скажите, что вы знаете о кооперативе «Крест»?

— Почти ничего: меня выгнали из городского бюро судмедэкспертизы еще 15 лет назад. Точнее, я сам ушел — не могу работать с мерзавцами. В те годы — да я уверен, что и сейчас, после, постановления Минздра­ва, по городу Z ездил «черный ворон». Наводку давал диспетчер, сидящий в управ­лении горздрава г. Z. Более
того: зам. начальника горздрава Ц. возглавлял тогда легион, и у него была прямая связь с реанимациями, с хи­рургами. Они давали ему,
как должностному лицу, всю информацию о состоянии здо­ровья застреленного, зарезан­ного человека. В нужный мо­мент «черный ворон» подъез­жал уже к моргу той или иной больницы, и мои, так
сказать, коллеги извлекали еще теплую почку, печень, сердце, гипофиз и др.

— А потом?

— А потом все это уклады­валось в специальные контей­неры, заполнялось консерван­том, и прямым ходом «чер­ный ворон» мчался на желез­нодорожный вокзал или в аэ­ропорт. На моей памяти эти скоты — я их иначе не назо­ву — постоянно отправляли «груз» в Монреаль. Назад шли канадские доллары. Как? Каким образом?

…Тем временем я продол­жал малоприятную одиссею по моргам и больницам горо­да Z. Я покрылся щетиной и, кажется, стал сходить с ума... Я все пытался уточнить, за­нимается ли кооператив «Крест», объединяющий не­сколько судебно-медицинских моргов валютной деятельностью, нагревая руки на трупах. В работе мне везде отказывали: «Вакансий нет», «Все штаты, укомплектованы». Бы­ло такое ощущение, что я пы­тался устроиться на долж­ность посла СССР в Люксем­бурге, никак не меньше.

— Я студент-медик. Хочу работать санитаром, — врал я.— У меня есть опыт, — про­должал я кричать в закры­тую уже дверь. Потом я понял: чтобы попасть в легион, надо быть легионером, то есть переквалифицироваться.

И я снял свою тертую кеп­ку, телогрейку и оделся в приличный костюм. Звоню в кооператив «Крест», основав­шийся в одном, из моргов. Трубку берет дама. Я ей гово­рю, что я судмедэксперт из Риги, мой кооператив за­нимается такой же деятельностью, что и «Крест», и есть необходимость встретится с тов. Ш., чтобы обговорить возможное сотрудничество.

— Приезжайте в морг по адресу... — молвил приятный женский голос. – Ш. обещал быть к вечеру.

...Я сидел в приемной Ш. В коридоре чересчур сильно пахло формалином. Просидев с полчаса, понял: придет Ш. и быстро меня расколет и выгонит воя. И он будет, в общем-то, прав. Главный легионер никогда мне не скажет о конфискуемых челове­ческих органах: да я и не уполномочен об этом спраши­вать ни в частном порядке, ни как репортер, ведь каждый труп — это «уголовное дело». А проверить можно лишь с санкции прокурора. Такой вот замкнутый круг. Мне ничего не оставалось делать, как познакомится с судмедэкспертом Мариной – это она взяла трубку, когда я позвонил в «Крест».

Я ей сказал, что с Ш. увижусь завтра, потому как сейчас спешу по важному делу. На прощание я ей предложил где-нибудь отужинать. Она легко согласилась: «Во сколько и где?»

Марина пришла ровно в семь вечера, как и договари­вались: модная стрижка, ду­хи, меха…

В пиццерии я нашел укром­ное местечко, чтобы не было лишних ушей. Через полчаса, после первых тостов, включил диктофон в боковом кармане пиджака (я не мог иначе: ни один легионер интервью не даст).

Вот фрагмент записи.

— Трудно ли в городе Z устроиться в морг?

— Ха! Тут все у нас схва­чено свояками. А что, в Риге по-другому? Меня, напри­мер, впихнули в судмедэкспертизу по блату.

— А что, все судмедэкс­перты состоят в кооперативе «Крест»?

— Нет, только избранные. Я тебе скажу, что некоторые мои коллеги даже не знают о моей второй работе в мор­ге. Они пашут, как пчелки, за 300 рэ и думают, что я столь­ко же получаю. Господи! Давай не будем об этих против­ных жмуриках — я их нена­вижу. Посмотри: у меня все руки в морщинах от формалина... Посмотри: я не отра­щиваю длинных ногтей, чтобы трупный яд под них не попадал. За два года в «Кресте» я уже отупела — никакой личной жизни: муж от меня шарахается, любовники — тоже.

— Ты любишь свою работу?

— Нет.

— А деньги?

— «Крест» меня не обижает: сколько сделаешь – все твое. В месяц перечисляет на сберкнижку от 500 до 900 рублей. За два года я наварила хорошую сумму.

— Что вы делаете с мертвецами?

— Проводим анализ, насколько свежи и хороши их органы, а потом их забираем и аккуратно запаковываем в контейнеры. Гипофиз отправляется в Швейцарию, в Цюрих, а мужские семенники во Францию, - уточнила Марина.

Я пошел в туалет и переставил кассету.

— Вы, исполнители, метете большие бабки, а сколько же зарабатывает, к примеру, Ш.?

— Они, в правлении «Креста», гребут валюту, а с нами расплачиваются рублями.

— У «Креста», должно быть, есть свой расчетный счет?

— О, этого я не знаю… А вообще зачем тебе все знать? Поговори с Ш.

Я понял, что зашел слишком далеко, и прекратил разговор о трупах.

Через несколько дней в од­ном из коммерческих банков г. Z я установил номер счета кооператива «Крест», а в разговоре со специалистами уз­нал, зачем идут на Запад со­ветские гипофизы и мужские семенники. Оказывается, в Швейцарии из гипофизов изготовляют очень ценное ле­карство (в СССР нет долж­ной технологии), а во Франции, на родине сногсшибательных духов и прочей косметики, содержимое мужских семенников перерабатывается в редкий компонент для парфюмерии.

Удалось прояснить в этой мерзкой командировке и ме­ханизм переправки товара в Париж и Цюрих. Из Чукот­ки, к примеру, в Швейцарию переправляют отходы после забоя оленей (в частности
органы внутренней секре­ции) через посредническую китайскую фирму. Об этом я писал в статье «Золотые ро­га» в мае 1989 года. В статье я поддерживал здоровую пред­принимательскую инициативу
Чукотского окружкома ком­сомола, который умудрил­ся на этом заработать мил­лион швейцарских фран­ков. А почему бы, собствен­но, и нет? Ведь вся тундра завалена оленями. Они мрут от заморозков и голода, их жрут полярные волки, убива­ют браконьеры.

Но ведь здесь-то люди, пусть даже мертвые. Неужто наши сограждане заслужили скотское обращение к себе и
после смерти?

В «Предбаннике» секци­онного зала меня долго гото­вили: дескать, вначале неприятно будет. «Да чего там говорить, — смеялся сани­тар. — В секционном даже хирурги не выдерживают, я уж не говорю о студентах».

Я вошел... И побежал к умывальнику.

— На, закури, — учтиво предложил мне «Казбек» са­нитар Володя. Патологоана­том Галя, комсорг морга, объяснила то, что я уже слышал:

— Давай начистоту. В больницах — это уже всем известно – лечат не теми лекарствами, которыми надо лечить, а теми, которые имеются в арсенале. И в этом я обвиняю не хирургов, а систему здравоохранения, всю нашу Систему. Я тебя очень
прошу не называть мою фамилию, обещаешь?

Обещаю.

— Когда человек умирает в отделении больницы неожиданно и с другими симптомами, хирурги приходят к нам в морг и «пасут» труп до вскрытия. Когда узнается, что человек умер совершенно по другой причине, патолого­анатому дается взятка (обыч­но 20 – 25 рублей), чтобы свой диагноз он «подогнал» под диагноз клинициста. В противномслучае в отделении начинается разбор персональ­ного дела, анализ истории бо­лезни и методов лечения. Хи­рургу или лечащему врачу проще заключить сделку с на­ми (ему нетрудно, ведь полу­чают же врачи от родственников и близких больного), чем переругаться с профессорами и заведующими отделе­ний и лишиться при этом квартальной премии.

— Скажи, Галя, ваш морг сотрудничает с кооперативом «Крест»?

— Да, одно время мы имели с ними дело. Потом эти жулики прекратили с нами деловые отношения.

— Отчего же?

— У нас денег не сдела­ешь. «Крест» интересуют лишь «свежие» трупы, то есть умершие не по болезни, а в результате несчастного случая или убийства. Да что там говорить. Возьми вот эти
бумаги – прочитай.

Любопытно: кооператив «Крест» зарегистрирован при бюро судебно-медицинской экспертизы города Z. Читаю обычный трудовой договор с обычными исходными данны­ми исполнителя, который ознакомлен с уставом, правилами внутреннего распорядка, положением о зарплате. Фактически этот страшный договор действует на основании Закона «О кооперации в СССР» и решения местного
райсовета г. Z.

Одной своей мысли я испу­гался сам: а вдруг и врачи го­рода Z вступят в кооператив «Крест», ведь они, работая с еще живыми, получают за свой труд гораздо меньше, чем легионеры, которым уже никого лечить не надо и у которых практически никакой ответственности за жизни людей нет. Это, конечно же,
страшно, но я подумал, что если медсестры и хирурги вступят в легион (при их ни­щенской зарплате это воз­можно), то больницы, поликлиники и даже санатории станут активными поставщи­ками человеческого материа­ла.

Что же происходит с нами...

Думал, только в городе Z такая ситуация. Приезжаю домой и узнаю, что и в Москве для судмедэкспертизы планируется выстроить но­вое здание в Котлякове: ряд инофирм готов завершить его затянувшееся строитель­ство. Из разговоров с судеб­ными медиками: советской стороне придется расплачиваться не долларами, которых у нас никак поделить не могут, а сердцами, почками, глазами... И это в то время, когда в самой стране больные люди годами дожидаются донорских органов. И, не давшись операции, оказываются в этих самых моргах.

Подскажите, к кому, к каким депутатам обращаться живым?

К Богу?

…«Иисус спросил его: «Как тебе имя?» Он сказал: «Ле­гион», потому что много бесов вошло в него» (Евангелие от Луки, 8, 30).

Р. S. Фамилии, имена, назва­ния организаций я изменил по соображениям личной безопас­ности, т. к. неизвестные лица требовали от меня и от моей семьи прекратить сбор мате­риала.

 






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.