Основные этапы Великой Французской революции 3 страница

Постепенно стал меняться и облик населения столицы. Специальные указы регламентировали внешность правительственных служащих. Был издан даже указ, требовавший, чтобы длина усов сообразовывалась с длиной бровей. Европейское влияние стало постепенно сказываться на одежде и манерах чиновничества, купечества, нарождавшейся интеллигенции. Один из современников отмечал, что восточные одеяния начали в столице уступать место европейским, на смену традиционной, чалме пришел новый головной убор — феска, уменьшились и размеры бород. «Молодое поколение высшего турецкого сословия, — писал этот автор, — затараторило по-французски, картавя и жеманясь; лакированные ботинки заступили на место желтых туфель, босые ноги богатых женщин оделись в тонкие, хорошо натянутые чулки, и даже некоторые талии, кажется, уже сжимаются корсетами. Развелись европейские экипажи на лежачих рессорах...».

Даже в поведении султанов кое-что изменилось. Российский дипломат К. Базили, хорошо знавший Стамбул первой половины XIX в., отмечая перемены в устоявшихся привычках жителей столицы, приводил пример самого султана. Он сравнительно просто одевался, Босфор пересекал без прежнего эскорта из двух десятков разукрашенных гондол, на скромном восьмивесельном каике. Лишь традиционный пятничный выезд султана в мечеть сохранял некоторую пышность. Уменьшилось и число придворных и дворцовой челяди, хотя султанский двор по-прежнему дорого обходился государственной казне.

Перемены, однако, не ограничились внешними проявлениями. В середине XIX в. Стамбул стал центром формирования турецкой интеллигенции, влияние которой в скором времени начало ощущаться во всех сферах политической и культурной жизни столицы. Формированию интеллигенции особенно способствовало развитие светской школы. В 1826 г. в Стамбуле было открыто военно-медицинское училище. Несколько позже были созданы несколько новых военных училищ, а также учебные заведения для подготовки чиновников гражданских ведомств. В 1846 г. в предместье Стамбула была открыта Сельскохозяйственная школа, а в 1850 г. и Ветеринарная школа. К середине столетия появились и первые общеобразовательные светские начальные школы.

В 1848 г. в столице было открыто первое в Турции мужское педагогическое училище. К 1874/75 г. в Стамбуле насчитывались уже 264 светские начальные школы, и том числе 25 женских; в них обучалось 13 тыс. детей. Если принять во внимание, что мусульманское население Стамбула составляло примерно 600 тыс. человек, то на 40—50 жителей приходился всего один учащийся светской школы. И все же это были важные для турецкого общества культурные сдвиги.

18 февраля 1856 г., за неделю до открытия мирного конгресса в Париже, был опубликован новый указ о реформах, суть которого заключалась в подтверждении гарантий Гюльханейского указа 1839 г. о льготах и привилегиях немусульманских подданных султана и их полном равенстве с мусульманами перед законом. Этот указ, имевший явную внешнеполитическую направленность, стимулировал дальнейшие реформы в сельском хозяйстве, законодательстве, административной системе, в области просвещения и культуры.

В 70-х годах XIX в. в Стамбуле появились первые светские средние школы, 1 сентября 1868 г. был открыт Галатасарайский лицей. Его выпускники — школьные учителя, офицеры армии и флота, чиновники — пополняли ряды молодой турецкой интеллигенции. Галатасарайский лицей был привилегированным учебным заведением, ему покровительствовали султан и Порта. Значительную помощь в его создании оказала Франция, направившая в лицей опытных преподавателей. С помощью Франции там были созданы хорошая библиотека и несколько лабораторий.

Крупным событием в культурной жизни Стамбула стало открытие университета. В начале 60-х годов было в основном завершено строительство университетского здания, создана библиотека (около 4 тыс. томов на различных языках), в европейских странах были заказаны оборудование и наглядные пособия. Организации первого турецкого университета немало способствовала деятельность учрежденного в 1861 г. в Стамбуле Османского научного общества, которое ставило перед собой широкие задачи просветительского характера. Общество создало в Стамбуле публичную библиотеку в 600 томов с читальней, организовало курсы по изучению английского и французского языков. С июля 1862 г. оно начало издавать ежемесячный «Журнал наук» — первый в истории Турции научно-популярный журнал. В нем в течение четырех лет публиковались статьи по гуманитарным и естественным наукам, очерки о политическом положении в различных странах. Не случайно именно члены общества стали первыми лекторами университета.

Официальное открытие университета состоялось 20 февраля 1870 г. Но еще 31 декабря 1863 г. там состоялась первая публичная лекция, собравшая немалую по тому времени для Стамбула аудиторию — 300 слушателей. Лекцию по физике читал Дервиш-паша, получивший образование в Европе. Публичные лекции были проведены и по ряду других дисциплин — по естествознанию и математике, астрономии и истории. Лекции по истории читал видный историк и деятель турецкого просвещения Ахмед Вефик-эфенди. Правда, большинство слушателей имело явно недостаточную подготовку. Например, опыты, которыми сопровождались многие лекции, воспринимались ими как фокусы или чудеса.

Судьба первого в Стамбуле университета была незавидной. Вскоре выяснилось, что нет ни преподавателей, ни достаточного числа учебников. Университет был низведен фактически до положения среднего учебного заведения, а в конце 1871 г. в результате резких нападок реакционного мусульманского духовенства его вообще закрыли. В 1874 г. возобновились попытки открыть университет, на этот раз на базе Галатасарайского лицея. Но они тоже кончились неудачей из-за серьезных трудностей с кадрами преподавателей. Наконец, в 1900 г. в Стамбуле был открыт Султанский университет с тремя факультетами — теологическим, литературным и техническим. На этот раз университет стал постоянно действующим высшим учебным заведением, хотя в условиях диктатуры султана Абдул Хамида II он был, по выражению одного из турецких историков просвещения, учреждением «весьма худосочным и безмолвным».

Как бы ни был сложен и труден путь светских учебных заведений Стамбула, их существование изменило культурную атмосферу в столице, привело к созданию прослойки образованных людей. В формировании молодой национальной интеллигенции огромную роль сыграла и стамбульская турецкая пресса. Развитие ее происходило быстрыми темпами. С 1 ноября 1831 г. начала издаваться первая официальная газета на турецком языке — «Таквими векаи» («Календарь событий»). А в 1876 г. в Стамбуле выходило уже 13 газет на турецком языке, в их числе 7 ежедневных. В том же году в столице Османской империи выходили 34 газеты на других языках: по 9 — на греческом и на армянском, 7 — на французском, 2 — на английском, 1 — на немецком, 3 — на болгарском, 2 — на еврейском и 1 — на арабском языке.

К тому времени Стамбул превратился и в крупный книгоиздательский центр. В конце 70-х годов XIX в. в городе насчитывалось несколько десятков государственных и частных типографий. Они поставляли на книжный рынок десятки тысяч экземпляров различных книг. В столице печатались не только религиозные мусульманские сочинения (ограничения на их издание постепенно отмерли к концу 60-х годов), но и школьные учебники, памятники арабской и персидской классической литературы, сочинения турецких литераторов. В стамбульских книжных лавках можно было купить турецкие переводы произведений Мольера и Ламартина, Гюго и Дюма-отца, Дефо и Свифта. Печатались переводы извлечений из сочинений Монтескье, Вольтера и Руссо.

Определенную роль в культурной жизни Стамбула играли иностранные учебные заведения. Еще в XVI в. французские католические миссионеры при поддержке правительства Франции начали создавать свои школы в Османской империи. К середине же XIX столетия в одном только Стамбуле было более 40 французских католических школ, из них половина женских; более двух третей учащихся составляли местные жители-католики. Действовало также несколько бельгийских и итальянских школ. С середины XIX в. активно стали создавать свои школы в Османской империи, в том числе в столице, протестантские миссионеры, поддерживавшиеся правительством США. В сентябре 1863 г. в Стамбуле, в квартале Бебек, был открыт американский «Роберт колледж», который с годами стал чрезвычайно популярен в среде турецкой интеллигенции. Будучи наиболее крупным в Османской империи центром пропаганды протестантизма, этот колледж содействовал укреплению политического и культурного влияния США во владениях султана. Впрочем, аналогичные цели преследовали все иностранные школы в Османской империи. В конце XIX в. в Стамбуле, с ростом германской экспансии на Ближнем Востоке, появилось несколько немецких и австрийских школ. В 1879 г. была открыта русская женская школа, а в 1892 г.— русское училище; эти учебные заведения были рассчитаны преимущественно на детей русских дипломатов. Несмотря на вполне определенную политическую и культурную ориентацию большинства иностранных школ, они в немалой степени содействовали формированию различных национальных групп стамбульской интеллигенции.

В 60—70-х годах Стамбул стал центром общественно-политической деятельности турецкой интеллигенции, в среде которой возникло движение за превращение Османской империи в конституционную монархию. Пробуждению общественного мнения во многом способствовала созданная писателем-просветителем Ибрагимом Шинаси газета «Тасвири эфкяр» («Изображение идей»), первый номер которой вышел в Стамбуле 28 июня 1862 г. Эта газета сыграла большую роль в пропаганде передовых для Турции того времени воззрений Запада, в идейном формировании первых турецких конституционалистов. В 60—70-х годах видное место в стамбульской прессе занимали газеты, издававшиеся лидерами этого общественного движения — Али Суави («Мухбир» — «Корреспондент», 1867 г.) и Намыком Кемалем («Ибрет» — «Назидание», 1872— 1873 гг.).

В июне 1865 г. в пригороде Стамбула Еникёе состоялось первое собрание основателей тайного «Общества новых османов», деятельность которого подготовила почву для борьбы за конституцию. Через два года руководители этого общества вынуждены были бежать в Европу. Там — в Париже, Лондоне и Женеве — «новые османы» издавали газеты на турецком языке, в которых требовали проведения конституционных реформ. Эти газеты тайно переправлялись в Турцию. Спрос на них был столь велик, что, например, цена одного экземпляра газеты «новых османов» «Хюрриет» («Свобода») доходила в Стамбуле до одной турецкой лиры (6 руб. золотом). Стамбульский книготорговец француз Кок осмеливался даже выставлять номера газеты в витрине своего магазина, привлекая толпы любопытных.

43. К середине XIX в. Англия окончательно установила свое господство над всей Индией. Начался сложный и противоречивый процесс европеизации и модернизации, то есть приобщения этой гигантской колонии как к достижениям и благам, так и к недостаткам западноевропейской цивилизации. Индийцы не хотели мириться с новыми порядками, несшими угрозу их традиционному образу жизни. В ответ на колонизацию Индии грянуло мощное народное восстание 1857—1859 гг., которое было потоплено в крови цивилизованными англичанами. После этого борьба за независимость продолжалась мирными средствами вплоть до успешного завершения в 1947 г. В этом одна из наиболее примечательных особенностей истории Индии нового и новейшего времени.

Индия — английская колония. Англичане сравнительно легко завоевали Индию, без особых потерь и руками самих индийцев. Английские вооруженные силы, состоявшие из местных солдат — сипаев, покоряли индийские княжества одно за другим. Последним в Индии свою свободу и независимость потерял Пенджаб, присоединенный к территории Ост-Индской компании в 1849 г. Около ста лет понадобилось англичанам, чтобы поставить под свой полный контроль эту огромную страну. Впервые в своей истории Индия была лишена государственной самостоятельности.

Страна и раньше подвергалась завоеваниям. Но чужеземцы, оседавшие в пределах ее рубежей, старались приспособиться к условиям индийской социальной и экономической жизни. Подобно норманнам в Англии или маньчжурам в Китае, завоеватели всегда становились неотъемлемой частью существования индийского государства.

Новые завоеватели были совершенно иными. Их родиной была другая и далекая страна. Между ними и индийцами лежала огромная пропасть — различие в традициях, образе жизни, привычках, системе ценностей. Англичане с презрением относились к «туземцам», чуждались и сторонились их, живя в собственном «высшем» мире. Даже рабочие и фермеры, приезжавшие в Индию, неизбежно причислялись здесь к правящему классу. Между англичанами и индийцами первоначально не было ничего общего, кроме взаимной ненависти. Англичане представляли иной — капиталистический тип цивилизации, которая не могла существовать без эксплуатации других народов.

На части индийской территории англичане осуществляли власть непосредственно через свою администрацию. Другая часть Индии была оставлена в руках феодальных князей. Англичане сохранили примерно 600 самостоятельных княжеств. Мельчайшие из них насчитывали сотни жителей. Князья находились под контролем колониальных властей. Так легче было управлять Индией.

Колониальная эксплуатация. Индия была жемчужиной первой величины в британской короне. В ходе завоеваний огромные богатства и сокровища индийских раджей (князей) потоком шли в Англию, пополняя наличный капитал страны. Такая подпитка в значительной мере способствовала промышленному перевороту в Англии.

Прямой грабеж постепенно принял форму узаконенной эксплуатации. Основным орудием ограбления страны стали налоги, которые поступали в казну Ост-Индской компании. Индийским товарам, которые раньше широко вывозились, теперь был закрыт доступ в Европу. Зато английские товары беспрепятственно ввозились в Индию. В результате текстильное производство Индии пришло в упадок. Безработица среди ремесленников была чудовищной. Люди оказались на грани голодной смерти и умирали тысячами. Генерал-губернатор Индии докладывал в 1834 г.: «Равнины Индии усеяны костями ткачей».

Индия превратилась в экономический придаток Англии. Благосостояние и богатство метрополии в значительной степени объяснялось ограблением индийского народа.

Антиколониальное восстание 1857—1859 гг. Установление британского господства над Индией резко усилило бедствия народных масс. Здравомыслящие англичане сознавали это. Вот что писал один из них: «Чужеземные завоеватели применяли к туземцам насилие и зачастую большую жестокость, но никто еще не обращался с ними с таким презрением, как мы».

В 50-х гг. XIX в. в стране царило повсеместное недовольство англичанами. Оно еще больше возросло, когда прокатились слухи о предстоящем насильственном обращении индусов и мусульман в христианскую веру. Вражду к англичанам испытывали не только беднейшие слои населения, но и часть феодальной аристократии, мелких феодалов и общинной (деревенской) верхушки, ущемленной в своих правах колониальной администрацией. Недовольством были охвачены и сипаи, с которыми англичане после завоевания Индии считались все меньше и меньше.

В мае 1857 г. взбунтовались сипайские полки. Восставшие расправились с английскими офицерами и захватили Дели. Здесь они объявили о восстановлении власти могольского императора.

Выступление сипаев было не просто военным мятежом, а началом общенационального восстания против англичан. Оно охватило Северную и часть Центральной Индии. Борьбу за независимость возглавили феодалы. с целью восстановления порядков, которые существовали до прихода колонизаторов. И первоначально она была успешной. Власть англичан в Индии висела буквально на волоске. Тем не менее судьба восстания во многом была решена самими индийцами. Далеко не все они, особенно князья, поддержали восставших. Не было единого руководства, единой организации и единого центра сопротивления. Сипайские командиры, как правило, действовали разрозненно и несогласованно. Хотя и с большим трудом, но англичанам удалось подавить восстание.

Нана Сахиб — приемный сын правителя Баджи Pao II, один из повстанческих вождей. Возглавил восстание в Канпуре. После поражения у шел с частью сипаев к границе Непала. О дальнейшей судьбе ничего неизвестно. По всей вероятности, Нана Сахиб погиб в непроходимых джунглях. Его загадочное исчезновение породило массу слухов. Некоторые считают, что Нана Сахиб послужил прототипом капитана Немо в знаменитых приключенческих фантастических романах Жюля Верна, в которых французский писатель предвидел достижения науки будущего

Последнее усилие феодальной Индии противостоять капиталистической Англии закончилось полным провалом.
Усмиряя восставшую страну, англичане расстреляли огромное количество людей. Многих привязывали к жерлам пушек и разрывали на куски. Придорожные деревья были превращены в виселицы. Деревни уничтожались вместе с жителями. Трагические события 1857—1859 гг. оставили незаживающую рану в отношениях между Индией и Англией.

Начало индийского Возрождения. После распада Могольской империи культурное развитие приостановилось. Вследствие английской колониальной экспансии и беспрерывных войн пришли в упадок живопись, архитектура, другие искусства и ремесла.

Новые хозяева Индии отвергали ценности индийской культуры, обрекали население на нищету и невежество. «Одна полка английских книг стоит больше, чем вся туземная литература Индии и Африки, вместе взятых», — цинично заявил один из английских чиновников. Но англичане не могли обойтись без небольшой прослойки образованных индийцев — индийской по крови и цвету кожи, английской по вкусам и складу ума. С целью подготовки такой прослойки в 30-х гг. XIX в. было открыто небольшое число средних школ европейского типа, в которых обучались выходцы из богатых семей. Расходы на образование были мизерными. В результате к моменту ухода англичан из Индии в 1947 г. 89 % населения оставалось неграмотным.

Несмотря на трудности, народы Индии продолжали развивать свою национальную культуру. Кроме того, произошло тесное соприкосновение с культурой Запада. И это послужило важной предпосылкой глубоких преобразований в религиозной и культурной жизни, получивших название индийского Возрождения.

Рам Рой. У истоков индийского Возрождения стоит Рам Мохан Рой, выдающийся общественный деятель, реформатор и просветитель первой половины XIX в. Соотечественники называют его «отцом современной Индии»

Рам Рой родился в семье брахмана. Он мог бы вести размеренную жизнь ученейшего из ученых вдали от политических бурь и житейских забот. Но он, говоря словами Рабиндраната Тагора, принял решение спуститься на землю к простому народу, чтобы «сеять семена знаний и распространять аромат чувств».

Несколько лет Рам Рой вел жизнь странствующего аскета. Путешествовал по Индии и Тибету. Затем стал чиновником налогового ведомства. Уйдя в отставку, посвятил себя литературной и общественной деятельности. Он выступал против реакционных обрядов и обычаев индусской религии, против кастовых предрассудков, идолопоклонничества, варварского обычая самосожжения вдов (сати) и умерщвления новорожденных девочек. Под влиянием его выступления за отмену сати английское правительство запретило этот обряд.

Среди вождей антиколониального восстания 1857— 1859 гг. выделяется имя Лакшми Бай — княгини (рани) небольшого княжества Джханси. После смерти мужа она была грубо отстранена англичанами от управления княжеством. Когда же началось восстание, молодая княгиня присоединилась к вождям повстанцев На- на Сахибу и Тантия Топи, которые были друзьями ее детства. Она мужественно сражалась против англичан в Джханси. После захвата княжества неприятелем ей удалось пробиться к Тантия Топи, у которого стала командовать кавалерийским отрядом. В одном из сражений двадцатилетняя княгиня была смертельно ранена. «Лучшей и храбрейшей» из повстанческих вождей назвал ее английский генерал, который сражался против нее. Имя юной героини рани Джханси Лакшми Бай особо почитается индийским народом.

44. Источники и система английского буржуазного права

Английская буржуазная революция не принесла новых изменений правовой системе Англии и почти не коснулась прецедентного права. Нетронутой осталась старая судебная система и все судопроизводство.

Наибольшее значение из принятых в период революции законы имели те, которые преобразовали феодальное право земельной собственности в буржуазное. В этой связи особенного внимания заслуживает парламентский акт 24 февраля 1646 г., которым дворянские (рыцарские) земельные владения, включая держания копигольдеров, были объявлены свободной частной собственностью. Акт 1646 г. служил преобразованию феодальной собственности в буржуазную и потому должен рассматриваться как важнейший результат английской буржуазной революции при этом нельзя забывать копигольдеров, земельные владения которых, основанные на отменяемом феодальном праве, потеряли юридическую основу и защиту.

Нельзя не отметить также массовых земельных конфискаций, среди которых акт 1642 г., которым были объявлены конфискованными земельные владения сторонников короля, акт 9 октября 1646 г. о конфискации церковных земель, акт 1649 г. о продаже королевских земель.

Важнейшее значение имели и те акты парламента, которыми были сметены феодальные ограничения предпринимательской деятельности и торговли. Среди них заслуживают быть отмеченными закон о запрещении монополий, под чем понималось в то время установление особых привилегий для какого-нибудь рода предпринимательской деятельности (ноябрь 1640 г.); Великая демонстрация1641 г., осудившая феодальные формы регламентации промышленности и торговли. «Акт о поощрении и об упорядочении торговли английского государства» от 1 августа 1650 г., которым парламент поручил тогда же учрежденному «постоянному совету» принимать меры, необходимые для «более открытой и свободной торговли, чем та, которая ведется в настоящее время», и одновременно произвести общий пересмотр правовых актов, регулирующих торговлю и промышленность с тем, чтобы они не противоречили «интересам государства».

Знаменитый Навигационный акт 1651 г. послужил величайшим стимулом для развития английской заморской торговли в ущерб ее голландским и иным конкурентам.

При всем том дальнейшее развитие английского права пошло по пути приспособления старого феодального права к новым, буржуазным отношениям, кроме того, прецедентная система обладала значительной способностью быть гибкой и приспособляемой к новым условиям.

Постепенно, в течение XVIII–XIX вв., складывается английская доктрина судебного прецедентного прав заключающаяся в совокупности юридических конструкций и судебной практики, послуживших установлению более или менее стабильного порядка действия прецедентной системы. Решения высших судов Англии стали считаться обязательными как для всех низших судов, так и для них самих в то же время высшие суды не были связаны решениями судов низших, судьям одной и той же инстанции было рекомендовано не принимать решений, существенно расходящихся между собой; применяется (считается обязательной) лишь та часть судебного решения, которая содержит обоснование решения, все остальное не имеет существенного значения и обязательной силы.

Посредством реформ 1873–1875 гг., суды справедливости были слиты с судами общего права. Соответственно и нормы общего права перестали считаться особой системой, отличной от норм судов справедливости. Возникло единое прецедентное право, применяемое до сих пор. Закон отдавал очевидное предпочтение нормам права справедливости.

Именно суды справедливости создали те самые институты права, которые в наибольшей степени способствовали буржуазным отношениям.

45. Особенности становления буржуазного права США.

Правовая система США начала складываться со времени образования первых английских колоний. Отношения колонистов долгое время регулировались упрощенным английским правом. После создания единого государства сохранились лишь те нормы общего права и законодательства Англии, которые не противоречили американской Конституции. Как в Англии, так и в Соединенных Штатах за судебными решениями высших судов признается значение источников права. Еще в колониальный период в Америке произошло смешение общего права и права справедливости. В ряду источников права совершенно особое место занимает Конституция США 1787 г., являющаяся краеугольным камнем, лежащим в основе здания правовой системы. На протяжении всей истории американского права прослеживается тенденция возрастания роли законодательства. Усиление президентской власти сопровождается расширением нормотворческой деятельности Президента и все структур исполнительной власти. Особенности государственно-правового устройства наложили отпечаток и на систему права, которая делится на две подсистемы: подсистему федерального права, общего для всех штатов, входящих в федерацию, и подсистему права отдельных штатов. С XVIII в. начинается кодификация и сближение (унификация) права штатов, а с XX в. - кодификация федерального права. Так, в 1796 г. принимается Уголовный кодекс Верджинии, в 1848 г. - кодексы гражданского и уголовного судопроизводства штата НьюЙорк, в 1872 г. - Гражданский кодекс Калифорнии, в 1909 г. - федеральный Уголовный кодекс, с 1926 г. издается федеральный Свод законов... В XX в. Национальная конференция уполномоченных по унификации права штатов, Институт американского права создают единообразные и примерные кодексы, служащие для штатов образцами при принятии кодифицированного законодательства (например, Единообразный торговый кодекс 1952 г., Примерный уголовный кодекс 1962 г. и др.).

46. После гражданского кодекса наиболее значительным является уголовный. Он был создан на основе прогрессивных идей (наказов), сформулированных в
Декларации прав человека и гражданина 1789г. Наказы депутатам Генеральных штатов 1789 года изобиловали требованиями коренных реформ уголовного права.
Избиратели хотели, чтобы пестрая смесь римского и обычного права, ордонансов и судебных решений была заменена кодексом уголовного права.
Наказы настаивали на равенстве граждан перед уголовным законом, на смягчении карательных мер, на том, чтобы наказания не распространялись — как было до того — на близких преступника, на его семью. Требовали определенности наказаний. Хотели ненаказуемости «религиозных преступлений» и, конечно, преступлений против так называемых добрых нравов.
На многих наказах лежит печать просветительной философии. Одним из первых
Монтескье настаивал на том, что закон обязан карать только внешние действия, признанные преступными, но не мысли, не намерения.
Он же восстает против убеждения, будто жестокость наказания является необходимой: тогда наилучшими должны быть признаны самые жестокие законы.
Следом за Монтескье Ч. Беккариа будет отстаивать гуманизацию наказаний, ограничение судей абсолютно определенными санкциями т. д.
Вольтер издевается над правительствами, использующими жестокость закона в интересах политики и для дисциплинирования администрации. «В нашей стране,
— иронизирует он, — не мешает время от времени убивать одного адмирала, чтобы придать бодрости другим».
Марат требует (в своем Плане уголовного кодекса) соразмерности наказания.
Сурово карать легкое нарушение законов — во Франции в то время казнили за мелкую домашнюю кражу — «значит не только зря пускать в ход весь авторитет власти», пишет он, «это значит множить преступления, это значит толкать преступников на последние крайности».

Непосредственно к уголовному праву относятся следующие положения
Декларации: «Закон вправе запрещать только поступки, вредные для общества, все, что не запрещено законом, дозволено» (ст. 5); «3акон есть выражение общей воли. Он должен быть одинаков для всех и тогда, когда оказывает покровительство, и тогда, когда карает» (ст. 6); «Закон должен устанавливать только строго и очевидно необходимые наказания; никто не может быть наказан иначе, как в силу закона, установленного и обнародованного до совершения преступления и законно примененного» (ст. 8).

В этих статьях Декларации нашли выражение принципы законности, равенства всех перед уголовным законом, пропорциональность наказаний и преступлений, недопустимость обратного действия закона.
Первый проект уголовного кодекса, принятый в 1791г., осуществлял новую уголовно-правовую программу и может быть определен как первый уголовный кодекс буржуазии. В этот период буржуазия была заинтересована в сохранении завоеваний революции, и поэтому наиболее последовательно пыталась реализовать принципы Декларации.

Учредительное собрание отказалось от «воображаемых преступлений», порожденных фанатизмом и невежеством, приняло идею ограничения судейского усмотрения точным предписанием закона (вплоть до запрещения толковать его); отказалось от квалифицированной смертной казни («достаточно простого отсечения головы») и т. д.

Буржуазно-демократический характер уголовного кодекса 1791 года противоречил интересам политического режима, сложившегося при Наполеоне. В
1808 году назначается комиссия по кодификации уголовных законов во главе с
Тарже. В 1810 году УК Франции был утвержден.

Однозначная оценка кодекса вряд ли возможна. По сравнению с уголовным правом феодальных монархий, с необыкновенно жестоким английским уголовным
«кодексом», германскими и австрийскими уложениями французский кодекс 1810 года явился актом несомненного прогресса.

Классический (для буржуазного права) характер кодекса был очень заметен в формулировании общих принципов уголовного права, в определении признаков преступного деяния и многом другом.

Но в том, что касалось наказаний, кодекс 1810 года заимствует у прошлого времени много такого, что свидетельствовало о жестокости, мстительности и неразборчивости режима.