Пожалейте антропоморфных богов

В советские времена даже в книге «Мифы древней Греции» невозможно было узнать всю правду о происхождении Афродиты – богини любви и красоты, разве что упоминалось очевидное: она возникла из морской пены. А вот если у склонного к размышлениям читателя возникал ненароком вопрос, касающийся более подробных обстоятельств этого чудесного явления, то ему ничего не оставалось, как только обратиться к «Мифологической библиотеке» Аполлодора, проживавшего, как известно, во II веке до Р.Х. Понятно, что далеко не каждому был доступен вход в эту библиотеку.

Перехлёсты советской цензуры были порой по-детски наивными и очевидными, поэтому о них не будем говорить. А вот лучше обратим внимание на положение тех же проблем в наше, так сказать, «продвинутое» время, когда все запреты практически сняты и торжествует госпожа Вседозволенность. А что происходит с богами? Проблемы, как это не странно, часто решаются по видимости, а не по сути своей, поэтому остаются, хотя они принимают иные, часто более причудливые формы, создавая иллюзию, что их уже как бы нет и с богами всё в порядке. Ведь в своё время Зигмунд Фрейд, как известно, наивно предполагал, что достаточно произойти сексуальной революции, тогда всё тайное станет явным и подавляющее число неврозов само собой улетучится. Однако жизнь оказалась куда сложнее представлений отца психоанализа. Уже в иные времена немецко-американский социальный психолог неофрейдист Эрих Фромм раскрывает оборотную сторону индивидуально-отрицательной свободы вообще и сексуальной раскрепощенности в частности, порождающей куда более тяжкие своими изощренно-извращенными формами недуги. В своей книге «Бегство от свободы» он просто обнажает типичные маскарадные способы решения проблемы, в результате которых всё как бы very well.

Если представить себе какого-либо, даже самого заурядно мыслящего представителя античной культуры, так сказать язычника, по определению христианина, то он бы, несомненно, ужаснулся, увидев, как глумится над святыми для него образами наша цивилизованная культура. Наверняка он бы заметил, что больше всего не повезло Эросу (Эроту), от имени которого он, возможно, произнес бы следующее:

Богу Эросу, пожалуй, далеко не радостно, а, быть может даже и гадко

Смотреть на то, как его именем разбрасывается всякий чудак,

будто потертой перчаткой.

Ведь не надо обладать ни логикой ума, ни знанием, ни воображением поэта,

Чтобы эротичными обозначать части тела или еще какие-либо стороны

желаемого предмета.

А ведь у Эроса, изначально, имелись весьма серьезные задачи и благородные цели,

О которых другие боги, при всех их достоинствах, даже помыслить не смели.

Эти цели были гораздо глубже по смыслу, чем простое продолжение рода, да и по масштабу – шире.

Цели, о которых говорил, к примеру, Сократ в известном платоновском «Пире».

Призвание Эроса в том, чтобы смертным глаза открывать

На прекрасные образы в мире вещей, давая при этом понять,

что они только отблеск божественных истин.

Ведь без помощи Эроса смертный, лишенный духовной любви,

Подобен слепому с рожденья: глазами глазеет, а видеть они не способны.

Только душа, окрыленная Эроса светом, способна в себя углубиться

И вести восхожденье к прекрасному миру идей.

Вот что такое, о други, собой представляет слово волшебное Эрос.