Глава 2. - Она не может быть здесь, - Адам осмотрел мигающий неоновый кулак над дверью и ряды мотоциклов, припаркованных перед баром

- Она не может быть здесь, - Адам осмотрел мигающий неоновый кулак над дверью и ряды мотоциклов, припаркованных перед баром, - Лисса ни за что не пришла бы в подобную дыру. Это чертов сортир, а не бар.

- Дыра или нет, это именно то место, где ее можно найти. Мой нос не лжет, - Кэл дотронулся указательным пальцем до своего носа для большего эффекта. - Пойдем, я чую ее.

Он направился к главному входу, держа голову высоко, чтобы легче улавливать запах.

- Не в ту сторону, - Адам поймал руку своего партнера по бондингу и покачал головой. Иногда Кэл просто не включал голову.

- Мы не можем просто войти в дверь и начать спрашивать всех подряд не видели ли ее. А что если у нее проблемы с кем-нибудь из тех, кто внутри. Мы можем все усугубить.

- А что если она просто с кем-то? – спросил Кэл, нахмурившись. - Мы знаем, что с ней в последнее время что-то происходило. Могла она быть вовлечена в какие-нибудь извращенные отношения, о которых не хотела бы нам рассказывать? Может с каким-нибудь мужиком.

- Заткнись, - жестко оборвал его Адам.

Одной мысли об их Лиссе с другим мужчиной было достаточно чтобы разжечь в нем белую ярость. Он попробовал успокоиться, глубоко вздохнув. Он терял выдержку, когда случалось что-то с людьми, которых он любил, именно поэтому он всегда старался быть сосредоточенным и осторожным.

- Извини. Черт, Адам, соберись, - Кэл покачал головой.

Адам снова глубоко вдохнул:

- Не может быть, чтобы у нее кто-то был. Мы учуяли бы запах другого мужчины на ней за милю.

- Действительно, - подтвердил Кэл, кивая. - Просто… происходит что-то нехорошее. Я это чувствую. Она была такой тихой в последнее время, такой замкнутой.

- Я знаю, - тихо сказал Адам, - Ей больно, но она не думает, что мы должны об этом знать.

Кэл нахмурился:

- Знаешь, возможно она бы не побоялась довериться нам, если бы мы все ей рассказали о нас, как я и предлагал.

Адам уставился на своего партнера:

- Ну конечно, как будто раскрытие того, кто мы на самом деле, подтолкнет ее к тому, чтоб она начала делиться своими секретами. Она бы решила, что мы рехнулись, Кэл. Либо так, либо собрала бы вещички и смылась посреди ночи. И я бы ее ни в чем не обвинил. Кто мы и что хотим от нее - для человека слишком пугающая информация.

- Она не просто человек, она наш человек, - возразил Кэл. - она принадлежит нам вне зависимости от того знает она это или нет. С моей точки зрения, если бы она узнала …

- Если бы она узнала, что мы выбрали ее как нашу самку? – прервал его Адам, - Что мы ей должны сказать? «Послушай, Лисса, Кэл и я любим тебя и мы хотели бы, чтобы ты жила с нами, в союзе на троих до конца наших жизней. О, и кстати, еще мы отращиваем меховые шкурки раз в месяц. Надеюсь, ты не будешь против.» Это мы должны ей сказать?

- Лисса – умная девушка, и сильная, к тому же, - сказал Кэл, скрестив руки на груди, - Ты должен больше ей доверять.

- Забудь о доверии. Прямо сейчас я хочу ее найти, чтобы отвезти домой, - вздохнул Адам и посмотрел на темное небо, где облака разошлись, открывая полную серебристую луну, - Я говорил тебе, что это действительно не самое лучшее время для поисков? Лисса вела себя странно на протяжении нескольких месяцев. Почему у тебя возникло чувство, что мы должны найти ее именно сегодня?

- Потому, что ей больно, и это невыносимо! – выпалил Кэл, - Я устал слышать сквозь эти чертовы тонкие стены, как она плачет, пока не заснет, и наблюдать ее подавленное состояние. Это проблема больше чем смерть ее тети, и мы оба знаем это. Что-то не так, и я сойду с ума если не пойму что это и как это исправить.

Адам понимал чувства своего партнера. Скорбь Лиссы сжигала и его сердце, заставляя его желать заключить ее в свои объятья и утешить. Еще больше он хотел почувствовать ее нагое тело между ним и Кэлом, пока они бы помогали ей избавиться от горя. Он хотел держать ее пока они бы одновременно входили в нее, заполняя ее влагалище и попку своими членами, соединяясь с ней навсегда. Но это было невозможно до тех пор, пока они не откроют ей свою сущность.

Кэл хотел рассказать ей все когда умерла ей тетя. Он всегда действовал импульсивно, когда любил кого-то, и он очень хотел помочь Лиссе справиться с ее болью. Адам же не думал, что она была готова узнать правду. У него с Кэлом вышла ужасная драка по этому поводу, самая большая с тех пор как они стали парой пять лет назад. Они до сих пор не уладили до конца все разногласия, особенно после того, как Адам отказался пересматривать свою позицию. Про себя он думал, что они никогда не преодолеют это до тех пор, пока что-то не случится с их женщиной. Боль Лиссы, о которой она молчала, негативно сказалась на их отношениях, которые теперь могли быть вылечены только ее присоединением к их союзу.

Он втянул носом холодный февральский ветер, чтобы почувствовать присущий только Лиссе сладковатый и женственный запах, и уставился на полную луну. Может Кэл был прав, может Лисса могла бы пережить предъявление их прав на нее и научиться любить их обоих? А что, если он ошибался? Адам уже видел, как случались ужасные вещи в его родной стае, где оборотни были напуганы, а соединенные пары были вынуждены искать свою женщину среди людей.

Для каждой пары была предназначена только одна единственная женщина, единственная, способная завершить их, создать из несовершенного дуэта безупречное трио или Триаду, как это называли его люди. Если связанная пара не могла найти самку среди стаи, что стало довольно распространенной проблемой, так как число оборотней сокращалось, они должны были искать ее среди людей. И если они слишком торопились и пугали свою потенциальную женщину… что ж, на этом все заканчивалось. Они оба страдали до конца своих дней. Иногда пара распадалась, и мужчины искали других себе в пару, чтобы попробовать снова создать трио, но это не приносило того счастья и удовлетворения.

У Адама было чувство правильности и настолько идеального совпадения с Кэлом, что он знал, он возможно никогда не сможет сойтись с другим мужчиной, и он знал, что Кэл чувствовал то же самое. Но, не смотря на их чувства друг к другу, они никогда не могли сравниться по силе с пьянящей радостью и чувством абсолютной завершенности, когда Лисса была между ними. Рискнуть всем этим, потерять единственную возможность на счастливое будущее только из-за того, что открылся слишком рано, это было идиотизмом с точки зрения Адама. Он понимал, что Кэл не переживал так сильно потому, что вырос в стае, где женщин было в достатке. Он был счастливчиком, так как его воспитывали все трое родителей, которые нежно любили друг друга, в отличие от Адама, который был детенышем из распавшейся триады. Тем не менее, возможно, пора было решиться и рассказать Лиссе кто они на самом деле и об их чувствах к ней. Он понимал, что Кэл планировал откровенный разговор или, по крайней мере, хотел приблизиться к раскрытию их тайны, когда пригласил Лиссу на специальный ужин в честь Дня Святого Валентина этой ночью. Его партнер был разбит, когда услышал невнятную отговорку девушки, после чего она сбежала. Она избегала их компании? До сих пор оплакивала свою тетю? Или была более глубокая проблема, которую было необходимо решить?

Адам был склонен согласиться с партнером, что то, что беспокоило Лиссу было глубже, чем семейная драма. И он хотел выяснить что это было, так же сильно как и Кэл. Только неужели нельзя было избежать появления на публике в полнолуние? Тихий романтический ужин только для них троих не был бы проблемой, но эмоции зашкаливали в ночи как эта, увеличивая возможность неконтролируемого превращения.

- Сюда, на задний двор, - мягкий шепот Кэла прервал ход его мыслей.

Адам вздохнул:

- Хорошо, веди. Просто будь осторожен.

Кэл поднял голову, улавливая прекрасный свежий запах их женщины в морозном воздухе. Господи, он был великолепным, как и все в Лиссе. С самой первой минуты как увидел ее в слезах с мебелью, раскиданной вокруг нее на тротуаре их квартирного комплекса, он знал, что она та единственная, предназначенная им.

Адам подтвердил, что почувствовал то же самое – шок распознавания, когда он увидел ее, мгновенное чувство завершенности, абсолютную правильность нахождения рядом с ней. Поэтому Кэл не понимал почему его партнер не торопится рассказать их женщине правду.

Лиссе нравились они оба – Кэл понимал это по ее аромату, который смягчался, когда она была рядом с ними, по тому, как она смотрела на них обоих, когда думала, что они не видят. Она, возможно, согласилась бы на секс втроем, если бы он и Адам подошли к этому вопросу аккуратно. Проблема состояла в том, что им было нужно больше, чем одна ночь с ней. И их другой проблемой было то, что он и Адам были оборотнями. Была вероятность, что предложение на участие в mé nage a trois[5] она приняла бы гораздо спокойнее, чем тот факт, что ее будущие любовники превращались в волков в полнолуние каждого месяца.

Но несмотря на препятствия, Кэл верил в их женщину. Лисса была здравомыслящей и независимой, и не принадлежала к тем, кто прятал голову в песок и отрицал предоставленные факты. Если бы он и Адам обратились перед ней – осторожное и контролируемое превращение в ночь, когда луна была немного больше, чем тонкий серп на небе – все было бы хорошо. Лисса бы не убежала и не подумала, что сходит с ума. Она бы была в замешательстве сначала, но Кэл считал, что она легко бы приняла это. А после они бы присоединили ее к себе узами, принятыми в стае и всегда заботились бы о ней. Одной мысли о том, что он будет держать ее и заниматься любовью с ней, когда Адам будет делать то же самое, было достаточно, чтобы заставить его член увеличиваться. Боже, он хотел ее, и знал, что его партнер чувствовал так же. День, когда Лисса примет их, будет самым счастливым днем в их жизни.

Кэл просто надеялся, что сегодня с ней все будет хорошо. Ему не нравился вид бара, в который они собирались войти, полагая, что они могли бы придумать, как проникнуть внутрь через заднюю дверь и вытащить ее, не будучи замеченными.

Словно в ответ на его надежды, когда они обогнули бар, в поле его зрения появилась щербатая, зеленая боковая дверь. Запах Лиссы усилился и Кэл сразу понял, что она вошла в здание именно здесь. Посмотрев на Адама, Альфу в их паре, для подтверждения, он кивнул в сторону двери.

- Хорошо, - прошипел Адам, - Но тихо.

Кэл опять кивнул и потянулся к ручке. Он открыл дверь так тихо, как смог, но судя по громоподобной музыке гудящей в центральном зале бара, не стоило беспокоиться об осторожности. Щербатая, зеленая дверь вела в темный коридор с искореженным линолеумом на полу, который был настолько старый и грязный, что было сложно определить какого цвета он когда-то был.

Сквозь вонь пота и кислого, острого запаха пролитого пива Кэл все еще мог учуять чистый женственный запах Лиссы. Задирая нос, чтобы лучше его уловить он бесшумно скользнул внутрь. Адам последовал за ним, тихо, словно тень, и на этот раз не было нужды обсуждать что делать дальше. Бесшумно продвигаясь вперед, Кэл и его партнер следовали за соблазнительным ароматом их женщины дальше по коридору.

Путешествие было коротким, и закончилось у другой щербатой, зеленой двери, приоткрытой так, чтобы тонкий луч света просачивался на грязный линолеум. Кэл тихонько согнулся на полу, располагаясь так, чтобы можно было заглянуть в небольшое отверстие, оставленное открытой дверью и увидеть что происходит внутри. Адам принял подобную позу над ним и оба замерли наблюдая.

Сначала все, что Кэл мог видеть было туша человека, одетого в пару тошнотворно-зеленых, слишком тесных штанов из полиэстера. Блин, кто-то должен сказать этому мужику, что стиль ретро не для всех, думал он. Потом человек заговорил.

- Вот так, детка, продвинь его глубже. Вот, что мы хотим увидеть, - у него был раздражающе гнусавый голос, который скреб по нервам Кэла.

Потом толстяк с раздражающим голосом сдвинулся, и он забыл обо всем, потому, что увидел Лиссу.

Не ту Лиссу, к которой он привык в ее сдержанном бизнес костюме младшего бухгалтера, и даже не в ее пижаме, усыпанной розовыми кроликами, в которой она ходила по дому, и подходящих к ней тапочках-кроликах, которые они с Адамом подарили ей на последний день рождения. Нет, в девушке, на которую он сейчас смотрел, не было ничего от бизнеса или домашнего уюта. На ней не было ни кусочка одежды, и она лежала на черно-белом ковре - слишком очевидной подделке под шкуру зебры.

Это была Лисса, и она проталкивала ярко розовый вибратор в тесную, влажную глубину ее влагалища.

- Боже мой, - Кэл прошептал сам себе. Над собой он почувствовал, как напрягся Адам, каждый мускул на его теле вдруг натянулся как проволока.

- Какого черта здесь происходит? – спросил Адам тихим голосом.

- Еще бы я знал! Смотри и поймешь, - прошептал в ответ Кэл.

Он не был уверен, что понимал, что происходит в дальней комнате «Первого», но он знал как это выглядело, а выглядело это так, словно Лисса снималась в порно. Оставался один вопрос – почему? Это было так не похоже на Лиссу. Она принадлежала к девушкам, которые краснели, если ее юбка задиралась слишком высоко, когда она садилась. Ее чрезвычайная скромность всегда интриговала Кэла, в основном потому, что он хотел, чтобы он и Адам были теми мужчинами, которые сломают ее барьеры. Но вот сейчас она лежала, раскинувшись под раскаленными лампами, которые кто-то закрепил на голых балках потолка, трахая себя секс-игрушкой.

Что, черт возми, происходило и почему?

Мужчина в тошнотно-зеленых штанах повернулся к держащему камеру, которая выглядела дорогой, и сказал:

- Увеличь ракурс и приблизь так, чтобы было видно как каждый дюйм этого вибратора растягивает и раскрывает ее вагину. – затем он скомандовал Лиссе – Глубже.

Лисса подчинилась его приказу, но Кел понял, что она не получала от этого никакого удовольствия. Действуя как робот, она надавила на толстый, ярко-розовый фалоимитатор, погружая его глубже в скользкое отверстие, пока камера шумела над ней. Ее лицо не отражало никаких эмоций, но Кэл увидел единственную слезинку, скатившуюся с уголка ее правого глаза, когда секс игрушка вошла в нее по рукоять.

- Посмотри на ее лицо, - прошептал он Адаму, - Она не желает этого делать: она плачет.

- Должно быть это Норман Скаддер, тот, которому ее дядя задолжал наличные, - Адам указал на толстяка, руководящего съемкой.

- Эй, да! – нахмурился Кэл, - Она сказала нам, что просто помогала ему с учетными книгами.

- А мы, придурки, поверили ей, - голос Адама напоминал низкий, зловещий рык, - Смотри, что он вместо этого заставляет ее делать. Я убью его. Я, черт возьми, убью его.

- О нет, друг мой. Ты никого не будешь убивать здесь, - мягкий, угрожающий голос с южным прононсом [6] прямо за ними испугал Кэла так сильно, что он чуть не закричал. Его остановило то, что он почувствовал что-то твердое и холодное у виска: дуло пистолета, понял он, чувствуя тошноту. Пистолет держал человек, который стоял в тени слева, его лицо скрывала темнота.

- Убери от него свои руки, - голос Адама упал на октаву, до нечеловеческого, глубокого тона, а его глаза опасно мерцали, переливаясь от бледно зеленого до золотого.

- Извини, сынок, не могу, - сказал мужчина с пистолетом почти веселым тоном, - И я бы на твоем месте подумал дважды, прежде чем что-либо предпринять. В этом пистолете до фига серебряных пуль, и я готов биться об заклад, что на одной из них твое имя.

- С чего ты взял, что серебряные пули какие-то особенные? – спросил Адам, глубоко в его груди зарождался рык.

- Я не знаю, - мужчина, чье лицо все еще было скрыто тенью, пожал плечами, - Но очевидно мистер Скаддер так думает. Он приказал мне охранять этот коридор почти полгода назад. Сказал, что вы двое, мальчики, однажды появитесь, и поглядите-ка: он был прав!

- Почему ты… - Адам потянулся вперед, но мужчина с пистолетом покачал головой.

- А-а-а, ребята. У меня приказ взять вас живыми, но если мне покажется, что вы хотя бы наполовину такие опасные, как говорит мистер Скаддер, я не раздумывая нажму на курок.

- Не надо, Адам, - сказал Кэл, поднимая голову, чтобы увидеть своего партнера, - Давай сначала послушаем, чего он хочет.

Он боялся не только за себя, была еще Лисса, о которой надо было помнить. Если Норман Скаддер знал, что они придут, тогда ему известно и причина. Но как вообще он мог пронюхать, что они интересовались Лиссой? Или что серебро может навредить им?

- Хорошо. Чего ты хочешь? – спросил Адам мужчину с пистолетом.

- Не имеет значения чего хочу я. Это мистер Скаддер, ребята, о ком вы должны беспокоиться.

Сжав губы, он низко и протяжно свистнул, очевидно это был условный сигнал.

Голова толстяка повернулась на толстой короткой шее в сторону задней двери:

- Я вернусь через минуту, - сказал он человеку с камерой, - Продолжайте.

Двигаясь быстрее, чем по предположениям Кэла, может двигаться человек его комплекции, Норман Скаддер поспешно проскользнул через зеленую дверь и предстал перед ними.

- Добрый вечер, мальчики. Прежде, чем вы что-то сделаете, думаю стоит предупредить, у меня в кармане пистолет полный серебряных пуль.

Так как Кэл до сих пор стоял на коленях, он мог подтвердить, что Скаддер говорит правду. Комок в кармане его тошнотворно-зеленых штанов не был его пальцем. Чувствительный нос Кэла уловил запах хорошо смазанной стали, а под ним, обжигающий металлический запах серебра – те же запахи, который исходили и от пистолета, до сих пор прижатого к его голове. Очевидно Адам тоже почувствовал, что он говорит правду, так как, не смотря на то, что все его большое тело подрагивало от непрерывного рычания, он не пытался атаковать.

- Чего тебе от нас надо? – выдавил Адам, в его глазах, теперь полностью золотых, плескалась лютая ненависть.

Скаддер засмеялся, уродливый звук, словно кто-то перемешивает бетон:

- Вы узнаете, когда я этого захочу.

- Лучшего времени не найти. Поговорим сейчас. – Кэл старался, чтобы его голос был низким и спокойным. Он чувствовал, что еще одно неверное слово и Адам сорвется на неконтролируемое превращение, что станет катастрофой, учитывая двоих мужчин, держащих направленные на них пистолеты с серебряными пулями. Его долг, как Беты в их паре, состоял в том, чтобы попытаться разрядить ситуацию, пока она не вышла из под контроля.

- О, конечно, мы поговорим. Просто не здесь, - Скаддер уродливо им улыбнулся и дернул головой в дальнюю сторону коридора, - Проходите в мой кабинет, мальчики.

Медленно, так как пистолет все еще упирался ему в висок, Кэл поднялся на ноги.

- А что такого особенного в твоем офисе? – спросил он, глядя с прищуром на толстяка.

- Увидишь, - Скаддер до сих пор улыбался, - Кроме того, я не хочу, чтобы вы мешали моему маленькому шоу. Вам обоим нравится как выглядит ваша подружка, с раскинутыми перед камерой ногами? У нее еще и тесное влагалище, достаточно тесное, чтобы сжимать ваши члены.

Адам издал низкое рычание и начал надвигаться вперед, но Кэл удержал его:

- Он лжет, - сказал он тихо своему партнеру. - Мы бы учуяли его на ней, как бы она не пыталась смыть его запах. Ты бы не пропустил такую вонь, - он кивнул в сторону Скаддера, у которого был характерный запах немытого потного тела, дешевого одеколона и полиэстера.

- Следи за языком, сынок, - нахмурился Скаддер, - И помни, именно я тот, у кого пистолет.

Кэл поднял руки вверх:

- Эй. Ты мне спасибо должен сказать. Я просто пытаюсь удержать его от того, чтобы порвать тебя на кусочки.

- Мы еще посмотрим кто кого порвет, - Скаддер бросил на обоих тяжелый взгляд, - Так, марш!

Они прошли вглубь по узкому темному коридору, на этот раз закончившемуся деревянной дверью, которая вела в просторную комнату, большую часть которой занимал стол из красного дерева. Точнее стол занимал бы большую часть пространства, если бы оно не было «съедено» огромной металлической клеткой в центре комнаты.

- Какого черта? – зарычал Адам, свирепо уставившись на серые металлические прутья.

- Два дюйма[7] толщиной и из твердой стали, - Скаддер подошел к клетке и постучал по одному из прутьев ногтем, издавая глухой лязг. - даже оборотень не сможет от сюда выбраться. – Доставая из кармана ключ, он открыл дверь и указал пистолетом, - забирайтесь внутрь, мальчики.

- Что, если мы откажемся? – Золотистые лаза Адама сверкали ненавистью.

Кэл мог поклясться, что его собственные глаза тоже были больше золотыми, чем зелеными, но ему пока удавалось сдерживать нрав. Кто-то должен был следовать голосу разума, если Адам потеряет голову, а это может произойти в любое время.

Скаддер взвел курок: - Я сказал, входите, если вы не хотите, чтобы я проветрил ваши кишки, - Он улыбнулся. - Или я должен сделать несколько отверстий в вашей маленькой подружке? У меня есть предчувствие, что для нее не будет иметь значения серебряные пули или нет.

- Давай Адам. Подумай о Лиссе. – Кэл успокаивающе положил руку на широкое плечо друга и направил его к клетке. Адам по-прежнему отчаянно рычал, но он позволил завести себя в клетку.

Минута, и они оба были внутри, Скаддер с лязгом захлопнул дверь и закрыл ее. Затем, он сунул ключ в карман и усмехнулся:

- Итак, мой личный маленький зоопарк. Я наблюдал за вами, мальчики, в течение нескольких месяцев, знаете? Надеялся, что вы покажетесь здесь раньше. Ваша подруга была звездой моего пятничного веб-шоу протяжении последних шести месяцев. Что же вас задержало?

- Шесть месяцев? – Кэлу стало плохо. Лиссе приходилось делать, что они видели, в течение шести месяцев? Не удивительно она была так расстроена и замкнута. Рядом с собой он чувствовал Адама, раздувающегося от ярости.

- Клянусь Богом, если ты причинил ей боль, если дотронулся до нее хотя бы пальцем… - он сердито зарычал.

- О, я не собирался причинять ей боль, я оставлю это вам, - Скаддер злобно усмехнулся, - Я знаю вас, животные, знаю как вам хочется убивать после превращения в... во что вы там превращаетесь. И это именно то, на что я рассчитываю.

- Что? О чем ты говоришь? - Кэл спросил требовательно.

- Об этом, - Скаддер щелкнул пальцами, и Кэл увидел, что мужик с южным акцентом сменил пистолет на видео-камеру. Скаддер указал пальцем на них. - Вы двое будете основными персонажами в моем первом садистском фильме[8].