Сцена 2

Александрия. Царская усыпальница. Входят наверху Клеопатра, Хармиана и Ирада. Клеопатра Несчастье мне дает уроки жизни. Властитель мира Цезарь жалок мне: Он не вершит судьбу, он раб судьбы; Он лишь ее приказы выполняет. Велик же тот, кто волею своей Все оборвал; кто обуздал случайность, Остановил движенье и уснул, Чтобы забыть навеки вкус навоза, Питающего нищих и царей. Где ты, смерть? Приди ко мне! Не скучно ли косить Детей и нищих? На, возьми царицу! Не стану я ни есть, ни пить, ни спать И тело смертное мое разрушу. О чем бы там ни хлопотал твой Цезарь, Но связанной пред ним я не предстану, И постная Октавия не будет Глядеть, надменно щурясь, на меня. Не выставить меня вам на потеху Беснующейся римской голытьбе! Нет, лучше уж пускай мой труп зароют В грязнейшей из египетских канав! Пускай уж лучше, догола раздев, Меня положат в вязкий нильский ил, Чтоб оводы и мухи превратили Меня в страшилище! Пускай уж лучше Одна из пирамид родной страны Мне виселицей станет - пусть в оковах Меня на ней повесят! Желаю умереть. Важно разве, О чем слыхала я и что я знаю? Когда свои рассказывают сныВам дети или женщины, смеетесьНад ними вы. Как поступить решил со мною Цезарь? Меня за триумфальной колесницей Он поведет? Крики за сценой: " Дорогу императору! Дорогу! " Входят Цезарь, Галл, Прокулей, Меценат, Селевк и другие. Клеопатра падает на колени, Так пожелали боги. Я склоняюсь Перед властителем и господином. О нераздельный господин вселенной! Мне не представить так свои поступки, Чтоб безупречными они казались. Я, признаюсь, подвержена была Всем слабостям, что женский пол пятнают. Куда бы ты ни шел, властитель мира, Ступать ты будешь по своей земле. А мы - твои победные трофеи; Где хочешь нас расставь. Вот, господин мой... Вот, Цезарь, полюбуйся! Погляди, Как власть к себе притягивает души. Кто мне был верен, верен стал тебе. Переменись мы судьбами, - все было б Наоборот... Нет, но каков Селевк! Бесстыдный раб, продажный, точно шлюха! Ты пятишься? Ну что же, пяться! Пяться! Но от моих ногтей твоим глазам Не улететь на крыльях... О предатель! Бездушный негодяй! Мерзавец! Пес!.. Стыд и срам! О Цезарь! В то мгновение, когда Меня ты удостоил посещеньем, Склонясь к униженной с высот величья, Мой собственный слуга своею злобой Умножил горестей моих итог! Допустим даже, благородный Цезарь, Что я оставила себе кой-что Из мелочей, из женских побрякушек, Чтоб их друзьям на память подарить. Допустим, что кой-что и поценнее Я сохранила, чтобы в дар принесть Октавии и Ливии, прося Заступничества их. И вот за это Меня позорит мой же лизоблюд! О боги! Я не вижу дна той бездны, Куда я падаю! (Селевку.) Прочь! Или ты Увидишь, как под пеплом униженья Пылают угли царственного гнева!.. Не может евнух женщину жалеть. Ответственны владыки За все, что совершалось в их правленье. А потому, когда свергают нас, Вменяют нам в вину чужие вины, И тяжело нам падать. Он хочет оплести меня словами, Чтоб от себя самой я отреклась. - (Хармиане.) Ну вот, Ирада! Мы, видишь ли, египетские куклы, Заманчивое зрелище для римлян. Толпа засаленных мастеровых, Орудуя своими молотками, Собьет помост; дышать мы будем смрадом Орущих жирных ртов и потных тел. Нет, Ирада, Все так и будет: ликторы-скоты Нам свяжут руки, словно потаскушкам; Ватага шелудивых рифмоплетов Ославит нас в куплетах площадных; Импровизаторы-комедианты Изобразят разгул александрийский. Антония там пьяницей представят, И, нарядясь царицей Клеопатрой, Юнец пискливый в непристойных позах Порочить будет царственность мою. Вот что ожидает нас. Клеопатра Входит Хармиана. Ну, Хармиана? - Девушки мои, Несите царские мои одежды, Ценнейшие уборы. Вновь плыву По Кидну я, Антонию навстречу. - Ты слышала, Ирада? - Хармиана, В последний раз мне послужи, а там Гуляй хоть до скончания веков. - Венец и все регалии сюда. Ирада уходит. Шум за сценой. Что там за шум? Входит солдат из стражи. Каким ничтожным иногда орудьем Свершаются великие дела! Он мне принес свободу. Я решилась, И ничего нет женского во мне, Я - мрамор. Зыблющаяся луна Уж не моя планета больше. Возвращается Ирада с царской мантией, короной и пр. Порфиру мне подай. Надень корону. Бессмертие зовет меня к себе. Итак, вовеки виноградный сок Не смочит этих губ. Поторопись! Я слышу, как зовет меня Антоний, - Я вижу, он встает навстречу мне, Поступок мой отважный одобряя. Смеется он над Цезаревым счастьем; Ведь счастье боги нам дают затем, Чтобы низвергнуть после за гордыню. Иду, супруг мой. Так назвать тебя Я мужеством завоевала право. Я - воздух и огонь; освобождаюсь От власти прочих, низменных стихий. Готово все? Тогда прошу, примите От губ моих последнее тепло. Прощайте. - Дорогая Хармиана! Моя Ирада! (Целует их.) Ирада падает и умирает. Что это? Мертва! Иль на моих губах змеиный яд? И так легко ты распростилась с жизнью, Что, верно, смерть - та сладостная боль, Когда целует до крови любимый. Безмолвно ты ушла, нам показав, Что этот мир прощальных слов не стоит. О стыд! Ее Антоний встретит первой, Расспросит обо всем и ей отдаст Тот поцелуй, что мне дороже неба. (Прикладывает змею к своей груди) Что ж, маленький убийца, перережь Своими острыми зубами узел, Который так запутала судьба. Ну, разозлись, глупышка, и кусай. Ах, если б ты владела даром слова, Ты назвала бы Цезаря ослом: Ведь мы с тобой его перехитрили. Тише, не шуми - Не видишь, грудь мою сосет младенец, Он усыпит кормилицу свою. Яд сладок-сладок. Он как успокоительный бальзам, Как нежный ветерок! - О мой Антоний! - Иди и ты ко мне, вторая змейка. (Прикладывает вторую змею к руке.) Зачем мне жить... (Падает на ложе и умирает.) Вбегает стража. Первый солдат Царица где?

<== предыдущаЯ лекциЯ	\|	следующаЯ лекциЯ ==>
Действующие лица: Герой, Гнев, Коварство, Чувак в балетной пачке	\|	Сцена 4.

Данная страница нарушает авторские права?

© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.