Глава 25.

Пятница, двадцать четвертое июня, полдень.

- Ты знала, что у тебя на бедре есть родинка в форме маленького сердца? Думаю, я влюбился в нее.

Голова Эдварда лежала на моем животе, мои пальцы были в его волосах, а простыни были спутаны у наших ног.

Розали меня уволит.

Мы оба играли в прогульщиков. Это была его идея, и я не могла ему отказать. Только не тогда, когда он был обнажен и умолял остаться с ним в кровати, на весь день. Девушка, просто, не может отказать Эдварду Мейсену, когда он обнажен и умоляет.

Он разбудил меня посреди ночи, занявшись со мной любовью и шепча мне обещания никогда больше не оставлять меня. Я заснула после того, как он проинформировал меня, что не собирается на работу утром и никогда не покинет моей кровати. Я не думала, что он серьезно, но он не встал, когда зазвонил мой будильник. Когда же я попыталась вылезти из кровати, он начал умолять.

В настоящий момент, он обцеловывал родинку у меня на бедре. Он лизнул ее языком, а затем прикусил кожу вокруг нее.

- Эй! – закричала я, стукнув его по голове. – Не кусаться! Блин! Я пойду на работу, если ты не прекратишь это.

Он поцеловал то место, которое, только что, атаковал зубами.

– Прости. Ты такая аппетитная.

- Аппетитная?

Мышцы на его руках напряглись, когда он приподнялся и начал продвигаться по моему телу. Он опустился поцеловать меня возле ребер, мою грудь, мою ключицу, и, наконец, мои губы. Переместив свой вес на меня, он смахнул волосы с моего лица.

- Ты самая вкусная женщина, какую я когда-либо пробовал.

- Ты хочешь съесть меня, а?

Его улыбка послала волну, прямо в ту точку, между моих ног, как раз туда, куда он, сейчас, прижимался своим маленьким другом. Кого я обманываю? Его другу было далеко до маленького.

- Ну, будет глупо с моей стороны, съесть тебя. Я хочу сохранить тебя навечно. – Он снова меня поцеловал, толкая свой язык мне в рот, наряду с другой частью себя в меня.

Я согнула колени и приподняла бедра, принимая его туда, где ему было место. Единое целое. Именно вот так, мы должны быть соединены всегда. Мои руки опустились вниз по его спине, наслаждаясь ощущением его тела, которое напрягалось от единения с моим телом. Его мышцы напряглись, его бедра сжались, его тело разогревалось.

Эдвард просунул руку мне под коленку и толкнул мою ногу выше, чтобы он мог войти дальше, глубже. Мне нужен был он, весь он. Мне никогда не будет достаточно. Не важно, сколько он отдавал, мне всегда хотелось большего. Он двигался нежно и медленно.

- Сильнее, - простонала я ему в рот.

Его глаза открылись, и он замер на мгновение.

– Я люблю тебя, Изабелла.

Глупая, безумно влюбленная улыбка расплылась по моему лицу. Он говорил мне это каждый день, дюжину раз за день. Эдвард не хотел, чтобы его отношение ко мне, вызывало у меня сомнения. Он хотел, чтобы все было ясно. Он наклонил голову и начал целовать меня, снова и снова, в изгиб моей шеи, в то время как его бедра, двигались все сильнее и сильнее, давая мне, даже больше того, что я просила.

Движения были великолепны. Я подавалась ему на встречу, принимая каждый его толчок. Он простонал, уткнувшись мне в плечо. Мне нравилось, что я могла доставить ему такое удовольствие. Только я. Это было, именно то ощущение, которое могла ему дать только я.

Он поднял свое тело с меня и встал на колени между моих ног. Руками он схватил меня за бедра, приподнимая мое тело. Я больше не могла двигаться самостоятельно. Он держал нижнюю часть моего тела над поверхностью кровати и двигался вперед и назад, наблюдая за процессом нашего соития.

- Черт, милая. Ты такая потрясающая!

Его пальцы зарылись в моих складочках, а затем он изменил немного способ удерживания меня. Одну руку он положил под низ, а второй стал исследовать то место, где мы были соединены. Его пальцы щекотали и ласкали. Я чувствовала, как оттуда поднимается тепло, по животу, к груди. Я уперлась в подголовник кровати, стараясь быть ближе, стараясь принять его глубже, хотя это и было уже невозможно. Меня настиг оргазм, вызвав дрожь во всем моем теле, мои глаза закатились.

Эдвард лег обратно на меня, целуя мою шею, покусывая мою мочку уха.

– Вот так, видишь, что я с тобой делаю? Видишь, как хорошо я заставляю тебя чувствовать?

Я постаралась вздохнуть; мне пришлось сосредоточиться, чтобы сделать это. Он развернул нас, перекатившись на спину и положив меня на себя. На этот раз я его поцеловала. Я начала с его губ, начала двигаться по его точеному подбородку, вниз, по его шее, и дальше, по его груди. Я села сверху, обхватив его бедра ногами. Свои пальцы я сплела с его, поднимая его руки над его головой. Я наклонилась поцеловать его губы снова. Медленно. С любовью. Волшебно.

Он улыбался, и его глаза не выглядели уставшими, даже, не смотря на то, что мы занимались этим больше, чем спали.

- Что? – спросил он, сведя слегка брови. Я остановилась, чтобы посмотреть на него.

- Ничего. Просто ты выглядишь таким счастливым, и все.

Он сжал обе мои руки.

– Я даже больше, чем счастлив. Я выше счастья.

Это сделала я! Я сделала так, что он выше счастья. Не его благотворительная работа. Не Эммет. И уж точно не все сексуальные, светловолосые богини всего Рио-де-Жанейро. Я. Только я.

Я прижала свои губы к его, скользнув языком по его верхней губе прежде, чем подняться. Рукой я побудила его снова войти в меня. Руки Эдварда блуждали по моему телу. Он нежно провел пальцами по моим двигающимся бедрам. Он скользил руками по моему животу, по груди, по спине, сверху и донизу.

Он оттолкнулся так, чтобы достать своими губами мои губы. Он оставил влажный поцелуй у меня на груди, проведя руками вверх по моей спине.

- Я люблю тебя, - прошептал он, пока его лицо было между моих грудей. – Скажи, что ты веришь мне.

Он поцеловал кончик моей правой груди, затем левой. Он обхватил губами мой затвердевший сосок, отчего моя голова откинулась назад потому, что всем телом я подалась на встречу к нему. Всегда желая большего. Еще, еще и еще. Его язык бродил по моей чувственной плоти. Мой рот открылся и лишь стоны наслаждения вырывались из него.

Эдвард ущипнул меня за другой сосок своими пальцами.

– Скажи мне, Изабелла, - требовал он.

Я подняла голову и погрузила свое пальцы в волосы на его затылке. Мы смотрели друг друга в глаза.

- Я верю тебе. Ты мой. Всегда мой.

- Вот так. – Он поцеловал меня в губы. Его рот был влажным, теплым, моим.

Я двигалась вниз и вверх по всей его длине, перекатывая бедрами то назад, то вперед. Я чувствовала, как он становится невозможно твердым.

- Твой, - повторил он, падая назад на кровать. Он оторвал свои бедра от кровати, проталкиваясь глубже. Я почувствовала резкий рывок внутри себя, когда он кончил.

Я упала на него, мы оба были покрыты легким блеском пота. Его грудь поднималась вверх и вниз от его тяжелого дыхания. Он поцеловал меня в затылок, когда я соскользнула с него на кровать.

- Я увольняюсь.

Я подперла голову рукой.

– Увольняешься откуда?

- Я никогда не сойду с этой кровати. Я же могу уволиться и передать компанию кому-нибудь. Тебе тоже нужно уволиться, так как мне, бессмысленно, оставаться здесь, без тебя.

Я захихикала.

– Я не так долго работаю, чтобы уже увольняться.

- Работу переоценивают. Заниматься любовью весь день, гораздо лучше. Поверь мне. – Он снова затащил меня к себе на грудь.

- Я верю тебе, - сказала я, все еще смеясь. – Но, все эти занятия любовью, сделали меня похожей на липкую гадость. Мне нужен душ.

- Тебе еще нужно поесть. Мы пропустили завтрак.

- Давай ты найдешь нам чего-нибудь перекусить. А я пока приведу себя в порядок. – Я вскочила, но он затащил меня обратно до того, как мне удалось выбраться из кровати. Он поцеловал меня страстно.

Мы никогда не вылезем из этой чертовой кровати.

- Спасибо, что ты веришь мне, - сказал он, когда отпустил меня. Я знала, что он говорит не о работе. Он любил меня. Он сделал так, что это трудно отрицать.

Я чмокнула его в щеку.

– Я люблю тебя.

Я выскользнула из кровати и пошла по коридору в ванную комнату. Вот это была неделька. Мы с Эдвардом провели довольно много времени вместе. Иногда, казалось, что он никогда и не уезжал. Оказалось, так просто подстроиться под определенный ритм. Мы шутили друг над другом, как раньше. Я наслаждалась покоем, приносимым его прикосновениями. Его нежные слова и обещания вечной любви благоприятно влияли на мое эго. Он был так мил, и было так приятно, когда он целовал или смешил меня.

Мое желание заботиться о нем тоже сохранилось. Мне нравилось заставлять его улыбаться. Мне хотелось показать ему, что я забочусь о нем, но, иногда, меня все же пробивал холодный пот. Я дала ему понять, что не буду оставаться у него на ночь, кроме Дня его рождения. Я, даже, не видела его в среду. Я ходила прогуляться с Анжелой, и помогла ей выбрать кое-какую детскую одежду, чтобы они могли надеть на регистрацию. Я повторяла себе, что нужен баланс, баланс, баланс. Это значило, что все не может быть сосредоточенно на Эдварде. Я отправляла ему, возможно, жутко запутанные сообщения. Неожиданно, оказалось, что это у меня раздвоение личности. Возможно, именно поэтому, он постоянно требовал, чтобы я говорила, что верю ему. Эдвард изменился, но был прежним во многих аспектах. Его терпение, по-прежнему, было не безгранично. Он все еще хотел то, что хотел. Очевидно, он хотел меня и был настроен, чтобы я в это поверила.

Я встала под душ, под теплую воду. Мое тело устало, хотя, я и провела больше двенадцати часов в кровати. Мне не удалось отдохнуть. Я улыбнулась. В данной ситуации, это не казалось плохим. Интимная близость с Эдвардом, стоила всей усталости и болезненного состояния. До того как он ушел, у нас были насыщенные сексуальные отношения. Сейчас же, когда он пришел к пониманию того, что чувствует ко мне, секс перешел на иной уровень. Я даже и не представляла, что произносимые им слова, поднимут наши отношения на нужный уровень, но так оно и было. Теперь, именно я, была той, что сдерживала свои слова, боясь использовать их так свободно, как раньше. В этот раз, мы, действительно, поменялись местами.

Я намылилась и сполоснулась под водой, зная, что не пройдет много времени прежде, чем я снова буду пахнуть сексом и Эдвардом. Этим стоит пахнуть, я полагаю. Я выключила воду и обернула волосы в полотенце, другое же, я обернула вокруг своего тела. Я вышла в коридор и улыбнулась при виде Эдварда, который в своих боксерах жарил что-то на плите.

- Ты готовишь? – пришлось мне спросить, так как это было немного, неожиданно.

Он обернулся и засмеялся.

– У тебя в шкафу нашлись только макароны с сыром. В холодильнике у тебя и того меньше. Как ты выживаешь на лапше с имитацией сырного соуса и на каких-то странных сушенных картофельных чипсах в банке?

- «Принглс», это не какие-то странные, сушеные, картофельные чипсы. – Я открыла шкаф и взяла оттуда красную банку чипсов «Принглс». Я открыла крышку и достала один ломтик. – Это мои любимые. Единственная прелесть в том, что Джаспер больше не живет здесь, так это то, что он не успевает их съесть до меня.

- Так это единственная прелесть? – сказал Эдвард, изогнув бровь.

- Ну, я предполагаю, что ты бы мне тогда не готовил сырные макароны в белье, если бы он был здесь. Это было бы не красиво.

Казалось, он удовлетворился таким ответом и потрусил своей милой попкой, продолжив жарить лапшу.

– Ты знаешь, мы можем попросить Шарлотту покупать тебе продукты и завозить их сюда.

Я покачала головой.

– Шарлотта мой друг, она не работает на меня. Я никогда не попрошу ее ходить за покупками для меня.

- Она бы сделала это для тебя, как твой друг, Изабелла. – Я увидела, как он закатил глаза, кладя деревянную ложку на стол.

- Я вполне способна сама делать покупки, - сказала я, надеясь, что мы прекратим этот старый разговор. – Я удивляюсь, почему ты не заказал еду на дом?

- Я вполне способен сам… - он поднял уже пустую коробку - … закипятить воду, проварить лапшу, в течение 7 до 10 минут, чтобы добиться желаемой нежности. У тебя есть потребность в нежности, о которой мне стоит знать?

Эдвард сделал шаг мне на встречу с хищным блеском в глазах. Я сделала шаг назад, но врезалась в стойку. Он прижал меня к ней, положив руки мне на бока.

- Мне нравится, когда моя лапша нежная и мягкая.

- Какие еще нежные и мягкие вещи тебе нравятся? – спросил он, целуя меня. – Проехали, мне кажется, я больше хочу услышать, что твердое вам нравится, мисс Свон.

Я сглотнула, тяжело дыша. Он вдохнул носом, опуская голову так, чтобы мог коснуться губами моего обнаженного плеча. Он закрыл глаза, вдыхая мой запах.

- Я думаю, ты знаешь, - ответила я, заморгав. Он меня заколдовал.

Он потянулся и снял полотенце с моих волос. Мои волосы распались тонкими, влажными прядями мне на плечи, на спину. Он швырнул полотенце в коридор, из маленькой кухоньки, в которой мы стояли.

- Ты так хорошо пахнешь. Очень хорошо. – Он закинул мои волосы назад. – Сними полотенце.

Он заставлял мое тело дрожать, словно от какого-то электрического разряда. Легкое покалывание пробежало по моим рукам и ногам.

- Но…

- Снимай. Свое. Полотенце. – Перебил он, не оставляя места для споров.

Мы смотрели друг другу в глаза. Так же сильно, как я не любила, когда мне говорят, что делать, такого рода указания меня заводили. И он это тоже знал. По его взгляду я понимала, что он знает, что я заткнусь и сброшу свое полотенце. Так я и сделала.

- Можно смотреть, но нельзя трогать, - сказала я вызывающе.

Эдвард закинул голову смеясь.

– О, моя милая Изабелла, нет никаких шансов, что ты будешь стоять в таком виде передо мной, и не пожелаешь, чтобы я дотронулся до тебя. Если я буду стоять здесь, не дотрагиваясь до тебя … минуту, ты будешь умолять меня сделать это.

Я бы хотела сказать, что я с радостью принимаю пари, только вот мне сразу же захотелось, чтобы он прижал свою обнаженную грудь к моей и его руки, которые, в настоящий момент, упирались в стойку позади меня, были вместо этого на моей талии.

Черт бы его побрал!

Я сразу же сдалась.

– Ну, ты можешь трогать только определенные места, но только нежно, чтобы понять, как я чувствую себя в остальном.

Эдвард провел рукой по волосам.

– Я сделал тебе больно? Ты в порядке? – Эдвард-командир быстро сменился нежным Эдвардом.

- Все хорошо, - сказала я, улыбнувшись тому, как быстро он мог стать мягким и пушистым. Я положила руки на его груди, проведя ими медленно вверх и остановив их у него на плечах. – Просто, я немного устала.

Его руки обвили мою талию и скользнули по моим бедрам.

– Будет ли это не правильно, если я признаюсь, что нахожу это сексуальным, что это я тебя довел до такого состояния?

- Только, если будет не правильным, что каждый раз, когда появляется боль, я думаю о том, что ты со мной проделывал, после чего, все так болит.

- Нет, это заводит. – Его руки крепче сжали мою кожу. – От того, что ты говоришь мне, что я не могу тебя там трогать, делает это место самым желанным. – Он прислонил ко мне свое возбужденное тело. Это было божественно.

Он поцеловал меня, и я быстро сдалась, впустив его язык внутрь. Его руки переместились назад, и он грубо сдавил мою попку. Мне так захотелось ощутить его прикосновение там, где не следовало, но, неожиданно, чем-то неприятно запахло. Что-то горело.

- Эдвард, - пробормотала я, не отрываясь от его губ. – Эдвард.

Он старался сдержаться. Я закрыла для него райскую долину, и теперь он старался пройтись своими руками по всему моему телу, пока его язык оставался в моем рту. Я постучала по его плечам обеими руками.

- Что-то горит. – Я отклонилась от него и повернула голову. – Лапша пригорела!

Эдвард прекратил меня целовать достаточно давно, чтобы понять, что я говорю. Он высвободил меня и подбежал к печке, в полной уверенности, что задымилась кастрюля с лапшой.

Он снял ее с огня и выключил горелку. У него выкипела вся вода.

- Что, черт побери, произошло?

- Я думаю, ты отвлекся, и они кипели чуть дольше, чем от 7 до 10 мнут, - захихикала я.

- Ты думаешь это смешно?

Я покачала головой и засмеялась.

– Я никогда не видела, чтобы у кого-нибудь сгорели макароны с сыром из коробки.

- Ха, ха, ха. Очень смешно, - пробурчал он с сарказмом. – Где у тебя хранятся меню, для того, чтобы я мог заказать нам еду на дом? Он поставил кастрюлю в раковину и залил ее водой. – И обернись обратно полотенцем, ты, дьявольская женщина.

Я хихикала над ним всю дорогу до спальни, потом отдала ему меню Китайского ресторанчика и попросила заказать мне немного курицы с апельсинами. Я расчесала волосы и закрутила их в пучок. Натягивая майку, я подумала о том, чтобы поменять простыни на кровати. Я начала их стягивать, когда в комнату зашел Эдвард.

- Кажется, ланч займет больше времени, чем предполагалось. Прости.

Я пожала плечами.

– Ничего. Помоги мне снять эти простыни. Раз уж ты не готовишь, ты можешь мне помочь застелить кровать.

Эдвард потянул заправленный край со своей стороны кровати.

– Ты учишь меня домашнему хозяйству. Я, никогда в жизни, не застилал свою кровать.

Я сбросила грязные простыни на пол и уставилась на него, на мгновение.

– Твоя мама не заставляла тебя застилать постель? – Он покачал головой. – А Эсме?

- Эсме и сама не застилает постель, - фыркнул он.

- Что же ты делал, когда учился в колледже?

- Платил девчонкам, чтобы они делали это за меня. Они и вещи мои стирали, иногда, даже только за то, чтобы пойти со мной на свидание.

- Это не правильно, - сказала я, покачав головой на его высокомерие и низкую самооценку некоторых девиц. Я бы, ни за что, не стала стирать белье парню, только чтобы пойти с ним на свидание.

Я достала чистые простыни из шкафа и расправила ту, которой собиралась застелить матрас.

Эдвард был непримирим.

– Плохо или хорошо, но мои вещи были чистыми, а комната прибрана.

- Ты бы хотел, чтобы твой сын, когда-нибудь, вел себя также? – Я передала ему его часть простыни.

- Мы уже обсуждаем детей? – он остановился и уставился на меня.

- Гипотетически, – добавила я, закатив глаза. – Если у тебя, когда-нибудь, будет сын, ты бы не хотел, чтобы он был более независим, чтобы он мог позаботиться о себе сам? И не обращаться так с девочками?

- Я думаю, если он будет достаточно умен, чтобы придумать, как сделать так, чтобы не делать это своими руками, это даст ему больше власти.

Так, мне не удастся его переубедить.

– А если у тебя будет дочь? Понравится тебе, что какой-то парень будет встречаться с ней, за то, что она будет менять ему простыни.

Эдвард ухмыльнулся.

– Я не переживаю за свою дочь.

- Почему это? – мне, действительно, было интересно.

В его взгляде не было дерзости. Он смотрел на меня со всей серьезностью и просто сказал,

- Моя дочь будет точно такой же, как и ее мать.

От его слов я похолодела. Мое сердце бешено забилось внутри моей груди.

- Гипотетически, конечно, - сказала я, заправляя простынь со своей стороны.

Он смотрел на меня с тупой ухмылкой на лице.

– Наверно. Кто знает, да? У нас могут быть все мальчики.

У меня открылся рот и тупое …Ааа…вырвалось оттуда. Он представлял нас в браке, с детьми. Детьми, во множественном числе. Это было моей ошибкой, с самого начала, что я завела этот разговор о гипотетических детях.

- Я и не представляю, что мне тут нужно делать, - признался он, держа угол простыни в руках. Может, он и не заметил, что я была в полнейшем внутреннем замешательстве.

Я обошла кровать с другой стороны и взяла кончик простыни из его рук. Он остановил меня, когда я заправляла ее под матрас.

- Ну, как же я научусь, если ты это делаешь за меня, Изабелла? Научи меня, я хочу, чтобы ты меня научила.

Я отпустила простынь и потянулась, взяв его лицо в руки. Мои эмоции снова были в полнейшем беспорядке. Так же, как мысль о замужестве и детях, до смерти меня напугала, мысль о том, что Эдвард хочет всего этого со мной, заставила меня почувствовать себя … счастливой. Каждый раз, когда мне казалось, что я вижу прежнего Эдварда, новый ошарашивал и поражал меня. Его желание расти, признавать, что у него не на все есть ответы, всего этого было достаточно, чтобы я могла расплакаться.

- Пожалуйста, будь настоящим, - умоляла я. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Пожалуйста, не будь слишком хорош, чтобы быть правдой.

- Ты, хотя бы, можешь представить себе, сколько раз, про себя, я повторял, то же самое, о тебе! – сказал он, рассмеявшись.

Я встала на носочки и поцеловала его со всей любовью, которая во мне была. Я любила этого человека. Я любила его всего, без остатка. До того, как он ушел, он был таким сложным. Меня пугали мои чувства к нему. Теперь же, если он был настоящим, все могло быть таким не сложным. Любовь к нему могла означать, что никогда не придется быть напуганной.

- Все настоящее, Изабелла.

Он подошел к другому краю кровати и заправил простынь под последний угол. Он снова подошел ко мне, стянул с меня майку через голову и бросил ее на пол.

Он присел на полузастеленную кровать, опершись спиной об изголовье. Он притянул меня к себе, усадив меня между ног, прижав меня спиной к своей груди. Его руки скользили по моей коже, вниз по рукам, животу, бедрам, и обратно наверх. Он не прекращал ими двигать, когда заговорил.

- Твоя кожа такая мягкая, такая нежная. Когда я дотрагиваюсь до тебя, это напоминает, что, не смотря на то, что, иногда, ты бываешь жесткой, я знаю, что некоторые части тебя хрупкие. Я знаю, что твое доверие, как раз одна из таких, мягких частей. Между нами больше не может быть секретов. Мы не должны утаивать что-то друг от друга. Поговори со мной. Я не могу доказать свою искренность до тех пор, пока ты не позволишь мне это сделать.

Я думала, что ему хочется заняться сексом, но он удивил меня, в очередной раз, говоря о любви. Я была обнажена в его руках, и он хотел, чтобы я обнажила и свою душу.

Я положила голову ему на плечо и взглянула на него.

– Ты встречался с консультантом?

Его, похоже, удивил мой вопрос.

– Да.

Я выдохнула. Это было хорошо. Пока Шарлотта была права.

– Ты беспокоишься, что дела снова могут пойти наперекосяк?

- Я усмирил стольких демонов. Мне бы хотелось, чтобы все так и оставалось. Я уже встречался с консультантом раньше, но был не готов. Я не мог откровенно говорить о вещах, о которых должен был говорить. Мне кажется, что, сейчас, я уже могу.

- Я рада, что ты этим занялся.

- Я стараюсь разбираться с делами до того, как они превратятся в проблему.

- Но мы будем разбираться со всем вместе, ведь так?

Эдвард поцеловал меня несколько раз в плечо.

- Мы, со всеми делами, будем разбираться вместе, - сказал он, но потом покачал головой. – Позволь мне отказаться от этих слов. Мы будем вместе разбираться с теми делами, которые касаются нас, как пару. Некоторыми вещами нам стоит лично заниматься.

- Мне нравится идея некоторого баланса.

- Мне хочется тебя поддерживать, мне хочется, чтобы ты поддерживала меня. Я понял, что я не могу создать для тебя идеальный мир. Я не могу, настолько, все держать под своим контролем. Насколько мне этого хочется, настолько мне не хочется этого. – Его руки снова начали двигаться, легко перемещаясь по моему телу. – Мы вынуждены жить в этом мире, и разного рода недоразумения, будут случаться, вещи, которые мы не в силах контролировать. Я лишь хочу, чтобы в конце каждого дня я знал, что у меня, в моем уголке, есть ты, и наоборот.

- Моральная поддержка, - уточнила я потому, что мне никогда больше не хотелось спорить по поводу денег.

Он обнял меня легонько и поцеловал в голову.

– Да, моральная поддержка. Я больше не буду покупать тебе работу.

- Также, я хочу сохранить мою квартиру.

- А когда Джаспер совсем съедет? – казалось, он был удивлен моим заявлением.

- Я думала об этом до того, как ты вернулся. Возможно, мне придется подыскать себе место дешевле и ближе к школе.

Эдвард вздохнул. Я знала, о чем он думал. Поместье было очень близко к школе и это бы мне ничего не стоило.

- Я планирую провести остаток жизни с тобой. Что входит в твои планы?

Я переплела свои пальцы с его у себя на животе и наклонилась слегка вперед.

– Я стараюсь не загадывать настолько вперед. И, тем не менее, я не представляю своей жизни без тебя.

- Это хорошо. – Он зарылся носом в моих волосах. – Зачем же тогда жить отдельно?

В моей голове всплыла мысль о темной стороне Эдварда.

– Я не знаю. Я стараюсь быть осторожной.

- Я никуда не денусь. А если я и денусь, чего я делать, не намерен, неужели тебе будет легче от того, что ты будешь здесь жить?

Я напряглась.

– Ничего не сделает это легче.

- Я не знаю, каково это быть тем, кого оставили, но я, точно знаю, какого быть тем, кто уходит. Точно так же, как тебе кажется, что ты не переживешь, если я снова уйду, я знаю, что не переживу этого.

Я читала дневник. Я знаю, через что ему пришлось пройти. Он больше не сможет выбрать расставание.

- Я знаю, что ты не бросишь меня нарочно.

Эдвард обнял меня и притянул, как можно ближе.

– Что это, по-твоему, значит?

- Я не знаю. Я рада, что ты обратился к консультанту. Это означает, что ты больше не ведешь себя так, словно хочешь все контролировать.

- Но ужасные стороны моего характера все еще тебя волнуют.

Я повернула голову так, чтобы могла видеть его лицо.

– Милый, у тебя нет ужасных сторон. Меня волнуют поврежденные стороны. Стороны, которые подпортил твой отец.

- Я работаю над этим, - сказал он тихо, избегая смотреть мне в глаза.

- Я понимаю. – Я погладила его по лицу рукой.

- Я никогда не буду идеален. Я все еще буду собой. – Боль в его голосе заставила меня почувствовать себя ужасно.

Я повернулась так, чтобы быть к нему лицом и уткнулась ему в шею, обняв его.

– Я не хочу, чтобы ты был идеальным. Я любила тебя до того, как ты ушел, и люблю тебя сейчас. Я лишь хочу, чтобы ты был счастлив, будучи собой, даже, если этот человек и не идеален. Я не хочу, чтобы ты меня оставлял потому, что тебе кажется, что ты не тот, кто мне нужен. Мне нужен ты.

Меня пугали его самоистязания и то, что он не в состоянии прощать самого себя.

Его тело расслабилось под моим.

– Если, это все, чего ты боишься, тогда у нас все будет хорошо. Я дам тебе немного времени, если ты дашь немного мне. Не принимай решение о том, где ты будешь жить до того, как будет подходить к концу срок аренды этой квартиры.

Его уверенность заставила меня расслабиться.

– Хорошо.

- Ты, даже, не представляешь, насколько это делает меня счастливым.

Это было не правдой. Я отлично чувствовала, насколько это сделало его счастливым. Я поцеловала его в губы, и мы поменяли нашу позицию. Он свел ноги вместе так, чтобы я села сверху на него. Двигаться в таком положении было больно.

- Я заслуживаю тебя, Изабелла. Мы дополняем друг друга.

Мне нравился ход его мыслей. Ведь я, страшная поклонница баланса. Он поцеловал меня в шею.

- Это медитация делает тебя таким мудрым? – поддразнила я, пока он целовал мою грудь.

Я видела, как пошевелились его щеки в улыбке.

– Блин, а нет шансов, что я от природы умен? Все дело, должно быть, только в медитации?

- Я уж и забыла, насколько ты умен. – Мои пальцы запутались в его волосах.

Он поднял на меня свой сияющий взгляд. Взгляд таких зеленых и мягких глаз, словно зеленая поляна.

Наше веселье прервал стук в дверь.

- Наша еда, - объявила я, неохотно вставая с него.

- Я открою дверь, Голая девчонка. А ты можешь принести нам, что-нибудь попить, с кухни.

Эдвард встал с кровати и скользнул в штаны, которые лежали на стуле, в углу комнаты. Он взял свой зажим с деньгами с моего комода и пошел к двери. Я подняла одну из простыней с пола и обернулась в нее. Я не думала, что доставщик еды зайдет в квартиру, но кухню видно, если зайти в прихожую. Я не хотела рисковать.

Эдвард подошел к двери, как раз тогда, когда я открыла холодильник. Мне, действительно, нужно было бы сходить за покупками. У меня было немного молока, две бутылки пива, и уже открытая 2-х литровая бутылка Dr. Pepper. Китайская кухня и Dr. Pepper, на мой вкус, звучит отлично.

- А мне кажется, это не твоего ума дело, - сказал Эдвард, что прозвучало ужасно грубо. Я поставила 2-х литровую бутылку на стойку и выглянула, чтобы посмотреть, что происходит.

И тут я услышала голос, звучавший с другой стороны двери.

– Ты настоящий засранец, тебе это известно? Тебе, разве не нужно, управлять большой компанией? Я здесь, чтобы увидеться с Беллой.

Джаред.

- Мне насрать на то, чего ты хочешь. – Голос Эдварда звучал угрожающе. – Она спит. Ты должен уйти, и если она, не достаточно ясно выразилась, никогда не возвращаться.

На мне ничего не было, кроме простыни, но все шло в очень плохом направлении.

- Ты не говори за нее, - спорил Джаред.

- У тебя нет с ней шансов. Придется это пережить.

- Эдвард, - сказала я, стоя за его спиной.

Он оглянулся через плечо на меня и его глаза округлились.

- Белла? – Джаред толкнул дверь, пока Эдвард отвлекся на меня.

- Что, черт побери, ты делаешь? – Эдвард практически кричал на меня.

Я перевела свой взгляд со злого лица Эдварда на опустошенное лицо Джареда. В руках Джареда был пластиковый контейнер и коричневый бумажный пакет. Он принес мне что-то перекусить. Я почувствовала небывалое чувство вины, даже, не смотря на то, что каждый раз, снова и снова, ясно объясняла свои чувства.

- Джаред…

- Ты выглядишь так, словно чувствуешь себя уже лучше. Похоже, тебе не нужно было, чтобы я приносил тебе перекусить.

- Я …

- Если ты хочешь с ним поговорить, не могла бы ты надеть на себя какую-нибудь чертову одежду? - Эдвард кипел от злости.

Я нахмурилась, взглянув на Эдварда, потом посмотрела на Джареда.

– Дай мне минутку.

Он покачал головой и пожал плечами.

– Как скажешь.

- Эдвард, - сказала я, наклоняя голову, зовя его пойти за мной. Я не хотела, чтобы они оставались в одной комнате.

С зажатыми кулаками, Эдвард пошел за мной в комнату. Я сбросила простынь и быстро натянула майку, открыла ящик с нижним бельем.

- Невероятно. – Эдвард быстро прошагал по комнате, схватив свою майку.

- Он старается быть вежливым со мной.

- Не он. Ты! Ты могла бы, точно так же, выйти туда голой. – Он, практически, прошипел через зубы. Его челюсть выпячивалась от напряжения.

- Я не хотела, чтобы вы подрались.

- Почему он не знает, что мы снова вместе?

- Еще и недели не прошло с тех пор, как мы вместе. – Я чувствовала, что он немного не справедлив ко мне. Я надела шорты.

- Ты же с ним работаешь, не так ли? – заметил он.

- Меня не было на прошлой неделе, он брал себе дополнительные обеденные смены. Я не работала с ним со дня, когда ты вернулся. В последний раз я с ним разговаривала после похорон бабушки. Мне это время не казалось подходящим, чтобы сообщить ему, что я собираюсь сойтись со своим бывшим.

Эдвард резко поднял голову.

– Ты говорила с Джаредом, когда была во Флориде?

Я покачала головой в знак согласия. Его одержимость, не всегда, была привлекательна.

– Да мы занялись сексом по телефону сразу же, как я похоронила Бабулю. Было так эротично.

Ему не понравился мой сарказм.

– Не говори со мной так, когда я уже и так взбешен.

- Он мой друг, и он позвонил узнать, как я справляюсь со всем этим. И все.

- С этой дружбой пора заканчивать. Постарайся ему это объяснить, – сказал Эдвард, вылетев из комнаты так же быстро, как и вошел.

Что ж, король отдал свой приказ. Это был Эдвард старой закалки во всей своей красе…ну или ужасе. В тот момент, когда я входила в зал, Эдвард уже закрывал входную дверь за собой. Я подумала, что он собирается дождаться доставщика еды снаружи. Ну, или же он собирается, покричать на Тайлера, за то, что тот не остановил Джареда и дал ему подняться сюда.

- Ты уж прости меня за это… и за то. – Я махнула в сторону двери, подумав, что он должен понять, о чем я.

- Мне не нужны твои извинения, Белла. Я вижу, что чему-то помешал. Ты со своим миллиардером снова вместе. Розали сказала мне, что ты звонила и сказала, что заболела. Я подумал, что могу принести тебе суп перекусить. Похоже, я был просто идиотом.

- Послушай, прости меня. Прости, что мне не удалось сообщить тебе об этом каким-нибудь лучшим способом, чем этот. Ты хороший друг, Джаред.

Он даже не слушал меня.

– Он ушел от тебя, а ты принимаешь его обратно, словно это ерунда, - издевался он. – Я думал, ты лучше. Я не думал, что ты бросишься ему на шею, как только он появится.

Я наклонила голову на бок и уперлась руками в бока.

– Ты ничего не знаешь обо мне и Эдварде. Ты и предположить не можешь, через что мы прошли, чтобы снова быть вместе, и почему нам нужно было через это пройти. Ты не должен меня судить.

- Я пришел занести тебе немного еды прежде, чем идти в «Затмение». Я передам Розали, что ты, совершенно однозначно, проведешь весь день в кровати. – Он поставил контейнер с супом и пакет на кофейный столик.

Я закинула голову в негодовании. Мне нечего было больше сказать. У него была фантазия о том, что нам суждено быть вместе, не смотря на то, что я ему много раз говорила, что это не так. Он пошел к двери и открыл ее. Тайлер стоял снаружи.

- Замечательно, - фыркнул Джаред. – Твой сторожевой пес здесь. – Он прошел мимо Тайлера и направился к лестнице.

Мои плечи упали. Вошел Тайлер.

- Гав, - сказал он, улыбнувшись. – Все в порядке?

Я ухмыльнулась и покачала головой.

– Это он тебя прислал сюда?

- Он ждет у меня в квартире, когда уйдет Джаред. А я поднялся посмотреть, все ли хорошо.

Я присела на диван.

– Я в восторге, что теперь они оба на меня злятся.

- Мистер Мейсен не злится на тебя. Ревнует как черт, но не злится.

Я потерла виски.

– Он был, довольно, взбешен на меня, когда уходил.

- Джаред напоминает ему, что он был слишком близок к тому, чтобы все потерять. Это не гнев, это страх. Я пойду, схожу за ним, если ты готова.

- Скажи ему, чтобы не поднимался сюда, пока не будет готов вести себя вежливо со мной.

Тайлер засмеялся, открывая дверь.

– Может быть, ты передашь ему записку, в которой напишешь: «Ты мне нравишься. А я тебе? Выбери «да» или «нет».» И я смогу бегать туда-сюда между вами двумя. Мне это доставит столько веселья.

- О, Тайлер, - вздохнула я. – Помнишь, когда ты не разговаривал? Вот это были хорошие времена.

Он улыбнулся и подмигнул мне.

– Я пришлю его. Аккуратней с сарказмом, - предупредил он, указывая на меня пальцем.

Тайлеру удалось рассеять мой гнев довольно легко. Надеюсь, ему удастся сделать то же самое с Эдвардом. Никому не удавалось быть более разумным, чем Тайлер.

Через несколько минут в дверь постучали. Я встала, расстроившись, что он не подумал о том, что может, просто, войти. Я открыла дверь и увидела доставщика еды.

- О, - я была не готова увидеть его. Я даже не имела представления, где может быть мой кошелек. - Сколько за все это?

- Я заплачу. – Эдвард подошел к доставщику с деньгами в руке. Он взглянул сначала на меня, внимательно, потом на доставщика, который держал нашу еду.

Он заплатил и зашел внутрь.

– Прости меня, - сказал он, как ребенок, которого родители заставили идти извиняться перед своей сестрой, хотя, он этого и не хочет.

- Это Тайлер сказал тебе так сделать?

- Возможно, он упомянул, что это будет неплохим началом разговора.

Прошло меньше секунды прежде, чем мы оба улыбнулись.

- Всегда лучше срабатывает, когда ты говоришь это от души.

- Мне, действительно, жаль, что я накричал на тебя. Но мне не жаль, если я задел чувства Джареда. Мне наплевать на чувства Джареда.

- Не справедливо злиться на него за то, что он проявил ко мне интерес после того, как ты ушел.

Эдвард выронил коричневый пакет с нашей едой на пол. Он схватился за волосы.

– Мне даже наплевать на справедливость, Изабелла. Он хочет забрать тебя у меня. Мне он не нравится….

- Совершенно не важно, чего хочет Джаред. Важно лишь то, чего хочу я.

- Точно! А ты хочешь защищать его. Ты хочешь облегчить его страдания. – Он злился на меня, был разочарован тем, что меня заботили чувства Джареда.

- Потому, что мне неудобно, что он думал, что я больна, а вместо этого он обнаружил, что у меня дома секс-марафон с тобой.

Эдвард пошел ко мне. Я отступала до тех пор, пока не уперлась в стену.

– Ты, хотя бы, представляешь, как мне больно оттого, что я представляю, что это он мог быть в твоей кровати, это он мог дотрагиваться до твоей кожи, это ему ты могла позволить любить себя.

Часть меня хотела попрерикаться с ним. Напомнить ему, что это результат его действий. Это он решил рискнуть, что я не начну отношения с кем-нибудь другим. Ему повезло, что я не раскрываю сердце всем подряд. Но, тем не менее, это нас ни к чему не приведет. Тайлер был прав, мне следовало остерегаться собственного сарказма. Я не хотела ссориться. Я хотела вернуться к нашему марафону.

- Но не позволила бы потому, что хочу, чтобы этим человеком был ты.

Он прижался ко мне своим телом, цвет его глаз был темным, но он уже не был зол. Он взял меня за запястья и завел мои руки себе за голову. Мое дыхание участилось.

Он будто прорычал.

– Только я.

Его губы сильно прижались к моим. Эдвард, все еще, мог пристыдить меня с моими переменами настроения. От мистера Зена в постели до того, как появился Джаред, до пещерного человека, помешанного на сексе. Нежного Эдварда больше не было потому, как он обращался со мной твердо, срывая мою одежду, держа мое тело сильными руками, кусая мои губы, хватая мой подбородок зубами.

Он даже не стал снимать одежду. Он сбросил штаны и освободил себя от одежды на столько, чтобы ему ничего не мешало войти в меня. Это был секс, он был не о том, чтобы убедить меня в том, что он любит меня. На этот раз, он помечал свою территорию. Возможно, он пытался убедить себя в том, что я люблю его. Приняв его потребность с такой же готовностью, как и его любовь, я старалась доказать, что он дорог мне. Я принимала и то и другое потому, что я, действительно, любила его.

Было так много ощущений: стена у меня за спиной, тепло его тела с другой стороны, мягкость его волос у меня в руках. Да, и звуки вокруг. Звук того, как его тело ударялось о мое. Звук, издаваемый его ртом, когда он оставлял поцелуи на моей коже. Его дыхание, которое стало неровным, когда я подняла ноги и обвила ими его талию, позволяя ему войти глубже. Его дикое рычание, когда он кончил в меня.

Он держал меня, прислонив к стене, тяжело дыша, уткнувшись лицом мне в шею.

- Ты ведь не уйдешь, да? – тихо сказал он, не отрывая лица от моей шеи. – Я знаю, что, иногда, могу заставить тебя захотеть этого.

Маленький мальчик все еще был где-то там внутри, он боялся, что я не буду любить его достаточно сильно, чтобы мириться с теми вещами, которые и делали из него того, кем он был. Я так увлеклась своими страхами, что не поняла, что его страх все еще существует.

- Я рядом. Я всегда была рядом, и никуда не уйду.

Он подхватил меня и отошел от стены. Мы обнимали друг друга. Два исцеляющихся сердца, старающихся понять эту всеобъемлющую любовь, которую мы испытываем друг к другу. У нас всегда будет одна любовь на двоих. Я была его, а он мой.

- Любимое кино.

- «Мальчишник в Вегасе».

- «Мальчишник в Вегасе»? – Эдвард перестал почесывать мою спину.

- Это самое смешное кино, которое я когда-либо видела. Мне кажется, я никогда так раньше не смеялась.

- Серьезно? Твой любимый фильм – тупая комедия о «Мальчишнике в Вегасе»?

- Да ладно, брось, - сказала я, слегка ударив его в грудь. – Там было всего понемногу. Было смешно до слез.

Он покачал головой.

– Слава богу, что есть Джаспер, чтобы есть с тобой пиццу и устраивать вечера просмотра фильмов.

- Ему он тоже очень понравился.

- Я в шоке.

Мы оба засмеялись.

- Первый поцелуй, - выпалила я.

- Кэрри Вилсон, третий класс.

- Ты поцеловал девочку в третьем классе? Неужели, мальчики в третьем классе не думают, что девчонки это отстой?

- Я никогда не думал, что девчонки отстой. Плюс, Кэрри была в четвертом классе, так что это было волнующе, быть с женщиной постарше.

- Вот теперь пойми тебя. Теперь, ты, прямо какой-то расхититель колыбелей.

- И снова комментарии старика, - сказал он, защекотав мои бока. Я скорчилась у него на груди, пока он не перестал.

- Прости, больше не буду.

Эдвард чмокнул меня в голову.

– Худшее свидание.

Мне придется быть откровенной. Я надеюсь, это не испортит нашего веселья.

– Наше первое свидание.

- Эх, я боялся, что ты это скажешь. Тебе, даже, не удалось поесть там, а это, действительно, хорошее место. Нужно будет вернуться туда. Исправить все.

- Даже не верится, что я согласилась на второе свидание с тобой, после этого.

- Мне тоже. Я был в таком замешательстве тогда. Ты была нереальной. Я был уверен, что ты водишь меня за нос. К слову, о слишком хорошем, чтобы быть правдой.

- Ты сбил меня с толку. В одно мгновение мы с тобой прекрасно разговаривали, а в следующее мгновение ты уже превратился в безразличного засранца.

- Это воспоминание, тоже, не из числа моих любимых. Тебе удалось доказать, что ты стоящая штучка, тем вечером. Ты оставила мою задницу сидеть там, а сама ушла, заплатив за счет. Я был так взбешен.

Я поцеловала его под подбородком.

– Таково и было мое намерение.

- Я рад, что ты не боишься дать мне сдачи, когда я веду себя, как засранец.

- А я рада, что, на самом деле, ты вовсе не засранец. – Я снова его поцеловала, на этот раз в губы. – Самое странное, что ты когда-нибудь ел.

- Ох, это сложный вопрос. Я много необычного ел, когда бывал в разных странах. В Китае много интересных блюд, но вот в Таиланде я ел Khai Khao.

- Что это?

- Это, по существу, оплодотворенное куриное яйцо с практически развившимся эмбрионом, который заживо сваривается внутри.

Я скатилась с него. Это самое ужасное, о чем я когда-либо слышала, в своей жизни.

– Зачем тебе понадобилось это есть?

- Это, нормально, там. Юго-восточная Азия, Вьетнам, Китай. В некоторых странах, это называют balut. Люди это постоянно едят. – Он снова меня затащил на себя.

- Самое странное, что я ела – это кальмары. Я благодарю Бога за Jimmy Johns сейчас.

Эдвард так сильно смеялся, что сейчас вытирал себе глаза.

– Боже, мне стоит вывозить тебя из Штатов чаще.

- Только, если ты не будешь заставлять есть меня вареных детенышей кур.

На нас обоих накатила волна смеха. Весь наш вечер был таким. Уютным. Немного глупым. Очень… нормальным. На ужин мы заказали пиццу, выпили пиво, оставшееся в холодильнике, и вернулись обниматься в кровать.

- Любимое время суток.

- Хмммм, это сложный вопрос. Мне нравится первое мгновение утром.

- Это почему же? – спросил он, играя с моими волосами, наматывая прядь себе на палец.

- Я даже не знаю. Возможно потому, что не важно, что случилось вчера, у тебя есть шанс либо исправить это, либо переделать.

- Это поэтому всегда, когда ты просыпаешься, у тебя улыбка на лице? Клянусь, с утра ты выглядишь счастливой.

- Наверное.

Моя очередь задавать вопросы была прервана телефоном Эдварда. Он потянулся и взял его с тумбочки. Он был отключен весь день, чтобы работа ни отвлекала его, но он решил, что ему будет лучше включить его, на случай, если за это время случилось что-нибудь важное, что, казалось, вряд ли. Может, мы и ошиблись на этот счет.

Он прочитал сообщение и простонал.

- Что такое?

- Иногда, Эммет у меня на первом месте в списке тех, кого мне хочется уволить.

- Почему? Что случилось?

- Он, только что, написал мне, что не смог держать свой язык за зубами. Серьезно, ну почему так сложно сказать своей подружке, что ты пошел сегодня на работу?

- Что он сделал? – у меня появилось плохое предчувствие по этому поводу.

И до того, как Эдвард успел ответить, у меня звякнул телефон.

- Он не смог соврать Розали. Он сказал ей, что у него выходной потому, что я не пошел сегодня в офис.

У меня было очень плохое предчувствие.

– И она спросила, почему ты не пошел в офис?

- Она спросила, почему ему не нужно охранять меня дома.

Я села и выбралась из кровати, чтобы взять свой телефон.

– И что, именно, Эммет сказал ей?

Эдвард разочарованно вздохнул.

– Что меня охраняет Тайлер.

Я нажала на новое сообщение у себя на телефоне. Оно было от Розали. Я была права.

Ты уволена.