Последняя рассеянность Жака Паганеля

18 марта, через одиннадцать дней после того как " Дункан" отплыл от

острова Табор, показались берега Америки, а на следующий день яхта бросила

якорь в бухте Талькауано.

Яхта возвращалась сюда после пятимесячного плавания, во время которого,

строго придерживаясь тридцать седьмой параллели, она совершила

кругосветное плавание. Участники этой достопамятной, не имевшей прецедента

экспедиции побывали в Чили, в пампе, в Аргентинской республике, в

Атлантическом океане, на островах Тристан-да-Кунья, в Индийском океане, на

Амстердамских островах, в Австралии, в Новой Зеландии, на острове Табор и

в Тихом океане. Их усилия увенчались успехом, и они возвращались на

родину, имея на борту потерпевших крушение моряков " Британии".

Ни один из отозвавшихся на призыв Гленарвана храбрых шотландцев не

поплатился жизнью. Все, живые и невредимые, возвращались в свою старую

Шотландию. Эта экспедиция напоминала битву, которую в древней истории

именовали " битвой без слез".

Пополнив запасы, " Дункан" поплыл вдоль берегов Патагонии, обогнул мыс

Горн и вышел в Атлантический океан.

Ни одно путешествие не протекало более благоприятно. Казалось, что яхта

везет в своих недрах само счастье. На борту больше не было никаких тайн.

Все было ясно, даже нежные чувства Джона Манглса и Мери Грант.

Впрочем, нет, было нечто непонятное, что не давало покоя Мак-Наббсу.

Почему Паганель так плотно застегивал на себе одежды и кутался по самые

уши в кашне? Майору не терпелось узнать, чем вызвана эта странная причуда.

Но надо сказать, что, несмотря на все расспросы, на все намеки, на все

подозрения Мак-Наббса, Паганель ни разу не расстегнулся. Не расстегнулся

даже и тогда, когда " Дункан" пересекал экватор, и смола, которой были

залиты пазы палубы, плавилась от пятидесятиградусного зноя.

- Он так рассеян, что воображает, будто он в Петербурге, - сказал

майор, видя, как Паганель кутается в широчайший плащ, словно стоял такой

холод, когда ртуть замерзает в термометре.

Наконец 9 мая, через пятьдесят три дня после того как яхта вышла из

бухты Талькауано, Джон Манглс заметил огни мыса Клир. Яхта вошла в пролив

св.Георга, пересекла Ирландское море и 10 мая вышла в залив Клайд. В

одиннадцать часов утра " Дункан" бросил якорь у Дубмартона, а в два часа

ночи пассажиры, приветствуемые громким " ура" горцев, входили в

Малькольмский замок.

Значит, то была воля судьбы, что Гарри Грант и его два товарища

спасутся, что Мери Грант станет женой Джона Манглса, а Роберт станет

бравым моряком, таким, как Гарри Грант и Джон Манглс, и он будет работать

вместе с ними, при помощи Гленарвана, над осуществлением проекта капитана

Гранта. Но было ли суждено Паганелю умереть холостяком? По-видимому, нет.

Действительно, ученый после своих героических подвигов стал

знаменитостью. Его рассеянность производила фурор в светском обществе

Шотландии. Географа буквально разрывали на части, и он не поспевал бывать

всюду, куда его приглашали.

Как раз в это время одна милейшая тридцатилетняя девица, не кто иная,

как двоюродная сестра майора Мак-Наббса, особа несколько эксцентричная, но

добрая и еще довольно красивая, влюбилась в чудака-географа и предложила

ему руку и сердце. В руке этой был миллион, но это обстоятельство обходили

молчанием.

Паганель отнюдь не был равнодушен к нежным чувствам мисс Арабеллы,

однако объясниться почему-то не решался.

Посредником между этими двумя сердцами, созданными друг для друга,

явился майор. Он сказал Паганелю, что женитьба - это та " последняя

рассеянность", которую географ может себе позволить.

Но странно! Паганель почему-то никак не мог произнести решительное

слово.

- Разве мисс Арабелла вам не нравится? - спрашивал Мак-Наббс.

- Что вы, майор! Она очаровательна, - восклицал Паганель, - даже

слишком очаровательна! И, признаться, я рад был бы, если б этого

очарования в мисс Арабелле было поменьше. Мне хотелось бы найти в ней хоть

один недостаток!

- Будьте спокойны, - отвечал майор, - недостатки найдутся, и даже не

один. У самой безупречной женщины есть недостатки. Итак, Паганель, это

дело решенное?

- Я не смею, - отвечал Паганель.

- Но скажите же, мой ученый друг, почему вы колеблетесь?

- Я недостоин мисс Арабеллы, - отвечал неизменно географ.

И дальше этого он не шел.

Но однажды настойчивый майор припер географа к стене, и тот под большим

секретом поведал ему нечто, что было бы очень на руку полиции, если бы ей

когда-нибудь понадобились приметы нашего ученого.

- Вот оно что! - воскликнул майор.

- Увы, это так! - подтвердил Паганель.

- Но это не имеет никакого значения, мой достойный Друг!

- Вы думаете?

- Уверяю вас, благодаря этому вы еще более оригинальны. Это является

добавлением к вашим личным достоинствам. Это делает вас единственным в

своем роде человеком, а о таком именно муже и мечтала всегда Арабелла.

И майор, сохраняя невозмутимое спокойствие, вышел, оставив Паганеля в

мучительной тревоге.

Между Мак-Наббсом и Арабеллой произошел короткий разговор.

Через две недели в Малькольмском замке с большой пышностью

отпраздновали свадьбу Жака Паганеля и мисс Арабеллы. Жених был

великолепен, но все же застегнут на все пуговицы, невеста - восхитительна.

И тайна Паганеля так и осталась бы навсегда погребенной, если бы майор

не поделился этой тайной с Гленарваном, а тот не рассказал бы о ней Элен,

а Элен в свою очередь не шепнула бы об этом миссис Манглс. Одним словом,

когда тайна дошла до ушей миссис Олбинет, - эта тайна получила огласку.

Паганель во время своего трехдневного пребывания у маорийцев был

подвергнут татуировке - он был татуирован с ног до головы. На груди у него

красовалась геральдическая птица киви с распростертыми крыльями, клевавшая

его сердце.

Только этот эпизод причинял Паганелю большое горе. Он никогда не мог

простить новозеландцам татуировки, и она была причиной того, что он,

несмотря на многочисленные приглашения, так и не вернулся в родную

Францию, хотя сильно тосковал о ней. Ученый опасался, как бы

Географическое общество в лице своего свежетатуированного секретаря не

подверглось насмешкам карикатуристов и газетных острословов.

Возвращение капитана Гранта в Шотландию праздновалось шотландцами как

национальное торжество, и Гарри Грант стал самым популярным человеком во

всей Старой Каледонии. Его сын Роберт стал таким же моряком, как капитан

Джон Манглс, и под покровительством Гленарвана он надеется осуществить

отцовский проект: основать шотландскую колонию на островах Тихого океана.

1868 г.