О коливе, приносимом за усопшего

В третий день по преставлении совершают­ся третины, приносят Богу семена пшеницы и разные другие плоды. Что означают эти плоды? То, что и человек есть семя и как бы плод от земли и что он, подобно пшенице, брошенной в землю, опять восстанет силой Божией и, словно произросший и расцвет­ший, в будущем веке предстанет Христу со­вершенный и живой. Ибо как прежде ле­жавшее семя погребается в земле, а потом вырастает и приносит обильный плод, так и человек, будучи предан смертью земле, опять воскреснет. Об этом и Павел говорит, когда через образ семени объясняет тайну воскресения (1Кор. 15: 36–38).

Некоторые полагают, что это приношение плодов совершаем мы в память чуда добропобедного мученика Феодора. Нет, не поэтому только, хотя и это – дело Божие и от Бога, но больше, как мы сказали, по слову Павла, сравнивающего семена с телами нашими, которые и разрушатся, и воскреснут, будучи драгоценнее семян. Поэтому приносим не пшеницу только, но и многие другие семена, и вино от плода виноградного, потому что оно – плод древа и вместе с хлебом было из­брано для жертвы Христовой. Приносим же это и в память святых, потому что и они – святой плод, и их божественные останки, преданные земле, воскреснут во Христе.

Преимущественно же и чаще других се­мян приносятся зёрна пшеницы, ибо и Спаситель уподобил Свое Всесвятое Тело пшенице. «Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно» (Ин. 12: 24). Отсюда же взял и образ для учения о Своём восстании из мёрт­вых: «а если умрет, то принесет много плода»3).

Видишь ли, почему мы предлагаем пшени­цу? Притом же из пшеницы делается всякий истинный хлеб. Поэтому-то и единый истин­ный и живой Хлеб – Христос наименовал се­бя хлебом жизни (Ин. 6: 48). Думаю, именно по той при­чине, что и изначала хлеб дан для того, что­бы на пшеничном хлебе совершались Тайны.

Третины же, девятины и прочие помино­вения совершаются преимущественно во славу Троицы, потому что от Неё – наше бы­тие и жизнь, и от Неё же, после постигаю­щей нас в своё время смерти, – воззвание к новой жизни.

Некоторые, впрочем, говорят, что так за­ведено в соответствии с рождением чело­века, потому что на третий день после того, как семя принято утробой матери, образу­ется младенец; в девятый день сгущается, и в сороковой – получает жизнь и начинает зреть. На третий же месяц совершает движения; на шестой становится уже совер­шенным, а на девятый рождается.

Делают также и годичные каждоднев­ные поминовения, потому что на третий месяц по рождении дитя начинает обна­руживать наличие чувств и мало-помалу растёт. Также и потому, что человек меня­ется с каждым годом и с каждым трехлети­ем, особенно же когда начинается третье трехлетие, т. е. в семь лет. Потому что че­ловек – существо сложное и его развитие не полностью соответствует тройственной троице. Ибо это составляет девять – чис­ло ангельских чинов, которые, как суще­ства бесплотные, и духовные, и вечно жи­вые, совершеннее нас изображают Святую Троицу этим именно числом своим: триж­ды три составляют девять. А у нас, существ сложных, и жизнь седмерична, седмеричны и измерения её.

Через седмицу лет мы достигаем третьей троицы, будучи нашим умом, словом и духом созданы по образу Божию. Поэтому и по­миновения, какие приняты: третины и про­чие – указывают и возвещают Троицу и ту истину, что от Неё – всё наше: и жизнь, и спасение.

Мысли эти, конечно, хороши, потому что и рождение наше, и бытие – от Бога, и все эти мысли имеют в виду славу Его. Но сооб­разнее с духом Церкви всё разуметь духовно и божественно и установлений Церкви не связывать с чувственными вещами.

Таким образом, принесение умершего в храм указывает, что он создан Богом и после кончины приводится к Богу.