Тридцать седьмая параллель. Через неделю после того как яхта Дункан обогнула мыс Пилар, она на

Через неделю после того как яхта " Дункан" обогнула мыс Пилар, она на

всех парах вошла в бухту Талькауано - великолепную гавань длиной в

двенадцать и шириной в девять миль. Погода стояла дивная. Небо в этом краю

с ноября по март - безоблачно, и вдоль берегов, защищенных Андами,

неизменно дует южный ветер. Следуя приказанию Эдуарда Гленарвана, Джон

Манглс вел яхту все время вблизи берегов архипелага Чилоэ и других

бесчисленных обломков этой части Американского континента. Какие-нибудь

остатки разбившегося судна, сломанные запасные реи, кусок дерева,

обработанный человеческой рукой, могли навести " Дункан" на след крушения

" Британии", но ничего не было заметно, и яхта, идя своим путем, бросила

якорь в порту Талькауано спустя сорок два дня после того, как покинула

темные воды залива Клайд.

Гленарван велел спустить шлюпку, сел в нее вместе с Паганелем, и вскоре

они высадились на берегу у эстакады. Ученый-географ хотел применить на

практике свои знания испанского языка, над изучением которого он столь

добросовестно трудился, но, к его крайнему удивлению, туземцы не понимали

его.

- Очевидно, у меня плохое произношение, - сказал он.

- Отправимся в таможню, - ответил Гленарван.

В таможне с помощью нескольких английских слов, сопровождаемых

выразительными жестами, ему объяснили, что резиденция английского консула

- город Консепсьон находится в часе езды. Гленарван тут же нашел двух

резвых верховых лошадей, и вскоре он и Паганель въезжали в большой город,

возникший благодаря предприимчивости Вальдивиа, этого мужественного

сподвижника братьев Писарро.

Но в какой упадок пришел некогда великолепный город! Туземцы нередко

подвергали его разграблению. Сгоревший в 1819 году, опустошенный,

разоренный, со стенами, еще почерневшими от огня, испепелившего его, город

насчитывал теперь едва восемь тысяч жителей. Его уже давно затмил соседний

город - Талькауано. Никто не желал трудиться, улицы заросли травой,

превратившись в просеки. Заглохла торговля, заглохла деловая жизнь, все

замерло. С каждого балкона раздавались звуки мандолины, через опущенные

жалюзи слышалось томное пение, и Консепсьон, некогда город мужей,

превратился в деревню, населенную лишь женщинами и детьми.

Гленарван не проявил большого желания углубляться в причины этого

упадка, хотя Паганель пытался затронуть этот вопрос. Не теряя ни минуты,

он отправился к консулу ее британского величества Ж.-Р.Бентоку. Этот

важный чиновник принял его очень учтиво и, узнав историю капитана Гранта,

предложил навести справки по всему побережью.

На вопрос, известно ли ему что-либо о судьбе трехмачтового судна

" Британия", потерпевшего крушение у тридцать седьмой параллели на

чилийском или арауканском побережье, консул Бенток ответил отрицательно.

Никаких сведений об этом не поступило ни к нему, ни к его товарищам,

консулам других стран. Гленарвана, однако, не обескуражило это известие.

Он вернулся в Талькауано и, не жалея ни хлопот, ни денег, разослал по

всему побережью людей на поиски. Тщетно: самые подробные опросы

прибрежного населения ни к чему не привели. Итак, " Британия" не оставила

нигде следов своего пребывания.

Гленарван уведомил друзей о том, что предпринятые им розыски не дали

никаких результатов. Мери Грант и ее брат не смогли скрыть горя. Через

шесть дней после прибытия " Дункана" в Талькауано все пассажиры собрались

на юте. Леди Элен пыталась утешить, - конечно, не словами (что могла она

сказать!), а ласками, - детей капитана Гранта. Жак Паганель снова взялся

за документ и с напряженным вниманием изучал его, словно стараясь вырвать

у него неведомые тайны. Целый час он разглядывал документ, когда Гленарван

вдруг спросил его:

- Паганель! Я полагаюсь на вашу проницательность. Не заблуждаемся ли мы

относительно толкования документа? Быть может, дополненные нами слова

неверны?

Паганель безмолвствовал: он размышлял.

- Быть может, мы ошибаемся относительно места катастрофы? - продолжал

Гленарван. - Разве слово _Патагония_ не бросается в глаза даже самому

непроницательному человеку?

Паганель продолжал молчать.

- Наконец, слово _индеец_ не говорит ли за то, что мы правы? - прибавил

Гленарван.

- Несомненно, - отозвался Мак-Наббс.

- В таком случае, разве не ясно, что потерпевшие крушение, в ту минуту,

когда писали эти строки, боялись попасть в плен к индейцам?

- Тут я прерву вас, дорогой Гленарван, - ответил наконец Паганель. -

Если ваши первые выводы правильны, то во всяком случае последний кажется

мне ошибочным.

- Что вы хотите этим сказать? - спросила Элен. Глаза всех

присутствующих устремились на географа.

- По-моему, - многозначительно произнес Паганель, - капитан Грант в

_настоящее время находится в плену у индейцев_, и добавлю, что на этот

счет документ не оставляет никаких сомнений.

- Пожалуйста, разъясните это, господин Паганель, - попросила мисс

Грант.

- Нет ничего легче, дорогая Мери: вместо того чтобы читать _станем

пленниками_, читайте: _стали пленниками_, и все будет ясно.

- Но это невозможно! - воскликнул Гленарван.

- Невозможно? А почему, мой уважаемый друг? - спросил, улыбаясь,

Паганель.

- Да потому, что бутылка могла быть брошена только в тот момент, когда

судно разбивалось о скалы. Отсюда вывод: градусы широты и долготы,

означенные в документе, совпадают с местом крушения.

- Нет, я с вами не согласен, - быстро возразил Паганель. - Почему не

допустить, что индейцы увели потерпевших крушение в глубь материка и,

возможно, что эти несчастные попытались уже оттуда с помощью бутылки

указать место, где они находятся в плену.

- Но как они могли это сделать, дорогой Паганель? Для того чтобы

бросить бутылку в море, необходимо находиться вблизи моря.

- Конечно, но за отсутствием моря можно находиться на берегу реки,

впадающей в море.

Удивленное молчание встретило этот неожиданный, но не заключавший в

себе ничего невероятного ответ. По заблестевшим глазам своих слушателей

Паганель понял, что в сердце каждого вновь затеплилась надежда.

Первой прервала молчание Элен.

- Вот это мысль! - воскликнула она.

- И какая удачная мысль! - наивно добавил географ.

- В таком случае что же надо предпринять? - спросил Гленарван.

- Я полагаю, что надо начать с того места на Американском материке, где

проходит тридцать седьмая параллель, затем следовать вдоль нее, не

уклоняясь ни на полградуса, до того пункта, где параллель доходит до

Атлантического океана. Таким образом, двигаясь по этому маршруту, нам,

может быть, удастся найти потерпевших крушение на " Британии".

- Мало шансов, - заметил майор.

- Как ни мало на это шансов, но мы не имеем права ими пренебречь, -

возразил Паганель. - Если мое предположение правильно и бутылка

действительно попала в океан, плывя по течению одной из рек материка, то

мы должны напасть на следы пленников. Посмотрите, друзья мои, на карту

этой страны: я докажу вам с полной очевидностью, что я прав.

Говоря это, Паганель разложил на столе карту Чили и аргентинских

провинций.

- Вот смотрите, - сказал он, - и следуйте за мной в этой прогулке по

Американскому материку. Переберемся через узкую полосу Чили. Перевалим

через Андские Кордильеры и спустимся в пампу. Сколько здесь рек, речек,

горных потоков! Вот Рио-Негро, вот Рио-Колорадо, их притоки, пересекающие

тридцать седьмую параллель, все они могли свободно унести бутылку с

документом в море. Быть может, там, в становище индейцев, на берегу одной

из малоизвестных рек, в ущельях горной цепи, находятся те, кого я вправе

назвать нашими друзьями, и они ждут чудесного избавления. Можем ли мы

обмануть их надежды? Разве вы не согласны со мной, что необходимо

неуклонно придерживаться маршрута, который я сейчас провожу пальцем по

карте? А если, вопреки моим ожиданиям, я и на этот раз ошибусь, то разве

наш долг не повелевает нам продвигаться и дальше по тридцать седьмой

параллели, и если понадобится, то совершить для их спасения даже

кругосветное путешествие?

Эти слова, произнесенные Паганелем с благородным воодушевлением,

произвели глубокое впечатление на слушателей. Все подошли к нему и жали

ему руку.

- Да! Отец мой там! - воскликнул Роберт, пожирая глазами карту.

- И где бы он ни был, мы найдем его, мой мальчик, - ответил Гленарван.

- Действительно, наш друг Паганель правильно толкует содержание документа,

и надо, не колеблясь, следовать по намеченному им пути. Либо капитан Грант

попал в плен к многочисленному племени индейцев, либо он во власти племени

слабого. В последнем случае мы освободим его силой. А в первом случае мы,

разузнав о положении капитана, возвратимся на восточное побережье, сядем

на " Дункан", достигнем Буэнос-Айреса, и там майор Мак-Наббс организует

такой сильный отряд, который справится со всеми индейцами аргентинских

провинций.

- Правильно, правильно, сэр! - воскликнул Джон Манглс. - А я добавлю,

что этот переход через материк совершится благополучно.

- Да, благополучно и никого не утомит, - подтвердил Паганель. -

Множество людей уже совершили этот переход, не располагая нашими

материальными возможностями и не имея перед собой той великой цели,

которая воодушевляет нас! Разве некий Базилио Вильармо не прошел в тысяча

семьсот восемьдесят втором году от Кармена [Кармен-де-Патагонес] до

Кордильер? Разве в тысяча восемьсот шестом году чилиец, судья из провинции

Консепсьон, дон Луис де ла Крус, выйдя из Антуко и перевалив через Андский

хребет, не добрался через сорок дней до Буэнос-Айреса, следуя по тридцать

седьмой параллели? Наконец, полковник Гарсиа, Алсид д'Орбиньи и мой

почтенный коллега доктор Мартин де Мусси - разве не изъездили они вдоль и

поперек этот край, совершая во имя науки то, что мы предполагаем совершить

во имя человеколюбия!

- Господин Паганель! Господин Паганель! - воскликнула Мери Грант

дрожащим от волнения голосом. - Как нам отблагодарить вас за то, что вы

так самоотверженно подвергаете себя стольким опасностям!

- Опасностям? - воскликнул Паганель. - Кто произнес слово " опасность"?

- Не я! - отозвался Роберт.

Глаза мальчугана сверкали и взгляд был полон решимости.

- Опасности! - продолжал Паганель. - А разве существуют опасности?

Здесь речь идет всего лишь о путешествии в триста пятьдесят лье - ведь мы

будем все время двигаться по прямой линии; о путешествии под широтой, на

которой в Северном полушарии расположены Испания, Сицилия, Греция,

следовательно, о путешествии в идеальных климатических условиях, о

путешествии, которое продлится самое большее месяц. Ведь это просто

прогулка!

- Господин Паганель, - обратилась к нему леди Элен, - итак, вы думаете,

что если потерпевшие крушение попали в руки индейцев, то те пощадили их

жизнь?

- Несомненно, сударыня, ведь индейцы не людоеды. Отнюдь нет. Один мой

соотечественник, мой знакомый по Географическому обществу, Гинар, провел

три года в пампе в плену у индейцев. Он много страдал, с ним обращались

жестоко, но в конце концов он вышел победителем из этого испытания. В этих

краях европеец - существо полезное; индейцы знают ему цену и заботятся о

нем, как о породистом животном.

- Итак, решено, - заявил Гленарван. - Отправляемся в путь, и

немедленно. По какой дороге мы направимся?

- По легкой и приятной, - ответил Паганель. - Вначале кое-где по горам,

затем по отлогому восточному склону Андского хребта и далее по гладкой

равнине, поросшей ровной травой, местами песчаной: настоящий сад.

- Посмотрим по карте, - предложил майор.

- Извольте, дорогой Мак-Наббс. Отыщем на чилийском побережье между

мысом Румена и бухтой Карнеро тот пункт, где тридцать седьмая параллель

тянется вдоль Американского материка, отсюда двинемся в путь. Миновав

столицу Араукании, мы горным проходом Антуко переваливаем через

Кордильеры, вулкан останется в стороне, на юге. Затем, спустившись по

отлогим склонам горы, перебравшись через Рио-Колорадо, мы двинемся через

пампасы к озеру Салинас, к реке Гуамини, к Сьерра-Тапалькем. В этом месте

проходят границы провинции Буэнос-Айрес, мы переходим их, поднимаемся на

Сьерра-Тандиль и продолжаем наши поиски до мыса Медано на побережье

Атлантического океана.

Намечая маршрут предстоящей экспедиции, Паганель ни разу не взглянул на

лежавшую перед ним карту: он не нуждался в ней. В его изумительной памяти

хранились все труды Фрезье, Молина, Гумбольдта, Мьерса, д'Орбиньи, и он

безошибочно и не колеблясь выбирал наилучшее направление. Окончив этот

географический перечень, Паганель добавил:

- Итак, друзья мои, путь наш ясен. В месяц мы закончим его и достигнем

восточного побережья даже раньше " Дункана", если его случайно задержит в

пути западный ветер.

- Стало быть, " Дункан" должен крейсировать между мысом Корриентес и

мысом Сан-Антонио? - спросил Джон Манглс.

- Да.

- А кто, по-вашему, войдет в состав экспедиции? - спросил Гленарван.

- Состав экспедиции должен быть немногочисленный. Ведь нам важно

разузнать, в каком положении капитан Грант, а не вступать в бой с

индейцами. Мне кажется, что Гленарван - наш естественный руководитель,

затем майор, который, конечно, никому своего места не уступит, и ваш

покорный слуга, Жак Паганель...

- И я! - воскликнул юный Грант.

- Роберт! Роберт! - остановила его сестра.

- А почему нет? - отозвался Паганель. - Путешествия закаляют юношей.

Итак, мы вчетвером и еще трое матросов с " Дункана"...

- Как, - спросил Джон Манглс Гленарвана, - вы считаете меня лишним в

этой экспедиции?

- Дорогой Джон, мы оставляем на борту парохода наших пассажирок, то

есть самое драгоценное для нас на свете. А кто лучше может позаботиться о

них, чем преданный капитан " Дункана"!

- Значит, нам нельзя сопутствовать вам? - спросила леди Элен, и взор ее

затуманился грустью.

- Дорогая Элен, - ответил Гленарван, - наше путешествие должно очень

быстро закончиться, и разлука будет недолгой.

- Хорошо, - промолвила Элен. - Поезжайте, горячо желаю вам успеха!

- К тому же это даже не путешествие, - заявил Паганель.

- А что же это такое? - спросила Элен.

- Всего-навсего кратковременное отсутствие. Мы пройдем наш путь, как

честные люди, делая как можно больше добра. Transire benefaciendo [идти,

творя добро (лат.)] - это наш девиз.

Этими словами Паганель закончил спор, если только слово " спор" можно

применить к обсуждению вопроса, по которому не было разногласий.

В этот же день начались приготовления к экспедиции. Решено было держать

все в строжайшей тайне, чтобы не привлечь внимания индейцев.

Отъезд назначили на 14 октября. Когда речь зашла о том, кому из

матросов отправиться с экспедицией, то все предложили свои услуги;

Гленарвану оставалось только выбирать, и он, не желая никого из этих

славных малых обидеть, решил бросить жребий. Так и сделали. Жребий выпал

помощнику капитана Тому Остину, крепышу Вильсону и Мюльреди, который мог

бы состязаться в боксе с самим Томом Сайерсом.

Гленарван проявил исключительную энергию в приготовлениях к отъезду. Он

во что бы то ни стало хотел отправиться в назначенный срок и добился

этого. Не менее энергично действовал и Джон Манглс. Он запасся углем и был

готов выйти снова в море. Джон полагал прибыть к аргентинскому побережью

раньше сухопутных путешественников. Отсюда возникло между Гленарваном и

молодым капитаном настоящее соревнование, послужившее на пользу общему

делу.

14 октября в назначенный час все были готовы. Перед отплытием все

собрались в кают-компании. " Дункан" снимался с якоря, и лопасти винта уже

пенили прозрачные воды бухты Талькауано. Гленарван, Паганель, Мак-Наббс,

Роберт Грант, Том Остин, Вильсон и Мюльреди, вооруженные карабинами и

револьверами Кольта, готовились покинуть яхту. Проводники и мулы уже ждали

их у конца бревенчатого мола.

- Пора, - вымолвил наконец Гленарван.

- Отправляйтесь, мой Друг, - стараясь сдержать волнение, ответила Элен.

Гленарван прижал ее к груди. Роберт бросился на шею сестре.

- А теперь, дорогие друзья, - воскликнул Паганель, - крепко пожмем на

прощанье друг другу руки и сохраним тепло этого пожатия до встречи на

берегах Атлантического океана!

Паганель хотел, пожалуй, невозможного. Однако, прощаясь, некоторые

обнимались столь горячо, что пожелание почтенного ученого могло и

осуществиться.

Все поднялись на палубу, и семь членов экспедиции покинули " Дункан".

Вскоре они высадились у набережной. Маневрировавшая в это время яхта

подошла к ним ближе чем на полкабельтова [кабельтов - морская мера длины

для небольших расстояний, равная 185, 2 метра]

- Друзья, да поможет вам бог! - крикнула в последний раз Элен с юта.

- И он поможет, - ответил Жак Паганель, - ибо, поверьте, мы и сами

будем друг другу помогать.

- Вперед! - скомандовал Джон Манглс механику.

- В путь! - как бы перекликаясь с капитаном, крикнул Гленарван.

И в ту секунду, когда всадники понеслись во весь дух по прибрежной

дороге, на яхте заработал винт и она на всех парах поплыла в океан.