Методические проблемы в американской психологии развития

Егорова М. С.

Вопросы психологии 1979 № 3

(НИИ общей и педагогической психологин АПН СССР, Москва)

С начала 50-х гг. появляются работы, в которых выражается сомнение в адек­ватности традиционных методов исследования — лонгитюдинального и поперечных срезов — для оценки онтогенетических из­менений.

Ограниченность метода поперечных сре­зов (сравнительно-возрастного) проявляется прежде всего в том, что информация об изменениях исследуемого параметра, полу­чаемая с его помощью, основывается на усреднении данных. Это вносит в характе­ристики рассматриваемой функции разные по происхождению и степени искажения. С помощью этого метода невозможно про­вести анализ индивидуальных данных, по­зволяющий выделить различные типы раз­вития и представляющий поэтому наиболь­ший интерес для возрастной психологии. Кроме того, применение метода попереч­ных срезов предполагает эквивалентность сравниваемых в эксперименте групп по всем параметрам, кроме возраста. Но вы­полнение условия однородности выборок, в свою очередь, зависит от успешности раз­решения двух проблем. Первая состоит в выделении огромного числа переменных, оказывающих влияние на изучаемую функ­цию, а также в определении роли каждой из них и в создании способов контроля этих переменных в эксперименте. Вторая проблема, представляющаяся принципи­ально неразрешимой, связана с принад­лежностью испытуемых, одновременно участвующих в эксперименте, к различным поколениям. Вследствие этого они в оди­наковом возрасте неизбежно подвергают­ся разным воздействиям постоянно меняю­щихся внешних условий, что делает невоз­можным отнесение полученных различий между группами на счет только возраст­ных эффектов. Результатом изменений, происходящих и в обществе в целом и в специфических группах населения, являет­ся, например, периодически возникающая необходимость серьезной переработки уже стандартизированных однажды методик (Appleton, Clifton, Goldberg, 1975; Koppen-Thulesius, Teichmann, 1972; Zajonc, 1975).

Так, в ряде работ, обзор которых дан у Апплетона с соавторами (Appleton et al., 1975), показано, что стандартизированные в 1936 г. шкалы Бейли для оценки пси­хомоторного развития ребенка через 15 лет в значительной степени утратили свою диа­гностирующую способность и потребова­лось проведение дополнительных исследо­ваний для установления новых норм.

Возможности лонгитюдинального метода в исследовании процессов развития значи­тельно шире. Сам метод кажется более естественным для диагностики изменений, происходящих с течением времени. Он по­зволяет получить статистически более на­дежные результаты, поскольку измерения каждого индивида проводятся неоднократ­но. С его помощью можно найти связь между показателями некоторого свойства, полученными в разное время, т. е. описать его изменение во времени, что позволяет делать более обоснованные выводы относи­тельно общих закономерностей. При ис­пользовании лонгитюдов значительно ре­же встречается и легко контролируется в эксперименте наиболее типичная и трудно устранимая ошибка сравнительно-возраст­ных исследований — подмена возрастных изменений средовыми. Так, Нелсон (Nelson, 1954), измеряя личностные свойства у группы испытуемых в студенческом воз­расте и по прошествии 15 лет, обнаружил значимое изменение ряда свойств. Провер­ка, однако, показала, что этот результат не является функцией возраста, так как те же свойства контрольной группы студен­тов, замеренные во время второго тестиро­вания основной группы, возросли на такую же величину. Таким образом, полученные данные свидетельствуют не о взрослении исследуемой выборки, а об изменениях в обществе, затронувших самые разные воз­растные группы. На этом примере видно, как несложная проверка позволяет развести возрастные и средовые эффекты в лонгитюдинальном исследовании.

Однако достоинства лонгитюдинального метода не являются гарантией того, что интерпретация результатов исследований, [159] проведенных этим методом, будет очевид­ной и непротиворечивой. Наблюдаемые в лонгитюде изменения часто свидетельству­ют не о собственно возрастных эффектах, а о тех, которые являются следствием не­идентичности условий измерения в различ­ных экспериментальных сериях (трениров­ки, появляющейся в результате повторного тестирования, нестабильности мотивации и интереса испытуемого, изменения самого экспериментатора, который из года в год не может оставаться тем же самым, и т. д.).

Различия в источниках ошибок, прису­щих каждому из традиционных методов, применяемых для оценки изменений, про­исходящих в онтогенезе, привели к существенному расхождению результатов ис­следований, проведенных разными метода­ми (Kuhlen, 1963; Baltes, 1968; Schaie, 1970, 1972; Schaie, Strother, 1968). В част­ности, возрастные кривые, полученные ме­тодом поперечных срезов, обычно оказы­ваются более крутыми по сравнению с кривыми тех же функций, построенных по данным лонгитюдов (Baltes, 1968), а иног­да и вообще не совпадают по форме: одна свидетельствует о развитии функции, а другая — с ее спаде (Schaie, Gribbin, 1975).

Попытки создания способов сопоставле­ния результатов того и другого метода, хотя и не были абсолютно бесплодны (Schaie, 1970), не могли стать продуктив­ными для решения кардинальных проблем психологии развития, поскольку некоррект­ность прямого сопоставления данных лонгитюдинального и сравнительно-возрастно­го методов явилась следствием их основ­ного порока — невозможности выделения ими собственно возрастных различий. Для решения этих трудностей, значительно пе­реросших только методические, необходи­мо было сконструировать способы контро­ля тех характеристик, которые в экспери­менте, организоранном по одной из обыч­ных схем, неотделимы от возраста. В этом направлении и велись поиски (Bell, 1953, 1954; Davis, 1954; Kuhlen, 1963; Welford, 1961).

Способ, в наибольшей степени преодоле­вающий ограниченность сравнительно-воз­растного и лонгитюдинального методов, был предложен в 1965 г. Шайи, который вслед за Кессеном (Kessen, 1960) предло­жил учитывать в онтогенетическом иссле­довании кроме возраста еще две перемен­ных. Одна из этих переменных — время измерения, (или ситуация) — обычно мас­кирует возрастные эффекты в лонгитюдинальном исследовании и рассматривается (Schaie, 1967) как совокупность всех средовых факторов, при которых были полу­чены экспериментальные данные. Кроме показателей физической и социальной сре­ды в эту переменную принято включать также состояния субъекта и эксперимента­тора, поскольку и они являются частью экспериментальной ситуации. В качестве второй переменной была выделена специфическая популяция, или когорта, харак­теристики которой накладываются на воз­растные в сравнительно-возрастном иссле­довании. В психологическом исследовании когорта определяется временем рождения: людей, родившихся в некоторый общий промежуток времени, длина которого зави­сит от цели исследования и может варьи­ровать от месяца до нескольких лет (обыч­но же равняется году), относят к одной когорте.

Предполагается, что эти три перемен­ные — возраст, когорта и время измере­ния — соответствуют функционально раз­личным источникам вариативности, влияю­щим на процесс развития: возраст — про­цессу созревания; время измерения — сре-довым влияниям, оказывающим ситуацион­ное воздействие; когорта — общесредовым и генотипическим воздействиям.

Для того чтобы можно было оценить вклад в конечные результаты каждой из трех переменных, Шайи предлагает три метода исследования, или, как он их на­зывает, три последовательные стратегии, Такое название связано с тем, что все они основаны на измерении последовательности значений любых двух переменных из трех, т. е. на построении трех матриц данных — когортно-возрастной, ситуационно-возраст­ной и ситуационно-когортной.

Таблица 1

В табл. 1, где строки обозначают когор­ты, столбцы — время эксперимента, а диагонали, образованные пересечением строк и столбцов, — возраст испытуемых, пред­ставлена простейшая схема эксперимента, включающая в себя все три последова­тельные стратегии. Буквы Б, В, Д, Е обо­значают выраженные количественно пока­затели, которые необходимо получить для проведения самого простого когортно-по-следовательного исследования. Такое ис­следование имеет своей целью рассмотре­ние когортно-возрастной матрицы данных, или, другими словами, анализ лонгитюди-нальных последовательностей нескольких когорт (в данном случае двух последова­тельностей, БВ и ДЕ, когорт 1952 и 1953 гг. рождения). С помощью этого ме­тода можно описать возрастные различия по изучаемому свойству на протяжении всего исследуемого возрастного периода (в [160] данном случае для восьми и для девяти лет — Б+Д vs B+E и когортные разли­чия во всех исследуемых возрастах (Б+В vs Д+Е). Что же касается различий, обусловленных временем измере­ния, то их данным методом выделить нель­зя, так как из трех экспериментальных си­туаций — 1960, 1961 и 1962 гг. — только в одной, в 1961 г., есть все интересующие исследователя возрастные группы.

Ситуационно-последовательный метод включает в себя анализ рассматриваемых характеристик во всех возрастах и во всех экспериментальных сериях. При использо­вании этого метода (простейший его слу­чай обозначен в табл. 1 буквами А, Б, В, Д) экспериментальные показатели образу­ют ситуационно-возрастную матрицу дан­ных и позволяют выделить возрастные раз­личия между всеми исследуемыми возрас­тами (А+В vs Б + Д), определить средовые изменения, повлиявшие на все воз­растные группы (А+Б vs В+Д), и не да­ют возможности получить когортные раз­личия, так как в этом методе не все ко­горты представлены всеми возрастами. Так, в приводимом примере только для ко­горты 1952 г. есть данные и по восьми- и по девятилетней возрастным группам.

Метод последовательного анализа попе­речных срезов (буквы Б, В, Г, Д в табл. 1 демонстрируют его простейший случай) может быть использован тогда, когда име­ются данные обо всех когортах (здесь — 1952 и 1953 гг.) во всех экспериментальных ситуациях (1960 и 1961 гг.). Единственная переменная, которую в данном случае нельзя отделить от двух других, — это возраст, поскольку семилетние (Г) и де­вятилетние (В) дети участвуют в экспери­менте по одному разу, а результаты об­следования восьмилетних детей, хотя и получены дважды (Б и Д), относятся к разным экспериментальным ситуациям (1960 и 1961 гг.) и описывают детей, при­надлежащих к разным когортам (1952 и 1953 гг.).

Каждый метод позволяет определить две из трех предложенных Шайи переменных, причем обычно в экспериментальных усло­виях их вес в общей вариативности ре­зультатов не равноценен. Так, ситуацион­но-последовательный метод, в котором мо­гут быть выделены и возрастная и си­туационная переменные, идеально подхо­дит для описания возрастных различий на протяжении любою исследуемого периода. Информация же, получаемая о второй пе­ременной — времени измерения, как пра­вило, ограничена. Это вызвано тем, что количество Экспериментальных серий в проводимом по описываемой схеме экспе­рименте обычно меньше числа сравнивае­мых групп. Например, в исследовании Болтса и Нессельрода (Baltes, Nesselroade, 1974) пять возрастных групп измерялись трижды. В работе Шайи и Стротера (Schaie, Strother, 1968) восемь возрастных групп участвовали в эксперименте два ра­за.

Надо также учесть, что в данном слу­чае выявляются только такие ситуацион­ные влияния, которые не могут оказывать длительного воздействия на индивида. При­мером воздействия такого типа может быть описанное Кодлпным и Томпсоном (Kodlin, Tompson, 1958) замедление тем­пов физического развития у подростков в годы депрессии, которое оказалось времен­ным эффектом и не привело к отличию в физическом развитии во взрослом возрасте когорт, подростковый период которых при­шелся на годы депрессии. Если бы это произошло, то диагностирование такого эффекта ситуационно-последовательным методом стало бы невозможно, поскольку когортные эффекты в нем' не выделяются, и потребовалось бы применение когортно-последовательной стратегии, требующей значительно больше времени, чем ситуаци­онно-последовательная, но незаменимой при разделении когортных и возрастных эффектов в тех случаях, когда наблюдае­мые изменения связаны с совокупными средовыми воздействиями, приводящими к различиям между поколениями испытуе­мых.

Что касается третьего предложенного Шайи метода, то он может дать интерес­ную информацию о некоторых социально-психологических феноменах, например о динамике интересов у взрослых людей, так как возрастные изменения интересов не столь велики, как ситуационные и когорт­ные, т. е. этот метод применим при изуче­нии социокультурных изменений на боль­ших группах.

Следующий вопрос, рассмотренный Шайи, касается возможностей объяснения получаемых фактов, поскольку ценность онтогенетического исследования, результа­ты которого сведены просто к описанию обнаруженных изменений, весьма невелика. Предлагаемый Шайи способ вероятностной интерпретации данных (Schaie, 1965, 1973) основан на одновременном применении всех трех стратегий.

Опишем применение этого способа. До­пустим, при проведении когортно-последо-вательного и ситуационно-последовательно­го методов были обнаружены лишь воз­растные различия, когортные и ситуацион­ные же были равны нулю. При проведении метода последовательного анализа попе­речных срезов были обнаружены как ко­гортные, так и ситуационные различия, причем значения их были равны друг дру­гу. Сопоставление всех этих данных свиде­тельствует о том, что действительной детерминантой наблюдаемых в эксперименте изменений в данном случае является толь­ко возраст.

Аналогично, если результат является функцией двух из трех рассматриваемых переменных, например возраста и когорты, то возрастные различия, полученные в си­туационно-последовательном методе, бу­дут значительно больше возрастных раз­личий, полученных в когортно-последовательном, потому что во втором случае [161] возрастные различия выделены в чистом ви­де, а в первом они смешаны с когортными. По той же причине когортные различия в методе последовательного анализа попереч­ных срезов больше, чем в когортно-последовательном. Ситуационные различия в си­туационно-последовательном методе явля­ются следствием их связи с когортными, а в методе последовательного анализа по­перечных срезов — с возрастными. В когортно-последовательном методе проявля­ются взаимосвязи между переменными, указывающими на различные возрастные изменения в разных когортах.

Введение трех переменных и применение последовательных стратегий позволило бо­лее четко разграничить два распространен­ных в возрастной психологии понятия — «возрастные различия» и «возрастные из­менения», которые довольно часто смеши­вались друг с другом (Schaie, 1967).

Исследование возрастных различий в слу­чаях, когда неважно, детерминируются ли они только возрастом, только когортой или же связаны и с тем и с другим, может про­водиться обычным методом поперечных срезов (в табл. 1 показатели, свидетель­ствующие о возрастных различиях, обозна­чены буквами А, Б, Г). Во всех остальных случаях необходимо расширить схему экс­перимента и провести последовательные исследования либо поперечных срезов, ли­бо ситуаций.

О возрастных изменениях информацию можно получить из обычного лонгитюди-нального исследования. В табл. 1 показа­тели этих изменений обозначены буквами Г, Д, Е. Для того чтобы полученные ре­зультаты не являлись когортно-специфическими, надо дополнить исследование дан­ными, которые позволят провести последо­вательный анализ (либо когортный, либо поперечных срезов).

Достоинства последовательных стратегий заключаются также в том, что их приме­нение продемонстрировало на фактическом материале необходимость проведения когортного анализа, причем, как показали полученные данные, принадлежность к не­которой когорте является значимой харак­теристикой человека независимо от того, какой период его жизни рассматривает­ся — младенчество, детство, подростковый или же взрослый возраст. Иллюстративны­ми с этой точки зрения являются обзоры ряда европейских (Koppen-Thulesiurs, Teich-mann, 1972) и американских (Appleton, Clifton, Goldberg, 1975) исследований ин­теллекта, в которых отмечены акселеративные тенденции в развитии интеллекта и повышение его уровня, наблюдаемое у бо­лее поздних когорт по сравнению с ранни­ми во всех возрастных группах, начиная с младенческой.

В одном из наиболее интересных иссле­дований, связанных с детским возрастом, проведенном под руководством Болтса (Baltes, Reinert, 1969; Baltes, Reinert, 1970), изучались некоторые интеллектуальные ха­рактеристики восьми-, девяти- и десятилетних школьников. Примечательна эта работа тем, что когортные различия в ней были установлены, несмотря на крайне незначи­тельную для этого возраста разницу между когортами — всего 4 месяца.

Когортные различия в детском возрасте отмечаются также в работах Гуле (Qoulet, 1975; Gouiet, Hay, Barday, 1974; Goulet, Williams, Hay, 1974), Риза (Reese, 1974, 1976).

Убедительные данные о значении когорт-ных изменений получены на подростковом возрасте (Walsh, Ferrell, Tolone, 1976; Bal­tes, Nesselroade, 1972; Nesselroade, Baltes, 1974). Например, Болте и Нессельрод (Bal­tes, Nesselroade, 1972, 1974), рассматривая изменения, происходящие в структуре лич­ности подростка, обнаружили существен­ные межкогортные различия, свидетельст­вующие об отсутствии нормативных тен­денций в развитии личностных характерис­тик и об относительно.небольшом вкладе возрастной переменной в это развитие.

Есть доказательства существования когортных влияний и во взрослом возрасте (Schaie, Strother, 1968; Nesselroade, Baltes, Schaie, 1972; Schaie, 1970; Schaie, Labou-vie, Buech, 1973; Baltes, Schaie, 1976; Schaie, Parham, 1976). Так, Шайи и Пархам (1976) провели семилетнее исследова­ние некоторых свойств личности и обнару­жили у испытуемых, вошедших в 8 когорт (от 21 до 71 года), значительные межко­гортные различия; что же касается изме­нений, происшедших внутри каждой когор­ты за время эксперимента, т. е. изменений возрастных, то они оказались в большин­стве своем незначимы.

Фактов, свидетельствующих о том, что когортные эффекты вносят определенный вклад в вариативность результатов. воз­растных исследований, немало. И хотя нельзя сказать, что статус когорты как пе­ременной, связанной с онтогенетическими изменениями, полностью установлен, боль­шинство исследователей считают необходимым учитывать ее в эксперименте.

Вторая переменная, введенная Шайи в возрастное исследование, — время измере­ния или ситуация — была принята далеко не так единодушно и вызвала поток кри­тических замечаний, которые были обоб­щены Болтсом (Baltes, 1968). Болте, ос­новываясь, во-первых, на том, что компо­ненты трехфакторной модели Шайи не яв­ляются полностью независимыми, т. е. на теоретической возможности определения любой переменной на основе двух других, и, во-вторых, ссылаясь на сложность ин­терпретации времени измерения без разло­жения значения этого компонента на воз­растные и когортные эффекты, счел воз­можным исключить из специального рас­смотрения когортно-ситуационные и ситуа­ционно-возрастные матрицы данных, строя­щиеся при участии времени измерения, как не дающие, по его мнению, информацию, окупающую затраты довольно громоздкого эксперимента. Для разделения же значе­ний двух оставшихся переменных он преддожил [162] две двухфакторные модели экспери­ментов, основанные на комбинации лонгитюдинального и сравнительно-возрастного методов (Baltes, 1968).

Таблица 2

Одна из этих моделей представляет со­бой одновременное проведение параллель­ных лонгитюдинальных исследований. В табл. 2, строки которой обозначают когорты испытуемых, а столбцы — их возраст, ре­зультаты исследования, проведенного та­ким методом, обозначены символами n₁— n₈. В нем получены данные по двум когор­там и двум возрастам. Поскольку в любом лонгитюде можно получить возрастные из­менения исследуемой выборки для данной когорты, а сравнение результатов несколь­ких лонгитюдов (по сути дела, данных по нескольким когортам) позволяет опреде­лить когортную специфичность полученных результатов, применение такого метода действительно дает возможность отделить возрастные эффекты от когортных.

Примером второй модели Болтса могут служить проводящиеся на протяжении ря­да лет сравнительно-возрастные исследова­ния. В табл. 2 такое исследование изобра­жено в виде диагонали (символы п₈—п₁₅) и состоит из двух экспериментов (1966 и 1967 гг.), для каждого из которых были отобраны 11-, 12-, 13- и 14-летние дети, причем члены самой младшей (1956 г.) и самой старшей (1952 г.) когорт участвова­ли в эксперименте по одному разу, а всех остальных — по 2 раза. Так как каждое сравнительно-возрастное исследование мо­жет свидетельствовать о возрастных раз­личиях, а сопоставление нескольких таких исследований позволяет судить о когорт­ных влияниях на эти различия, то и в этом методе осуществляется разделение когортных и возрастных компонентов, В отличие от первой модели Болтса — по­следовательности лонгитюдов, — основан­ной на повторяющихся измерениях, эта мо­дель может состоять полностью нз измере­ний независимых.

Аналогичная двухфакторная модель оценки онтогенетических изменений была предложена Кеттелом (Cattell, 1970), но описывать ее отдельно не имеет смысла, так как ее отличие от модели Болтса фак­тически лишь терминологическое.

Рис. 1 Слева кривые, демонстрирующие когортные различия в развивающихся функ­циях. Справа кривые, демонстрирующие влияние различного времени измерения на раз­вивающиеся функции.

Вопрос о соотношении этих моделей с моделью Шайи является предметом оживленной дискуссии В ряде работ, например у Басса (Buss, 1973), они противопоставляются, хотя, на наш взгляд, нет основа­ний рассматривать эти подходы как альтернативные. В самом деле, эксперимен­тальные показатели, необходимые для мо­дели Болтса, образуют когортно-возрастную матрицу данных (табл. 2), но такая же матрица получается при использовании когортно-последовательного метода Шайи, модификацией которого, таким образом, и является предложенная Болтсом двухфакторная модель. Если также учесть, что Шайи (Schaie, 1965, 1973) считает когортно-последователькый метод наиболее соот­ветствующим задачам психологии разви­тия, то расхождения во взглядах авторов становятся не столь непримиримыми, как это может показаться на первый взгляд, и основной пункт этих расхождений — признание или же отрицание необходимос­ти выделения в эксперименте времени из­мерения наравне с возрастом и когортой — становится значительно менее острым.

Тем не менее вопрос о целесообразности выделения этой переменной все же обсуж­дается, поскольку отказ от нее, по мнению ряда авторов (Botwinick, 1973; Wohlwill, 1973), обеднит онтогенетическое исследова­ние. Сам Шайи, признавая факт зависи­мости между возрастом, когортой и временем измерения, не считает это достаточным [163] основанием для отказа от трехфакторной модели, поскольку существует тео­ретическое основание для разделения этих переменных. Вохлвилл (Wohlwill, 1973) по­ясняет возможность такого концептуаль­ного разделения взаимозависимых перемен­ных на примере исследования раннего опыта. В таком исследовании обычно вы­деляется возраст начала эксперимента (Вн), продолжительность эксперимента (П), интервал между концом эксперимен­та и началом тестирования (И) и возраст, в котором проводится тестирование (Вт). Очевидно, что только три из четырех пе­ременных независимы, так как Вн+П+И = Вт. Более того, зависимость существует и между любыми тремя переменными. На­пример, П ≤ Вт—Вн. Тем не менее иссле­дователь, интересующийся критическими периодами, будет совершенно справедливо рассматривать возраст начала эксперимен­та и его продолжительность как независи­мые переменные, а при изучении сохран­ности эффектов раннего опыта в качестве независимых переменных будут взяты воз­раст начала эксперимента и интервал меж­ду концом эксперимента и началом тести­рования.

Аналогично обстоит дело и с факторами Шайн. Хотя известно, что только два из них могут независимо изменяться, иссле­дователь может выбирать любую пару, наиболее подходящую для исследуемой си­туации. Типичные кривые, предложенные Вохлвиллом (Wohlwill, 1970) и описываю­щие когортные и ситуационные эффекты, влияющие на изучаемую характеристику, представлены на рисунке. Когортные воз­действия характеризуют скорость достиже­ния асимптотического уровня и сам этот уровень, а ситуационные — средние баллы для данного времени измерения. Допустим, если изучается влияние телевидения на раз­витие языка у детей, то наиболее подходя­щим методом для диагностики этого влия­ния будет когортно-последовательный, по­зволяющий оценить когортные различия между детьми дотелевизионной и телевизионной «эры» вс взаимосвязи с возраст­ными. С другой стороны, появление опре­деленных тем в рассказах или картинках детей в основном обусловлено ситуацион­ными характеристиками, проявляющимися также во взаимодействии с возрастом и выделяемыми ситуационно-возрастным ме­тодом.

Таким образом, в зависимости от выби­раемой стратегии меняется группировка данных, что позволяет точнее интерпрети­ровать полученные результаты и делать более обоснованные выводы об их приро­де. В целом фактический материал, касаю­щийся целесообразности выделения време­ни измерения в исследовании онтогенети­ческих изменений, немногочислен (Botwi-nick, 1973); Wohlwill, 1973; Schaie, 1973; Labouvie, 1975), и, хотя он склоняет к признанию самостоятельного значения этой переменной, сделать окончательные выводы относительно ее содержания и соотноше­ния с когортой и возрастом в настоящее время не представляется возможным.

Преждевременность оценок в такой же мере относится и к самим последователь­ным стратегиям, поскольку со времени их появления прошло полтора десятилетия — не так много для получения надежной эм­пирической базы, необходимой для даль­нейшего методического анализа, особенно если учесть, что последовательные методы предполагают проведение многолетних экс­периментов. Тем не менее они высоко оце­ниваются специалистами в психологии раз­вития, и репрезентативным в этом смысле может быть следующее высказывание Бот-виника (Botwinick, 1973, с. 229): «Трех-компонентная модель Шайи или ее двух-компонентная форма — это лучшая иссле­довательская стратегия из всех когда-либо предлагавшихся. Ее трудно организовы­вать, дорого проводить, и она далека от совершенства, но она обеспечивает наибо­лее адекватное на сегодняшний день разве­дение факторов, переплетающихся в воз­растном исследовании». [164]