Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Психология познавательных процессов
Марксистское учение о природе сознания создало общую теориючеловеческой психики. Вместе с тем оно нашло свое воплощение в теоретическомрешении таких крупнейших проблем, как проблема восприятия и мышления. Вкаждую из них Марксом были внесены идеи, которые для научной психологииявляются основополагающими. Идеи эти предвосхитили на многие годы главноенаправление ее развития в области психологического изучения восприятия имыслительной деятельности человека. Марксизм рассматривает восприятие, т.е. непосредственно чувственноеотражение действительности, и как ступень, и как основную форму познания, достигающую в процессе исторического развития человека высокой степенисовершенства. Возможности восприятия, разумеется, обусловлены устройством органовчувств человека, его сенсорными способностями, или, говоря языком раннихпроизведений Маркса, соответствующими сущностными его силами. Однако длятого, чтобы в голове человека возник осязательный, зрительный или слуховойобраз предмета, необходимо, чтобы между человеком и этим предметом сложилосьдеятельное отношение. От процессов, реализующих это отношение, и зависитадекватность и степень полноты образа. Значит, чтобы научно объяснитьвозникновение и особенности субъективного чувственного образа, недостаточноизучить, с одной стороны, устройство и работу органов чувств, а с другой -физическую природу воздействий, оказываемых на них предметом. Нужно ещепроникнуть в деятельность субъекта, опосредующую его связи с предметныммиром. Совсем иной, созерцательно-сенсуалистический подход к восприятиюгосподствовал в домарксистской психологии. Подход этот нашел свое выражениев том казавшемся самоочевидным положении, которое было сформулированопсихологами-сенсуалистами: для того, чтобы в сознании человека возник образпредмета, достаточно иметь этот предмет перед глазами. Зная, с одной стороны, человека с его морфофизиологическимиособенностями, а с другой - противостоящий ему мир вещей, психологическоеисследование восприятия встало перед неразрешимыми теоретическимитрудностями. В частности, нельзя было объяснить главного: адекватностисубъективного образа объективной реальности. Поэтому психология восприятияна деле оказалась не в состоянии выйти за пределы истолкований в духефизиологического идеализма и иероглифизма и вынуждена была аппелировать ктаким понятиям, как способность к структурированию, образованию" гельштальтов". При этом многие факты из области восприятия все жеоставались без объяснения. К их числу относится, в частности, совершеннокапитальный факт, состоящий в том, что эффекты, вызываемые в наших органахвоздействием внешних предметов, мы воспринимаем не как свои собственныесостояния, а как то, что находится вне нас, - факт, который, кстати сказать, был привлечен Марксом для пояснения одной из сторон превращения в сознаниилюдей человеческих отношений в находящиеся вне их отношения вещей25. Только под давлением все новых и новых фактов, накопленных особенно впоследние, так сказать, " постгештальтовские" годы, усилия исследователейнаправились на изучение той деятельности субъекта, в процессе которойформируются образы восприятия. Появились многочисленные работы, посвященныеисследованию генезиса структуры и состава перцептивных действий -осязательных, зрительных и, наконец, слуховых. Понадобилось, таким образом, целое столетие, чтобы психология освободилась от подхода к восприятию какрезультату одностороннего воздействия внешних вещей на пассивного, созерцающего мир субъекта, и чтобы в ней начал складываться новый подход кперцептивным процессам. Конечно, и внутри этого нового подхода продолжают сталкиваться междусобой противоположные философские линии - линии материализма и идеализма.Первая требует понимания деятельности восприятия как процесса, включенного вжизненные, практические связи человека с объективной реальностью, какпроцесса, в котором материальное лишь " переводится", по выражению Маркса, видеальное. Вторая, идеалистическая, линия трактует эту деятельностьвосприятия как якобы конструирующую мир вещей. К сказанному следует прибавить, что данные современных частныхэкспериментальных исследований перцептивных действий и операций сами по себееще не дают теоретического решения проблемы человеческого восприятия. Ихдействительное значение может быть понято только в более широком контекстеучения о единстве субъекта и объекта, об общественно-исторической природесвязей человека с предметным миром. Хотя деятельность восприятия есть деятельность особая в том смысле, чтов своих развитых формах она непосредственно не связана с практическимвоздействием человека на предмет и имеет в качестве своего продуктасубъективный образ предмета (т.е. продукт идеальный), она все же являетсяподлинно предметной деятельностью, подчиняющейся своему предмету, каквоплотившему в себе целокупность человеческой общественной практики. " Глаз, - говорит Маркс, - стал человеческим глазом точно так же, как его объектстал общественным, человеческим объектом, созданным человеком для человека.Поэтому чувства непосредственно в своей практике стали теоретиками". Идалее: " Образование пяти внешних чувств - это работа всей предшествующейвсемирной истории" 26. Цитированные положения непосредственно имеют в виду общественногочеловека, человека как родовое существо, и его родовую деятельность, т.е.общественно-исторический процесс. Но отдельный индивид в качестве человекане существует вне общества. Он становится человеком лишь в результатепроцесса присвоения им человеческой действительности. Деятельностьвосприятия и является одной из форм, в которой осуществляется этот процесс. Для всей прежней, эмпирической психологии подобные идеи оставалисьглубоко чуждыми. Только немногие наиболее прозорливые мыслители приближалиськ пониманию того, что за восприятием лежит как бы свернутая практика и чтоосязающая рука или глаз не теряются в своих объектах только потому, чтонаучаются выполнять перцептивные действия и операции, сформировавшиеся впрактике. Но именно эти идеи и приближают нас к пониманию действительнойприроды человеческого восприятия. Вместе с теоретическими основами научной психологии восприятия Марксомбыли созданы и основы научной психологии мыслительных процессов. Толькомарксистское учение позволяет преодолеть как идеалистический взгляд намышление, ставящий мышление над чувственностью, так и ограниченностьметафизического материализма, который сводит мышление к элементарнымпроцессам анализа и генерализации чувственных впечатлений и образованиюассоциаций между ними. В противоположность этому марксизм, как известно, рассматривает человеческое мышление как продукт общественно-историческогоразвития, как особую теоретическую форму человеческой деятельности, котораяявляется не чем иным, как дериватом деятельности практической. Даже на тойступени развития, когда мышление приобретает относительную независимость, практика остается его основой и критерием его истинности. В качестве функции человеческого мозга мышление представляет собойестественный процесс, но мышление не существует вне общества, вненакопленных человечеством знаний и выработанных им способов мыслительнойдеятельности. Таким образом, каждый отдельный человек становится субъектоммышления, лишь овладевая языком, понятиями, логикой, представляющими собойобобщенное отражение опыта общественной практики: даже те задачи, которые онставит перед своим мышлением, порождаются общественными условиями его жизни.Иначе говоря, мышление людей, как и их восприятие, имеетобщественно-историческую природу. Марксизм особо подчеркивает изначальность связи мышления с практическойдеятельностью. " Производство идей... - читаем мы в " Немецкой идеологии", -первоначально непосредственно вплетено в материальную деятельность и вматериальное общение людей, в язык реальной жизни. Образованиепредставлений, мышление, духовное общение людей являются здесь ещенепосредственным порождением материального отношения людей" 27. В более общемвиде это выразил Энгельс, который писал: "...существеннейшей и ближайшейосновой человеческого мышления является как раз изменение природы человеком, а не одна природа как таковая..." 28. Эти положения имеют фундаментальное значение не только для теориипознания, но и для психологии мышления. Они не только разрушаютнаивно-натуралистические и идеалистические взгляды на мышление, господствовавшие в старой психологии, но создают основу и для адекватногоосмысления тех многочисленных научных фактов и концепций, которые явилисьрезультатом психологического изучения мыслительных процессов в последниедесятилетия. Анализ психологических теорий мышления, исходящих из буржуазныхфилософских взглядов, показывает, что они не в состоянии дать подлиннонаучные ответы даже на наиболее кардинальные вопросы, нерешенность которыхтормозит дальнейшее развитие конкретных исследований по этой актуальнойпроблеме. К числу таких кардинальных вопросов относится прежде всего вопрос отом, каким образом, имея своим единственным источником чувственноевосприятие, мышление проникает за поверхность явлений, способныхвоздействовать на наши органы чувств. Единственно правильное решение этоговопроса дает марксистское учение о происхождении и сущности человеческогомышления. Труд посредством орудия ставит человека не только перед материальными, вещественными объектами, но и перед их взаимодействием, которое он самконтролирует и воспроизводит. В этом процессе и осуществляется их познаниечеловеком, превосходящее возможности непосредственно-чувственного отражения.Если при прямом воздействии " субъект-объект" последний открывает своисвойства лишь в границах, обусловленных составом и степенью тонкостиощущений субъекта, то в процессе взаимодействия, опосредствованного орудием, познание выходит за эти границы. Так, при механической обработке предмета изодного материала предметом, сделанным из другого материала, мы подвергаетбезошибочному испытанию их относительную твердость в пределах, совершеннонедоступных нашим органам кожно-мышечных ощущений: по воспринимаемойдеформации одного из них мы заключаем о большей твердости другого. В этомсмысле орудие является первой настоящей абстракцией. Только идя далее поэтому пути, нам удастся выделить объективные единицы, применение которыхспособно дать как угодно точное и, главное, независимое от колеблющихсяпорогов ощущения познание данного свойства предметов. Первоначально познание свойств предметного мира, переходящее границынепосредственно-чувственного познания, является непреднамеренным результатомдействий, направленных на практические цели, т.е. действий, включенных впромышленную деятельность людей. Впоследствии оно начинает отвечатьспециальным задачам, например, задаче оценить пригодность исходногоматериала путем его предварительного практического испытания, простейшегоэксперимента. Такого рода действия, подчиненные сознательной познавательнойцели, представляют собой уже настоящее мышление, хотя оно и сохраняет формувнешних процессов. Их познавательные результаты, обобщаемые и закрепляемыепосредством языка, принципиально отличаются от результатовнепосредственно-чувственного отражения, которые генерализуются всоответствующих чувственных же образованиях. Они отличаются от последних нетолько тем, что включают в себя свойства, связи и отношения, недоступныепрямой чувственной оценке, но и тем, что, переданные в процессе речевогообщения другим людям, они образуют систему знаний, составляющих содержаниесознания коллектива, общества. Благодаря этому возникающие у отдельных людейпредставления, понятия, идеи формируются, обогащаются и подвергаются отборуне только в ходе их индивидуальной практики (неизбежно узко ограниченной иподверженной случайностям), но и на основе усваиваемого ими неизмеримо болееширокого опыта общественной практики. Вместе с тем языковая форма выражения первоначально внешнепредметнойформы познавательной деятельности создает условие, позволяющее впоследствиивыполнять отдельные ее процессы уже только в речевом плане. Так как речьутрачивает при этом свою коммуникативную функцию и выполняет лишь функциюпознавательную, то ее произносительная, звуковая сторона постепенноредуцируется и соответствующие процессы все более приобретают характервнутренних процессов, совершающихся про себя, " в уме". Между исходнымиусловиями и практическим выполнением действий теперь включаются все более иболее длинные цепи внутренних процессов мысленного сопоставления, анализа ит.д., которые наконец приобретают относительную самостоятельность испособность отделяться от практической деятельности. Такое отделение мышления от практической деятельности историческипроисходит, однако, не само собой, не в силу только собственной логикиразвития, а порождается разделением труда, которое приводит к тому, чтоумственная деятельность и практическая материальная деятельность выпадают надолю различных людей. В условиях развития частной собственности на средствапроизводства и дифференциации общества на антагонистические общественныеклассы деятельность мышления отрывается от физического труда ипротивопоставляется деятельности практической. Она кажется теперь вполненезависимой от последней, имеющей другое происхождение, другую природу. Этипредставления о мыслительной деятельности и закрепляются в идеалистическихтеориях мышления. Отрыв мышления от практической деятельности и их противопоставленностьне являются, однако, вечными. С уничтожением частной собственности насредства производства и антагонистических классов пропасть, вырытая междуними, постепенно будет исчезать. В развитом коммунистическом обществепереход одной формы деятельности в другую становится естественным способомих существования и развития. Для этого, замечает Маркс, не нужны теперьникакие " сложные фокусы рефлексии" 29. Конечно, такое единение мыслительной деятельности и деятельностипрактической не означает, что устраняется качественное различие между ними.Мыслительная деятельность, утрачивая некоторые черты, которые она приобрелав результате отрыва от деятельности практической, все же сохраняет своиособенности, но эти особенности демистифицируются. Они определяются преждевсего тем, что в своей развитой форме - в форме теоретического мышления -мыслительная деятельность протекает без прямого соприкосновения с объектамиматериального мира. Теоретическое мышление отдельного человека не нуждаетсядаже в отправной предметно-чувственной основе, которая может бытьпредставлена в его голове в отраженной, идеальной форме - в виде уженакопленных знаний и абстрактных понятий. Поэтому в отличие от мышления, которое объективируется в форме промышленной деятельности в эксперименте икоторое в силу этого жестко ограничено реальными предметными условиями, теоретическое мышление обладает принципиально беспредельными возможностямипроникновения в действительность, включая действительность, вовсенедоступную нашему воздействию. Так как отвлеченное мышление протекает вне прямых контактов спредметным миром, то по отношению к нему в проблеме практики как основы икритерия истинности познания возникает еще один аспект. Дело в том, чтопроверка практикой истинности теоретических результатов мышления далеко невсегда может быть осуществлена сразу вслед за тем, как были получены этирезультаты. Она может быть отделена от них многими десятилетиями и не всегдаможет быть прямой, а это делает необходимым, чтобы опыт общественнойпрактики присутствовал в самой мыслительной деятельности. Такойнеобходимости отвечает факт подчиненности мышления логике, системелогических (и математических) законов, правил, предписаний. Анализ ихприроды и дает ответ на то, каким образом входит опыт общественной практикив само течение процесса мышления человека. В противоположность взглядам на логические законы как на якобывытекающие из принципов работы мозга (или как на выражающие имманентныезаконы мыслящего духа, или, наконец, как порождаемые развитием языка самойнауки) марксистский взгляд состоит в том, что логические законы представляютсобой обобщенное отражение тех объективных отношений действительности, которым подчиняется и которые воспроизводит практическая деятельность людей."...Практическая деятельность человека, замечает В.И.Ленин, - миллиарды раздолжна была приводить сознание человека к повторению разных логическихфигур, дабы эти фигуры могли получить значение аксиом" 30. Таким образом, практическая деятельность, практика создает как бы путеводную нить длятеоретической мысли, благодаря которой последняя способна не сбиваться спути, ведущего к адекватному знанию. Таковы в самом общем виде основные положения марксистско-ленинскогоучения о мышлении, которые решительно меняют не только общетеоретическиепредставления о природе мышления, но также и наше понимание конкретныхпсихологических проблем. Поэтому тот взгляд, что марксистское учение важнолишь для общей теории мышления, а специальныеэкспериментально-психологические исследования якобы должны оставаться начисто эмпирической почве, является величайшим заблуждением. Задача, котораяеще и сегодня стоит перед научной психологией, заключается как раз в том, чтобы не ограничиваться общими диалектико-материалистическими положениями осущности человеческого мышления, а конкретизировать эти положенияприменительно к актуальным вопросам изучения процесса развития мыслительнойдеятельности человека, различных форм этой деятельности, взаимопереходовмежду ними и влияния на нее новых общественных условий и явлений, таких, какускорение научно-технического прогресса, расширение и изменение средств иформ коммуникации и т.п. Сейчас в психологии мышления произошли большие перемены. Развитие этойобласти психологических знаний привело к тому, что многие марксистские идеиобъективно нашли в ней свое конкретное воплощение и развитие, так чтонекоторые психологи, даже далекие по своим философским взглядам отмарксизма, стали не без некоторого кокетства цитировать Маркса. В наше время уже никто не стоит более на давно дискредитировавших себяпозициях субъективно-эмпирической психологии, изображающей мышление в видедвижения в сознании представлений и понятий, якобы являющихся продуктомнаслоения и индивидуальном опыте человека чувственных впечатлений и ихгенерализации, - движения, которое управляется законами ассоциации иперсеверации. Стало очевидным, что понимание мыслительных процессов, единственно соответствующее накопленным фактам, есть их понимание в качествереализующих особый вид целенаправленных действий и операций, адекватныхпознавательным задачам. Остались в прошлом и те психологические теории, которые знали мышлениелишь в одной-единственной его форме - в форме внутренней, дискурсивноймысли. Современные генетические исследования открыли бесспорный фактсуществования процессов мышления, протекающих также и в форме внешнейдеятельности с материальными предметами. Более того, в них было показано, что внутренние мыслительные процессы являются не чем иным, как результатоминтериоризации и специфического преобразования внешней практическойдеятельности, и что существуют постоянные переходы из одной формы в другую.В условиях высокоразвитого мышления наличие этих переходов особенноотчетливо выступило в исследованиях так называемого технического мышления -мышления рабочего-наладчика сложных технических устройств, мышленияученого-экспериментатора, - в исследованиях, которые были вызваныпотребностями современного этапа развития техники. Однако вместе с этими и другими бесспорными достижениями психологиимышления многие коренные ее проблемы, разрабатываемые в отрыве от общеймарксистской теории, получили в современной психологии одностороннее ипотому искаженное освещение. Даже само понятие деятельности, введенное впсихологию мышления, трактуется психологами-позитивистами в смысле, весьмадалеком от того, который вкладывается Марксом в понятие предметнойчеловеческой деятельности. В большинстве зарубежных исследованийдеятельность мышления выступает со стороны ее адаптивной функции, а не какодна из форм присвоения человеком действительности и ее изменения. Поэтомуна первый план выдвигаются образующие ее состав операции. На деле этоозначает не что иное, как возврат к отождествлению в мышлении логического ипсихологического и к своеобразному панлогизму. Вытекающая отсюда " автономизация" логических операций глубоко чуждамарксистскому учению о мышлении, которое требует рассматривать мышление какживую человеческую деятельность, имеющую то же принципиальное строение, чтои деятельность практическая. Как и практическая деятельность, мыслительнаядеятельность отвечает тем или иным потребностям и побуждениям и, соответственно, испытывает на себе регулирующее влияние эмоций. Как ипрактическая деятельность, она состоит из действий, подчиненных сознательнымцелям. Наконец, как и практическая деятельность, мышление осуществляетсятеми или иными средствами, т.е. при помощи определенных операций, в данномслучае - логических или математических. Но любые операции - безразлично, внешнедвигательные или внутренние, умственные - представляют собой по своемупроисхождению лишь продукт развития соответствующих действий, в которомфиксируются абстрагированные и обобщенные объективные отношения, характеризующие предметные условия действия. Они поэтому приобретаютотносительно независимое существование и способны воплощаться в той или инойматериальной форме - в форме орудия, машины, таблицы умножения, простейшегоарифмометра или сложнейшего счетно-решающего устройства. От этого, однако, они не перестают быть лишь средствами человеческой деятельности и ееобъектами. Поэтому мыслительная деятельность человека отнюдь не редуцируетсяк системе тех или иных логических, математических или иных операций, так жекак, например, производство отнюдь не сводится к осуществляющим еготехнологическим процессам. Игнорирование этих неоспоримых положений и создает те иллюзорныепредставления о мышлении, в которых все выступает в перевернутом виде: порожденные развитием познавательной деятельности человека мыслительныезнаковые операции кажутся порождающими его мышление. Представления этинаходят свое выражение, в частности, в том, что современным " думающим" машинам (которые, как и любые машины, являются, по словам Маркса, лишь" созданными человеческой рукой органами человеческого мозга" 31), приписываются свойства подлинных субъектов мышления. Дело изображается так, что не они обслуживают мышление человека, а, наоборот, человек обслуживаетих32. Нетрудно увидеть, что приписывание машинам интеллектуальныхспособностей человека выражает все тот же отрыв мышления от чувственнойдеятельности, который выступает лишь в новом обличье: теперь от человеческойдеятельности отделяются операции мышления в их экстериоризированных, переданных машинам формах. Но операции суть только способы, средствамышления, а не само мышление. Поэтому психологические следствиянаучно-технической революции, которая объективно порождаетинтеллектуализацию человеческого труда, единение в нем умственной ипрактической деятельности, оказываются зависящими не от автоматизациитехники самой по себе, а от той общественной системы, в которой эта техникафункционирует. В условиях капитализма, в условиях отчуждения средствпроизводства она лишь перемещает линию разрыва в сферу интеллектуальнойдеятельности, отделяя элиту - творцов автоматов - от тех, кто эти автоматыобслуживает; в условиях социалистического, коммунистического общества, вооружая человеческое мышление, она, напротив, обеспечивает развитиетворческого и интеллектуального характера труда во всех его звеньях иформах. Конечно, это совершенно особая проблема, которая требует специальногорассмотрения. Если я упомянул здесь о ней, то только для того, чтобы еще разподчеркнуть неотделимость мышления от реальных условий его функционированияв жизни людей. Исследование мыслительных процессов не в их изолированностиот реализуемых ими многообразных видов и форм человеческой деятельности, а вкачестве ее средств и составляет одну из важнейших задач, стоящих передсоветскими психологами, перед всеми психологами-марксистами. В этой главе были затронуты лишь некоторые вопросы, более подробноеосвещение которых составляет задачу дальнейшего изложения. Прежде всего вэтом нуждается проблема понимания психики как отражения реальности.
* Глава II. ПСИХИЧЕСКОЕ ОТРАЖЕНИЕ *
Данная страница нарушает авторские права?