Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Предметная деятельность и психология
То обстоятельство, что генетически исходной и основной формойчеловеческой деятельности является деятельность внешняя, чувственно -практическая, имеет для психологии особый смысл. Ведь психология всегда, конечно, изучала деятельность - например, деятельность мыслительную, деятельность воображения, запоминания и т.д. Только такая внутренняядеятельность, подпадающая под декартовскую категорию cogito, собственно, исчиталась психологической, единственно входящей в поле зрения психолога.Психология, таким образом, отлучалась от изучения практической, чувственнойдеятельности. Если внешняя деятельность и фигурировала в старой психологии, то лишькак выражающая внутреннюю деятельность, деятельность сознания. Произошедшийна рубеже нашего столетия бунт бихевиористов против этой менталистскойпсихологии скорее углубил, чем устранил разрыв между сознанием и внешнейдеятельностью, только теперь, наоборот, внешняя деятельность оказаласьотлученной от сознания. Подготовленный объективным ходом развития психологических знанийвопрос, который встал сейчас во весь рост, состоит в том, входит ли изучениевнешней практической деятельности в задачу психологии. Ведь " на лбу" деятельности " не написано", предметом какой науки она является. Вместе с темнаучный опыт показывает, что выделение деятельности в качестве предметанекоей особой области знания - " праксиологии" - не является оправданием. Каки всякая эмпирически данная реальность, деятельность изучается разныминауками; можно изучать физиологию деятельности, но столь же правомернымявляется ее изучение, например, в политической экономии или социологии.Внешняя практическая деятельность не может быть изъята и из собственнопсихологического исследования. Последнее положение может, однако, пониматьсясущественно по-разному. Еще в тридцатых годах С.Л.Рубинштейн64 указывал на важное теоретическоезначение для психологии мысли Маркса о том, что в обыкновенной материальнойпромышленности мы имеем перед собой раскрытую книгу человеческих сущностныхсил и что психология, для которой эта книга остается закрытой, не можетстать содержательной и реальной наукой, что психология не должнаигнорировать богатство человеческой деятельности. Вместе с тем в своих последующих публикациях С.Л.Рубинштейнподчеркивал, что, хотя в сферу психологии входит и та практическаядеятельность, посредством которой люди изменяют природу и общество, предметом психологического изучения " является только их специфическипсихологическое содержание, их мотивация и регуляция, посредством которойдействия приводятся в соответствие с отраженными в ощущении, восприятии, сознании объективными условиями, в которых они совершаются" 65. Итак, практическая деятельность, по мысли автора, входит в предметизучения психологии, но лишь тем особым своим содержанием, которое выступаетв форме ощущения, восприятия, мышления и вообще в форме внутреннихпсихических процессов и состояний субъекта. Но это утверждение является поменьшей мере односторонним, так как оно абстрагируется от того капитальногофакта, что деятельность - в той или иной ее форме - входит в самый процесспсихического отражения, в само содержание этого процесса, его порождение. Рассмотрим самый простой случай: процесс восприятия упругости предмета.Это процесс внешне-двигательный, с помощью которого субъект вступает впрактический контакт, в практическую связь с внешним предметом и которыйможет быть направлен на осуществление даже не познавательной, анепосредственно практической задачи, например, на его деформацию.Возникающий при этом субъективный образ - это, конечно, психическое и, соответственно, бесспорный предмет психологического изучения. Однако длятого, чтобы понять природу данного образа, я должен изучить процесс, егопорождающий, а он в рассматриваемом случае является процессом внешним, практическим. Хочу я этого или не хочу, соответствует или не соответствуетэто моим теоретическим взглядам, я все же вынужден включить в предмет моегопсихологического исследования внешнее предметное действие субъекта. Значит, неправомерно считать, что внешняя предметная деятельность хотяи выступает перед психологическим исследованием, но лишь как то, во чтовключены внутренние психические процессы, и что собственно психологическоеисследование движется, не переходя в плоскость изучения самой внешнейдеятельности, ее строения. С этим можно согласиться только в том случае, если допуститьодностороннюю зависимость внешней деятельности т управляющего еюпсихического образа, представления цели или ее мысленной схемы. Но это нетак. Деятельность необходимо вступает в практические контакты ссопротивляющимися человеку предметами, которые отклоняют, изменяют иобогащают ее. Иными словами, именно во внешней деятельности происходитразмыкание круга внутренних психических процессов как бы навстречуобъективному предметному миру, властно врывающемуся в этот круг. Итак, деятельность входит в предмет психологии, но не особой своей" частью" или " элементом", а в своей особой функцией. Это функция полаганиясубъекта в предметной действительности и ее преобразования в формусубъективности. Вернемся, однако, к описанному случаю порождения психического отраженияэлементарного свойства вещественного предмета в условиях практическогоконтакта с ним. Случай этот был приведен в качестве только поясняющего, грубо упрощенного примера. Он имеет, однако, и реальный генетический смысл.Едва ли нужно сейчас доказывать, что на первоначальных этапах своегоразвития деятельность необходимо имеет форму внешних процессов и что, соответственно, психический образ является продуктом этих процессов, практически связывающих субъект с предметной действительностью. Очевидно, что на ранних генетических этапах научное объяснение природы и особенностейпсихического отражения невозможно иначе, как на основе изучения этих внешнихпроцессов. При этом последнее означает не подмену исследования психикиисследованием поведения, а лишь демистификацию природы психики. Ведь иначенам не остается ничего другого, как признать существование таинственной" психической способности", которая состоит в том, что под влиянием внешнихтолчков, падающих на рецепторы субъекта, в его мозге - в порядкепараллельного физиологическим процессам явления - вспыхивает некийвнутренний свет, озаряющий человеку мир, что происходит как бы излучениеобразов, которые затем локализуются, " объективируются" субъектом вокружающем пространстве. Само собой разумеется, что реальность, с которой имеет дело психолог, является несопоставимо более сложной и богатой, чем ее рисует приведеннаягрубая схема возникновения образа в результате практического контакта спредметом. Однако как бы далеко ни отходила психологическая реальность отэтой грубой схемы, какими бы глубокими ни были метаморфозы деятельности, онапри всех условиях остается осуществляющей жизнь телесного субъекта, котораяпо самому существу своему является процессом чувственно-практическим. Усложнение деятельности и, соответственно, усложнение ее психическойрегуляции ставит чрезвычайно широкий круг научно-психологических проблем, изчисла которых следует прежде всего выделить вопрос о формах человеческойдеятельности, об их взаимосвязи.
Данная страница нарушает авторские права?