Сопротивление. Часто дети с осторожностью относятся к некоторым занятиям которые я им предлагаю

Часто дети с осторожностью относятся к некоторым занятиям
которые я им предлагаю. Десятилетний мальчик, которого я попро
сила побыть красным цветом на его рисунке, спросил: «Вы что, су
масшедшая?». Иногда, особенно в группе, дети испытывают смуще
ние перед «сумасшедшими» занятиями или настолько закрыты, за
жаты и стремятся себя оградить, что оказываются не в состоянш
погрузиться в мир фантазии. Когда это случается, я общаюсь i
каждым из детей в манере, которую считаю наиболее приемлемо!
для нее или него. Я могу мягко сказать: «Я знаю, что это трудн<
(или глупо, или безумно, —потому что это на самом деле так), но во
равно, сделай это». Поскольку мне необходимо преодолет)
сопротивление, я уважаю его. Иногда я лишь слегка киваю головот
в ответ на протесты и продолжаю свои указания. Обычно во врем:
такого взаимодействия я не улыбаюсь. Я принимаю сопротивлени<
всерьез. Я даю это понять и стремлюсь очень осторожно и деликат
но проникнуть через сопротивление (через него, под ним, обойт!
его). Дети могут хихикать, издавать неприятные звуки. Их беспоко
ит, понимаю ли я и другие дети, что лично они не считают, что •
предлагаю им хорошую идею. У меня бывали дети, падавшие на по,
в ложном обмороке. Меня не беспокоят подобные демонстрации;:
ожидаю и принимаю их, а затем продолжаю свою линию. Kas
только дети убеждаются, что ни я, ни группа не принимаем и'
действий всерьез, они обычно присоединяются к нам. После одного
двух занятий такое сопротивление исчезает.

Некоторые дети сопротивляются неосознанно, но настолько за
торможены или скованы, что могут нуждаться в том, чтобы вначал*
заняться какой-нибудь деятельностью, которая воспринимается hmi
как безопасная и может помочь оживить их воображение. Я знаю
что некоторые дети боятся выражать себя теми путями, которые s
им предлагаю, и в таких случаях мне приходится иметь дело со стра
хом, который стоит за сопротивлением. Я могу просто разрешит!
ребенку самому решать, когда он будет готов рискнуть сделать что
нибудь, что для него пока трудно. По мере того как растет егс
доверие, он становится более открытым и становится способны*
рисковать, по мерс того как укрепляется его осознание самого себя

Когда дети начинают легко выражать себя через фантазии и раз
личные виды экспрессивных проекций, я пытаюсь осторожно про
вести их обратно к реальной жизни, заставляя их обретать или при
нимать те части самих себя, которые они продемонстрировали
чтобы они смогли испытать новое чувство самоидентификации, от
ветственности и самостоятельности. Многим детям это трудно. Я
постоянно пытаюсь провести ребенка от его символического само

_________________ Глава 9.Терапевтический процесс ______________ 203

выражения и фантазий к реальности и его собственным жизненным
переживаниям. К решению этой задачи я приступаю с величайшей
осторожностью. Хотя мне иногда и приходится проявлять твердость,
зачастую я нахожу лучшим никак не направлять ребенка и проявить
терпение.

Одной из наиболее эффективных методик, помогающих детям
преодолеть блокаду своего поведения, служит так называемое моде-
лирование. И при индивидуальных, и при групповых занятиях, если
я сама делаю то, что прошу сделать детей, они тоже делают это.
Если ребенок после двух-трех попыток не находит нужной картинки
в своей головоломке, я делаю это за него. Ребенок очарован, теперь
он знает, о чем я его прошу и ему становится проще выполнить эту
задачу после того, как ее решила я. Обычно я принимаю участие в
играх театра марионеток, шарадах, упражнениях по фантазированию
и рисованию. Я занимаюсь этим со всей искренностью, на которую
способна, и мне не страшно обнаруживать собственную слабость,
проблемы и историю. (Один мальчик страшно заинтересовался тем,
что я разведена, и очень хотел знать, как на это реагировали мои
дети.) Если дети бояться начать, я часто говорю им: «Притворитесь,
что вам всего четыре года, и рисуйте, как тогда». Иногда я показы-
ваю им, как делать из палочек фигурки и животных, чтобы придать
им для начала больше уверенности.

То, как ребенок приступает к рисованию, часто совпадает с тем,
как он поступает в жизни. Возможно, что так же он экспери-
ментирует с большинством вещей, особенно новых для себя. Если
ребенок приступает к рисованию с большой тревогой, я никогда не
заставляю его рисовать. Мы можем поговорить о его тревоге по
поводу рисования или обратиться к чему-нибудь менее угрожаю-
щему. Я могу предложить ему грифельную доску или «волшебную»
доску с пластиковым покрытием, приподняв которое можно стереть
всё, что на ней нарисовано. Такие способы ценны для детей, кото-
рые обеспокоены тем, что их рисунки сохранятся; они чувствуют
себя увереннее, зная, что их рисунки можно быстро уничтожить.
Как и взрослых, детей нужно принимать такими, каковы они в этот
момент. Отсюда, из этой точки их существования, постепенно
расширяя существующие границы, они могут смотреть на себя с
ощущением безопасности и чувством собственной значимости.
Обычно, если я подхожу к ребенку достаточно деликатно, не вызы-
вая в нем ощущения угрозы, он предпринимает какую-то попытку
Двигаться в этом направлении. Иногда полезно попросить ребенка
сказать мне, что я должна нарисовать, или рисовать его самого (за
Чем он заинтересованно наблюдает). Я не очень-то хорошо рисую,
Мои рисунки напоминают детские, и это придает детям большую
Уверенность в своих способностях.

204 В. Оклендер. Окна в мир ребенка _________________

Помимо обнаруживающегося в процессе терапии сопротивления
ребенка, вы можете обнаружить сопротивление уже в процессе
первых встреч. Преодоление такого сопротивления — процесс очень
тонкий, его трудно описать словами. Он требует участия вашей
интуиции, к которой вы должны прислушиваться и на которую
ориентироваться еще до своего обращения непосредственно к ребен-
ку. Для преодоления сопротивления необходимо также, чтобы
ребенок понимал, что он может доверять вам.

То, что происходит между вами, ребенком и его родителями на
первом приеме, имеет решающее значение. Ребенок наблюдает за
вами, слушает вас, оценивает вас. Дети обладают исключительно
тонким чутьем, позволяющим быстро оценивать взрослых и их
манеру обращения с детьми.

Когда вы с ребенком остаетесь наедине, у вас появляется новая
возможность дать ему понять, что вы открыты, искренни, прямы и
дружелюбны, что вы стремитесь не судить, а принимать его. Он
может уяснить это для себя во время нашей короткой беседы, когда
вы задаете ему легкие вводные вопросы, когда вы стоите рядом,
оценивая комнату и вещи в ней, когда вы играете с ним в простую
игру или предлагаете заняться чем-либо, что он не воспринимает
как угрозу для себя. Ребенок может на первом же занятии решить,
что вы тот человек, с которым можно делиться своими пережива-
ниями и которому можно доверять. Но иногда ему требуется три-
четыре занятия, чтобы в этом убедиться. Если это произойдет, вы
сразу же поймете. Однако вы можете также сразу понять, что этого
никогда не произойдет, и тогда вам может потребоваться время,
чтобы проанализировать то, что происходит между ребенком и вами.

Главное — понять, что для сопротивления и защиты у детей
имеются веские причины. Я неоднократно повторяла: дети делают
то, в чем чувствуют необходимость, чтобы выжить, чтобы защитить
себя. Они узнали (в том хаотичном мире, в котором существуют, в
школах, в которых часто так много грубости и нет заботы и понима-
ния), что должны делать всё, что в их силах, чтобы позаботиться о
самих себе, чтобы защититься от вторжения в их мир. Если ребенок
доверяет мне, он позволяет себе приоткрыться, стать чуть более
уязвимым. И я обязана подойти к нему нежно, легко, мягко.

В группе, которой я руководила в качестве консультанта, одна
из слушательниц выразила свою озабоченность в связи с тем, что
встречала в детях сопротивление. Я же поймала себя на том, что
давала ей различные советы, как это сопротивление преодолеть.
Внезапно я поняла, что же я делаю: я стала на ее сторону против
ребенка. Став союзником в борьбе против сопротивления ребенка,
я лишь способствовала усилению этого сопротивления. «Эй, —сказала
я самой себе, —погоди-ка минутку. Ты что, считаешь, что ребенок

_________________ Глава 9.Терапевтический процесс ______________ 205

не должен сопротивляться? Но у него есть на это причины. Почему
бы ему и не сопротивляться? Мы должны учиться принимать это со-
противление, не защищаясь и не оскорбляясь, как нечто само собой
разумеющееся».

Снова и снова мы будем встречать у детей сопротивление. Ре-
бенок отойдет от своей первоначальной настороженности, но потом
мы время от времени вновь будем спотыкаться о его сопротивление.
Ведь на самом деле он хочет сказать: «Стоп! Я. должен остановиться
здесь. Это для меня слишком много! Это слишком трудно! Это
слишком опасно. Я не хочу видеть то, что находится за стеной моей
защиты. Я не хочу с этим столкнуться лицом к лицу». Каждый раз,
когда мы достигаем с ребенком такой ситуации, мы прогрессируем.
В каждой стене сопротивления есть новые двери, распахивающиеся
к новым просторам развития. Это страшное место, и ребенок хоро-
шо себя защищает — почему бы и нет? Иногда я вижу сходство в
такой ситуации с тем, что Fritz Perls назвал «тупиком». Когда мы
заходим в тупик, мы ощущаем что становимся свидетелями того, как
личность отбрасывает свои прежние стратегии, и чувствует себя так,
как если бы у нее не было никакой поддержки. Она часто делает все
возможное, чтобы избежать этого: убежать, внести путаницу, затума-
нить ситуацию. Когда мы распознаем в тупике тупик, мы можем
почувствовать, что ребенок находится на грани новой жизни, нового
открытия. И, значит, каждый раз, когда проявляется сопротивление,
мы понимаем, что сталкиваемся не с жесткой границей, а с ситуа-
цией, за которой начинается новый рост.