Глава 6. Дом Викки находился на углу, и они приближались к нему из-за переулка

Дом Викки находился на углу, и они приближались к нему из-за переулка. Сейчас небо было затянуто тяжелыми фиолетовыми облаками, сквозь которые свет проникал, словно под воду.
- Похоже, что будет шторм, - сказал Мэтт.
Бонни посмотрела на Деймона. Ни ему, ни Стефану яркий свет не нравился, и она могла чувствовать Силу, исходящую от его кожи, словно бахрому.
- Как насчет снега в июне? – Сказал он и улыбнулся, не глядя на неё.
Бонни слегка вздрогнула.
Она посмотрела раз или два туда, куда смотрел Деймон, - на амбар, и обнаружила, что он слушает с видом невозмутимого безразличия. В отличие от Стефана, его выражение лица нисколько не изменилось, когда она упомянула Елену, или когда сказала о смерти Сью. Неужели он вправду почувствовал Елену? Однажды он уже вызвал метель и бросил ее замерзать там. Что он теперь чувствовал? Заботит ли его поимка убийцы?
- Это – спальня Викки, - сказала Мередит. – Окно открывается изнутри.
Стефан посмотрел на Деймона:
- Сколько людей в доме?
- Двое. Мужчина и женщина. Женщина пьяна.
«Бедная миссис Беннет», - подумала Бонни.
- Мне нужно, что бы они оба спали, - сказал Стефан.
Не смотря ни на что, Бонни была очарована волной Силы, исходившей от Деймона. Ее психические способности никогда не были достаточно сильны, чтобы ощутить его сущность прежде, но теперь все стало по-другому. Теперь она могла чувствовать это так ясно, как видеть исчезающий фиолетовый свет или чувствовать запах жимолости из окна Викки.
Деймон пожал плечами.
- Они спят.
Стефан легко постучался в окно. Ни какого ответа не последовало, или, по крайней мере, Бонни ничего не заметила, но Стефан и Деймон смотрели друг на друга.
- Она уже наполовину в трансе, - сказал Деймон.
- Она боится. Это сделаю я. Меня она знает, - сказал Стефан и постучал кончиками пальцев по окну. – Викки, это Стефан Сальваторе, - сказал он. – Я здесь для того, чтобы помочь тебе. Пригласи меня войти.
Ее голос был тихим, его никак нельзя было услышать с другой стороны стекла, но тут занавески пошевелились, и появилось лицо. Бонни начала громко задыхаться.
Длинные, светло-коричневые волосы Викки были взъерошены, ее кожа больше напоминала мел. Под глазами были огромные черные круги, сами глаза казались стеклянными. Ее губы были грубыми и потрескавшимися.
- Она наряжена как Офелия в той безумной сцене, - сказала Мередит, выдыхая. – Длинная ночная рубашка и все.
- Она выглядит странно… - прошептала Бонни, вздрогнув.
- Открой окно, Викки, - только и сказал Стефан.
Механически, словно марионетка, Викки повернула задвижку окна, и Стефан сказал:
- Я могу войти?
Стеклянные глаза Викки пробежали по группе, и на мгновение Бонни показалось, что девушка не узнает никого из них. Но тут она заморгала и медленно начала говорить.
- Мередит… Бонни… Стефан? Вы вернулись. Что вы здесь делаете?
- Попроси меня войти, Викки, - голос Стефана был гипнотизирующим.
- Стефан… - последовала длинная пауза, а затем… - Входи.
Она отстранилась, Стефан уже положил руку на подоконник и влез внутрь. За ним Мэтт, потом Мередит. Бонни, которая была в мини, осталась снаружи с Деймоном. Ей было жаль, что она не одела сегодня в школу джинсы, но ведь тогда он не знала, что им придется отправиться в экспедицию.
- Вы не должны быть здесь, - сказала Викки Стефану почти спокойно. – Он приедет, чтобы забрать меня. Вас он тоже заберет.
Мередит положила руку на ее плечо, а Стефан лишь сказал:
- Кто?
- Он. Он приходит ко мне во сне. Он убил Сью. – сухой тон Викки казался страшнее, чем любая истерика.
- Викки, мы приехали, чтобы тебе помочь, - мягко сказала Мередит. – Теперь все будет в порядке. Мы не позволим ему причинить тебе боль, я обещаю.
Викки немного отошла, чтобы увидеть ее. Она оглядела Мередит с ног до головы, как будто та внезапно изменилась во что-то невероятное. Она начала смеяться. Это было ужасно, словно хриплый взрыв раздавался из горла Викки. Она смеялась все громче и громче. Бонни закрыла уши, а Стефан сказал:
- Викки, прекрати.
Ее смех перерос в рыдания, и когда она подняла голову, то на ее лице читалось искреннее расстройство.
- Вы все умрете, Стефан, - сказала она, качая головой, - После схватки с ним никто не выживет. - Мы должны знать, как с ним бороться. Нам нужна твоя помощь, - сказал Стефан. – Скажи, на что он похож.
- Во сне я не видела его лица. Он – только тень. – Прошептала Викки, ссутулив плечи.
- Но ты видела его в доме Кэролайн, - настойчиво сказал Стефан. – Викки, выслушай меня, - добавил он, поскольку девочка резко отвернулась, - я знаю, что ты напугала, но сейчас тебе важнее понять, что мы не сможем бороться с ним, если не узнаем как. На данный момент ты единственная, у кого есть информация, в которой мы нуждаемся. Ты должна помочь нам.
- Я не могу вспомнить…
Голос Стефана был настойчивым.
- Я знаю, как помочь тебе вспомнить, - сказал он. – Ты позволишь мне попробовать?
Секунды ползли... Викки сделала глубокий булькающий вздох и обмякла.
- Делайте то, что хотите, - сказала она безразлично. – Меня это не заботит. Это не имеет никакого значения.
- Ты храбрая девочка. Теперь посмотри на меня, Викки. Я хочу, что бы ты расслабилась. Только смотри на меня и расслабься. – Голос Стефана стал похож на успокаивающий ропот. Через несколько минут глаза Викки закрылись.
- Садись, - Стефан подвел ее к кровати и сел рядом, не отрывая глаз от ее лица.
- Викки, ты чувствуешь себя спокойной и расслабленной. Ничто, запомни, ничто не причинит тебе боли. – Сказал он, успокаивая ее. – Теперь мне нужно, что бы ты вернулась в ту субботнюю ночь. Ты наверху в спальне Кэролайн. С тобой Сью Карсон и кто-то еще…Мне нужно, чтобы ты увидела…
- Нет! – Викки закрутилась назад и вперед, как будто убегая от кого-то. – Нет! Я не могу…
- Викки, успокойся. Сейчас он не видит тебя, но ты сможешь увидеть его! Послушай меня.
Пока Стефан говорил, крики стали похожи на хныканье. Она все еще тряслась и корчилась.
- Ты должны увидеть его, Викки. Помогите нам бороться с ним. На что он похож?
- Он похож на дьявола!
Это был почти крик. Мередит села с другой стороны от Викки и взяла ее за руку. Она смотрела через окно на Бонни, которая оглядывалась назад с большими от страха глазами, и немного ссутулившись. Бонни понятия не имела, о чем говорила Викки.
- Расскажи мне больше, - спокойно сказал Стефан.
Рот Викки искривился, ноздри раздувались, как будто она почувствовала запах чего-то ужасного. Когда она заговорила, то делала акцент на каждом слове, словно они причиняли ей боль.
- Он носит старый плащ, который колышется возле его ног на ветру. Он создает ветер. У него светлые волосы, почти белые. Они торчат в разные стороны на его голове. Его глаза цвета синего электричества. – Она облизнула свои губы и сглотнула, будто слова вызывали у нее отвращение. – Синий цвет смерти.
Раздался гром, и небо раскололось. Деймон быстро оглянулся и нахмурился, сузив глаза.
- Он высокий, и он смеялся... Я услышала, как он смеётся, и как Сью кричит «Нет! Нет!». Он пытался нас разделить и поймал ее. Окно разбилось, и он вышел на балкон… Сью кричала «Нет! Пожалуйста!»… А затем я увидела, как он бросает ее вниз… - Ее дыхание сбилось, а голос почти срывался на истерику.
- Викки, успокойся, ты здесь с нами. Ты в безопасности.
- О, пожалуйста, нет! Сью! Сью! Сью…- Викки, послушай. Мне нужно узнать еще одну вещь. Смотри на него. Скажите мне, если он носит синий драгоценный камень…
Но Викки замотала головой взад и вперед, и из ее груди вырвались рыдания, которые с каждой секундой становились более истеричными.
- Нет! Нет! Я буду следующей! Я следующая!
Внезапно ее глаза расширились, и она, задыхаясь, вышла из транса. Тогда ее голова задергалась. На стене затрещала картина. Она задела зеркало в раме из бамбука, затем флакончики с духами и помады, стоящие на витрине ниже. Со звуком взрывающихся кукурузных хлопьев на деревянный пол посыпались сережки. С крюка упала соломенная шляпа. С зеркала вниз падали фотографии. Ленты и компакт-диски были разбросаны по полу, словно игральные карты. Мередит держалась на ногах, так же как и Мэтт, который сжал руки в кулаки.
- Заставьте это остановиться! Заставьте! – Дико кричала Викки.
Но это не прекратилось. Мэтт и Мередит озирались, поскольку к «танцу» присоединялись все новые предметы, которые дрожали и колебались. Казалось, что в комнате было землетрясение.
- Стоп! Хватит! – Вопила Викки, прижимая руки к ушам.
Над домом раздался гром.
Бонни подскочила, как только увидела зигзаг молнии, пересекающий небо. Она инстинктивно схватилась за что-то, чтобы удержаться, так как ударила молния и разорвала по диагонали афишу на стене Викки, словно невидимым ножом. Бонни пыталась сдержать крик и хваталась все сильнее.
Затем, так быстро, как будто кто-то выключил питание, все прекратилось.
Это все еще была комната Викки. Бахрома на прикроватной лампе до сих пор немного колебалась. Афиша, теперь состоящая из двух неравных частей, скрутилась вверх и вниз. Викки медленно убрала руки от ушей. Мэтт и Мередит, немного шатаясь, оглядывались вокруг. Бонни с закрытыми глазами что-то бормотала, словно молитву. Только когда она открыла их, то увидела то, за что все еще держалась. Эта был мягкий и прохладный рукав кожаной куртки. Это была рука Деймона. Но он не отдернул руку. Он вообще не двигался. Он немного наклонился вперед, сузив глаза, и пристально осматривал комнату.
- Посмотрите в зеркало, - сказал он.
Все повернулись, и Бонни, слегка выдохнув, сильнее сжала пиджак пальцами. Она ничего не видела, но в комнате находилось что-то неистовое. На стеклянной поверхности зеркала в бамбуковой раме небрежно были написаны слова коралловой помадой Викки.
«Доброй ночи, сладкие мои».
- О, Боже, - прошептала Бонни. Стефан перевел взгляд с зеркала на Викки.
«Он стал каким-то другим» подумала Бонни. «Он был мягким, уверенным, словно солдат, который только что получил вызов на сражение. Свое личное сражение». Он что-то вынул из своего заднего кармана и развернул. Там было несколько веточек с длинными зелеными листьями и сиреневыми цветами.
- Это вервена. Свежая вервена. – спокойно, но уверенно сказал он. – Я собрал ее во Флоренции, сейчас она там в цвету. – Он взял руку Викки и вложил в ее руку сверток. – Я хочу, что бы цветы всегда были с тобой. Помести несколько веточек в каждую комнату, и, если сможешь, спрячь немного в одежду своих родителей. Пока ты держишь это при себе, он не сможет завладеть твоим разумом. Он сможет испугать тебя, но не сможет заставить сделать что-нибудь для него… открыть окно или дверь, к примеру. Послушай, Викки, это важно.
Викки дрожала и выглядела раздавленной. Стефан взял ее обе руки и заговорил, делая акцент на каждом слове.
- Если я прав, Викки, то он не сможет войти, пока ты не позволишь ему. Поговори со своими родителями. Скажи, что сейчас очень важно не приглашать незнакомцев в дом. Правда, можно бы было попросить Деймона внушить им это прямо сейчас. – Он посмотрел на Деймона, который лишь слегка пожал плечами и кивнул. Он выглядел, будто его сознание сейчас находилось где-то в другом месте. Бонни застенчиво убрала руку от его куртки.
Викки нагнулась над вервеной.
- Он все равно сможет войти, - мягко сказала она с ужасной уверенностью.
- Нет, Викки, послушай. С этого момента мы собираемся наблюдать за домом. Мы будем ждать его.
- Это не имеет значения, - сказала Вики. - Вы не сможете остановить его. - Она начала смеяться и кричать одновременно.
- Мы попробуем, - сказал Стефан. Он посмотрел на Мередит и Мэтта, которые кивали.
– Правильно. С этого момента ты никогда не будешь одна. Кто-нибудь из нас всегда будет наблюдать за тобой. Викки только покачала головой. Мередит сжала ее руку, поскольку Стефан наклонил голову к окну. Когда она и Мэтт присоединились к нему, Стефан заговорил с ними низким голосом.
- Я не хочу оставлять ее незащищенной, но сам не могу остаться прямо сейчас. Я должен кое-что сделать, но мне нужно, чтобы кто-нибудь из девочек пошел со мной. С другой стороны, я не хочу оставлять ни Бонни, ни Мередит здесь одну. – Он повернулся к Мэтту. – Мэтт, ты будешь…
- Я останусь, - сказал Деймон.
Все пораженно смотрели на него.
- Ну, ведь это логичное решение, не так ли? – Деймон казался удивленным. – В конце концов, что ты ожидаешь от одного из них против него?
- Они могут позвать меня. Я способен читать их мысли на большом расстоянии, - сказал Стефан, не отступая.
- Хорошо, - причудливо сказал Деймон. – Я бы тоже смог позвать тебя, маленький братец, если возникнут проблемы. Твои исследования становятся для меня скучными. Я мог бы остаться здесь так же, как и в любом другом месте.
- Викки нуждается в защите, а не в оскорблениях, - сказал Стефан.
Улыбка Деймона была очаровательна.
- Она? – Он кивнул на девочку, которая сидела на кровати и перебирала в руках вервену, покачиваясь в разные стороны. От взъерошенных волос до босых ног Викки не выглядела симпатичной. – Честное слово, брат, я могу добиться большего успеха, чем с ней. – В этот момент Бонни показалось, что черные глаза сверкнули в ее сторону. – Ты всегда говорил, что хочешь доверять мне, - добавил Деймон. – Вот отличный шанс доказать это.
Взгляд Стефана говорил, как будто он хочет доверять, но в то же время он был подозрительным. Деймон ничего не сказал, просто улыбнулся той ядовитой, загадочной улыбкой. «Фактически, сам напрашивается на подозрения», - подумала Бонни.
Два брата смотрели друг на друга, а в воздухе повисла напряженная тишина. Именно тогда Бонни смогла увидеть семейное сходство на их лицах, одно серьезное и интенсивное, а другое мягкое с легкой усмешкой, но оба жестоко красивые.
Стефан медленно восстанавливал дыхание.
- Хорошо, - сказал он спокойно, наконец. Бонни, Мэтт и Мередит уставились на него, но он, казалось, не заметил. Он говорил с Деймоном, как будто они вдвоем находились в комнате. – Ты останешься здесь, вне дома, там, где тебя не заметят. Я вернусь и сменю тебя, как только закончу со своими делами.
Брови Мередит поднялись почти до волос, но она не прокомментировала. Мэтт тоже этого не сделал. Бонни попыталась подавить свое чувство неловкости.
«Стефан должен знать, что делать», - сказала она про себя. – «В любом случае, было бы лучше, если бы он сам остался».
- Не уходите слишком далеко, - сказал Деймон уже более спокойно.

И именно эту картину они и оставили: Деймона, гармонирующего с темнотой, в тени черных деревьев грецкого ореха, на заднем дворе дома Викки. И Викки, находящуюся в своей комнате и бесконечно раскачивающуюся в разные стороны.
В автомобиле Мередит сказала:
- Куда дальше?
- Я должен проверить теорию, - коротко ответил Стефан.
- О том, что убийца – вампир? – Сказал Мэтт с заднего сидения, где он сидел с Бонни.
Стефан резко к нему обернулся:
- Да.
- Именно поэтому ты сказал Викки, что бы они не приглашали посторонних в дом, - добавила Мередит, чтобы как-то принять участие в обсуждениях. Вампиры, насколько Бонни помнила, не могли входить в дома, где спят люди, без приглашения. – И именно поэтому ты спросил, носит ли он кольцо.
- Амулет против дневного света, - сказал Стефан, показывая свою правую руку. На третьем пальце было серебряное кольцо с лазурным камнем. – Без одного из них, прямые солнечные лучи нас убивают. Если убийца – вампир, то он держит камень где-то при себе. – Как будто инстинктивно, Стефан коснулся чего-то под своей футболкой. С этого момента Бонни поняла, каково это должно быть.
Кольцо Елены. Сначала Стефан дал ей его, а после смерти забрал, чтобы носить на цепочке, на шее. Так, чтобы часть ее всегда была бы с ним, объяснил он тогда.
Когда Бонни посмотрела на Мэтта, сидящего рядом с ней, то увидела, что его глаза были закрыты. - Так, как мы сможем узнать, вампир ли он? – Спросила Мередит.
- Есть только один способ, я думаю, что это не очень приятно. Но это стоит того.
Сердцебиение Бонни участилось. Если Стефан думал, что это не очень приятно, то она меньше всего хочет принимать участие в этом.
- Что это? – спросила она без особого энтузиазма.
- Я должен взглянуть на тело Сью.

Повисла гробовая тишина. Даже Мередит, которая была такой невозмутимой обычно, сейчас выглядела потрясенной. Мэтт отклонился, опираясь лбом на окно.
- Ты шутишь, - сказала Бонни.
- Мне жаль, но это не так.
- Но, ради Бога, Стефан. Мы не можем. Они не позволят нам. Я имею в виду, что мы скажем? Извините меня, но я ищу отверстия на этом трупе?
- Бонни, прекрати, - сказала Мередит.
- Я не могу помочь вам, - грубо сказала Бонни и яростно замотала головой. - Это - ужасная идея. И, кроме того, полиция уже проверяла ее тело. На нем были только порезы, Сью умерла от падения.
- Полиция не знает, что искать, - сказал Стефан. Его голос был стальным. Услышав его, Бонни поняла, что не стоит забывать, что Стефан был одним из них. Одним из охотников. Он видел мертвых людей и прежде. И, возможно, даже сам убил некоторых из них.
«Он пьет кровь», - подумала она и задрожала.
- Ну? – Сказал Стефан. – Вы все еще со мной?
Бонни попыталась стать маленькой, сидя на своем месте сзади. Руки Мередит впились в руль. Мэтт, отворачиваясь от окна, заговорил:
- У нас нет выбора, не так ли? – сказал он устало.
- Люди приходят в похоронное бюро с семи до десяти, чтобы посмотреть на тело, - добавила Мередит низким голосом.
- Тогда нам нужно будет подождать, пока все уйдут. Похоронное бюро закроется, и мы сможем побыть с ней одни. – Сказал Стефан. - Это самая ужасная вещь, которую я когда-либо делала, - несчастно шептала Бонни. Часовня похоронного бюро была темной и холодной. Стефан вскрыл замок на внешней двери кусочком тонкого гибкого метала. Комната, где осматривали трупы, была плотно заставлена. Дубовые стены были мрачными. Это место было бы угнетающим, даже если бы в нем горели огни. В темноте все казалось таким близким и удушающим. Предметы казались больше. Казалось, как будто за икебанами мог кто-то прятаться.
- Я не хочу быть здесь, - стонала Бонни.
- Давай сначала все закончим, хорошо? – Сказал Мэтт сквозь зубы.
Затем он схватил фонарь, и Бонни посмотрела туда, куда он указывал. Она не хотела видеть гроб, не хотела. Она уставилась на цветы, на сердце, сделанное из розовых роз. Снаружи ворчал гром, словно спящее животное.
- Давайте я, он открывается здесь, - сказал Стефан, и Бонни, не смотря на свое решение, все же взглянула.
Гроб был белый, обшитый розовым атласом. Светлые волосы Сью сияли, словно волосы спящей красавицы. Но Сью не выглядела спящей. Она была слишком бледной, словно восковая фигура. Бонни подошла ближе, ее глаза были прикованы к лицу Сью.
«Именно поэтому здесь так холодно», - пыталась она себя заверить. – «Чтобы воск не таял», - Это помогло ей немного успокоиться.
Стефан опустился вниз, чтобы коснуться застегнутой розовой блузки Сью. Он расстегнул пуговицу.
- Ради Бога, - оскорблено прошептала Бонни.
- А для чего мы здесь, как ты думаешь? – Зашипел Стефан, оборачиваясь назад. Его пальцы сделали паузу перед второй пуговицей.
Бонни с минуту просто наблюдала, а затем приняла решение.
- Выйдите вон, - сказала она, а когда Стефан не двинулся с места, она толкнула его. Мередит подошла к ней ближе, и они с Бонни оказались между Сью и мальчиками. Девушки посмотрели друг на друга с пониманием. Если придется снять блузку, парни должны выйти.
Бонни расстегнула маленькие пуговицы, в то время как Мередит держала свет. Кожа Сью по ощущениям была такой же восковой, как и на вид, когда Бонни касалась ее кончиками пальцев. Она аккуратно отложила блузку и заставила себя отодвинуть яркие золотистые волосы Сью от ее шеи. Волосы были жесткими, на них был лак для волос. - Никаких отверстий, - сказала она, смотря на горло Сью. Она была горда, ее голос был почти устойчив.
- Нет, - сказал Стефан странно. – Но тут есть что-то другое. Посмотрите. - Он мягко обошел Бонни и указал на порез. Бледный и бескровный он почти не выделялся на коже, но эта была слабо заметная линия, бегущая от ключицы до груди. К сердцу. Длинный палец Стефана прослеживал в воздухе его путь, а Бонни напряглась, готовая в любой момент стукнуть его по руке, если он вдруг прикоснется.
- Что это? – Озадаченно спросила Мередит.
- Тайна, - сказал Стефан. Его голос все еще был странный. – Если бы я увидел метку, подобно этой, у вампира, то понял бы, что вампир давал свою кровь человеку. Человеческие зубы не могут прокусить нашу кожу, поэтому, чтобы разделить с ним кровь, нам нужно порезаться. Но Сью не была вампиром.
- Конечно не была! – Сказала Бонни. Она пыталась остановить поток изображений, которые лезли ей на ум. Елена, которая нагибается к порезу, подобно этому, на груди Стефана, и всасывает… пьет…
Она дрожала и поняла, что ее глаза были закрыты.
- Вам нужно еще что-то увидеть? – Сказала она, открывая их.
- Нет. Это все.
Бонни привела в порядок пуговицы и волосы Сью. Затем Мередит и Стефан возвратили крышку гроба на место, а Бонни быстро вышла из комнаты и остановилась у внешней двери. Она стояла там, обхватив себя руками.
Чья-то рука слегка коснулась ее локтя. Это был Мэтт.
- Ты сильнее, чем кажешься, - сказал он.
- Да, наверное… - она попыталась пожать плечами, но внезапно заплакала, горько заплакала. Мэтт обнял ее. - Я знаю, - сказал он. Сказал только это. Не «Не плачь» или «Успокойся» или «Все будет в порядке». Только «Я знаю». Его голос был опустошенным, Бонни почувствовала это.
- У нее лак в волосах, - рыдала она. – Сью никогда не пользовалась лаком. Это ужасно. – Как ни странно, на тот момент это казалось ей самой ужасной вещью из всех.
Мэтт просто обнимал ее.
Через некоторое время Бонни перевела дыхание. Она поняла, что вцепилась в Мэтта слишком сильно и ослабила хватку.
- Я намочила всю твою рубашку, - сказала она, извиняющимся голосом и посапывая.
- Это не имеет значение.
Что-то в его голосе заставило ее сделать шаг назад и посмотреть на него. Он смотрел на дорогу, которая вела от школы до автомобильной стоянки. Его взгляд был такой потерянный, такой… безнадежный.
- Мэтт, что такое? – Прошептала она. – Пожалуйста.
- Я уже говорил тебе, - сказал он и отвел взгляд в сторону. – Раз Сью умерла, значит, это должно было случиться. О каком мире можно говорить, если он позволяет таким вещам случаться? Например, позволить таким девочкам, как Сью умереть или детям в Афганистане голодать, или устраивать казни на электрическом стуле. Это то, на что способен мир. – Он сделал паузу и, казалось, пришел в себя. – Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Я не совсем уверена. – Бонни даже не думала об этом, не хотела думать. Это было слишком страшно. Но она была поражена способностью Мэтта успокаивать. Его взгляд стал другим. – Мэтт, я…
- Мы закончили, - сказал Стефан, стоя позади них.
Мэтт посмотрел на него потерянным взглядом. – Иногда мне кажется, что мы все закончили. – Сказал он, отходя от Бонни. Он не объяснил, что имеет в виду. – Идемте.

Глава 7.

Стефан подходил к дому на углу с неохотой, даже страхом. Он боялся того, что мог там обнаружить. Он ожидал, что в лучшем случае Деймон уже давно покинул свой пост. Наверное, было глупо с его стороны довериться брату.
Но когда он зашел на задний двор, он заметил движение в тени грецкого ореха. Его глаза, острее, чем у человека, так как были приспособлены к охоте, различили темную фигуру, отделившуюся от ствола.
- А ты задержался.
- Я должен был удостовериться, что дома остальных защищены. И я должен был поесть.
- Кровь животных, - высокомерно сказал Деймон, его глаза задержались на буром пятнышке на футболке Стефана. – Судя по запаху, это был кролик. Довольно уместно, не находишь?
- Деймон… я дал вербену Бонни и Мередит.
- Мудро, - отчетливо сказал Деймон, обнажив зубы.
Стефан почувствовал уже знакомую волну раздражения. Почему с Деймоном всегда так трудно? Разговор с ним был подобен ходьбе по минному полю.
- Мне пора, - Деймон перекинул куртку через плечо. – У меня тоже есть дело, - он усмехнулся. – К ужину не ждите.
- Деймон, - Деймон слегка повернулся. – Последнее, что нам нужно, так это чтобы девушка посреди ночи заорала «Вампир!» - сказал Стефан. – Или знаки. Люди здесь через это уже проходили, они обратят внимание.
- Буду иметь в виду, - прозвучало иронично, но это было первое обещание, данное Деймоном брату, за все время его существования.
- И Деймон.
- Что еще?
- Спасибо.
- Не жди от меня ничего, братишка, - угрожающе сказа он, - потому что твои надежды могут не оправдаться. И не думай, что можешь повлиять на меня. Эта троица может следовать за тобой, я нет. Я здесь по собственным причинам.
Он исчез раньше, чем Стефан успел найти слова для ответа. Хотя они все равно не имели бы смысла. Деймон никогда не слушал то, что он говорил. Деймон никогда не называл его по имени. Только презрительное «братишка».
«Теперь Деймон ушел, чтобы доказать, насколько он ненадежен», - подумал Стефан. – «Замечательно».
Значит, он выкинет что-то немыслимое, только чтобы показать Стефану, на что он способен.
Стефан устало опустился под дерево и посмотрел на ночное небо. Он думал о появившейся проблеме, о том, что понял сегодня вечером. Об описании убийцы, которое дала Викки. Высокий, блондин, голубые глаза… пока он об этом думал, у него появилось ощущение, что он уже где-то видел похожего человека.
Ничего не получалось. Он не мог заставить мозг работать. Он был одинок и очень устал. А еще ему очень нужно было отдохнуть. Но поблизости не было подходящего места.
«Елена, - подумал он, - ты соврала мне».
«Что бы ни случилось, Стефан, я буду рядом. Скажи. Что веришь мне». Это была единственная вещь, на которой она настаивала, единственное, что она ему пообещала. А он тогда, обезоруженный этой фразой, ей ответил: «О, Елена, конечно, верю. Что бы ни случилось, мы будем вместе».
А она его оставила. Не по своей воле, но разве это важно? Она бросила его и ушла.
Были моменты, когда он сам хотел все бросить и последовать за ней.
«Думай о чем-то другом. Обо всем, что угодно», - приказал он себе, но было уже поздно. Образ Елены предстал перед глазами. Он ничего не мог с собой поделать. Этот образ был слишком болезненный, чтобы примириться с ним, но слишком красивый, чтобы отогнать его от себя. Их первый поцелуй. Он помнил то сладкое чувство, которое ощутил, когда их губы встретились. И раз за разом это чувство только усиливалось. Казалось, она возродила в нем что-то, о чем он сам забыл.
Он чувствовал, как его защита ослабела. Все его секреты, все сопротивление, все то, что он так умело скрывал от людей, вышло наружу. Елена все это уничтожила, оставив его беззащитным.
Обнажив его душу.
А потом он осознал, что это все, чего он хочет. Он хотел, чтобы между ними не было преград. Он хотел, чтобы она узнала, кто он.
Пугающе? Да. Когда она увидела кто он, когда она увидела, как он расправился с птицей, он сам был готов сгореть со стыда. Он был уверен, что она отвернется от него с ужасом. С отвращением.
Но когда он посмотрел ей в глаза той ночь, он увидел там понимание. Прощение. Любовь.
Ее любовь излечила его.
И тогда он понял, что их никогда не оставят в покое.
На него нахлынули новые воспоминания. Гораздо более болезненные. Чувство Елены в его руках. Ее волосы, касающиеся его щеки. Ее губы, их вкус. Невозможная полночная синева ее глаз.
Все потеряно. Все навсегда потеряно.
Но Бонни нашла Елену. Ее дух все еще был где-то рядом.
Он мог вызвать ее. Его Силы хватило бы на это. И у него было больше прав, чем у кого-либо другого.
Он знал, как это делается. Нужно было просто закрыть глаза и представить, кого хочешь вызвать. Это же так просто. Он мог видеть Елену, чувствовать ее запах. Затем призови его. Опустоши сознание, открой его для пришедшего.
Все просто. Он не думал об опасности. Он собрал всю свою боль, все свои страдания и выпустил их, как мольбу.
И почувствовал… пустоту.
Только нарастающее одиночество. И тишину.
Его Сила не была такой, как сила Бонни. Он не мог добраться до единственного человека, которого любил, человека, который для него хоть что-то значил.
Он никогда в жизни не чувствовал себя таким одиноким.

- Что именно ты хочешь? – спросила Бонни.
- Твои записи по истории Феллс Черча. Особенно о его основателях, - ответил Стефан.
Они сидели в машине Мередит, припаркованной на некотором расстоянии от дома Викки. Это было на следующий день после похорон Сью.
- Это как-то связано со Сью? – спросила Мередит, сверля Стефана своими темными глазами. – Думаешь, ты нашел разгадку.
- Возможно, - признался он.
Он думал весь день. Боль он оставил во вчерашней ночи и вернул контроль над собой. Хотя он и не смог вызвать Елену, он чувствовал ее надежду на него и был готов сделать то, что она хочет. В действии он нашел успокоение. Он смог заглушить все свои чувства.
- У меня есть соображения на этот счет, - добавил он, - но я ничего не скажу, пока не буду полностью уверен.
- Почему? – настаивала Бонни.
«Они с Мередит такие разные, - подумал Стефан. – У нее волосы рыжие, как огонь». Однако милое личико в форме сердечка и тонкая прозрачная кожа были обманчивы. Бонни была умна и находчива, пусть даже сама только начала это понимать.
- Потому что если я ошибаюсь, пострадает невиновный. Это ведь всего лишь соображения. Обещаю, если я найду хоть что-то, что подтвердит их, я все расскажу.
- Ты мог бы поговорить с миссис Гримсби, - предложила Мередит. – Она городской библиотекарь и знает все об основателях Феллс Черча.
- А еще всегда есть Хонория, - добавила Бонни. – Я имею в виду, она была одной из основателей.
Стефан повернулся к ней.
- А я думал Хонория Фелл больше не говорит с тобой.
- Я не имела в виду прямое общение с ней. Она исчезла, пффф, ее нет, - поморщившись, ответила Бонни. – Я о ее дневнике. Он в библиотеке вместе с дневником Елены.
Стефан был удивлен. Ему не нравилась мысль о том, что дневник Елены выставлен на показ. Но записи Хонории Фелл могли оказаться как раз тем, что нужно. Правда, Хонория не отличалась особым умом, она была связана со сверхъестественным. Она была ведьмой.
- Библиотека уже закрыта, - сказала Мередит.
- Так даже лучше, - ответил Стефан. – Никто не будет знать, чем именно мы интересуемся. Итак, двое из нас должны пойти туда, двое остаться здесь. Мередит, если пойдешь со мной…- Я хочу остаться здесь, если ты не против, - прервала его Мередит и добавила, увидев выражение его лица: – Я устала. Лучше я прслежу за домом положенное время и пораньше вернусь домой. Почему бы не пойти вам с Мэттом, а мы с Бонни останемся здесь?
Стефан все еще смотрел на нее.
- Ну, ладно, - медленно проговорил он. – Если Мэтт не против.
Мэтт пожал плечами.
- Тогда хорошо. Это займет пару часов, может, чуть больше. Вы останетесь в машине и запрете все двери. Так вы будете в относительной безопасности.
Если он не ошибся в предположениях, еще несколько дней будет затишье. Но Бонни и Мередит должны быть в безопасности. Он знал, что за желанием Мередит стоит не просто усталость, а что-то еще.
- Кстати, а где Деймон? – спросила Бонни, когда Мэтт вылез из машины.
Стефан напрягся.
- Не знаю.
Он ждал этого вопроса. Он не видел брата с прошлого вечера и понятия не имел, чем в данный момент занимается Деймон.
- Он где-нибудь проявится, - проговорил он и захлопнул дверь. – Этого я и боюсь.
Они с Мэттом направились к библиотеке, стараясь придерживаться темных участков. Их не должны были видеть. Стефан пришел в Феллс Черч, чтобы помочь, но он чувствовал, город не хочет его помощи. Он снова был здесь чужим. Если его поймают, никто не станет его слушать.
Замок библиотеки они взломали легко и быстро. Дневники лежали как раз там, где и говорила Бонни.
Стефан заставил себя не смотреть на дневник Елены. Внутри этой тетради были записи о ее последних днях. Если бы он начал думать об этом сейчас…
Он сосредоточился на книжке в кожаной обложке, лежащей рядом с тетрадью. Выцветшие чернила на желтой бумаге было сложно читать, но через несколько минут его глаза привыкли к этому, и он стал разбирать записи.
Это была история Хонории Фелл и ее мужа. Они вместе со Смоллвудами и еще несколькими семьями пришли в эти места, когда здесь еще не было ничего. Они лицом к лицу столкнулись не только с опасностью изоляции и голодом, но и опасностью местной природы. Хонория рассказывала историю их борьбы просто и понятно, без лирических отступлений.
На этих страницах Стефан нашел, что искал.
Размяв шею, он наклонился ниже к записям и перечитал их. Наконец он отодвинулся и закрыл глаза.
Он оказался прав. Сомнений больше не осталось. А это значило, что он прав насчет того, что происходило сейчас в Феллс Черче. На какое-то мгновение беспомощность накрыла его, ему вдруг захотелось, порвать или сломать что-то. Сью. Бедняжка Сью была подругой Елены и умерла… из-за этого. Кровавый ритуал инициирования. Именно это заставило его убивать.
Он подавил ярость и почувствовал жесткое желание остановить то, что происходит.
«Обещаю тебе, - мысленно прошептал он Елене. – Я остановлю это. Не важно как».
Он поднял глаза и встретился взглядом с Мэттом.
Тот держал в руках Дневник Елены, заложив в него палец. Сейчас глаза Мэтта были такие же темно-голубые, как у Елены. Слишком темные, наполненные тоской и горечью.
- Ты нашел это, - сказал Мэтт. – И это плохо.
- Да.
- Я так и думал, - Мэтт положил дневник Елены обратно, в его голосе было слышно что-то вроде удовлетворения. Как у человека, чьи предположения подтвердились. - Я мог избавить тебя от необходимости приезжать сюда, - Мэтт окинул взглядом темную библиотеку, звеня чем-то в кармане. Посторонний наблюдатель мог бы сказать, что он удовлетворен, но его голос предательски его выдавал. Он был напряжен.
- Ты постоянно думаешь о самых худших вещах, и они обычно сбываются, - добавил он.
- Мэтт… - Стефан ощутил внезапное беспокойство. Он был лишком занят с момента приезда в Фелл Черч, чтобы внимательно рассмотреть Мэтта. Сейчас он понял, насколько глупо поступил. Что-то было не так. Мэтт был тверд только на поверхности. Стефан мог чувствовать мучение и отчаяние в его душе.
- Мэтт, в чем дело? – тихо спросил он, встал и подошел к парню. – Я что-то сделал?
- Я в порядке.
- Ты дрожишь.
Это было правдой. Мэтта трясло.
- Я сказал, я в порядке! – Мэтт отшатнулся от него. – В любом случае, что ты можешь сделать мне плохого? Ну, кроме как увести у меня девушку и вернуть ее мертвой?
Его слова прошли прямо сквозь сердце Стефана. Как убившее его лезвие когда-то давно. Он пытался побороть в себе это чувство, но не знал, что ответить.
- Прости, - свинцовым голосом проговорил Мэтт, плечи его опустились. – Говорю глупости.
- Но это правда, - Стефан подождал минуту и добавил: - Но дело не в этом, так?
Мэтт не ответил. Он смотрел в пол, ковыряя что-то невидимое носком ботинка. Но когда Стефан был уже готов сдаться, он вдруг задал вопрос:
- А какой мир на самом деле?
- Какой… что?
- Мир. Ты многое видел, Стефан. У тебя на это было четыре или пять веков, правильно? Итак, в чем фишка? Я имею в виду мир и правда достоин спасения или это всего лишь большая дурно пахнущая куча мусора?
Стефан закрыл глаза.
- Ох.
- А люди, Стефан? Племя людей. Мы болезнь или только ее симптом? Возьмем например такую девушку, как… как Елена, - голос Мэтта дрогнул, но он продолжил. – Елена умерла, чтобы спасти город для таких, как Сью. Но Сью тоже мертва. Все начинается сначала. Это никогда не кончится. Мы не победим. Тебе это что-то говорит?
- Мэтт.
- Все, что я хочу знать, так это есть ли смысл? Или это просто шутка кого-то свыше, в которую я не врубаюсь? А может, все это просто чья-то чудовищная ошибка? Ты понимаешь, что я пытаюсь сказать?
- Понимаю, Мэтт, - Стефан сел и запустил руку в волосы. – Если ты замолкнешь хоть на минутку, я тебе отвечу.
Мэтт подтащил стул и сел на него верхом.
- Отлично. Я слушаю.
Его глаза были тверды и решительны, но под этой мнимой твердостью Стефан увидел нестерпимую боль.
- Я видел много зла, Мэтт. Больше, чем ты можешь себе представить, - начал он. – Я живу с ним. Оно часть меня, не важно, борюсь я или нет. Иногда мне кажется, что в людях гораздо больше зла, чем в нас. А иногда я думаю, что оба наших рода достаточно жестокие и поэтому не важно, что с нами всеми будет.
Хотя, когда я начинаю вдумываться в это, я понимаю, что знаю не больше, чем ты. Я не могу сказать, есть ли в этом всем смысл или что все образуется когда-нибудь, - Стефан посмотрел в глаза Мэтту. – Но у меня к тебе есть вопрос. Ну и что?
- Ну и что? – уставился на него Мэтт.
- Да. Ну и что.
- Ну и что, что вселенная переполнена злом, и чтобы мы не делали, мы ничего не изменим? – Мэтт повысил голос.
Да, ну и что? – Стефан наклонился к нему. – Что бы ты сделал, Мэтт Ханикатт, если все те ужасные вещи, о которых ты говорил, стали правдой? Что лично ты будешь делать? Перестанешь драться и плавать с акулами?
Мэтт задумчиво ковырял спинку стула.
- О чем ты? - Ты можешь это сделать, ты же знаешь. Деймон вечно это твердит. Ты можешь присоединиться к злой стороне, к победителям. И никто не обвинит тебя, потому что если во вселенной все так, почему бы самому не стать таким?
- Это же ад! – взорвался Мэтт. Его глаза сверкали. – Это путь Деймона! Но даже если битва заведомо проиграна, нет причин прекращать драться. Даже если я сам понимаю, что все безнадежно, все еще есть возможность попытаться. И я попытаюсь, черт подери!
- Знаю, - Стефан откинулся на спинку своего стула и улыбнулся. Это была усталая улыбка, но она показывала, что он не разочарован в Мэтте. И, посмотрев в лицо Мэтту, он увидел, что тот понял.
- Я знаю, потому что воспринимаю все так же. – продолжил он. – Мы не должны сдаваться только потому, что видим битву проигранной. Нужно постараться, потому что второй вариант – сдаться.
- Я не сдамся, - прорычал Мэтт сквозь сжатые зубы. Было похоже, что он борется с огнем, жгущим его изнутри. – Никогда.
- Что ж, «никогда» это достаточно большой отрезок времени, - сказал Стефан. - Но если дело того стоит, я тоже не сдамся. По крайней мере, постараюсь.
- Это все, что мы можем, - сказал Мэтт. Медленно он поднялся со стула. Напряжение покинуло его, глаза стали светлыми, такими, какими Стефан их помнил.
- Ладно, - добавил Мэтт. – Если ты нашел, что искал, пора вернуться к девочкам.
Стефан подумал, что его мозг отключается.
- Мэтт, если я прав, им пока ничего не угрожает. Ты можешь пойти сменить их. Пока я здесь, я хочу прочитать кое-что… о парне по имени Жервас из Тилбури, который жил в начале 1200х.
- Даже раньше тебя, - сказ Мэтт, Стефан выдавил из себя подобие улыбки. Некоторое время они смотрели друг на друга.
- Хорошо. Думаю, мы встретимся у Викки, - Мэтт повернулся к двери и замер в сомнении. Затем обернулся и добавил: - Стефан… я рад, что ты здесь.
- Рад это слышать, - ответил Стефан, почувствовав, как теплота подавляет в его душе боль.
И одиночество тоже.

Глава 8.

Из машины Бонни и Мередит видели только окно Викки. Конечно, лучше было бы подъехать ближе, но их не должны были обнаружить.
Мередит вылила из термоса остатки кофе, залпом его выпила и зевнула. Потом расстроено посмотрела на Бонни.
- Проблемы со сном?
- Да. Даже не знаю, в чем причина, - ответила Мередит.
- Думаешь, мальчики решили поболтать?
Мередит удивленно взглянула на нее и улыбнулась. Бонни поняла: Мередит не ожидала, что она уловит смысл.
- Надеюсь, - сказала Мередит. – Так будет только лучше для Мэтта.
Бонни кивнула и поудобнее устроилась на заднем сидении.
Когда она посмотрела на Мередит, девушка уже спала.
«Отлично, - Бонни уставилась на остаток кофе в чашке. – Потрясающе».
Ей снова не удастся отдохнуть. Если они обе заснут, может случиться непоправимое. Она сжала кулаки и стала пристально смотреть на окно Викки.
У нее в глазах начало двоиться. Нужно было срочно что-то делать.
Свежий воздух. Это помогло бы. Не беспокоясь о том, чтобы не шуметь, она потянула ручку дверцы. Дверца со щелчком открылась, но Мередит даже ухом не повела.
«Она, наверное, очень устала», - подумала Бонни, выбираясь наружу. Она захлопнула дверцу и только тогда поняла, что у нее нет ключа.
Ничего, она заставит Мередит открыть ей дверь. А пока ей стоит пойти проведать Викки. Она, скорее всего, еще не спит.
Небо было низкое и пасмурное, однако было тепло. На заднем дворе Викки перешептывались ореховые деревья. Вокруг заливались сверчки, но их деловитое стрекотание лишь дополняло тишину.
Запах жимолости ударил Бонни в нос. Она осторожно постучала в окно Викки и заглянула в щель между занавесками.
Ответа не последовало. На кровати она различила кучу одеял и каштановые волосы. Викки тоже спала.
Тишина сгустилась вокруг Бонни. Сверчки не пели, и листья на деревьях не шевелились. Она напрягла слух, чтобы услышать то, что должна была услышать.
«Я не одна», - осознала она.
Вокруг не было ничего необычного, но шестое чувство ее не обманывало. По спине пробежали мурашки. Присутствие проснувшейся Силы было неоспоримым. Что-то… было… рядом. Что-то… наблюдало за ней.
Она медленно обернулась, стараясь не шуметь. Возможно, так это что-то на нее не нападет. Может, оно ее и не заметит.
Мертвая тишина стала давить на уши. В ушах стучала кровь. Она представляла, что может выскочить из темноты в любую минуту.
Что-то с горячими влажными руками. Но сколько, она не вглядывалась в темноту, она ничего не замечала. Любая тень казалась движущейся. Что-то с горячими потными руками, достаточно сильное, чтобы убить ее…
Страх прошел сквозь нее, как ружейный выстрел.
Она сделала шаг навстречу, напрягая зрение и слух. Но вокруг была только темнота и тишина.
Вдруг чьи-то пальцы коснулись ее шеи.
Бонни обернулась и чуть не упала в обморок. Она была слишком напугана, чтобы кричать. Когда она, наконец, разглядела, кто это был, ее ноги подкосились. Она точно бы сползла на землю, если бы он ее не подхватил и не поставил на ноги.
- Выглядишь весьма напуганной, - мягко сказал Деймон.
Бонни тряхнула головой. Дар речи еще не вернулся, и ей все еще казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Но она постаралась держать себя в руках.
Он не усилил хватку, но и отпускать ее не собирался. А попытка драться принесла успехов не больше, как если бы она пыталась разбить кирпичную стену голыми руками. Она сдалась и постаралась успокоиться.
- Ты что, меня боишься? – спросил Деймон, улыбнулся и подмигнул ей, будто у них был какой-то секрет. – Напрасно.
Как же Елена с этим боролась? «Но она не боролась», - осознала Бонни.
В конце Елена уступила Деймону. Деймон победил.
Он отпустил ее руку и легко коснулся ее губ.
- Думаю, мне стоит уйти, - сказал он, - и больше тебя не пугать. Ты ведь этого хочешь?
«Вот что чувствует кролик перед коброй, - подумала Бонни. – Конечно, он меня не убьет. Я сейчас сама умру». Она почувствовала, как земля медленно уходит из под ног. По всему телу разливалась теплота, она вздрогнула. «Подумай о чем-нибудь… быстрее». Непостижимые черные глаза заполнили собой весь мир. Ей показалось, что в них она даже увидела звезды. «Думай. Быстро».
«Елены бы это не понравилось, - подумала она, когда он прильнул к ее губам. - Да, точно не понравилось бы». Но проблема была в том, что она не могла его остановить. Теплота в ней росла, пронизывая ее всю от макушки до кончиков пальцев. Его губы были холодны, как щелк, но для нее больше не существовало ничего теплее. Ей не нужно было бояться, она просто хотела, чтобы этот момент длился вечно. Сладость пронзила ее…
- Что здесь, черт возьми, происходит?!
Голос провал тишину и разрушил волшебство. Бонни обернулась. Мэтт, сжав кулаки, стоял на краю двора. Его голубые глаза были похожи на кусочки льда. Обжигающе холодного льда.
- Отойди от нее, - прошипел Мэтт.
К удивлению Бонни, Деймон отпустил ее руки. Она отошла, поправляя блузку и пытаясь восстановить дыхание. Ее сознание снова работало.
- Все в порядке, - сказала она Мэтту. – Я просто…
- Иди назад в машину и жди меня там.
«Подожди минутку», - подумала Бонни. Она, конечно, была рада, что Мэтт явился так вовремя. Но он начинал вести себя, как слишком строгий старший брат.
- Послушай, Мэтт…
- Иди же, - сказал он, сверля глазами Деймона.
Мередит бы не позволила себе говорить с ней в таком тоне, да и Елена тоже. Бонни открыла было рот, чтобы приказать Мэтту самому идти в машину, но внезапно поняла одну вещь.
Впервые за много месяцев она видела, что Мэтта что-то волнует. В его голубых глазах было столько темной ярости, что, наверное, будь здесь Тайлер Смоллвуд, он бы очень испугался. Мэтт ожил и был полон энергии. Он снова был собой.
Бонни закусила губу. Секунду она боролась с гордостью.
- Спасибо, что спас меня, - побормотала она и ушла.

Мэтт был в ярости, но не отважился подойти к Деймону. В его темных глазах он прочитал, что подобное было бы очень плохой идеей.
Но голос Деймона был спокоен, почти бесстрастен.
- Знаешь, моя тяга к крови не просто прихоть. Это необходимость, в которую ты вмешался. Я делаю только то, что должен.
Его безразличие задело Мэтта. «Они думают о нас, как о еде, - вспомнил он. – Они охотники, мы добыча. И он подобрался к Бонни. К Бонни, которая не могла сопротивляться».
- Почему бы тебе тогда не воспользоваться кем-то твоего размера? – высокомерно спросил он.
Деймон улыбнулся, и воздух внезапно похолодел.
- Например, тобой? – спросил он.
Мэтт посмотрел на него и стиснул зубы.
- Попробуй, - проговорил он.
- Я могу сделать гораздо больше, чем просто попробовать, Мэтт, - Деймон сделал шаг в его сторону. Внезапно Мэтт подумал о диких кошках, их решающих бросках и острых зубах. Он подумал о том, как выглядел Тайлер в ангаре в прошлом году, когда на него напал Стефан. Кусок мяса. Просто куча мяса и крови.
- Как звали вашего учителя истории? – мягко продолжал Деймон, казалось, он наслаждался моментом. – Мистер Таннер? С ним я сделал больше, чем просто попробовал.
- Ты убийца.
Деймон картинно кивнул, будто его вызвали на сцену.
- Конечно, он ведь воткнул в меня нож. Я совсем не хотел опустошать его. Но этот нож… он вывел меня из себя, и я изменил решение. А теперь ты пытаешься вывести меня из себя, Мэтт.
Мэтт напрягся, чтобы не развернуться и не убежать. Что-то большее было в его фигуре, чем просто кошачья грация, что-то большее в глазах, чем просто темнота. Что-то было внутри Деймона, что-то, что настраивало людской мозг на бегство. Что-то говорило с кровью Мэтта, нашептывая ему мысли о побеге. Но он не убежал. Он вспомнил разговор со Стефаном. Он знал, что даже если ему придется умереть, он не уйдет.
- Не будь глупым, - сказал Деймон, каждое его слово врезалось в сознание Мэтта. – Никто никогда не брал у тебя кровь силой Мэтт, я прав? Это больно. Это очень больно.
«Елена», - вспомнил Мэтт.
Она была первой, кто пил его кровь. Он прекрасно помнил тот страх, что сковал его. А ведь он был там добровольно. Что же тогда он почувствует сейчас?
«Я не убегу. Не отвернусь».
- Если хочешь меня убить, прекрати болтать и сделай это, - сказал он, глядя Деймону прямо в глаза. – Убив меня, ты сделаешь мне большое одолжение.
- А ты даже глупее моего братца, - сказал Деймон.
В два шага он преодолел расстояние между ними, схватил Мэтта за футболку и положил одну руку ему на шею.
- Думаю, тебя стоит проучить тем же способом.
Все замерло. Мэтт почти осязал свой страх, но не шевелился. Теперь он просто не мог шевелиться.
Но это было уже неважно. Он не сдался. Если он умрет, он умрет с этой мыслью.
Зубы Деймона блеснули в темноте. Острые, как разделочные ножи. Мэтт почувствовал боль от укуса, еще до того, как они коснулись его.
«Я никогда не сдамся», - подумал он и закрыл глаза.
Сильный толчок сбил его с ног. Он пошатнулся и упал на спину, резко открыв глаза. Это Деймон выпустил его и толкнул.
Черные глаза безучастно смотрели на него, валяющегося в грязи.
- Я попытаюсь доходчивее объяснить, - сказал Деймон. – Тебе не следует ссориться со мной, Мэтт. Я гораздо опаснее, чем ты можешь себе представить. А теперь пошел вон отсюда. Моя очередь присматривать за домом.
Мэтт, молча, поднялся и одернул футболку. Затем он ушел, но не побежал, не дрогнул перед взглядом Деймона.
«Я победил, - подумал он. – Я жив, а значит, я победил».
Если бы черные глаза не смотрели ему в след, он бы начал упиваться гордостью. Взгляд Деймона заставил Мэтта задуматься о многих вещах. Это было так.

Бонни и Мередит ждали его в машине. Обе они выглядели обеспокоенными.
- Тебя долго не было, - сказала Бонни. – Все в порядке?
О, как он хотел, чтобы люди перестали это спрашивать!
- Да, - сказал он и добавил: - Честно.
- Прости, что наорал на тебя, Бонни, - сказал Мэтт через несколько минут.
- Ничего, - холодно ответила Бонни. – А ты стал лучше выглядеть. Лучше, чем раньше.
- Да? – он потянул воротник футболки. – Ну, когда ты вечно путаешься с вампирами, рано или поздно это промывает тебе мозги.
- А, что вы, ребята, там делали? Расходились по противоположным сторонам двора и сшибались лбами после этого? – спросила Мередит.
- Что-то вроде. Он сказал, что теперь его очередь присматривать за Викки.
- Думаешь, ему можно доверять? – вздохнула Мередит.
Мэтт задумался.
- В данный момент да. Может, это странно, но я уверен, он не причинит ей вреда. Ну а если придет убийца, его будет ждать сюрприз. Деймон готов к схватке. Мы можем сейчас поехать к Стефану в библиотеку.
Они не увидели Стефана у библиотеки. Но как только машина остановилась, он материализовался из темноты. В руках он держал толстую книжку.
- Ворвался в библиотеку и украл книгу, - заметила Мередит. – Интересно, что же дальше?
- Я одолжил ее, - ответил Стефан. – И вообще для чего созданы библиотеки? А еще я скопировал необходимые страницы дневника.
- То есть ты нашел? Ты нашел подтверждение? Теперь ты можешь рассказать нам все, как обещал, - оживилась Бонни. – Поехали в пансион.
Стефан с удивлением выслушал то, что Деймон снова появился и изъявил желание дежурить у дома Викки всю ночь, но ничего не сказал. Правда, Мэтт не сказал, почему Деймон вернулся, Бонни тоже промолчала. - Я знаю, что происходит в Феллс Черче. Я разгадал половину загадки, - сказал Стефан, когда они вошли в его комнату на чердаке пансиона. – Но существует только один способ доказать это, один способ разгадать вторую половину. Мне нужна помощь, но не такая, о которой я бы легко попросил.
На последних словах его взгляд остановился на Бонни и Мередит.
Они переглянулись и посмотрели на него.
- Этот парень убил нашу подругу, - сказала Мередит. – А вторую свел с ума. Если тебе нужна наша помощь, ты ее получишь.
- В чем бы она не заключалась, - добавила Бонни.
- Это что-то опасное? – спросил Мэтт. Он не смог остановить себя. Бонни и так достаточно натерпелась…
- Да, опасно. Но знаешь, это и их битва.
- Будь она проклята, - сказала Бонни. Мередит попыталась подавить улыбку. В конце концов, ей пришлось отвернуться к окну и усмехнуться.
- Мэтт вернулся, - сказала она, когда Стефан спросил, в чем дело.
- Мы по нему скучали, - добавила Бонни. Мэтт не понял, почему они все улыбались, и почувствовал, как его бросило в жар. Он подошел к окну.
- Это очень опасно, я не собираюсь заставлять вас, - сказал Стефан девочкам. – Но это единственный способ. Все это сложно, но нужно начать сначала. Мы вернемся назад к созданию Феллс Черча…
Он говорил до поздней ночи.

11 июня, четверг, 7: 00 утра.

Дорогой дневник,
Я не могла писать прошлой ночью, потому что очень поздно вернулась. Мама снова расстроилась. Если бы она знала, чем я занимаюсь, на самом деле, с ней бы случилась истерика. Вожусь с вампирами и планирую дело, которое может меня убить. Нас всех могут убить.
У Стефана есть план по поимке парня, убившего Сью. Этот план напомнил мне планы Елены, что меня беспокоит. Они всегда звучали превосходно, но плохо заканчивались.
Мы говорили о том, кто возьмет на себя самую трудную его часть, и решили, что это Мередит. Так будет лучше для меня – я имею в виду, что она сильнее и меня и не дает воли чувствам. Но мне не понравилось, что к этому выводу все пришли так быстро, особенно Мэтт. Я не хочу показаться некомпетентной. Я знаю, что я не умнее остальных, не спортивнее, не хладнокровнее, но я не бесполезна. Мне тоже можно найти применение.
В общем, мы собираемся воплотить план в жизнь после выпускного. Мы все в нем участвуем. Кроме Деймона, он будет следить за домом Викки. Странно, но теперь мы все ему доверяем. Даже я. Даже несмотря на то, что он проделал со мной вчера ночью, я могу сказать точно, с Викки он ничего не сделает.
Елена мне больше не снится. Думаю, если сны возобновятся, я сойду с ума. Или больше никогда не засну. Просто я больше так не могу.
Вот и все. Мне пора. Думаю, к воскресенью мы разгадаем загадку и поймаем убийцу. Я верю Стефану.
Надеюсь, я не забуду свою роль. Глава 9.

… Итак, дамы и господа, представляю вам класс 92!
Бонни бросила свою шапочку выпускника в воздух наряду со всеми остальными. «Мы сделали это» думала она. Что бы ни случилось сегодня вечером, Мэтт, Мередит, и я закончили школу. Были времена, в этом последнем учебном году, когда она серьезно сомневалась, что им это удастся.
Учитывая смерть Сью, Бонни ожидала, что выпускной будет вялым или мрачным. Вместо этого, было своего рода сумасшедшее волнение по этому поводу. Как будто каждый праздновал то, что он жив, прежде чем стало бы слишком поздно.

Это превратилось в буйство, поскольку родители хлынули вперед, а старший класс Роберта Э. Ли рассыпался во все стороны, крича и вопя. Бонни нашла свою шапочку, а потом посмотрела через объектив камеры своей матери.
«Играть правдоподобно, вот что важно» сказала она самой себе. Она мельком увидела тетю Елены, Джудит и Роберта Максвелла, мужчину за которого Тетя Джудит недавно вышла замуж, стоящих на обочине. Роберт держал младшую сестру Елены, Маргарет, за руку. Когда они увидели Бонни, то мужественно улыбнулись, но той стало не по себе, когда они подошли.
- Ох, мисс Гильберт - т.е. миссис Максвелл. – Не стоило. – Сказала она, поскольку Тетя Джудит вручила ей маленький букет розовых роз.
Тетя Джудит улыбнулась ей сквозь слезы на глазах.
- Это был бы очень особенный день для Елены. – Сказала она. - Я хочу, чтобы этот день также был особенный для тебя и для Мередит.
- Ох, Тетя Джудит. - Бонни импульсивно ее обняла. - Я так сожалею. – Прошептала она. - Вы знаете как сильно.
- Все мы тоскуем без нее. – Сказала Тетя Джудит. Она немного задержалась снова улыбнувшись и затем они втроем ушли. Бонни отвернулась, перестав смотреть на них с комком в горле, и стала смотреть на безумную праздничную толпу.
Здесь был Рей Эрнандез, мальчик с которым она пришла на выпускной, он пригласил всех на вечеринку у него дома сегодня ночью. Еще был друг Тайлера Дик Картер, выставлявшийся дураком как обычно. Тайлер Смоллвуд самодовольно улыбался, поскольку его отец делал снимок за снимком. Мэтт слушал со скучающим видом, какого-то футбольного вербовщика из Университета Джеймса Мейсона. Мередит стояла поблизости, с задумчивым видом держа букет красных роз.
Викки тут не было. Родители ее оставили дома, сказав, что она была не в состоянии прийти. Кэролайн тоже не было. Она осталась в квартире в Героне. Ее мать сказала матери Бонни, что у нее грипп, но Бонни знала правду. Кэролайн боялась. «И возможно она права», думала Бонни, двигаясь к Мередит. Кэролайн, может быть единственная из нас, сделает это в течение следующей недели.
Нормальный взгляд, нормальная игра. Она достигла группы Мередит. Мередит обертывала красно-черную кисточку от ее шапочки вокруг букета, нервно крутя ее между изящными пальцами.
Бонни бросила быстрый взгляд вокруг. Хорошо. Это то самое место. И теперь пора.
- Будьте осторожными с этим; Вы разрушите это! - Сказала она громко.
Взгляд Мередит вдумчивой меланхолии не изменился. Она продолжала смотреть на кисточку, закручивая ее.
- Это не кажется справедливым, - сказала она, - что мы должны получить их, а Елена нет. Это неправильно.
- Я знаю, это ужасно, - Сказала Бонни. Но она сохранила спокойную интонацию. - Я бы хотела, чтобы было что-то, что мы могли сделать с этим, но мы не можем.
- Всё это неправильно, - продолжала Мередит, как будто не слыша. – Мы здесь в солнечном свете, получаем дипломы, а она там, находится под этим камнем.
- Я знаю, я знаю, - Сказала Бонни успокаивающим тоном. - Мередит, ты только себя сильнее расстраиваешь. Почему ты не пытаешься думать о чем-то другом? Смотри, после того, как ты пообедаешь со своими родителями, не хочешь ли пойти на вечеринку Рэймонда? Даже если мы не приглашены, мы можем изменить это.
- Нет! – Сказала Мередит с поразительной горячностью. - Я не хочу идти ни на какую вечеринку. Как ты можешь даже думать об этом, Бонни? Как ты можешь быть такой бессердечной?
- Ладно, мы должны сделать кое-что …
- Я скажу тебе, что я сделаю. Я пойду на кладбище после обеда. Я собираюсь положить его в могилу Елены. Она единственная кто заслужил это. - Суставы Мередит были белые, поскольку она сильнее теребила кисточку в руке.
- Мередит, не будь дурой. Ты не можешь пойти туда, особенно ночью. Это сумасшествие. Мэтт сказал бы тебе тоже самое.
- Отлично, я не спрашиваю Мэтта. Я не спрашиваю никого. Я иду одна.
- Ты не можешь. Господи, Мередит, я всегда думала, что у тебя есть хоть немного мозгов.
- И я всегда думала, что у тебя есть хоть немного чувствительности. Но очевидно ты даже не хочешь думать о Елене. Или это только потому, что ты хочешь для себя ее бывшего парня?
Бонни дала ей пощечину.
Это был хороший сильный удар, с большим энергичным размахом. Мередит резко вздохнула, одной рукой схватившись за покрасневшую щеку. Все вокруг смотрели на них.
- Вот именно для себя, Бонни МакКалло, - после этого сказала Мередит смертельно тихим голосом. - Я никогда больше не хочу с тобой говорить.
Она развернулась на пятках и пошла прочь:
- Никогда не будет слишком скоро для меня! – Кричала Бонни ей вдогонку.
Все торопливо отвели взгляды, когда Бонни огляделась вокруг. Но не было сомнений в том, что она и Мередит были центром всеобщего внимания последние несколько минут. Бонни прикусила внутреннюю часть щеки, чтобы удержать ровное выражение лица, и пошла к Мэтту, которого оставил вербовщик.
- Ну как? – Пробормотала она.
- Хорошо. - Ты не думаешь, что удар это было слишком? Мы действительно не планировали этого, я так поступила под влиянием момента. Возможно, это получилось слишком очевидно …
- Это было превосходно, просто прекрасно. - Мэтт выглядел озабоченным. Не то что унылый, безразличный, кислый – как выглядел все последние несколько месяцев, но определенно погруженный в собственные мысли.
- Что такое? Что-то не так с планом? – Спросила Бонни.
- Нет, нет. Слушай Бонни, я тут подумал. Ты же одна обнаружила тело Мистера Таннера в Охотничьем Домике в прошлый Хэллоуин, правильно?
Бонни была поражена. Она непроизвольно вздрогнула от отвращения.
- Да, я была первой, кто понял, что он был мертв, действительно мертв, а не просто играет свою роль в сценке. С какой стати ты хочешь поговорить об этом сейчас?
- Потому что ты, вероятно, сможешь ответить на вопрос. Мог ли Мистер Таннер заполучить нож при Дамоне?
- Что?
- Ответь, мог ли?
- Я … - Бонни заморгала и нахмурилась. Потом пожала плечами. - Полагаю так. Уверена. Это была сцена жертвы Друида, помнить, и нож, который мы использовали, был настоящим. Мы говорили об использовании поддельного, но так как Мистер Таннер собирался лежать тут же около него, мы подумали, что это будет достаточно безопасно. Фактически … - Бонни сильнее нахмурилась. - Я думаю, когда я нашла тело, то нож был в другом месте. Не в том, где я положила его вначале. Но потом какой-нибудь ребенок, возможно, мог переместить его. Мэтт, почему ты спрашиваешь?
- Просто Дамон сказал мне кое-что, - Сказал Мэтт, снова устремив взгляд в пространство. – И я задавался вопросом, могло ли это быть правдой.
- О. - Бонни ждала, что он скажет больше, но он молчал. – Хорошо. - Сказала она наконец, - если там всё уже убрали, можем мы вернуться на землю, пожалуйста? И разве ты не думаешь, что ты, возможно, должен меня обнять? Только, чтобы показать, что ты находишься на моей стороне и нет никаких шансов, что ты собираешься пойти к могиле Елены сегодня вечером с Мередит?
Мэтт фыркнул, но отстраненный взгляд исчез из его глаз. Всего лишь через краткое мгновение он обвил ее рукой и обнял.
«Дежа Вю», думала Мередит стоя в воротах кладбища. Проблема была в том, что она не могла вспомнить точно, на какой из предыдущих походов на кладбище напоминал ей поход этой ночью. Их было так много.
В некотором смысле всё началось здесь. Именно здесь Елена поклялась не останавливаться до тех пор, пока Стефан не будет принадлежать ей. Она заставила Бонни и Мередит поклясться на крови помогать ей. «Подходящее место», думала теперь Мередит. Здесь же Тайлер Смоллвуд напал на Елену в ночь танцев. Стефан тогда спас ее, и это было началом для них. Это кладбище видело многое.
Оно даже видело всю их компанию, поднимающуюся на холм к разрушенной церкви в прошлом декабре, когда они искали логово Кэтрин. Семеро из них спустились в склеп: сама Мередит, Бонни, Мэтт, Елена со Стефаном, Дамон и Аларих. Целыми и невредимыми вышло только шестеро из них. Они забрали Елену оттуда для того, чтобы похоронить ее.
Это кладбище было началом, и концом тоже. И возможно сегодня вечером будет другой конец.
Мередит начала идти.
«Мне жаль, что вы сейчас не здесь, Аларих» думала она. «Мне так не хватает вашего оптимизма и вашего здравого суждения о сверхъестественном - и я также не возражала бы против ваших мускулов.»
Надгробный камень Елены располагался в новой части кладбища, конечно же, где за травой все еще ухаживали и могилы были украшены цветочными венками. Камень был очень простой, незамысловатый, с краткой надписью. Мередит наклонилась и положила свой букетик роз перед ним. Потом очень медленно, она добавила красно-черную кисточку от ее шапочки. В этом тусклом свете, оба цвета смотрелись одинаково - как засохшая кровь. Она опустилась на колени, спокойно сложила руки и стала ждать.
Кладбище вокруг нее было всё также безмолвно. Оно, казалось, ждало с нею, затаило дыхание в ожидании. Ряды белых камней, протянувшихся с обеих сторон от нее, слабо сияли. Мередит напряженно прислушивалась к любым звукам.
И вот она услышала. Тяжелые шаги.
Она осталась тихо сидеть с опущенной головой притворяясь, что ничего не заметила.
Шаги приближались, даже не пытаясь скрываться.
- Привет, Мередит.
Мередит быстро обернулась.
- О, Тайлер. – Сказала она. - Ты испугал меня. Я не ожидала тебя здесь увидеть.
- Да? - Губы Тайлера скривились в усмешке. - Ладно, я сожалею, что разочаровал тебя. Это я, всего лишь я, и никто другой.
- Что ты здесь делаешь, Тайлер Смоллвуд? Нет хороших вечеринок?
- Я могу тебя спросить о том же. – Тайлер опустил взгляд на надгробие и кисточку, и его лицо помрачнело. - Но я предполагаю, что уже знаю ответ. Ты здесь из-за нее. Елена Гильберт, Свет во Тьме. – Произнес он саркастически.
- Правильно, - Произнесла Мередит ровным голосом. – «Елена» означает свет, сам знаешь. И она, конечно же, была окружена тьмой. Тьма почти победила, но Елена в итоге выиграла.
- Возможно, - Искоса взглянув на нее, задумчиво сказал Тайлер. - Но ты знаешь, Мередит, есть одна забавная вещь в тьме. Ее всегда больше, она просто ждет своего часа.
- Как сегодня ночью. – Сказала Мередит, посмотрев на небо. Оно было чистым, с россыпью тусклых звезд. – Сегодня очень темная ночь, Тайлер. Но рано или поздно взойдет солнце.
- Да, но луна взойдет первой. - Тайлер внезапно хихикнул, как будто увидел в этом шутку, понятную только ему. - Эй, Мередит, ты когда-нибудь видела семейную могилу Смоллвудов? Пойдем, я покажу тебе. Это не далеко.
«Также как он показал Елене», подумала Мередит. Она бы с удовольствием насладилась словесной перепалкой, но она ни в коем случае не должна забыть о том, для чего она пришла сюда. Ее холодные пальцы опустились в карман жакета и нашли там крошечную веточку вербены.
- Всё в порядке, Тайлер. Я предпочту остаться здесь.
- Ты в этом уверена? Кладбище опасное место для пребывания в одиночестве.
«Беспокойные духи», подумала Мередит. Она посмотрела прямо на него и сказала:
- Я знаю.
Он усмехнулся снова, показав зубы, тускло светящиеся в темноте как надгробные камни.
- Так или иначе, ты сможешь увидеть его отсюда, если у тебя хорошее зрение. Посмотри туда, в направлении старого кладбища. Теперь ты видишь что-то вроде красного сияния в середине?
- Нет. – Было лишь какое-то бледное сияние над деревьями на востоке.
- Ай, ну давай же, Мередит. Ты совсем не пытаеш