Работа траура

11ачиная с этого момента можно представить всю силу деструктивных влечений Марка по отношению к матери и травматическое воздействие ее смерти, рассматриваемой как реализация его негативных эдиповых желаний. Возможность реор­ганизовать целостный отцовский образ, образ отца, который являлся не только парциальным объектом матери, позволила Марку вновь открыть любовь к мате­ри и начать работу траура.

Эта работа траура предполагает разрыв связей с потерянным объектом и проявляется, как это очень точно показал Абрахам, как выброс испражнений, движение, являющееся следствием оральной инкорпорации объекта, после его исчезновения (Abraham, 1924, р. 272).

Сновидение Марка на четвертом году анализа свидетельствует об этом важном дви­жении в лечении: «Этой ночью мне приснился странный, необычный сон, который трудно рассказать. Я накакал на серебряное блюдо и показал его Катрин (его под­ружке), которая говорила по телефону со своей матерью. Затем я собирался поставить блюдо под кровать; потом я пошел на кухню и хотел накрыть его индийским покрывалом. И тут-то я понял, что это была грязь; она лежала повсюду».

В своих ассоциациях он увидел, что в этих экскрементах было что-то агрессивное против его подруги, с которой он накануне поссорился, упрекнув ее в неумении выслушать его в момент, когда это было для него очень важно. После того, как я ему заметил, что эти экскременты были также «чем-то ценным», он упомянул о равнодушии Катрин в своем сновидении, что я тогда же связал с равнодушием, в ко­тором он мог также упрекнуть ее и меня, поскольку мы не поняли, что он пережил в связи со смертью матери; я добавлю, что он также боялся, что его подруга или я не хотим заменить ему умершую мать. Следует отметить, что мать его подруги умерла, когда девочке было шесть лет, и что не случайно в сновидении она говорила как раз с матерью, которая была воскрешена в сновидении, так как Марк своей тревогой продолжал поддерживать образ живой матери в себе. Эта проработка позволила Мар­ку впервые с начала анализа вспомнить об обстоятельствах смерти матери.

Эта работа траура проходила не без осложнений, так как впоследствии Марк неожиданно бросил работу преподавателя, чтобы стать торговым представите­лем, и начал часто пропускать сеансы, и я опасался, что анализ прервется. Интер­претация его желания остаться близким матери через отсутствие, напоминание о разнице между прерыванием и завершением анализа привели его к настоящему

процессу завершения в ходе шестого и последнего года анализа, когда в неделю было от четырех до трех сеансов. Благодаря этой проработке Марк смог рассмотреть свои эмоциональные и профессиональные обязательства, на которые он никак не мог решиться раньше; он решает жениться на своей подруге, с которой он жил с само­го начала анализа, и завести ребенка; он вновь получает место преподавателя, соответствующее его способностям. Он расстается со мной не без сожалений, переживая в последние месяцы острые приступы тревоги, которые будут поняты и интер­претированы как способ защитить меня от предстоящей утраты. Несколько ме­сяцев спустя после окончания анализа, который в общей сложности продолжал­ся шесть лет, он напишет мне письмо, чтобы сообщить о рождении сына; в письме он упомянет о пользе аналитической работы и выразит мне свою признатель­ность.