Медитация на объекте

Чтобы преодолеть нашу тенденцию постоянно выдумывать что-то, будды учили нас полагаться на опору. Привыкая к такой опоре, мы стабилизируем своё внимание.

Тулку Ургьен Ринпоче. Как есть. Т. 1

В процессе обычного восприятия информация, которую мы получаем от органов чувств, почти неизбежно становится источником отвлечения, потому что ум склонен цепляться за информацию от сенсорных рецепторов. В то же время, будучи по природе своей телесными, или воплощёнными, сущностями, если бы мы пытались полностью отстраниться от своих чувств или блокировать поступающую через них информацию, попытки такие оказались бы тщетными. Более практичным решением было бы подружиться со своими органами чувств и использовать получаемую от них информацию в качестве средств для успокоения ума. В буддийских текстах такой процесс называется самопротивоядием, потому что в нём сам источник отвлечения используется как средство освобождения от отвлечения. Эта метафора происходит от известной в древности практики, в которой для работы с определённой субстанцией использовался тот же самый материал. Например, если вам было нужно разрезать стекло, то вы должны были использовать стекло, а для разрезания железа нужно было использовать железный инструмент. Точно так же вы можете использовать свои чувства, чтобы устранять исходящие от них отвлечения.

В практике медитации с объектом мы используем свои чувства в качестве средств для стабилизации ума. Мы можем использовать способность зрения для медитации на форме и цвете, способность слуха — для медитации на звуке, способность обоняния — для медитации на запахе, способность вкуса — для медитации на вкусах, а способность осязания — для медитации на тактильных ощущениях. Таким образом, информация, получаемая от органов чувств, не отвлекает нас, а становится существенным подспорьем в нашей практике.

Как только я научился наблюдать за своим восприятием в спокойном медитативном стиле, моя практика стала продвигаться гораздо легче. Я заметил, что стал гораздо меньше эмоционально вовлекаться в воспринимаемые вещи. Вместо того чтобы думать «Ох, да этот тип орёт на меня», я стал думать: «Хм, у этого человека довольно громкий голос, резкий тон, и, возможно, этими звуками он пытается меня оскорбить или обидеть».

Другими словами, он не мог меня обидеть потому, что я научился легче относиться к получаемой чувственной информации и отстраняться от эмоционального или интеллектуального содержания, обычно ассоциирующегося с издаваемыми им звуками. И поскольку я мог слушать его, не занимая оборонительной позиции, то оказался достаточно открытым, чтобы, отвечая ему, разрядить его гнев, не теряя при этом чувства собственного достоинства.