Образ автора в журналистском произведении

В современной журналистике образ автора соотносится и с особенностями индивидуального стиля журналиста, и со всем строем его сугубо личностного мировосприятия. Если в очер­ках 60-х и 70-х годов автор выступал «закадровой» силой или в качестве беспристрастного повествователя, то в произведениях последующих десятилетий он становится не только идейным рупором своих героев, но и выразителем собственных мнений, оценок, суждений, позиций и т. д. В современном очерке ав­тор открыто проявляет особенности своего авторского само­сознания, смело выступает от собственного «я», наконец, более свободен в проявлении творческой индивидуальности. Из взаи­модействия этих и других авторских проявлений и возникает образ автора, являющийся, по мнению теоретиков, основной жанрообразующей категорией.

До недавнего времени не существовало четкого терми­нологического аппарата по определению данного понятия. Очень часто образ автора соотносили с неким художествен­ным образом, хотя существует большая разница между функ­цией автора в литературном и журналистском произведениях. Чтобы показать эти различия, рассмотрим вопрос о соотноше­нии образа автора с реальной личностью в литературе и в пуб­лицистике.

Образ автора в литературном произведении, как правило, не совпадает с реальной личностью писателя. Здесь он высту­пает в качестве художественного образа, созданного по зако­нам типизации. При этом автор в литературном произведении, с одной стороны, наделен широкими возможностями в изоб­ражении героев, а с другой — обладает богатым спектром са­мовыявления. Именно отсюда и проистекают многообразные разновидности и формы авторства: писатель может выступить и как непосредственный участник события, и как сторонний наблюдатель, и как рассказчик, от лица которого читателю бу­дет поведана история, и как человек, «организующий формаль­но-содержательный центр художественного видения»[22]. Ав­тор является центром того «замкнутого бытия», в границах ко­торого возникает своеобразный художественный мир, существующий по своим законам. Создавая характеры своих вымышленных героев, он в принципе должен знать о них прак­тически все, или почти все, чтобы в итоге воссоздать полно­кровные художественные образы людей. Именно это позволи­ло M.M. Бахтину заявить, что «автор не только видит и знает все то, что видит и знает каждый герой в отдельности и все герои вместе, но и больше их, причем он видит и знает нечто такое, что им принципиально недоступно, и в этом всегда опре­деленном и устойчивом избытке видения и знания автора по отношению к каждому герою и находятся все моменты завер­шения целого — как героев, так и совместного события их жизни, т.е. целого произведения»[23].

Участником этих событий, как мы уже отметили, может быть и сам автор, наделенный, как и его герои, определенными чертами и характеристиками. Автор может вступать в многооб­разные отношения со своими героями, общаться с ними, но при этом он всегда «находится на границе создаваемого им мира как активный творец его, ибо вторжение его в этот мир разру­шает его эстетическую устойчивость»[24].

Иные функциональные задачи стоят перед автором жур­налистского произведения. Здесь, как правило, мы имеем дело не с вымышленным образом, а с вполне реальным лицом, т.е. с личностью журналиста. Именно это обстоятельство ко многому обязывает при создании образа автора в журналистике. Среди задач, стоящих перед автором журналистского произведения, можно назвать следующие: во-первых, журналист как носитель идейного замысла произведения должен четко обозначить свою мировоззренческую позицию в отношении описываемых собы­тий и, во-вторых, постараться проявить свою творческую инди­видуальность.

В мировоззренческой позиции автора проявляется совокуп­ность принципов, взглядов и убеждений, определяющих направ­ление деятельности журналиста и его отношение к действитель­ности. Мировоззрение личности «складывается из элементов, при­надлежащих ко всем формам общественного сознания: большую роль в нем играют научные, нравственные и эстетические взгля­ды. Научные знания, включаясь в систему мировоззрения, служат цели непосредственной практической ориентации человека в ок­ружающей и природной реальности; кроме того, наука рациона­лизирует отношение человека к действительности, избавляя его от предрассудков и заблуждений. Нравственные принципы и нор­мы служат регулятором взаимоотношений и поведения людей и вместе с эстетическими взглядами определяют отношение к окру­жающему, формам деятельности, ее целям и результатам»[25]. Автор журналистского произведения, выражая свои мировоззрен­ческие взгляды, тем самым проявляет особенности своего само­сознания. В силу того, что «сознание есть единство отражения действительности и отношения к ней»[26], в структуре текста можно обнаружить различного рода чувственные и рациональ­ные образования, возникшие в сознании автора и отраженные им в определенной знаковой системе.

Индивидуальный образ автора складывается из той роли, которую он для себя изберет. М.И. Стюфляева, например, вы­деляет следующие из них: роль автора как «зеркала» героя, роль автора как лирического героя произведения, роль автора как инстанции анализирующей и оценивающей[27]. Феномен «зер­кального отражения» способствует, на наш взгляд, раскрытию внутреннего мира автора. Реагируя определенным образом на мысли и чувства людей, журналист тем самым выявляет и свои эмоциональные реакции на происходящее. Именно эмоции, как справедливо замечает М.И. Скуленко, «выражают наше отно­шение к объектам познания, без них человек оставался бы без­различным к самому познанию, и осмысление действительнос­ти было бы невозможным»[28].

Но познание героя происходит не только на эмоциональ­ном, но и на рациональном уровнях. Авторские суждения, оценки и мнения во многом проявляют позицию журналиста в отношении познаваемого объекта. «Главное назначение оце­ночных суждений в том, — пишет А.В. Калачинский, — что­бы, сообщая факты, оказывать воздействие, влиять на мне­ния и поведение людей. Такое воздействие основывается на том, что отношение человека к действительности изменяется не столько под влиянием сообщения о событиях как тако­вых, сколько потому, что факты получают в тексте опреде­ленную социально-политическую окраску, благодаря оценкам с тех или иных позиций»[29]. Журналист, занимая опреде­ленную позицию по тому или иному вопросу, всегда стре­мится к ее обоснованию. Публицистическая открытость ав­тора в том и заключается, что журналист, в отличие от писа­теля, смело делится с читателями собственными рассуждени­ями без всякой сложной опосредованности, как это делается, например, в художественных произведениях, где автор свои идеи зашифровывает в образы героев.

Автор журналистского произведения, стремясь вовлечь чи­тателя в познание исследуемого вопроса, выдвигает различные тезисы, аргументы и суждения. При этом осознание журналис­том истинности собственных выводов может выражаться в сле­дующих формах: уверенность в выдвигаемых положениях; со­мнения в их истинности; догадки о возможности их истинности и т.д. Все эти мыслительные авторские проявления выступают в качестве психологических элементов, призванных придать авторской позиции особую воздействующую силу.

Таким образом, авторское сознание проявляется в журна­листском произведении посредством демонстрации различных мировоззренческих взглядов. Публицист может поделиться с читателями собственными мыслями, знаниями, нравственными представлениями и устремлениями, жизненными ценностями и т.д. При этом в одном случае возникает образ размышляюще­го автора, а в другом — образ лирического героя, который, вы­ражая свой внутренний взгляд на описываемые события, тем самым проявляет особенности своего мировосприятия. Как справедливо отмечает Д.И. Кирнос, «эстетическая доминан­та мироощущения определяет тип художественного вообра­жения, обусловливает " тяготение" творца в отборе тех или иных впечатлений и воссоздание их в художественных обра­зах. Подобная функция мироощущения объясняется специфи­кой художественного мышления, детерминированного эмоцио­нально-эстетической основой действительности. Интегрируя раз­нообразные в гносеологическом и психологическом отношении элементы: мысли, чувство, волю, воображение, — мироощуще­ние включает познавательную и ценностно-ориентационную ус­тановку»[30].

Мировоззренческая установка проявляется и в тематичес­ких пристрастиях журналиста, и в определении идейной на­правленности произведения, и в выборе объекта изучения, и т. д. Например, можно вспомнить целый ряд известных журна­листов, имеющих свои излюбленные темы. У В. Пескова — это природа, у Ю. Щекочихина — подростки и представители кри­минала, у Я. Голованова — покорители космоса, у А. Рубинова — горожане. Названные авторы отличаются не только своей приверженностью к одной теме, но и индивидуальной манерой письма, и способами осмысления действительности, и творчес­кими методами работы и др.

Индивидуальный почерк В. Пескова, являющегося посто­янным автором рубрики «Окно в природу» в газете «Комсо­мольская правда», выделяется особым лиризмом. Во всех своих произведениях, будь то очерк или зарисовка, В. Песков пред­стает перед читателем как очень чуткий и внимательный к при­роде человек. Описывая жизнь лесных обитателей, журналист всегда проявляет сочувственный интерес к животному и расти­тельному миру. В своих природных зарисовках он — главный документальный герой, который с увлечением делится своими интересными наблюдениями и находками. При этом практи­чески во всех его произведениях выдержана интимная тональ­ность письма, располагающая на неспешный и вдумчивый раз­говор с читателем.

Иной образ у Ю. Щекочихина, который долгие годы за­нимался подростковыми проблемами, а затем исследованием нравов преступного мира. В своих судебных и исследователь­ских очерках журналист предстает прежде всего как анали­тик. Он не просто изучает нравы подростков или преступни­ков, но постоянно ставит перед обществом такие актуальные проблемы, как проблемы наркомании среди молодых людей, заказные убийства и др. Активно занимаясь журналистским расследованием, Ю. Щекочихин смог создать образ «работаю­щего» журналиста, который ради постижения истины готов перелопатить груды документов, наладить связи с различны­ми источниками информации, установить «горячий» телефон с читателями, организовать и провести собственное расследо­вание и т.п. Журналист активно погружает читателя в соб­ственную творческую лабораторию, поэтому при чтении его очерков всегда возникает ощущение сопричастности к рас­следуемому делу.

Известный журналист «Комсомольской правды» Я. Голо­ванов за долгие годы работы смог проявить себя как очень лю­бознательный и всесторонне эрудированный человек. Его очерки всегда отличались глубоким знанием вопросов, касающихся кос­мической темы. Журналист был настолько погружен в данную сферу, что мог свободно делать прогнозы относительно разви­тия космических технологий, на равных беседовать с генераль­ными конструкторами и космонавтами, а главное — предста­вить перед читателями целый неизведанный мир со своими ге­роями, мечтателями и обыкновенными тружениками. В своих произведениях Я. Голованов мог удачно сочетать репортажность описания с глубоким анализом рассматриваемых проблем.

Совершенно иной образ был у бывшего обозревателя «Лите­ратурной газеты» А. Рубинова. Его по праву называли социальным экспериментатором. В своей журналистской деятельности он ис­пользовал самые передовые технологии при сборе и обработке информации. Именно благодаря А. Рубинову в современной жур­налистике утвердился метод социального эксперимента. Чтобы изучить некую социальную проблему, журналист искусственно создавал определенную ситуацию, чтобы на практике проверить свои исходные гипотезы или версии. Используя в своем творче­стве социологические методы познания, А. Рубинов порой сам активно вмешивался в изучаемые процессы и явления, тем самым определенным образом влияя на ход реальных событий.

Из приведенных примеров можно заключить, что творчес­кая индивидуальность журналиста проявляется и в особой мане­ре письма, и в методах подачи информации, и в тематических ориентациях, и в особенностях авторского мировосприятия, на­конец, в выбираемой журналистом роли. На этой основе и воз­никает публицистический образ автора. При этом мировоззрен­ческие взгляды автора выражаются через систему оценочных суждений, через нравственные представления, через идеи и т. д. Раскрытие авторской мысли может идти не только аналитичес­ким, но и художественным путем. Поэтому в одних случаях пе­ред нами предстает образ размышляющего автора, а в другом — лирического героя.

Функции авторского «я»

Допущение субъективного начала не противоречит доку­ментальной основе журналистского произведения. Различные приемы авторского самовыражения лишь способствуют более глубинному осмыслению объективных сторон описываемого события. Среди этих приемов мы особо выделяем категорию авторского «я». Используя этот своеобразный инструмент, жур­налист может активно вторгаться в ход описываемых событий, свободно выражать свои мысли, входить в контакт с героями, выражать собственную позицию, мнение и т.д.

В газетной практике используются многообразные формы авторского вторжения. Во-первых, автор может войти в непосред­ственный контакт со своими героями, во-вторых, поделиться в ходе описания события собственными воспоминаниями, в-треть­их, выразить свои соображения по поводу поведения героев, в-четвертых, выстроить версии и предположения, в-пятых, выра­зить собственные эмоции, в-шестых, раскрыть перед читателем свою творческую лабораторию и т. д. Одним словом, автор мо­жет предстать перед читателями в различных ипостасях: как ге­рой действующий и как герой размышляющий. В этих диспози­циях авторское «я» выполняет различные функции. По мнению М.И. Старуш, «я» действующее наиболее соответствует одному из методов публицистики — репортажности. Оно используется в различных модификациях, из которых наиболее распространен­ным являются автор-очевидец происходящего, автор-участник со­бытия, автор-наблюдатель и др. Именно этим достигается эффект эмоциональной причастности читателя к происходящему, что в значительной мере обеспечивает эффективность воздействия жур­налистского произведения. «Я» размышляющее, утверждает далее М.И. Старуш, ориентировано на совместную с читателем поста­новку проблем, совместное исследование изучаемого объекта, объективацию хода размышлений автора, моделирование услов­ной ситуации, введение читателя в творческую лабораторию и др. Эта разновидность авторского «я», по ее мнению, обеспечивает эффект соразмышления читателя с публицистом, приобщение ауди­тории к движению публицистической мысли, способствует созда­нию эмоционального, а тем самым и комплексного идейно-психо­логического воздействия на читателей. На основе этих двух под­ходов исследовательница выводит два основных принципа конструирования образа автора в публицистике: репрезентатив­ный и интроспективный[31].

В современной журналистике, на наш взгляд, эти два под­хода используются в различных модификациях. Репрезентатив­ный подход может быть совмещен с интроспективным и наобо­рот. Репортажное «я» может присутствовать не только в путе­вых, но и в расследовательских, проблемных и даже портретных журналистских произведениях. Авторское «я», выраженное в таких словосочетаниях, как «я вижу», «я чувствую», «я ощущаю» и т. д., создает эффект физического присутствия автора на мес­те события. Но авторское «я» очеркового произведения, в отли­чие от репортажного «я», используется не только для концентра­ции внимания читателя на внешних приметах события, но в боль­шей степени — для углубления и постижения внутреннего смысла разворачивающегося на глазах журналиста действия. Если в ре­портаже автор, пытаясь запечатлеть сиюминутность события, ве­дет повествование в настоящем времени, то очеркист не ограни­чен подобного рода временными рамками. Поэтому в очерке очень часто авторское «я» используется в качестве вставных конструк­ций, связанных с личностными воспоминаниями журналиста.

Подобного рода конструкции вводятся автором с опреде­ленной целью. Во-первых, чтобы соотнести реальные события с прошлыми; во-вторых, чтобы реконструировать прошлые кон­такты с героями произведения, которые были у автора раньше; в-третьих, для того, чтобы в ходе своих рассуждений подгото­вить читателя к определенным выводам. Значение этих встав­ных конструкций заключается и в том, что они выполняют в тексте определенную композиционно-смысловую роль.

Образ размышляющего автора может быть раскрыт не толь­ко через его познание внешнего мира, но и через самопознание и самоанализ. Введение в журналистское произведение автор­ского «я» всегда имеет мотивированный характер. В одном слу­чае журналист объясняет читателю, чем определен выбор темы выступления или предпринятой им поездки, в другом — сразу выражает суть понимания стоящей перед ним проблемы, в тре­тьем — выдвигает исходный тезис своего выступления и т. д.

Используя такое выразительное средство, как авторское «я», журналист стремится привлечь читательское внимание. Это достигается, с одной стороны, за счет проявления личностного отношения к описываемым событиям, а с другой — за счет интимизации авторского стиля повествования. Исповедальная тональность письма может сразу настроить читателей на чув­ственное восприятие произведения.

Следующим приемом создания авторского «я» можно на­звать объективацию движения публицистической мысли. Суть данного приема заключается в том, что в ходе рассмотрения той или иной проблемы автор выражает свои мысли в форме различных понятий, суждений и умозаключений. В логике дан­ные термины трактуются следующим образом: понятие — «мысль, фиксирующая признаки отображаемых в ней предме­тов и явлений, позволяющие отличать эти предметы и явления от смежных с ними. Существенную роль в формировании по­нятий играют процессы обобщения и абстракции»; «суждение — мысль, выражаемая повествовательным предложением и яв­ляющаяся истинной или ложной»; «умозаключение — мысли­тельный процесс, в ходе которого из одного или нескольких суждений, называемых посылками, выводится новое суждение, называемое заключением или следствием»[32].

Понятия играют важную роль в процессе осмысления явле­ний действительности. «Мыслить — это значит прежде всего от­ражать мир через понятия, посредством понятий, в форме поня­тий; это значит уметь оперировать понятиями»[33]. Мыслитель­ная работа журналиста всегда ориентирована на выделение существенных признаков предмета, на установление определен­ных связей между фактами или совокупностью понятий. В очер­ковом произведении мы можем встретить единичные, общие, кон­кретные, абстрактные понятия. При этом наиболее ценится спо­собность автора объединять ранее воспринятые факты и впечатления с новыми, находя при этом определенные взаимосвя­зи между ними, что помогает не только углубить понимание того или иного описываемого журналистом явления, но и открыть но­вые грани изучаемого объекта. В этом смысле понятия могут стать смысловой составляющей авторского «я».

Размышляя о судьбах своих героев, журналисты постоян­но используют различного рода утверждения или отрицания. И это понятно. Автор не может быть лишь бесстрастным фикса­тором событий. Утверждая или отрицая те или иные мысли, он тем самым формулирует определенные суждения о рассматри­ваемом объекте познания. При этом движение авторской мыс­ли всегда направлено на постижение истины. В ходе своих рас­суждений автор может выдвигать различные гипотезы, сомне­ваться в истинности тех или иных положений или, наоборот, страстно утверждать что-либо. Авторы могут использовать в своих рассуждениях как атрибутивные, так и реляционные суж­дения. В первом случае журналист стремится описать или за­фиксировать отсутствие у какого-либо объекта определенного свойства, а во втором — отразить известное отношение между некоторыми объектами[34].

Собственные суждения автор может строить, исходя из поставленных вопросов. Вопрос, представляя определенную форму мышления, ориентирует автора на получение ответа в виде некоторого суждения или группы суждений. Задавая те или иные вопросы и отвечая на них, автор тем самым стимули­рует ход своих размышлений.

Движение журналисткой мысли, как правило, завершается умозаключением. В умозаключении роль авторского «я» не сни­жается. На основе тех или иных выдвинутых суждений автор при­ходит к неким обобщенным выводам, тем самым подводя опреде­ленные итоги своей познавательной деятельности. При этом вы­воды представляют не формализованные по содержанию умозаключения, а своего рода образные обобщения. Все эти мыс­лительные операции предпринимаются автором не только для того, чтобы убедить читателей в правоте собственной позиции, но и для налаживания коммуникативного контакта со своей аудиторией.