Источники преданий о гибели Исильдура

У происшедшего были очевидцы. Охтар и его товарищ спаслись, сохранив обломки Нарсиля. В истории упоминается юноша, уцелевший в побоище; то был оруженосец Элендура по имени Эстельмо. Он упал одним из последних, его оглушили палицей, но он остался жив, и его нашли под телом Элендура. Он слышал прощальный разговор Исильдура и Элендура. Помощь пришла, хотя и слишком поздно; но оркам помешали надругаться над мертвыми – лесные жители послали гонцов к Трандуилю, а сами собрали отряд и устроили оркам засаду; однако те проведали о ней и разбежались: они хоть и одержали победу, но понесли при этом большие потери, и почти все крупные орки были перебиты; прошло много лет, прежде чем они снова отважились на подобную вылазку.

Рассказ о последних часах Исильдура и его смерти построен на догадках, но хорошо обоснован. Полностью предание сложилось только в Четвертую эпоху, при короле Элессаре, когда стали известны многие новые подробности. До тех пор было известно, во–первых, что у Исильдура было Кольцо и он бежал по направлению к Реке; во–вторых, что его кольчуга, шлем, щит и длинный меч (но ничего более) нашлись на берегу неподалеку от Ирисной низины; в–третьих, что орки оставили на западном берегу дозорных, вооруженных луками, чтобы не дать уйти тем, кто может уцелеть в битве и бежать к Реке (были обнаружены следы орочьих засад, и одна из них находилась на границе Ирисной низины); и, в–четвертых, что Исильдур и Кольцо, вместе или по отдельности, видимо, утонули в Реке, ибо если бы Исильдур достиг западного берега с Кольцом на руке, он ускользнул бы от дозорных, и вряд ли человеку столь выносливому не удалось бы добраться потом до Лориэна или до Мории. До них было неблизко, но каждый из дунедайн носил на поясе в запечатанном кошеле бутылочку с эликсиром и дорожные хлебцы, на которых можно было продержаться в течение многих дней, – не мирувор^[172] и лембас эльдар, но нечто подобное, ибо медицина и другие искусства процветали в Нуменоре, и дунедайн еще не забыли их. Среди вещей, оставленных Исильдуром, ни пояса, ни кошеля не оказалось.

Много веков спустя, когда Третья эпоха Эльфийского Мира клонилась к закату и близилась война Кольца, Совету Эльронда стало известно, что Кольцо было найдено на дне Реки у края Ирисной низины, вблизи западного берега; однако никаких следов тела Исильдура не обнаружили. Тогда же было замечено, что Саруман предпринял секретные поиски в тех местах; Кольца он не нашел (его выловили задолго до того), но не обнаружил ли он чего другого – оставалось только гадать.

Но когда король Элессар принял корону Гондора, он принялся наводить порядок в своем королевстве, и одним из первых его дел было восстановление Ортанка, где он решил установить палантир, некогда захваченный Саруманом и обретенный вновь. Тогда и раскрылись все тайны этой башни. Там нашлось немало сокровищ, самоцветов и родовых реликвий Эорлингов, похищенных из Эдораса с помощью Змеиного Языка во дни угасания короля Теодена, а также других подобных вещей, еще более древних и прекрасных, наворованных по курганам и могилам. Саруман в своем падении уподобился не дракону, но сороке. Напоследок за потайной дверцей, которую им не удалось бы ни найти, ни открыть без помощи гнома Гимли, был обнаружен стальной шкаф. Возможно, он предназначался для хранения Кольца; теперь он был почти пуст. Но в шкатулке на верхней полке лежали две вещи: маленький золотой футляр на тонкой цепочке, пустой, без надписей и каких–либо других знаков, но, несомненно, это был тот самый, в котором Исильдур некогда носил Кольцо; а рядом – бесценное сокровище, которое дунедайн давно оплакивали как безвозвратно утраченное: не что иное, как Элендильмир, ясная звезда, эльфийский диамант на митрильной^[173] ленте, что передавался по наследству от Сильмариэн до Элендиля и был утвержден им как знак королевской власти в Северном королевстве^[174]. Все короли и вожди Арнора вплоть до самого Элессара носили Элендильмир; но, хотя это был прекрасный камень, созданный в Имладрисе эльфийскими мастерами для Валандиля, сына Исильдура, он все же не обладал ни древностью, ни могуществом того камня, что исчез в ночи вместе с Исильдуром.

Элессар взял Элендильмир с благоговением, и когда он вернулся на север и воссел на престол Арнора, Арвен увенчала его древним камнем; и люди умолкли в изумлении, дивясь его великолепию. Но Элессар не хотел снова подвергать камень опасности и надевал только по большим праздникам. В другие же дни он носил вместе с королевским облачением тот Элендильмир, что достался ему от предков.

– Он тоже заслуживает почтения, – говорил король, – и его носили многие достойнее меня: ведь он сиял на челе сорока владык^[175].

Поразмыслив над этой находкой, люди ужаснулись: все говорило о том, что эти вещи, особенно Элендильмир, могли быть найдены только в том случае, если они были на Исильдуре, когда он утонул; но если бы он утонул на глубине, где быстрое течение, их со временем унесло бы водой. Значит, Исильдур, по–видимому, погиб не в стремнине, а на мелководье, где можно было достать дно. Почему же тогда за целую эпоху не обнаружились его останки? Быть может, Саруман нашел их и надругался над ними – сжег их с бесчестием в одной из своих печей? Если так, это было позорное деяние – но еще не худшее из его дел.