В этой связи арбитражный суд правомерно ввел в от­ношении должника процедуру банкротства — наблю­дение».

Суд в деле о несостоятельности, являясь государственным органом, преследует публичный интерес в справедливом удовлетворении интересов всех кредиторов, а также в защите прав и законных интересов всех участников процесса о несостоятельности.

Кредиторы, как коммерчески заинтересованные лица правомочны обсуждать и решать, какие меры следует предпринять: видят ли они перспективы оздоровления должника или ликвидация открывает более благоприятные возможности для удовлетворения их требований. Роль суда ограничивается утверждением конкурсного плана, принятого кредиторами. Суд обеспечивает надлежащий учет интересов всех участников, не допуская со своей стороны какого-либо организационного вмешательства.

Законодатель не объединяет кредиторов в одну группу кредиторов несостоятельного должника. Это делается не случайно. Законодательство о банкротстве, уравнивая в правах конкурсных кредиторов и уполномоченные органы в рамках конкурсного производства, не делает этого в рамках таких восстановительных процедур, как процедура финансового оздоровления и мирового соглашения.

Заключение

Таким образом, процедуру банкротства можно определить как установленный законом порядок прове­дения мероприятий, применяемых на основании судеб­ного акта (решения или определения) арбитражного суда к должнику, направленных на восстановление имуще­ственных прав кредиторов и иных лиц.

Создавая российское законодательство о банкротстве, реформаторы постарались учесть опыт стран с развитой рыночной экономикой и создать максимально сбалансированную модель, учитывающую интересы кредиторов и должников. Однако уже первые попытки применения законодательства о банкротстве на практике показали его крайнюю неэффективность. Большое распространение получило преднамеренное банкротство. С его помощью потенциально эффективные предприятия доводились до конкурсного производства в целях: смены руководства и учредителей, ухода и очистки предприятия от налогов, вывода активов предприятия, переключения финансовых потоков, смены организационно-правовой формы и реорганизации бизнеса, защиты от поглощения или поглощения интересующего предприятия, смены бизнеса и трудового коллектива, разорения потенциального конкурента и т.д. Не всегда цели, преследуемые акционерами и менеджерами, были корыстными. Но использование преднамеренного банкротства всегда увеличивает риски хозяйственной деятельности, наносит прямой вред предприятию и создает возможности для злоупотреблений как со стороны менеджеров и акционеров предприятия, так и со стороны их контрагентов (партнеров, конкурентов и государства), что снижает эффективность всей системы законодательства. Все это позволяет говорить о крайнем несовершенстве и противоречивости российской модели банкротства.

Главная причина состоит в том, что формально сбалансированный институт банкротства в России сформировался в отрыве от рыночной и институциональной среды российской экономики и корпоративного управления крупнейших российских компаний. Именно эти факторы ведут к тому, что законодательство о банкротстве используется как инструмент перераспределения доходов и богатства, а не как инструмент реформирования и регулирования экономики.

Естественно, с социальной точки зрения – банкротство предприятий крайне невыгодно для государства. Социальные последствия банкротства порой не только негативны, но и могут быть катастрофическими, особенно если предприятие является градообразующим. Кроме того, банкротство подчас становится дорогим удовольствием для государства, поскольку несостоятельность (банкротство) лишь одного предприятия может привести к цепочке неплатежей, систематическому неисполнению обязательств, а в конечном счете к " парализации" соответствующего сегмента рынка. Вряд ли государство заинтересовано именно в таком исходе событий.

Если государство в лице соответствующего уполномоченного органа обращается в арбитражный суд с целью обанкротить своего должника, это скорее показатель его слабости, нежели силы. Экономически целесообразнее использовать все средства для возврата долга и тем самым дать предприятию возможность продолжить хозяйственную деятельность.

Об этом свидетельствует и современное законодательство о несостоятельности (банкротстве). Положительный опыт участия государства в осуществлении реабилитационных процедур имеется в банковской системе, что наводит на мысль о применении такого опыта и в других сферах рыночной экономики. В частности, одной из тенденций развития законодательства о несостоятельности кредитных организаций в настоящее время является расширение надзорных полномочий Банка России при принятии мер по предупреждению банкротства, а также расширение правовых форм предупреждения несостоятельности кредитных организаций. Государство наконец осознало, что его цель не в ликвидации предприятий, а в поддержании их конкурентоспособности.

Действующий Закон восстановил баланс между должниками и кредиторами. На современном этапе стало очевидно, что ликвидацию хозяйствующего субъекта не следует рассматривать в качестве основной цели института несостоятельности. Ликвидация должна использоваться как крайняя мера, когда бизнеса уже не существует. За период своего становления институт несостоятельности от пропорциональной развязки конфликтного " стечения кредиторов" в процедуре конкурсного производства пришел к реабилитации бизнеса предприятия и восстановлению его платежеспособности. Восстановление платежеспособности производственных компаний совсем необязательно связывать с их несостоятельностью, рассматривая при этом финансовое оздоровление как процедуру банкротства.

Суд в деле о несостоятельности, являясь государственным органом, преследует публичный интерес в справедливом удовлетворении интересов всех кредиторов, а также в защите прав и законных интересов всех участников процесса о несостоятельности.

Кредиторы, как коммерчески заинтересованные лица правомочны обсуждать и решать, какие меры следует предпринять: видят ли они перспективы оздоровления должника или ликвидация открывает более благоприятные возможности для удовлетворения их требований. Роль суда ограничивается утверждением конкурсного плана, принятого кредиторами. Суд обеспечивает надлежащий учет интересов всех участников, не допуская со своей стороны какого-либо организационного вмешательства.

Законодатель не объединяет кредиторов в одну группу кредиторов несостоятельного должника. Это делается не случайно. Законодательство о банкротстве, уравнивая в правах конкурсных кредиторов и уполномоченные органы в рамках конкурсного производства, не делает этого в рамках таких восстановительных процедур, как процедура финансового оздоровления и мирового соглашения. В связи с этим возникает необходимость специального выделения конкурсных кредиторов и уполномоченных органов и закрепления особенностей их правовых статусов.

Различие в правовом положении указанных кредиторов в восстановительных процедурах сводится к тому, что к отношениям по исполнению требований конкурсных кредиторов и уполномоченных органов законодатель применяет различные правовые режимы. В отношении требований конкурсных кредиторов действует гражданско-правовой режим, а в отношении требований уполномоченных органов - публично-правовой режим (п. 3 ст. 84 и п. 1 ст. 156 Закона о банкротстве).