Нравственное сознание и Сверх-Я

Поскольку нравственное сознание представляет собой функцию Сверх-Я (Freud, 1914) и, более того, бессознательного Сверх-Я (Freud, 1923), то первая мысль, которая приходит при попытке объяснить его поражение, заключается в том, что Сверх-Я слишком чувствительно относится к превратностям нарциссизма. Сверх-Я лежит в основе бессознательного чувства вины, которое представляет собой один из наиболее опасных факторов сопротивления психоанализу (Freud, 1924), и со­здает возможность бесконечного анализа (Freud, 1937). Так, Сверх-Я может пре­следовать несчастного своей ненавистью на протяжении всей жизни, причем, ничто, в том числе и психоанализ, не будет в состоянии его умиротворить. Одна­ко обыкновенное «малое различие» может привести его в полное замешательство в той единственной области, где оно должно было бы приносить какую-то пользу, то есть в области социальных отношений! И не будут ли групповые феномены единственными нарциссическими расстройствами, способными помешать функ­ционированию Сверх-Я? Мы ежедневно встречаемся с личностями, до сих нор нравственно безупречными, которые, пережив унижение, ведут себя, не зная ни чести, ни совести. Так обстоит дело с героем Клейста, Мишелем Колхаасом, кото­рый разоряет огнем и мечом весь край, поскольку великолепные лошади, остав­ленные в залог одному сеньору, были ему возвращены в весьма плачевном состо­янии. Сверх-Я может также очень легко впасть в заблуждение из-за другого нарциссического расстройства, а именно из-за состояния влюбленности. Из-за любви к Кармен дон Хосе, до сих пор безукоризненный бригадир, забывает о во­инском долге и начинает оказывать услуги контрабандистам.

Тем не менее, данного примера достаточно, чтобы показать, что отнюдь не само Сверх-Я «растворяется в любви» (Parat, 1973). Контрабандисты хотят, чтобы дон Хосе примкнул к их рядам исключительно из-за его профессиональной компетенции. Кармен рассказывает о новых идеалах дону Хосе. Тот стремится достичь их с той же серьезностью, которую проявлял, служа в армии, а Сверх-Я преследует дона Хосе с той же бдительностью всякий раз, когда он терпит неудачу. Точно так же Ми­шель Колхаас в своем упорстве разорить страну оказывается хорошим тактиком, Сверх-Я превращает его в талантливого военачальника точно так же, как раньше де­лало его превосходным барышником. Самое страшное в «этнических чистках» за­ключается в том, что их проводят в жизнь добросовестные чиновники, которые с упор­ством, точностью и при соблюдении строгой субординации следуют заранее разра­ботанному и зафиксированному на бумаге плану. Вполне вероятно, что Сверх-Я заставляет чиновников страдать, если они плохо выполняют свою ужасную работу.

Кармен заменила для дона Хосе армию в роли Идеального Я. Она рассказала ему о новых идеалах, а он добросовестно старается достичь их, не останавливаясь перед тем, чтобы стать убийцей. Сам Фройд по-разному употребляет термины «Идеальное Я» и «Идеал Я» (Chasseguet-Smirgel, 1973, р. 761), тем не менее, вероятно, было бы полезно провести здесь их сравнение. Лагаш высказывает пред­положение, что Идеальное Я связано с первичной идентификацией с матерью (Lagache, 1966, цит. по: Chasseguet-Smirgel, 1973). Как формируется Идеальное Я? Какая связь существует между «малыми различиями» и Идеалом Я? И, наконец, как искажение Идеального Я может привести к потере чувства принадлежности к человеческому сообществу?

Произвол «малых различий»

«М алые различия» находят свое выражение в вариантах произношения, письменности и, в целом, в том, что Марсель Мосс называет «техниками тела» (Mauss, 1924, 1936). Они могут быть изменены на противоположные или заменены дру­гими при сохранении того же самого значения. Связь, которая превращает поступок повседневной жизни в символ принадлежности к той или иной группе, столь же безосновательна, как и связь, объединяющая означающую и означаемую сто­роны лингвистического знака. Изучение «малых различий» открывает перед нами то, что де Соссюр называл «семиологией», то есть науку о «совокупности систем, основанных на произволе знака» (Saussure de, 1911, р. 100). Поскольку эти «малые различия» носят произвольный характер, нам следовало бы без тре­ноги и даже с радостью переносить возможность их замены другими, поскольку мы обогащаем себя, умножая наш культурный капитал.