Посвящается М.М. 4 страница

Это была мечта детства. На белом кабриолете, по пустыне, с бешеной скоростью. Она как-то обмолвилась об этом Глебу во время одной из их поездок по Вегасу. Он запомнил. И решил подарить ей эту мечту. Они дурачились, как дурачатся дети на картингах в парках развлечений, полные восторга и дикого блеска в глазах. «Догонишь, позволю сорвать поцелуй с моих губ!» - игриво выкрикнула Амани и нажала на газ. Машина взвизгнула и умчалась вперед. Глеб сначала увлекся ее затеей, но вскоре азарт поутих, и он начал нервничать. Она ехала слишком быстро. Незнакомая трасса, город, новая машина. Он пытался ее остановить, сигналя и стараясь обогнать, но безуспешно. Она думала, он играет. Они быстро приближались к тому месту, где дорога резко уходит влево и встречные машины можно сразу и не увидеть. Глеб знал об этом, и изо всех сил пытался догнать ее и прекратить эти сумасшедшие гонки. Дрожащей рукой он набрал ее номер, но она не услышала сигнала – музыка в машине и дорожный шум заглушили звонок. «Черт, Амани, остановись! Услышь меня, родная, умоляю!» - кричал в истерике Глеб. Все события пятилетней давности, та трагическая авария, гибель его любимой женщины и ребенка сейчас стоп-кадрами прокрутились в голове, от чего она даже немного закружилась. Невыносимая слабость пронеслась по всему телу, создавая ощущение потери сознания. Испуг за нее, шок, паника – это все, что он сейчас ощущал. Его пульс превысил все допустимые нормы, как будто сердце готовилось выпрыгнуть, порвав грудную клетку. Интуиция и все его существо кричали о том, что случится нечто ужасное. Через пару секунд из-за поворота появилась огромная фура, мчащаяся по встречке, и машина Амани начала вихлять. Она нажала на тормоз. Глеб надавил на газ, стараясь встать перед ней, чтобы принять основной удар на себя. Все произошло мгновенно, хаотично. Визг тормозов, и его машина влетает прямо под грузовик, который протаскивает ее еще несколько метров, зацепив кабриолет Амани и только после этого остановившись.

Она приходит в сознание минут через десять, увидев огромное количество людей в белых халатах, бегающих из стороны в сторону и что-то кричащих. Амани быстро пытается воссоздать картину произошедшего в своей памяти, но болевой шок и испуг не дают ей сосредоточиться. У нее начинается истерика, по лицу катятся слезы, раздается крик вперемешку со стонами. Ее буквально связывают, как сумасшедшего во время припадка, и увозят в больницу. Она кричит на русском, позабыв, что это Америка: «Где он? Что с ним? Пустите меня к нему!». Ее пытаются успокоить, а затем просто вкалывают успокоительное, и она отключается.

У нее не было серьезных травм, но от удара пострадала голова, и ей ставят диагноз – сотрясение головного мозга. Вскоре она пришла в себя и увидела Джека, сидящего у ее кровати.

- Где Глеб, Дарси? Что с ним?

- Как ты себя чувствуешь? - спросил он, сделав вид, что не услышал вопроса.

- Джек, не уходи от ответа. Скажи мне, что с ним?

Амани уже почти кричала. Она сделала попытку подняться, но у нее было еще слишком мало сил. Джек не позволил ей встать, тогда она стала отбиваться руками и плакать так, будто невыносимая боль разрывала ее внутренности. Так и было. Амани уже поняла, что если вокруг все молчат, значит, дело серьезно.

- Он живой? Ответь, он живой?

- Успокойся, милая. Я прошу тебя лишь об одном – успокоиться.

Дарси выждал пару секунд, затем взял ее за руку и сказал:

- Он в реанимации. Лучшие врачи Вегаса борются в данный момент за его жизнь.

Она вскрикнула и сжала руку Джека так сильно, что у него свело скулы. Он обнял ее как маленькую девочку, которая сейчас как никогда нуждалась в защите и заботе. Амани смотрела на него болезненными, стеклянными глазами, полными слез и отчаяния. Это был безумный взгляд человека, не желавшего соглашаться с реальностью. Ее тело содрогалось от боли. Дарси протянул ей стакан воды, но она не смогла его удержать.

- Я… я во всем виновата. Это все из-за меня! Я должна была там оказаться! Зачем? Зачем он это сделал? Как он посмел? Кто дал ему это право?

- Амани, милая, так сделал бы любой человек, теряющий нечто большее, чем жизнь. А ты для него больше, чем жизнь. Возможно, Бог так решил, дал ему второй шанс – исправить ошибку прошлых лет.

- Не смей так говорить, слышишь?! Та авария – случайное стечение обстоятельств. Он не виноват в этом, и ты это прекрасно знаешь!

- Да, ты права. Он не виноват. И все будет хорошо.

- Я хочу к нему. Пусти меня!

- Амани, туда еще никого не пускают, а тебе лучше пока оставаться в постели. Ты еще слишком слаба.

- Ну как же так, Дарси! Я знала с самого начала, что мы не должны быть вместе. Я буквально наступала себе на горло, пытаясь задушить эти чувства. Разум… ведь он говорил мне: «Остановись!» Но нет. Джек, моя любовь убивает. Столько поломанных судеб, прерванных жизней, недосказанных фраз… Это невыносимо! Почему? Почему со мной? Всякий, кто любил меня когда-то, теряя меня, лишался всего. Я не хочу этого, но так происходит. Что это? Рок? Наказание? Не знаю. Но я так устала от этого.

- Девочка моя, все пройдет, все наладится, вот увидишь. Я обещаю тебе. А сейчас отдохни.

Он поцеловал ее в лоб и ушел.

Прошло два дня.

Амани настояла на том, чтобы врачи выписали ее из больницы, но она должна будет находиться под наблюдением. Она сутками сидела у дверей реанимации, читая молитвы и умоляя Бога вернуть Глеба к жизни. Все эти дни она размышляла о том, как жить дальше и что будет с ней и Глебом. Каждое утро Амани приходила в церковь, чтобы поставить свечи за его здоровье и обратиться к Богу с единственной просьбой – сохранить жизнь любимого человека. Она не считала произошедшее событие случайностью, скорее знаком, посланным с небес как предупреждение о том, что им нельзя быть вместе. Ей тяжело было с этим смириться, но Амани уверила себя в том, что Бог знает, что делает.

Джек каждый день был рядом с ней, не оставлял ее ни на секунду. Общее горе сблизило их еще больше.

- Вы мисс Крестовская? – спросил на английском внезапно подошедший к Амани врач, когда она сидела в коридоре больницы вместе с Дарси.

Амани очень растерялась и не успела ничего сказать.

- Мы родственники Глеба Крестовского, - сухо ответил Джек. – Есть новости?

- Да, он пришел в сознание и хочет видеть свою жену.

- Вы ничего не путаете? Мистер Крестовский не женат, - несколько резко произнес Дарси.

- Вероятно, он имел в виду ту женщину, что попала с ним в аварию. Это ведь Вы? – обращаясь к Амани, спросил доктор.

- Да, да… это я, - дрожащим голосом произнесла Амани.

- Вы можете пройти к нему.

Больше она уже ничего не видела и не слышала. Просто помчалась туда, где находился человек, занявший большую часть ее сердца. Джек угрюмо посмотрел ей вслед, но ничего не сказал. Впрочем, сейчас это было бы бессмысленно.

- Ангел мой, как я рад, что ты пришла, - тихо сказал Глеб и прикоснулся к ее ладони.

Она вздрогнула. Последний раз он прикасался к ней в ту ночь, о которой Амани никогда не забудет.

- Я никуда не уходила. Я все время была здесь, рядом. Спасибо небесам, что вернули тебя на землю, а то твой полет изрядно затянулся. Мы уже успели соскучиться.

- Как я мог не вернуться к своему ангелу...

- Глеб, прости меня! Ради Бога, прости.

Амани не сдержалась, заплакала, упала на колени и стала целовать его руки. Она ненавидела себя за то, что по своей глупости подвергла опасности его жизнь.

- Родная, встань! Ты сошла с ума! За что ты просишь прощения? Я должен благодарить тебя. Тогда я не смог уберечь свою любовь. Сейчас Бог дал мне такую возможность. Поверь, мне стало легче. Тяжесть всех этих лет как будто спала с моих плеч. Глупенькая, это же мое спасение.

Он закрыл глаза. Его организм был еще слишком слаб, чтобы вести долгие беседы. Видимо, он уснул. Амани нежно поцеловала его в губы и ушла. Она поехала в отель. События последних дней изрядно вымотали ее, поэтому ей просто необходимо было выспаться, чтобы вернуться к нормальной жизни.

Глеб шел на поправку. Амани каждый день приходила к нему. Врачи обещали выписать его примерно через месяц. Понимая, что все налаживается, она пришла к Дарси, чтобы поговорить.

- Я уезжаю.

- Как уезжаешь? - удивленно спросил Джек.

- Врачи обещали, что Глеб скоро окончательно поправится. Я выполнила свой долг. К тому же, мое пребывание в Лас-Вегасе изрядно затянулось. Для завершения проекта у меня есть все необходимые материалы, так что я все закончу дома.

- Дело не в проекте. Как же Глеб? Ваша любовь?

- Джек, наши отношения с Глебом зашли слишком далеко. Эта авария – не несчастный случай. Это знак. Бог говорит мне: «Стоп!» - и я должна остановиться. Мне казалось, что если у нас что-то и будет, то ничего особенного. Обычная история. Но все с самого начала пошло не так. Я доигралась. Но эта игра не только убила меня, она чуть не убила близкого мне человека. Наша встреча с Глебом навсегда останется в моей памяти как одно из самых ярких событий в моей жизни, но меня в его судьбе больше не будет. Так лучше для нас обоих.

- Это означает, что и я тебя теряю?

- Почему же? Приезжай ко мне! Я всегда буду рада, ты знаешь это. К тому же, тебе в любом случае придется приехать, притом в самое ближайшее время. Как никак, нам еще предстоит согласование проекта.

- Да, но я думаю, что вылечу вслед за тобой. Я так привык к тебе, что уже не представляю, каково мне будет в этом городе без самого светлого и дорогого человечка на земле. Мне даже кажется, что с твоим отъездом Вегас потеряет весь свой шик.

- Дарси, дружище, не преувеличивай!

Она улыбнулась и обняла его.

- Обещай мне одно, Джек, - серьезно сказала Амани.

- Любое твое желание.

- Присматривай за Глебом. Это очень важно для меня. Я буду звонить тебе и узнавать, как он, хорошо?

- Ты могла не просить об этом. Он все-таки мой друг, которого я тоже люблю.

- Джек, ты прелесть. Я люблю тебя.

- Я тоже люблю тебя. Немного иной любовью, конечно... Знаешь, я не теряю надежду на то, что ты когда-нибудь скажешь мне «да». Быть может, это и глупо. Но человеку свойственно надеяться на лучшее, на чудо. Ничего не говори. Не нужно.

- Хорошо… И еще, Дарси. Я не стала ничего объяснять Глебу. Думаю, сейчас не самый подходящий момент. Мы обязательно поговорим, когда он вернется. А пока просто скажи ему, что мне пришлось срочно уехать, ладно?

- Как скажешь. Когда самолет?

- Через 3 часа.

- Амани! Так скоро! Почему ты не предупредила меня?

- Ни к чему. Ты стал бы суетиться, нервничать. Зачем это? А так я просто сяду в самолет и улечу.

- Я отвезу тебя в аэропорт.

- Нет. Езжай в больницу. Я уеду сама. Прошу тебя.

- Амани!

Она прислонила ладонь к его губам, остановив неизбежный поток возмущения, а затем дружески поцеловала и уехала. Джек проводил ее взглядом. Ему, как девчонке, хотелось сейчас расплакаться, потому что он понимал, что какая-то часть его сердца умирает. Эта девушка… Она зацепила его не на шутку. Он готов был отменить все рейсы, только бы вернуть ее. Но Дарси держал себя в руках. Он дал ей слово. «Еще немного, и ты будешь со мной, навсегда», - сказал про себя Джек, пытаясь побороть свалившуюся на сердце тоску.

Он провел полдня у себя на вилле, не спуская глаз с неба и провожая взглядом каждый самолет, надеясь почувствовать тот, в котором летит его любимая женщина…

Ей было безумно тяжело возвращаться домой. Период в Лас-Вегасе стал для Амани чем-то вроде «прерванной жизни». Только ей до сих пор было непонятно, кем и для чего. Время не лечило ее ран. И хотя с момента возвращения в Россию прошел почти месяц, она так и не смогла стать прежней, еще больше закрывшись и погрузившись в себя.

Глеб… Он не понял ее поступка. Не понял, почему она уехала, почему ничего не сказала, почему не отвечает на его звонки. Поначалу он просто придумывал разные отговорки, пытаясь логически объяснить ее поведение и успокаивая самого себя. Но когда она в очередной раз не взяла трубку, он понял, что между ними все кончено. И не было ни истерик, ни мыслей о суициде. Глеб просто напился. Его уже выписали из больницы, так что ничто не мешало пуститься во все тяжкие, «забив» на все на свете.

- Глеб, какого черта?! Ты же знаешь, что тебе нельзя пока пить! – начал кричать Дарси, увидев его в казино отеля, бесперебойно пьющего виски, словно это был и не алкоголь вовсе.

- Джек, расслабься. Мы в свободной стране. И я волен делать все, что захочу, заплетающимся языком ответил Глеб.

- Друг, ты не прав. Бог в очередной раз сохранил тебе жизнь, а ты опять убиваешь себя.

- Дарси, так в том-то и дело. Раз мне никак не удается сдохнуть, значит, я могу уже и не бояться. А чего мне бояться? Ну, даже если сдохну, так я ж не против. Скорее, наоборот. Кому я нужен? Детей у меня нет, семьи тоже. Любимая женщина от меня ушла, не сказав ни слова…(здесь он сделал паузу). Эх, Амани… А я ведь был готов начать жизнь заново. Ради нее, ради нашего будущего. Джек, я бы боготворил ее. Черт, как же мне невыносимо без этой женщины. Мы вот сидим с тобой здесь, а я смотрю на ступеньки и жду, когда она спустится, подойдет к нам и улыбнется. Ты помнишь, какая у нее улыбка…

- Глеб, пойдем. Я отведу тебя в номер.

- Дарси, подождем еще немного. Наверное, она просто задерживается. Ты же знаешь, дамы всегда запаздывают.

- Глеб…

Джек просто взял его под руку и отвел в номер, где он уснул, едва коснувшись подушки.

Амани звонила в этот вечер Дарси, чтобы узнать, как у них дела. Джек ответил, что все отлично и Глеб замечательно себя чувствует.

- Он что-нибудь спрашивал про меня? – осторожно поинтересовалась Амани.

- Нет. Я думаю, он смирился с твоим решением. Что толку «пилить опилки»? Сейчас он вернулся к прежней жизни и практически не вспоминает то, что было месяц назад. Вроде бы, он даже нашел кого-то. Я не уверен в этом, но мне так показалось. Ты ведь этого и хотела, не так ли, Амани?

- Да, конечно. Я рада, что он смог восстановиться и физически, и духовно. Это замечательно.

Ее голос изменился. Наверное, где-то в глубине души она надеялась вернуться к Глебу. А эти слова Дарси как будто оборвали тоненькую нить, связывающую Амани с Глебом.

- А как ты? Я безумно скучаю по тебе. Жду не дождусь, когда пройдет эта неделя, и я, наконец, увижу тебя.

- О чем ты?

- Мы скоро увидимся.

-Как? Вы возвращаетесь?

- Да, в конце недели. Я хотел, чтобы это был сюрприз, но проговорился.

- Джек, и слава Богу, что проговорился. У меня бы инфаркт случился, если бы вы появились в дверях моего офиса или квартиры без предупреждения.

- Я еду один.

- Один? А Глеб?

- Глеб улетает в Лондон. Сказал, что у него там какие-то дела. Он приедет позже. Амани, ты будешь меня ждать?

- Конечно, Дарси! Ты же знаешь, как я буду рада тебе.

- Тогда до встречи, дорогая. И не беспокойся больше за Глеба. У него все отлично.

На этом их разговор закончился. Ей стало немного грустно от того, что Глебу удалось так быстро забыть ее. Амани уже тысячу раз пожалела о содеянном. Если бы можно было повернуть время вспять, наверное, она сделала бы все иначе. Но раз он смог вычеркнуть из своей памяти все, что между ними было, значит, это и впрямь не любовь. И она все сделала верно. Такими были ее мысли.

На следующее утро Амани пошла в церковь. Но едва она встала на колени перед иконой Божьей Матери, чтобы прочесть молитву, ее голова закружилась, а во рту появилась непонятная горечь. Амани сразу вспомнила то утро до отъезда в Вегас, когда то же самое случилось впервые. «Дважды – это уже более, чем странно», - подумала она, но не придала этому должного значения, завершила молитву и поехала в офис.

Проект был уже закончен. Михаил был доволен. Он не вдавался в детали, по сути, ему было это совсем не интересно. Его интересовали лишь недостающие на контракте печати и подписи, c появлением которых его капитал увеличится вдвое.

- Это заявление, - войдя в его кабинет, сказала Амани, протянув листок бумаги.

- Какое заявление? – недоуменно спросил Михаил.

- Я увольняюсь, - жестко ответила Амани.

- Ты смеешься надо мной?

- Нет. Разве в моих словах есть что-то смешное?

-Детка, можешь делать с этой бумажкой все, что тебе вздумается, потому что я ее не подпишу. Даже не надейся.

- Не имеешь права.

- Имею.

Она вспыхнула. Он тоже покраснел от злости. Оба вышли из себя за считанные секунды. Амани просто не могла больше себя сдерживать. После поездки в Вегас ее нервы стали совсем ни к черту. Постоянно пребывая в депрессии, она уже была не в состоянии себя контролировать. Сейчас ей стало наплевать на все, и она могла смело послать Михаила к черту. В какой-то степени, Амани несколько лет сдерживала в себе это желание, а теперь у нее появилась такая возможность. Она вздохнула полной грудью и сказала:

- Меня достала эта работа. Меня достала эта корпорация. Меня достал ты. Я свободы хочу, понимаешь? Довольно с меня. Я и так сделала для этой компании больше, чем кто бы то ни было. И ты прекрасно знаешь это. Хватит превращать меня в ломовую лошадь.

- Послушай, ты сейчас не в себе. Одумайся, пока я окончательно не взбесился.

- Миш, да мне все равно, взбесишься ты или нет. Подписывай, и я больше не буду трепать тебе нервы.

- Амани, следи за словами! Ты еще здесь работаешь. Я даю тебе три дня подумать. Но в любом случае, пока проект не будет утвержден, это здание ты не покинешь.

Она ушла, не став больше с ним пререкаться. В данный момент, это было просто бесполезно. Ему нужны были подписи Глеба и Джека, и Амани понимала это. В конце концов, если она терпела столько лет, то вытерпит еще несколько дней.

Выйдя из Magetic Corp., Амани поехала на набережную. Она так скучала по этому месту, что, едва ее нога ступила на прибрежный песок, на лице непроизвольно заиграла улыбка. «Ну, здравствуй…», - сказала Амани всему, что ее окружало, как будто это было нечто одушевленное. Она села у самого берега, наслаждаясь тишиной, красотой и спокойствием, периодически бросая камешки в реку и наблюдая за тем, как они образуют круги, едва касаясь поверхности воды.

Набережная в этот раз напомнила ей Lake Mead, вспомнился первый поцелуй с Глебом. И в ее памяти вновь промелькнули все случившиеся события. Она заплакала. Казалось, слезы в глазах стали ее привычным состоянием. Амани постоянно пребывала в каком-то напряжении, вздрагивая от каждого телефонного звонка или шороха. Такое бывает с каждым, кто ждет чего-то или кого-то. Вероятно, она ждала его звонка, его возвращения к ней. Ее чувства к Глебу были так сильны и непривычны, что это не давало покоя. Он стал таким родным, что ей хотелось убежать от него, скрыться, не знать, не видеть. Но любить. На расстоянии. Почему? Зачем? Она не могла объяснить. Скорее всего, она чувствовала, что становится зависимой от него, и не могла с этим смириться.

Зазвонил телефон. Она буквально подпрыгнула, стала судорожно копаться в сумочке, стараясь побыстрей отыскать его и уверяя себя в том, что это Глеб. Но это был Джек. Она слегка удивилась его звонку, поскольку они разговаривали накануне вечером.

- Здравствуй, Дарси, - сказала Амани.

- Привет, дорогая! Ты, наверное, удивлена моему звонку? Дело в том, что, поговорив с тобой вчера, я не сдержался и улетел последним рейсом. Так что я сейчас ближе, чем ты думаешь. А если говорить точнее, - в Magetic. Но мне сказали, что тебя здесь нет. Где же ты, милая?

- Джек! Это так неожиданно! Но я рада. Мне нужно о многом рассказать тебе. Оставайся там. Я за тобой заеду минут через 30, ладно?

- О’к. Я пока пообщаюсь с Михаилом.

- Хорошо. Но только учти - он сегодня не в духе, - сказала Амани, слегка улыбнувшись.

- Ну, злой Михаил меня не пугает, - засмеялся Дарси. – До встречи, милая.

- Джек, я уже лечу.

Амани отключила телефон и побежала к машине. Она и правда соскучилась по Дарси. Для нее это были теплые, дружеские отношения, когда ты можешь появиться в любом виде и рассказать что угодно, зная, что этот человек на тебя не обидится и тебя не осудит. Ей было очень легко с ним и спокойно. Он не был красив, как Глеб, но производил на женщин впечатление надежного и преданного мужчины, c которым любая леди всегда будет как за каменной стеной. А надежность, согласитесь, немаловажный критерий даже для самой привередливой особы.

Когда Амани подъехала к корпорации, Джек уже ждал ее на улице. Она посигналила пару раз, чтобы привлечь его внимание, а затем вышла из машины. Дарси поспешил ей навстречу.

- Неужели это мой любимый друг Джек Дарси? – улыбаясь, крикнула Амани.

Он подбежал и сжал ее в крепких объятьях, немного приподняв над землей и покружив.

- Я ждал этого целую вечность! – наслаждаясь упоительным мгновением, сказал Дарси.

- Вечность? Всего месяц, Джек!

- Месяц? Маленькая обманщица! – засмеялся Дарси.

- Ну хорошо, уговорил. Полвечности. Я тоже скучала, правда. Не хочу разговаривать на улице, к тому же в Magetic всегда найдутся любители посплетничать, которые, увидев нас, долго будут перемывать мне косточки. А я этого не люблю. Так что пойдем, я отвезу тебя в замечательное место, где мы сможем спокойно поболтать и вкусно покушать. Надеюсь, джентльмен не прочь уделить юной леди пару часов своего времени?

- Вам, юная леди, я готов уделять 24 часа в сутки на протяжении всей свой жизни!

- Бедный, бедный Джек Дарси! – смеялась Амани. – Ты даже не представляешь, на что ты подписываешься! У этой несносной девчонки скверный характер!

- А у этого дерзкого парнишки просто потрясающие способности укрощать плохих девочек! – подстегнул Дарси.

Они оба смеялись всю дорогу. Ей было так комфортно с ним, что она даже забыла про Глеба. Джек обладал способностью быстро входить в доверие и становиться нужным. Так и с Амани. Ей было с ним хорошо, потому что он всегда внимательно выслушивал ее, давал советы, пытаясь встать на ее место, понять. А ей было это необходимо. Особенно сейчас.

- Любишь испанскую кухню? – заинтересованно спросил Дарси, когда они подъехали к Las Torres.

- Обожаю! Испанскую и мексиканскую. Я с детства питалась паэльей, сальсас, тортильяс и танцевала фламенко в Севилье.

- В Севилье? - переспросил Джек, подумав, что ослышался.

- Да. Чему ты так удивлен?

- Так просто. Бред какой-то. Не хочу морочить тебе голову всякой ерундой. К тому же, сейчас это не совсем к месту.

- Дарси, говори, если начал. Ты ведь знаешь, как я не люблю недомолвки. Я все равно от тебя не отстану.

- Лаура была родом из Севильи…

- Да, это довольно распространенное там имя. А кто такая Лаура?

- Лаура – это женщина Глеба, которая погибла в аварии.

Амани резко остановилась, вопросительно взглянув на Джека.

- Зайдем, - серьезно сказал она.

Они молча сели за столик, потом что-то заказали и вернулись к разговору.

- Я этого не знала, - первой начала Амани.

- Я тоже не знал, что ты оттуда. Но я сразу заметил сходство между вами.

- Джек, не надо! Глеб все время сравнивал меня с ней, теперь еще ты!

- Прости, я вообще не хотел касаться этой темы. Для меня она тоже болезненна. Но ты сама настояла.

- Это ты прости. Не сдержалась. После возвращения с Вегаса я сама не своя. Не знаю, что со мной происходит. А тут еще это странное совпадение. В жизни чего только не бывает. Давай оставим это, ладно?

- Как скажешь.

- Как Глеб?

- Никак не можешь забыть его?

- Джек, я просто спросила. Не начинай. Мне не хочется ругаться с тобой в первый же день. Ты ведь видишь, в каком я состоянии.

- Извини, милая. Давай сейчас мы минуту помолчим, оба успокоимся, а потом я тебе все расскажу.

Амани ничего не сказала. Она достала из сумочки пачку сигарет и закурила.

- Не знал, что ты куришь, - сказал Дарси, глядя на то, как она лихо забивает свои легкие дымом.

- Я тоже не знала, - сухо ответила Амани.

Он протянул руку, забрал у нее сигарету, затянулся и затушил ее в пепельнице. После взял обе ее ладони, поцеловав сначала одну, затем вторую:

- Тебе это ни к чему.

Она слегка улыбнулась и тоже взяла его за руки:

- Возможно, но сигареты меня успокаивают. Поэтому пока я без них никуда.

- Амани, сигареты никогда не успокоят твою кричащую душу. Запомни это.

- Дарси… - мягко сказала она, почувствовав, что он понимает источник ее боли.

- Забудь его. Он уже начал новую жизнь, встал на ноги. У него все отлично. Ты же сама говорила, что вам нельзя быть вместе.

- Да, да, говорила. Но я не могу, понимаешь. Не могу. Мне тяжело быть с ним, но без него еще сложнее. Без него мое сердце не хочет биться, без него мои глаза не хотят встречать рассветы, без него в моей душе больше нет света. Джек, это невыносимо. Боль разрывает мое сердце. После этой чертовой аварии я уже не живу. Не знаю, что это. Но только не жизнь. Помоги мне забыть его, прошу тебя, помоги мне.

Она заплакала, он крепко сжал ее ладони:

- Милая, для этого я здесь. Я всегда буду рядом, обещаю.

Весь оставшийся день Амани думала об этом разговоре. Теперь она могла объяснить удивление Глеба в тот вечер на Lake Mead, когда рассказала ему о своем детстве в Севилье. Тогда Амани не придала этому значения. Просто в тот момент она не могла и предположить, что это может иметь какой-то смысл.

Прошла неделя. Они с Джеком все время были вместе и сблизились еще больше. Амани стала более спокойной и потихоньку возвращалась к нормальной жизни. Тем не менее, жить, как прежде, она уже не могла, да и не хотела. Амани все же настояла на увольнении, и они с Михаилом вроде бы все полюбовно решили, остановившись на том, что после согласования проекта она свободна, как птица.

- Амани, поедем этим вечером на набережную вместе. Хватит тебе уже ночами бывать там одной. Это небезопасно, и вообще… - сказал Джек, когда они обедали в одной из кафешек неподалеку от Magetic Corp.

- Откуда ты знаешь про набережную? Я никому не рассказывала.

- Ты рассердишься, если я скажу.

- Дарси, ты что, следил за мной?

Он промолчал, стыдливо потупившись.

- Джек, как ты мог? Зачем ты это сделал? Это мой внутренний мир, и я никому не позволю в него лезть. Даже тебе, слышишь?!

Он не думал, что это так разозлит ее, хотя понимал, что совершил ошибку.

- Амани, милая, да, я не прав! Ну, убей меня, если хочешь, - закричал Дарси и схватил ее за руку, когда она попыталась уйти. – Пожалуйста, прости. Я виноват.

- Не делай так больше.

- Обещаю.

Она вернулась за стол, где они просидели еще минут 20, после чего каждый поехал по своим делам.

- Амани, Михаил велел, чтобы ты срочно зашла к нему, - сказала секретарша, когда Амани вернулась в офис.

- Не знаешь, что ему нужно?

- Нет. Но он был немного взволнован.

- Странно.

Она зашла к нему в кабинет, когда он с кем-то услужливо разговаривал по телефону. По его интонации и манере поведения Амани поняла, что разговор был с каким-то важным человеком. Она села в кожаное кресло и стала ждать, когда шеф закончит разговор и переключится на нее.

- Знаешь, кто звонил? – хитро спросил Михаил.

- Откуда я могу это знать? Телепатическими способностями я пока не обладаю.

- Глеб Крестовский! – напевая, ответил он. – Господин Крестовский возвращается сегодня, а завтра изволит присутствовать на согласовании проекта. Твоя задача, детка, хорошо к ней подготовиться. Это твой последний выход в Magetic и мой головокружительный взлет. На сегодня ты свободна.

Амани знала, что их встреча рано или поздно должна была случиться, но она чувствовала себя не готовой к этому. Ей безумно хотелось увидеть его и в то же время не видеть никогда, прижаться и оттолкнуть, крикнуть «люблю», а вслед «ненавижу». Нет двух более разных людей, чем один и тот же человек. И от этого противоречия в себе Амани страдала всю жизнь. А сейчас особенно. Чаще всего не жизнь бросала ее к обрыву, а она сама себя мучила. Все шло изнутри. Смута в душе, отсутствие четких целей в жизни, где-то неуверенность, явившаяся следствием не совсем идеального детства, - все это постоянно надрывало ее тонкую душу. Но она была сильной, хотя очень часто уставала от этого. Скорее всего, Амани просто нужен был тот, кто будет держать ее в своих крепких мужских руках, оставив ее душе полет, творчество и вдохновение.

Она была уже дома, когда раздался звонок в дверь.

- Джек? – удивленно спросила Амани, увидев его на пороге.

- Прости, что без предупреждения. Глеб возвращается сегодня ночью.

- Да, я знаю. Михаил сказал мне. Спасибо, что ты решил предупредить меня. Но не нужно было ради этого ехать в такую даль, ты мог просто позвонить.

- А я приехал по другому поводу, - загадочно сказал Дарси.

Амани вопросительно посмотрела на него, после чего он достал стоящую за дверью корзину, наполненную бесчисленным количеством алых роз, поставил перед ней и протянул небольшую коробочку, перетянутую красным бархатом.

- Джек?

- Ничего не спрашивай, просто открой ее.

Это было обручальное кольцо. Дарси встал на одно колено, взял ее за руку и сказал:

- Я прошу тебя стать моей женой. Я знаю, ты не любишь меня, но я верю в то, что со временем ты сможешь меня полюбить. Я буду всегда верен и предан тебе, я буду опорой и другом, матерью и отцом, всем, что может сделать тебя счастливой. А для женщины важнее быть любимой, чем любить, мы оба знаем это. Все, о чем я хочу тебя сейчас попросить – не говорить сразу «нет». Я понимаю, что это слишком серьезный шаг, поэтому хочу, чтобы ты подумала. Но знай одно, твое счастье – смысл моей жизни.