Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Формирование личности
Ситуация развития человеческого индивида обнаруживает свои особенностиуже на самых первых этапах. Главная из них - это опосредствованный характерсвязей ребенка с окружающим миром. Изначально прямые биологические связиребенок - мать очень скоро опосредствуются предметами: мать кормит ребенкаиз чашки, надевает на него одежду и, занимая его, манипулирует игрушкой.Вместе с тем связи ребенка с вещами опосредствуются окружающими людьми: матьприближает ребенка к привлекающей его вещи, подносит ее к нему или, можетбыть, отнимает у него. Словом, деятельность ребенка все более выступает какреализующая его связи с человеком через вещи, а связи с вещами - черезчеловека. Эта ситуация развития приводит к тому, что вещи открываются ребенку нетолько в их физических свойствах, но и в том особом качестве, которое ониприобретают в человеческой деятельности - в своем функциональном значении(чашка - из чего пьют, стул - на чем сидят, часы - то, что носят на руке, ит.д.), а люди - как " повелители" этих вещей, от которых зависят его связи сними. Предметная деятельность ребенка приобретает орудийную структуру, аобщение становится речевым, опосредствованным языком152. В этой исходной ситуации развития ребенка и содержится зерно техотношений, дальнейшее развертывание которых составляет цепь событий, ведущихк формированию его как личности. Первоначально отношения к миру вещей и кокружающим людям слиты для ребенка между собой, но дальше происходит ихраздвоение, и они образуют разные, хотя и взаимосвязанные, линии развития, переходящие друг в друга. В онтогенезе эти переходы выражаются в чередующихся сменах фаз: фазпреимущественно развития предметной (практической и познавательной)деятельности - фазами развития взаимоотношений с людьми, с обществом153. Нотакие же переходы характеризуют движение мотивов внутри каждой фазы. Врезультате и возникают те иерархические связи мотивов, которые образуют" узлы" личности. Завязывание этих узлов представляет собой процесс скрытый и на разныхэтапах развития выражающийся по-разному. Выше я описывал одно из явлений, характеризующих механизм этого процесса на стадии, когда включениепредметного действия ребенка в его отношение к отсутствующему в данныймомент взрослому хотя и меняет смысл достигнутого результата, но самодействие еще полностью остается " полевым". Как же происходят дальнейшиеизменения? Факты, полученные в исследовании дошкольников разного возраста, показывают, что изменения эти подчиняются определенным правилам. Одно из них состоит в том, что в ситуации разнонаправленой мотивациираньше возникает подчинение действия требованию человека, позже -объективным межпредметным связям. Другое открывшееся в опытах правило тожевыглядит несколько парадоксально: оказывается, что в условиях двоякомотивированной деятельности предметно-вещественный мотив способен выполнитьфункцию подчиняющего себе другой раньше, когда он дан ребенку в форме толькопредставления, мысленно, и лишь позже - оставаясь в актуальном полевосприятия. Хотя правила эти выражают генетическую последовательность, они имеют иобщее значение. Дело в том, что при обострении ситуаций описанного типавозникает явление смещения (decalage), в результате которого обнажаются этиболее простые управляющие отношения; известно, например, что подняться ватаку легче по прямому приказу командира, чем по самокоманде. Что жекасается формы, в какой выступают мотивы, то в сложных обстоятельствахволевой деятельности очень ясно обнаруживается, что только идеальный мотив, т.е. мотив, лежащий вне векторов внешнего поля, способен подчинять себедействия с противоположно направленными внешними мотивами. Говоряфигурально, психологический механизм жизни-подвига можно искать вчеловеческом воображении. Процесс формирования личности со стороны изменений, о которых идетречь, может быть представлен как развитие воли, и это не случайно.Безвольное, импульсивное действие есть действие безличное, хотя о потереволи можно говорить только по отношению к личности (ведь нельзя потерять то, чего не имеешь). Поэтому авторы, которые считают волю важнейшей чертойличности, с эмпирической точки зрения правы154. Воля, однако, не является ниначалом, ни даже " стержнем" личности, это лишь одно из ее выражений.Действительную основу личности составляет то особое строение целокупныхдеятельностей субъекта, которое возникает на определенном этапе развития егочеловеческих связей с миром. Человек живет как бы во все более расширяющейся для негодействительности. Вначале это узкий круг непосредственно окружающих еголюдей и предметов, взаимодействие с ними, чувственное их восприятие иусвоение известного о них, усвоение их значений. Но далее перед ним начинаетоткрываться действительность, лежащая далеко за пределами его практическойдеятельности и прямого общения: раздвигаются границы познаваемого, представляемого им мира. Истинное " поле", которое определяет теперь егодействия, есть не просто наличное, но существующее - существующее объективноили иногда только иллюзорно" Знание субъектом этого существующего всегда опережает его превращение вопределяющее его деятельность. Такое знание выполняет очень важную роль вформировании мотивов. На известном уровне развития мотивы сначала выступаюткак только " знаемые", как возможные, реально еще не побуждающие никакихдействий. Для понимания процесса формирования личности нужно непременно этоучитывать, хотя само по себе расширение знаний не является определяющим длянего; поэтому-то, кстати говоря, воспитание личности и не может сводиться кобучению, к сообщению знаний. Формирование личности предполагает развитие процесса целеобразования и, соответственно, развития действий субъекта. Действия, все более обогащаясь, как бы перерастают тот круг деятельностей, которые они реализуют, и вступаютв противоречие с породившими их мотивами. Явления такого перерастания хорошоизвестны и постоянно описываются в литературе по возрастной психологии, хотяи в других терминах; они -то и образуют так называемые кризисы развития -кризис трех лет, семи лет, подросткового периода, как и гораздо меньшеизученные кризисы зрелости. В результате происходит сдвиг мотивов на цели, изменение их иерархии и рождение новых мотивов - новых видов деятельности; прежние цели психологически дискредитируются, а отвечающие им действия иливовсе перестают существовать, или превращаются в безличные операции. Внутренние движущие силы этого процесса лежат в исходной двойственностисвязей субъекта с миром, в их двоякой опосредованности - предметнойдеятельностью и общением. Ее развертывание порождает не толькодвойственность мотивации действий, но благодаря этому также и соподчиненияих, зависящие от открывающихся перед субъектом объективных отношений, вкоторые он вступает. Развитие и умножение этих особых по своей природесоподчинений, возникающих только в условиях жизни человека в обществе, занимает длительный период, который может быть назван этапом стихийного, ненаправляемого самосознанием складывающейся личности. На этом этапе, продолжающемся вплоть до подросткового возраста, процесс формированияличности, однако, не заканчивается, он только подготавливает рождениесознающей себя личности. В педагогической и психологической литературе постоянно указывается томладший дошкольный, то подростковый возраст как переломные в этом отношении.Личность действительно рождается дважды: первый раз - когда у ребенкапроявляются в явных формах полимотивированность и соподчиненность егодействий (вспомним феномен " горькой конфеты" и подобные ему), второй раз -когда возникает его сознательная личность. В последнем случае имеется в видукакая-то особая перестройка сознания. Возникает задача - понятьнеобходимость этой перестройки и то, в чем именно она состоит. Эту необходимость создает то обстоятельство, что, чем более расширяютсясвязи субъекта с миром, тем более они перекрещиваются между собой. Егодействия, реализующие одну его деятельность, одно отношение, объективнооказываются реализующими и какое-то другое его отношение. Возможноенесовпадение или противоречие их не создает, однако, альтернатив, которыерешаются просто " арифметикой мотивов". Реальная психологическая ситуация, порождаемая перекрещивающимися связями субъекта с миром, в которыенезависимо от него вовлекаются каждое его действие и каждый акт его общенияс другими людьми, требует от него ориентировки в системе этих связей. Инымисловами, психическое отражение, сознание уже не может оставатьсяориентирующим лишь те или иные действия субъекта, оно должно также активноотражать иерархию их связей, процесс происходящего подчинения ипереподчинения их мотивов. А это требует особого внутреннего движениясознания. В движении индивидуального сознания, описанном раньше как процессвзаимопереходов непосредственно-чувственных содержаний и значений, приобретающих в зависимости от мотивов деятельности тот или иной смысл, теперь открывается движение еще в одном измерении. Если описанное раньшедвижение образно представить себе как движение в горизонтальной плоскости, то это новое движение происходит как бы по вертикали. Оно заключается всоотнесении мотивов друг с другом: некоторые занимают место подчиняющих себедругие и как бы возвышаются над ними, некоторые, наоборот, опускаются доположения подчиненных или даже вовсе утрачивают свою смыслообразующуюфункцию. Становление этого движения и выражает собой становление связнойсистемы личностных смыслов - становление личности. Конечно, формирование личности представляет собой процесс непрерывный, состоящий из ряда последовательно сменяющихся стадий, качественныеособенности которых зависят от конкретных условий и обстоятельств. Поэтому, прослеживая последовательное его течение, мы замечаем лишь отдельные сдвиги.Но если взглянуть на него как бы с некоторого удалении, то переход, знаменующий собой подлинное рождение личности, выступает как событие, изменяющее ход всего последующего психического развития. Существуют многие явления, которые отмечают этот переход. Прежде всегоэто перестройка сферы отношений к другим людям, к обществу. Если напредшествующих стадиях общество открывается в расширяющихся общениях сокружающими и поэтому преимущественно в своих персонифицированных формах, тотеперь это положение оборачивается: окружающие люди все более начинаютвыступать через объективные общественные отношения. Переход, о котором идетречь, и начинает собой изменения, определяющие главное в развитии личности, в ее судьбе. Необходимость для субъекта ориентироваться в расширяющейся системе егосвязей с миром раскрывается теперь в новом своем значении: как порождающаяпроцесс развертывания общественной сущности субъекта. Во всей своей полнотеэто развертывание составляет перспективу исторического процесса.Применительно же к формированию личности на том или ином этапе развитияобщества и в зависимости от места, занимаемого индивидом в системе наличныхобщественных отношений, перспектива эта выступает лишь как эвентуальносодержащая в себе идеальную " конечную точку". Одно из изменений, за которым скрывается новая перестройка иерархиимотивов, проявляется в утрате самоценности для подростка отношений винтимном круге его общения. Так, требования, идущие со стороны даже самыхблизких взрослых, сохраняют теперь свою смыслообразующую функцию лишь приусловии, что они включены в более широкую социальную мотивационную сферу, впротивном случае они вызывают явление " психологического бунтарства". Этовхождение подростка в более широкий круг общения вовсе, однако, не значит, что интимное, личностное как бы отходит теперь на второй план. Напротив, именно в этот период и именно поэтому происходит интенсивное развитиевнутренней жизни: наряду с приятельством возникает дружба, питаемая взаимнойконфидентностью; меняется содержанием писем, которые теряют свойстереотипный и описательный характер, и в них появляются описанияпереживаний; делаются попытки вести интимные дневники и начинаются первыевлюбленности. Еще более глубокие изменения отмечают последующие уровни развития, включительно до уровня, на котором личностный смысл приобретает сама системаобъективных общественных отношений, ее выражения. Конечно, явления, возникающие на этом уровне, еще более сложны и могут быть по-настоящемутрагическими, но и здесь происходит то же самое: чем более открывается дляличности общество, тем более наполненым становится его внутренний мир. Процесс развития личности всегда остается глубоко индивидуальным, неповторимым. Он дает сильные смещения по абсциссе возраста, а иногдавызывает социальную деградацию личности. Главное - он протекает совершеннопо-разному в зависимости от конкретно-исторических условий, отпринадлежности индивида к той или иной социальной среде. Он особеннодраматичен в условиях классового общества с его неизбежными отчуждениями ипарциализацией личности, с его альтернативами между подчинением игосподством. Само собой разумеется, что конкретные жизненные обстоятельстванакладывают свою печать на ход развития личности и в социалистическомобществе. Уничтожение объективных условий, образующих преграду длявозвращения человеку его действительной сущности - для всестороннего игармонического его личности, делает эту перспективу впервые реальной, нововсе не перестраивает личность автоматически. Фундаментальное изменениесостоит в другом, в том, что возникает новое движение: борьба общества зачеловеческую личность. Когда мы говорим: " Во имя человека, для человека" -это означает не просто для его потребления, это - для его личности, хотя приэтом, конечно, подразумевается, что человек должен быть обеспечен иматериальными благами, и духовной пищей. Если снова вернуться к явлениям, отличающим переход от периодаподготовления личности к периоду ее развития, то следует указать еще однупроисходящую трансформацию. Это трансформация выражения классовыхособенностей личности, а говоря шире - особенностей, зависящих от социальнодифференциации общества. Классовая принадлежность субъекта уже с самогоначала обусловливает развитие его связей с окружающим миром, большую илименьшую широту его практической деятельности, его общений, его знаний иусваиваемых норм поведения. Все это и составляет те приобретения, из которыхскладывается личность на этапе ее первоначального формирования. Можно ли инужно ли говорить применительно к этому о классовом характере личности? Да, если иметь в виду то, что ребенок перенимает из окружения; нет, потому чтона этом этапе он является лишь объектом, если можно так выразиться, своегокласса, социальной группы. Дальнейший же переворот состоит в том, что онстановится их субъектом. Теперь, и только теперь, его личность начинаетформироваться как классовая в ином, собственном значении слова: сначала, может быть, безотчетно, потом сознавая это, но он рано или поздно неизбежнозанимает свою позицию - более активную или менее активную, решительную иликолеблющуюся. Поэтому в условиях классовых конфронтаций он не просто" оказывается", а сам встает по ту или другую сторону баррикад. Оказывается другое, а именно, что на каждом повороте жизненного путиему нужно от чего-то освобождаться, что-то утверждать в себе, и все этонужно делать, а не только " подвергаться влияниям среды". Наконец, на том же рубеже происходит еще одно изменение, тоже меняющеесамый " механизм" формирования личности. Выше я говорил о все болеерасширяющейся действительности, которая существует для субъекта актуально.Но она существует также во времени - в форме его прошлого и в формепредвидимого им будущего. Конечно, прежде всего имеется в виду первое -индивидуальный опыт субъекта, функцией которого якобы и является еголичность. И это снова воскрешает формулу о личности как о продуктеврожденных свойств и приобретенного опыта. На ранних этапах развития формулаэта еще может казаться правдоподобной, особенно если ее не упрощать иучитывать всю сложность механизмов формирования опыта. Однако в условияхпроисходящей иерархизации мотивов она все более утрачивает свое значение, ана уровне личности как бы опрокидывается. Дело в том, что на этом уровне прошлые впечатления, события исобственные действия субъекта отнюдь не выступают для него как покоящиесяпласты его опыта. Они становятся предметом его отношения, его действий ипотому меняют свой вклад в личность. Одно в этом прошлом умирает, лишаетсясвоего смысла и превращается в простое условие и способы его деятельности -сложившиеся способности, умения, стереотипы поведения; другое открываетсяему в совсем новом свете и приобретает прежде не увиденное им значение; наконец, что-то из прошлого активно отвергается субъектом, психологическиперестает существовать для него, хотя и остается на складах его памяти. Этиизменения происходят постоянно, но они могут и концентрироваться, создаваянравственные переломы. Возникающая переоценка прежнего, установившегося вжизни, приводит к тому, что человек сбрасывает с себя груз своей биографии.Разве не свидетельствует это о том, что вклады прошлого опыта в личностьстали зависимыми от самой личности, стали ее функцией? Это оказывается возможным благодаря возникшему новому внутреннемудвижению в системе индивидуального сознания, которое я образно назвалдвижением " по вертикали". Не следует только думать, что перевороты в прошломличности производятся сознанием, сознание не производит, а опосредствует их; производятся же они действиями субъекта, иногда даже внешними - разрывамипрежний общений, переменой профессии, практическим вхождением в новыеобстоятельства. Прекрасно описано у Макаренко: старая одежда принимаемых вколонию беспризорников публично сжигается ими на костре. Вопреки своей распространенности, взгляд на личность как на продуктбиографии человека является неудовлетворительным, оправдывающимфаталистическое понимание его судьбы (обыватель так и думает: ребенок украл, - значит, станет вором!). Взгляд этот, конечно, допускает возможностьизменить что-то в человеке, но только ценой внешнего вмешательства, силойсвоей перевешивающего сложившееся в его опыте. Это - концепция примата кары, а не раскаяния, награды, а не действий, которые она венчает. Упускаетсяглавный психологический факт, а именно, что человек вступает в отношение ксвоему прошлому, которое по-разному входит в наличное для него - в памятьего личности. Толстой советовал: замечай, что помнишь, что не помнишь; поэтим признакам узнаешь сам себя155. Неверен этот взгляд еще и потому, что расширение действительности длячеловека происходит не только в направлении прошлого, но и в направлениибудущего. Как и прошлое, будущее составляет наличное в личности. Открывшаясячеловеку жизненная перспектива есть не просто продукт " опережающегоотражения", а его достояние. В этом сила и правда того, что писал Макаренкоо воспитательном значении ближних и дальних перспектив. То же и длявзрослых. Вот какую притчу я однажды услышал на Урале от старика конюха: когда лошадь на трудной дороге начинает спотыкаться, то нужно ненахлестывать ее, а поднять ей голову повыше, чтобы дальше видела передсобой. Личность создается объективными обстоятельствами, но не иначе как черезцелокупность его деятельности, осуществляющей его отношения к миру. Ееособенности и образуют то, что определяет тип личности. Хотя вопросыдифференциальной психологии не входят в мою задачу, анализ формированияличности тем не менее приводит к проблеме общего подхода в исследовании этихвопросов. Первое основание личности, которое не может игнорировать никакаядифференциально-психологическая концепция, есть богатство связей индивида смиром. Это богатство и отличает человека, жизнь которого охватывает обширныйкруг разнообразной деятельности, от того берлинского учителя, " мир которогопростирается от Маобита до Кепеника и наглухо заколочен за Гамбургскимиворотами, отношения которого к этому миру сведены до минимума его жалкимположением в жизни" 156. Само собою разумеется, что речь идет одействительных, а не об отчужденных от человека отношениях, которыепротивостоят ему и подчиняют его себе. Психологически мы выражаем этидействительные отношения через понятие деятельности, ее смыслообразующихмотивов, а не на языке стимулов и выполняемых операций. К этому нужноприбавить, что деятельности, составляющие основания личности, включают всебя также и деятельности теоретические и что в ходе развития круг ихспособен не только расширяться, но и оскудевать; в эмпирической психологииэто называется " сужением интересов". Одни люди этого оскудения не замечают, другие, подобно Дарвину, жалуется на это как на беду157. Различия, которые здесь существуют, являются не только количественными, выражающими меру широты открывшегося человеку мира в пространстве и времени- в его прошлом и будущем. За ними лежат различия в содержании техпредметных и социальных отношений, которые заданы объективными условиямиэпохи, нации, класса. Поэтому подход к типологии личностей, даже если онаучитывает только один этот параметр, как теперь принято говорить, не можетне быть конкретно-историческим. Но психологический анализ не останавливаетсяна этом, ибо связи личности с миром могут быть как беднее тех, что задаютсяобъективными условиями, так и намного превосходить их. Другой, и притом важнейший, параметр личности есть степеньиерархизированности деятельностей, их мотивов. Степень эта бывает оченьразной, независимо от того, узко или широко основание личности, образуемоеего связями с окружающим.Иерархии мотивов существуют всегда, на всех уровняхразвития. Они-то и образуют относительно самостоятельные единицы жизниличности, которые могут быть менее крупными или более крупными, или болеекрупными, разъединенными между собой или входящими в единую мотивационнуюсферу. Разъединенность этих, иерархизированных внутри себя, единиц жизнисоздает психологический облик человека, живущего отрывочно - то в одном" поле", то в другом. Напротив, более высокая степень иерархизации мотивоввыражается в том, что свои действия человек как бы примеривает к главномудля него мотиву-цели, и тогда может оказаться, что одни стоят в противоречиис этим мотивом, другие прямо отвечают ему, а некоторые уводят в сторону отнего. Когда имеют в виду главный мотив, побуждающий человека, то обычноговорят о жизненной цели. Всегда ли, однако, этот мотив адекватнооткрывается сознанию? С порога ответить на этот вопрос нельзя, потому чтоего осознание в форме понятия, идеи происходит не само собою, а в томдвижении индивидуального сознания, в результате которого субъект только испособен преломить свое внутреннее через систему усваиваемых им значений, понятий. Об этом уже говорилось, как и о той борьбе, которая ведется вобществе за сознание человека. Смысловые единицы жизни могут собраться как бы в одну точку, но этоформальная характеристика. Главным остается вопрос о том, какое местозанимает эта точка в многомерном пространстве, составляющем реальную, хотяне всегда видимую индивидом, подлинную действительность. Вся жизнь Скупогорыцаря направлена на одну цель: возведение " державы золота". Эта цельдостигнута (" Кто знает, сколько горьких воздержаний, обузданных страстей, тяжелых дум, дневных забот, ночей бессонных все это стоило? "), но жизньобрывается ничем, цель оказалась бессмысленной. Словами " Ужасный век, ужасные сердца! " заканчивает Пушкин трагедию о Скупом. Иная личность, с иной судьбой складывается, когда ведущий мотив-цельвозвышается до истинно человеческого и не обосабливает человека, а сливаетего жизнь с жизнью людей, их благом. В зависимости от обстоятельств, выпадающих на долю человека, такие жизненные мотивы могут приобретать оченьразное содержание и разную объективную значительность, но только ониспособны создать внутреннюю психологическую оправданность его существования, которая составляет смысл и счастье жизни.Вершина этого пути - человек, ставший, по словам Горького, человеком человечества. Здесь мы подходим к самому сложному параметру личности: к общему типуее строения. Мотивационная сфера человека даже в наивысшем ее развитииникогда не напоминает застывшую пирамидуА. Она может быть сдвинута, эксцентрична по отношению к актуальному пространству историческойдействительности, и тогда мы говорим об об односторонности личности. Онаможет сложиться, наоборот, как многосторонняя, включающая широкий круготношений. Но и в том, и в другом случае она необходимо отражает объективноенесовпадение этих отношений, противоречия между ними, смену места, котороеони в ней занимают. Структура личности представляет собой относительно устойчивуюконфигурацию главных, внутри себя иерархизированных, мотивационных линий.Речь идет о том, что неполно описывается как " направленность личности", неполно потому, что даже при наличии у человека отчетливой ведущей линиижизни она не может оставаться единственной. Служение избранной цели, идеалувовсе не исключает и не поглащает других жизненных отношений человека, которые, в свою очередь, формируют смыслообразующие мотивы. Образно говоря, мотивационная сфера личности всегда является многовершинной, как и таобъективная системаксиологических понятий, характеризующая идеологию данногообщества, данного класса, социального слоя, которая коммуницируется иусваивается (или отвергается) человеком. Внутренние соотношения главных мотивационных линий в целокупностидеятельностей человека образуют как бы общий " психологический профиль" личности. Порой он складывается как уплощенный, лишенный настоящих вершин, тогда малое в жизни человек принимает за великое, а великого не видитсовсем. Такая нищета личности может при определенных социальных условияхсочетаться с удовлетворением как угодно широкого круга повседневныхпотребностей. В этом, кстати сказать, заключается та психологическая угроза, которую несет личности человека современное общество потребления. Иная структура психологического профиля личности создаетсярядоположенностью жизненных мотивов, часто сочетающейся с возникновениеммнимых вершин, образуемых только " знаемыми мотивами" - стереотипами идеалов, лишенных личностного смысла. Однако такая структура является преходящей: сначала рядоположенные линии разных жизненных отношений вступают затем вовнутренние связи. Это происходит неизбежно, но не само собой, а в результатетой внутренней работы, о которой я говорил выше и которая выступает в формеособого движения сознания. Многообразные отношении, в которые человек вступает к действительности, являются объективно противоречивыми. Их противоречия и порождают конфликты, которые при определенных условиях фиксируются и входят в структуру личности.Так, исторически возникшее отделение внутренней теоретической деятельностиот практической порождает не только односторонность развития личности, номожет вести к психологическому разладу, к расщеплению личности на двепосторонние друг другу сферы - сферу ее проявлений в реальной жизни и сферуее проявлений в жизни, которая существует только иллюзорно, только ваутистическом мышлении. Нельзя описать такой разлад психологически болеепроникновенно, чем это сделал Достоевский: от жалкого существования, заполненного бессмысленными делами, его герой уходит в жизнь воображения, вмечты; перед нами как бы две личности, одна - личность человекауниженно-робкого, чудака, забившегося в свою нору, другая - личностьромантическая и даже героическая, открытая всем жизненным радостям. Ивсе-таки это жизнь одного и того же человека, поэтому неотвратимо наступаетмомент, когда мечты рассеиваются, приходят годы угрюмого одиночества, тоскии уныния. Личность героя " Белых ночей" - явление особенное, даже исключительное.Но через эту исключительность проступает общая психологическая правда.Правда эта состоит в том, что структура личности не сводится ни к богатствусвязей человека с миром, ни к степени их иерархизированности, что еехарактеристика лежит в соотношении разных систем сложившихся жизненныхотношений, порождающих борьбу между ними. Иногда эта борьба проходит вовнешне неприметных, обыденно драматических, так сказать, формах и ненарушает гармоничности личности, ее развития; ведь гармоническая личностьвовсе не есть личность, не знающая никакой внутренней борьбы. Однако иногдаэта внутренняя борьба становится главным, что определяет весь облик человека- такова структура трагической личности. Итак, теоретический анализ позволяет выделить по меньшей мере триосновных параметра личности: широту связей человека с миром, степень ихиерархизированности и общую их структуру. Конечно, эти параметры еще не даютдифференциально-психологической типологии, они способны служить не более чемскелетной схемой, которая еще должна быть наполнена живымконкретно-историческим содержанием. Но это задача специальных исследований.Не произойдет ли, однако, при этом подмена психологии социологией, неутратится ли " психологическое" в личности? Вопрос этот возникает вследствие того, что подход, о котором идет речь, отличается от привычного в психологии личности антропологизма (или культур -антропологизма), рассматривающего личность как индивида, обладающегопсихофизиологическими и психологическими особенностями, измененными впроцессе его адаптации к социальной среде. Он, напротив, требуетрассматривать личность как новое качество, порождаемое движением системыобъективных общественных отношений, в которое вовлекается его деятельность.Личность, таким образом, перестает казаться результатом прямого наслаиваниявнешних влияний; она выступает как то, что человек делает из себя, утверждаясвою человеческую жизнь. Он утверждает ее и в повседневных делах и общениях, и в людях, которым он передает частицу себя, и на баррикадах классовых боев, и на полях сражений за Родину, порою сознательно утверждая ее даже ценойсвоей физической жизни. Что же касается таких психологических " подструктур личности", кактемперамент, потребности и влечения, эмоциональные переживания и интересы, установки, навыки и привычки, нравственные черты и т.д., то они, разумеется, отнюдь не исчезают. Они только иначе открывают себя: одни - в виде условий, другие - в своих порождениях и трансформациях, в сменах своего места вличности, происходящих в процессе ее развития. Так, особенности нервной системы, бесспорно, представляют собойиндивидуальные и к тому же весьма устойчивые черты, черты эти, однако, отнюдь не являются образующими человеческую личность. В своих действияхчеловек сознательно или бессознательно считается с чертами своейконституции, так же как он считается с внешними условиями своих действий и сналичными у него средствами их осуществления. Характеризуя человека вкачестве природного существа, они, однако, не могут играть роль тех сил, которые определяют складывающуюся у него мотивацию деятельности ицелеобразование. Единственно, пожалуй, реальная, хотя и вторично возникающаяздесь, проблема психологии личности - это проблема формирования действийсубъекта, направленных на свои собственные врожденные или приобретенныеособенности, которые прямо не входят в психологическую характеристику еголичностной сферы. Тем менее могут рассматриваться как подструктуры, факторы или " модусы" личности потребности и установки. Так они выступают только в абстракции отдеятельности субъекта, в которой происходят их метаморфозы; но не этиметаморфозы создают личность; наоборот, они сами порождаются движениемразвития личности. Это движение подчиняется той же формуле, котораяописывает преобразование человеческих потребностей. Она начинается с того, что субъект действует ради поддержания своего существования; оно приводит ктому, что субъект поддерживает свое существование ради того, чтобыдействовать - делать дело своей жизни, осуществлять свое человеческоеназначение. Переворот этот, завершая этап становления личности, вместе с темоткрывает неограниченные перспективы ее развития. Предметно-вещественные " потребности для себя" насыщаемы, и ихудовлетворение ведет к тому, что они низводятся до уровня условий жизни, которые тем меньше замечаются человеком, чем привычнее они становятся.Поэтому личность не может развиваться в рамках потребления, ее развитиенеобходимо предполагает смещение потребностей на созидание, которое одно незнает границ. Нужно ли это подчеркивать? Вероятно, нужно, потому что наивная, а посути, пережиточная мысль иногда представляет переход к принципу " попотребностям" чуть ли не как переход к сверхпроцветающему обществупотребления. Упускается из виду, что при этом необходимо происходитпреобразование материального потребления, что возможность для всехудовлетворить эти потребности уничтожает самоценность вещей, им отвечающих, уничтожает ту противоестественную функцию, которую они выполняют вчастнособственническом обществе, - функцию утверждения человеком через нихсамого себя, своей " престижности". Последний теоретический вопрос, на котором я остановлюсь, это вопрос обосознании себя как личности. В психологии он обычно ставится как вопрос осамосознании, о процессе его развития. Существует огромное число работ, посвященных исследованию этого процесса. Они содержат детальные данные, характеризующие этапы формирования в онтогенезе представлений о себе. Речьидет о формировании так называемой схемы тела, способности локализовать своиинтероцептивные ощущения, о развитии познания своего внешнего облика -узнавания себя в зеркале, на фотографии. Тщательно прослежен процессразвития у детей оценок других и самого себя, в которых прежде выделяютсяфизические особенности, потом к ним присоединяются особенностипсихологические и нравственные. Параллельно идущее изменение заключается втом, что парциальные характеристики других и самого себя уступают свое местохарактеристикам более общим, охватывающим человека в его целостности ивыделяющим существенные его черты. Такова эмпирическая картина развитияпознания себя, своих индивидуальных свойств, особенностей и способностей.Дает ли, однако, эта картина ответ на вопрос о развитии самосознания, обосознании " я"? Да, если понимать осознание себя только как знание о себе. Как и всякоепознание. Познание себя начинается с выделения внешних, поверхностныхсвойств и является результатом сравнения, анализа и обобщения, выделениясущественного. Но индивидуальное сознание не есть только знание, толькосистема приобретенных значений, понятий. Ему свойственно внутреннеедвижения, отражающее движение самой реальной жизни субъекта, которую оноопосредствует: мы уже видели, что только в этом движении знания обретаютсвою отнесенность к объективному миру и свою действенность. Не иначе обстоитдело и в случае, когда объектом сознания являются свойства, особенности, действия или состояния самого субъекта; в этом случае тоже следует различатьзнание о себе и осознание себя. Знания, представления о себе накапливаются уже в раннем детстве; внесознаваемых чувственных формах они, по-видимому, существуют и у высшихживотных. Другое дело - самосознание, осознание своего " я". Оно естьрезультат, продукт становления человека как личности. Представляя собойфеноменологическое превращение форм действительных отношений личности, всвоей непосредственности оно выступает как их причина и субъект. Психологическая проблема " я" возникает, как только мы задаемся вопросомо том, ка какой реальности относится все то, что мы знаем о себе, и все ли, что мы знаем о себе, относится к этой реальности. Как происходит, что водном я открываю свое " я", а в другом - утрачиваю его (мы так и говорим: быть " вне себя...")? Несовпадение " я" и того, что представляет субъект какпредмет его собственного знания о себе, психологически очевидно. Вместе стем психология, исходящая из органистических позиций, не способна датьнаучного объяснения этого несовпадения. Если проблема " я" и ставится в ней, то лишь в форме констатации существования особой инстанции внутри личности -маленького человечка в сердце, который в нужную минуту " дергает заверевочки". Отказываясь, понятно, от того, чтобы приписывать этой особойинстанции субстанциональность, психология кончает тем, что вовсе обходитпроблему, растворяя " я" в структуре личности, в ее интеракциях с окружающиммиром. И все-таки она остается, обнаруживая себя теперь в виде заложенного виндивиде стремления проникнуть в мир, в потребность " актуализации себя" 158. Таким образом, проблема самосознания личности, осознания " я" остается впсихологии нерешенной. Но это отнюдь не мнимая проблема, напротив, этопроблема высокого жизненного значения, венчающая психологию личности. В.И.Ленин писал о том, то отличает " просто раба" от раба, примирившегося со своим положением, и от раба восставшего159. Это - отличиене в знании своих индивидуальных черт, а в отличие в осознании себя всистеме общественных отношений. Осознание своего " я" и не представляет собойничего другого. Мы привыкли думать, что человек представляет собой центр, в которомфокусируются внешние воздействия и из которого расходятся линии его связей, его интеракций с внешним миром, что этот центр, наделенный сознанием, и естьего " я". Дело, однако, обстоит вовсе не так. Мы видели, что многообразныедеятельности субъекта пересекаются между собой и связываются в узлыобъективными, общественными по своей природе отношениями, в которые оннеобходимо вступает. Эти узлы, их иерархии и образуют тот таинственный" центр личности", который мы называем " я"; иначе говоря, центр этот лежит нев индивиде, не за поверхностью его кожи, а в его бытии. Таким образом, анализ деятельности и сознания неизбежно приводит котказу от традиционного для эмпирической психологии эгоцентрического, " птолемеевского" понимания человека в пользу понимания " коперниковского", рассматривающего человеческое " я" как включенное в общую системувзаимосвязей людей в обществе. Нужно только при этом подчеркнуть, чтовключенное в систему вовсе не значит растворяющееся в ней, а, напротив, обретающее и проявляющее в ней силы своего действия. В нашей психологической литературе часто приводятся слова Маркса о том, что человек не родится фихтеанским философом, что человек смотрится, как взеркало, в другого человека, и, лишь относясь к нему как к себе подобному, он начинает относиться и к себе как к человеку. Эти слова иногда понимаютсялишь в том смысле, что человек формирует свой образ по образу другогочеловека. Но в этих словах выражено гораздо более глубокое содержание. Чтобыувидеть это, достаточно восстановить их контекст. " В некоторых отношениях, - начинает Маркс цитируемое примечание, -человек напоминает товар". Какие же это отношения? Очевидно, имеются в видуте отношения, о которых говорится в тексте, сопровождаемом даннымпримечанием. Это стоимостные отношения товаров. Они заключаются в том, чтонатуральное тело одного товара становится формой, зеркалом стоимости другоготовара, т.е. такого сверхчувственного его свойства, которое никогда непросвечивает через его ткань. Маркс и заканчивает эту сноску так: " Вместе стем и Павел как таковой, во всей его павловской телесности, становится длянего формой проявления рода " человек" (курсив мой. - А.Л.)" 160. Но человеккак род, как родовое существо означает у Маркса не биологический вид Homosapiens, а человеческое общество. В нем, в его персонифицированных формахчеловек и видит себя человеком. Проблема человеческого " я" принадлежит к числу ускользающих отнаучно-психологического анализа. Доступ к ней закрывают многие ложныепредставления, сложившиеся в психологии на эмпирическом уровне исследованияличности. На этом уровне личность неизбежно выступает как индивидусложненный, а не преобразованный обществом. т.е. обретающий в нем новыесистемные свойства. Но именно в этих своих " сверхчувственных" свойствах он исоставляет предмет психологической науки.
Данная страница нарушает авторские права?