Синди, 34 года

И алкоголизм, и насилие в семье – проблемы опасные и потенциально смертоносные, причем не только для их жертв, но и для остальных членов семьи. Соцработники часто сталкиваются с одновременным присутствием обоих явлений в семьях. Однако в таких случаях над одной отдельно взятой проблемой, может, и работают, но очень редко занимаются обеими одновременно. По оценке Национального совета по алкоголизму, 60 % семей алкоголиков, сейчас проходящих лечение, сталкивались с домашним насилием. Мои собственные исследования показывают, что 66% детей, воспитанных в таких семьях, подвергались физическому насилию или же были свидетелями того, как ему подвергается кто-то из близких. Более чем в трети этих семей насилие происходит регулярно.

Объектом насилия может быть супруг-неалкоголик или ребенок (дети). Тем не менее, важно понимать, что агрессором не всегда выступает алкоголик, и опыт Синди это подтверждает. Алкоголик тоже может быть жертвой насилия. Таким образом, агрессором может выступать алкоголик или супруг-неалкоголик, а жертвами – алкоголик, супруг-неалкоголик и/или дети. Еще хуже, когда дети живут в семье, где оба родителя – алкоголики и оба агрессивны.

При мысли о физическом насилии мы представляем себе жестоко избиваемого ребенка, который все время ходит весь в синяках. В реальности же насилие бывает и куда менее заметным, эпизодическим, почти не оставляющим следов. Оно может принимать форму толчков, тычков, хватаний, щипаний, душения. Агрессия может быть не только словесной и физической, но и психической. Во многих семьях алкоголиков живет лишь страх – там не видно синяков, которые говорили бы о насилии. Дети и супруги алкоголиков часто переживают крайне пугающие и физически опасные ситуации. Когда папа под воздействием спиртного везет семью вниз по горной дороге со скоростью 60 миль в час с выключенными фарами, эффект столь же травматичен, сколь любое физическое насилие, хоть и не оставляет шрамов на теле. Однако насилие эмоциональное нередко несет в себе потенциальную возможность насилия физического. Близкие алкоголиков зачастую упорно не распознают факт избиений, пока дело не дойдет до синяков и переломанных костей или же пока это не участится и не начнет происходить чуть ли не ежедневно.

Хотя алкоголизм и избиения не всегда связаны, но если они имеют место в одной семье, то полезно проанализировать общие черты динамики обоих явлений. И избивающий, и алкоголик преуменьшают и отрицают свое дурное поведение. Они склонны не придавать значения собственным действиям и преумалять жестокость своего пьянства или агрессии. Оба имеют тенденцию винить во всем других; ни тот, ни другой не берет на себя ответственности за собственное поведение; у обоих наблюдается раздвоение личности, как у Джекилла и Хайда. Дети могут видеть чрезмерно доброго и заботливого родителя, который после нескольких глотков спиртного превращается в свирепого льва. При этом агрессор просто взрывается подобно вулкану без видимых на то причин. И алкоголик, и агрессор учатся оправдывать свое поведение, и неизменно находится (как они считают) подходящий повод (оправдание) для их пьянства или жестокости. По мере усугубления такого нездорового образа жизни эпизоды насилия и пьянства повторяются все чаще. При этом, неизбежно для алкоголика и агрессора, пьянство и насилие причиняют все больше травм и проблем практически во всех сферах семейной и личной жизни. Алкоголик и агрессор испытывают все более острые чувство вины и угрызения совести. Они часто предпринимают попытки взять себя в руки, дают обещания, создают ложные надежды. И так продолжается бесконечно, если алкоголика- агрессора не лечить.

Супруги и дети алкоголиков и агрессоров склонны преумалять отрицательное влияние их пьянства и жестокости на семью. В этом проявляется семейный процесс отрицания. Близкие берут вину на себя, так как верят, что, если бы они лучше выполняли свои роли (были более хорошими женами или детьми), то у алкоголика/агрессора не было бы причин так расстраиваться, впадать в гнев и пьянствовать. В семье распространяются процессы отрицания – НЕ ЧУВСТВОВАТЬ, НЕ ДОВЕРЯТЬ И НЕ ГОВОРИТЬ. Алкоголизм вкупе с насилием удваивает потребность в отрицании и создает у членов семьи еще более острое чувство беспомощности. Если дети не выказывают очевидных признаков эмоционального страдания из-за насилия, важно осознавать, что дело, вероятно, в отрицании. У детей в семьях, где присутствует жестокость, развиваются почти такие же процессы отрицания, что и у детей в семьях алкоголиков, и в обеих ситуациях отрицание у них еще сильнее, чем у взрослых. Ролевые модели в семьях агрессоров и алкоголиков зачастую одинаковы; при наличии двойной проблемы они лишь проявляются более интенсивно. Помните: у членов таких семей, пытающихся пережить эти проблемы, одна и та же цель – преуменьшать конфликт, приспосабливаться, успокаивать, выражать эмоции действием, игнорировать все что угодно, лишь бы выжить.