POV Tom. Ночью Билл удивил меня. Когда он постучал в дверь и попросился спать со мной, я слегка опешил

Ночью Билл удивил меня. Когда он постучал в дверь и попросился спать со мной, я слегка опешил. В голову сразу полезли пошлые мыслишки, которые с позором были оттуда изгнаны. В сотый раз поразился его доверчивости и искренности.

А утро принесло мне новый сюрприз. Я проснулся оттого, что было щекотно в районе шеи. Открыл глаза и увидел такое! Билл почти полностью лежал на мне, обхватив руками и ногами. Его волосы приятно касались кожи, от чего тело покрылось мурашками. Что-то это ненормально. И как я только не почувствовал, что оказался " в плену"? Судя по затекшим конечностям, я лежал в таком положении достаточно долго. Каким-то непостижимым образом Билл залез под моё одеяло, и теперь я мог чувствовать его бархатистую кожу. Разбудить его? Но ведь он и так стесняется, а тут ситуация очень пикантная. Дождусь, пока сам не проснется, притворившись спящим.

Но я не смог отказать себе в удовольствии немного пошутить. Поэтому я довольно-таки ощутимо обнял его за талию, потом провел рукой вдоль позвоночника.

Резко пропищал будильник. Брюнет зашевелился и, охнув, попытался слезть с меня. Но поскольку я продолжал его держать, это было проблематично. Я почувствовал, как он осторожно взял мою руку и пытается убрать её со своей талии. Я решил долго не мучить его и расцепил объятья, перевернувшись на бок. Билл же юркнул под свое одеяло и перекатился подальше от меня. Тогда я сделал вид, что просыпаюсь. Открыл глаза и чуть не рассмеялся от умиления – Каулитц сам того не зная перенял мою игру и лежал с закрытыми глазами.

- Билл, ты спишь? - шепотом позвал его.

Я опирался рукой на локоть и в таком положении смотрел на брюнета.

- Доброе утро, Том.

- Привет...

Я смотрел на его милую, заспанную мордашку. Черные густые волосы были сейчас растрепаны. Без макияжа он был для меня гораздо симпатичнее.

- Который час? - спросил он.

- Еще утро, но я специально хотел встать пораньше, чтобы всё успеть. Извини, если разбудил тебя.

- Всё в порядке. Я пока пойду в душ. Ладно?

- Билл, не спрашивай. Делай всё то, что считаешь нужным.

- Спасибо, Том.

Мы разошлись по душевым. Я позволил воде стекать по телу, а сам думал обо всём и ни о чем одновременно. Когда же я спустился, Билл уже приготовил завтрак. Оказывается, он очень хозяйственный. Самым вкусным был омлет. Такой, как готовила в детстве моя мама. Я уплетал за обе щеки:

- Билл, ты чего не ешь? Очень вкусно, - пробубнел я с набитым ртом. - Ты готовишь прямо как мама.

- Спасибо. А где сейчас твои родители?

- Папа в Гамбурге, у него своя фирма. А мама занимается дизайном одежды. А твои родители?

- У меня только мама. Работает художницей в небольшом местечке под Магдебургом. Я помогаю ей. Жаль, что видимся очень редко.

- Скучаешь?

- Да, а ты?

- Иногда. Из-за дел и фирмы нам редко удается провести вместе несколько дней.

Мы позавтракали и стали собираться. По дороге заехали к Рафу за костюмами. А потом гнали авто по дороге к трассе Хоккенхайм. Вместе с нами двигался поток из десятков машин с болельщиками и участниками. Нам то и дело приходилось обмениваться сигналами с теми, кто приветствовал нас.

Я свернул на одну из боковых дорог, пояснив, что так мы сократим путь вдвое. Когда мы почти приехали, резко остановился, поставив машину к обочине.

- Что-то случилось? - Каулитц обеспокоено глядел на меня.

- Билл, у меня кое-что есть для тебя.

Я протянул ему маленький серебряный кулон в форме рога.

- Что это?

- Это мой талисман. Он был со мной во время всех соревнований. А сегодня я хочу, чтобы он защитил тебя.

- Но Том, я не могу принять его. А как же ты?

- Уж как-нибудь обойдусь, - рассмеялся я.

- Нет, я правда не могу.

- Бери-бери, мне будет гораздо спокойнее, если он будет на тебе.

- Спасибо, - Билл надел цепочку, спрятав под футболкой от посторонних глаз.

Оставшийся путь мы проехали в молчании. Каждый был погружен в свои мысли. Я думал о том, что в лице Билла обрел брата, о котором хотелось заботиться, защищать. А еще размышлял об опасностях предстоящего заезда.

Трасса Хоккенхайм была не новой, давно построенной и проверенной несколькими гонками. Здесь было точно рассчитано расположение поворотов и главных прямых. Одним из главных правил было требование безопасности пилота и машины в любой ситуации.

В своем окончательном виде трасса растянулась на 40 км, включая южный " трек-добавку". Она включала кажущиеся бесконечными подъемы и спуски, петляющие между соснами повороты. Названия поворотов стали частью гоночного жанра: " Флюгплатц", " Бергверк", " Фланцгартен". Даже лучшим гонщикам требовалось несколько лет, чтобы целиком почувствовать себя как дома на этой трудно запоминающейся трассе.

Погода делала это место еще более устрашающим. Даже летом были нередки дожди и туманы, причем погода могла меняться совершенно неожиданно на протяжении одного круга. Сам трек с его длинными плоскими частями оказывал значительную нагрузку на двигатель, что еще больше повышало требования к мастерству гонщика.

С точки зрения зрителей трек не имеет себе равных, особенно для тех болельщиков, которые могли встать со своих мест в первом повороте. В этом месте машины приближаются к подъему на крутой холм с правосторонним изгибом, расположенным на краю. Пересекая склон холма, трасса поворачивает вправо, затем взбирается вверх, направляясь в свой страшнейший поворот: великолепный правый вираж, который выводит дорогу опять к подножию холма. Протяженный левый поворот приводит гонщика к " Бергкверку", правому повороту, выходящему на стартовую прямую.

На одних участках барьеры располагаются пугающе близко к трассе, а на других у пилотов в запасе есть несколько метров роскошного травяного ковра, пока они не вернутся на твердое покрытие.

Я рассказал обо всём Биллу, стараясь не упустить ничего. Ведь от этого в какой-то степени зависела его жизнь. Теперь он знает все опасные места. Новичкам ведь всегда сложно.

В главном здании нам пришлось разделиться – Билл ушел с Фоксом и его командой, а я со своими помощниками. У Каулитца был 11 номер. Моя машина стояла в отдельном боксе под номером 7. Вокруг суетился Раф и его команда. Было слышно, как он чертыхается, грозя всеми небесными карами своим помощникам, если они не выполнят его указания. Я улыбнулся, потому что знал, что он никогда не исполнит угроз. Команда у меня была опытная, работала слаженно. И всё-таки наблюдать нервозность Рафа было забавно. Сам я давно перестал волноваться. В голову пришли строчки из одного журнала. В статье обо мне было написано: " Том Каулитц – молодой человек с характером, сочетающим преданность делу, самоотверженность и решительность с проницательным умом и техническим опытом, - словом, у него есть всё для того, чтобы сделать блестящую карьеру". Раф долго смеялся, читая эти строчки. Только он знал, как трудно мне было решиться участвовать в соревнованиях. И только он помог мне справиться с волнением.

Мы еще повозились с машиной, подготавливая всё для заезда. Когда оставалось немного времени, я пошел переодеваться. У меня был темно-синий комбинезон, изготовленный из трехслойного материала «номекс» с эластичными манжетами на рукавах и высоким воротником. На одежде были логотипы моей фирмы и автодрома Рафа. Шлем изготовлен из материала, поглощающего в случае аварии энергию удара. Он закрывал почти всё лицо, оставляя небольшой разрез для глаз. В шлем был вмонтирован баллончик с воздухом и переговорное устройство, состоящее из наушников и микрофона.

Выслушав все замечания и пожелания Рафаэля, я приготовился к главному действу дня. Выстроившись на старте в соответствующем порядке, мы проделали " разогревочный" круг, на котором запрещены обгоны. После возвращения, распорядитель гонок, Герхард Бергер, зажег на светофоре красный сигнал. Через семь секунд он сменился на зеленый, и гонка началась.

Хостон вырвался вперед, но я знал его тактику и поэтому не переживал за исход гонки. Идя в пятерке лучших, он был вынужден заехать в боксы с проколотым колесом, и из-за нерасторопности своей же технической службы застрял на пит-лэйне, в результате чего Билл вырвался вперед. Как оказалось, ему не нужны были невероятные ухищрения для того, чтобы добиваться высоких скоростей – у него и так всё получалось: спокойно и без суеты.

Раф решил выпустить мою машину с неполным баком с расчетом, что я сначала создам себе приличное преимущество, и только потом заеду на дозаправку, таким образом всё равно оставаясь в лидерах. Пит-стоп был необходим также для замены шин, что позволило улучшить сцепляемость колес с трассой. Однако из-за наилучшего качества топлива на это было потрачено непозволительно много времени, и я оказался отстающим от головных машин на несколько минут. Чтобы догнать своих соперников, - а теперь, после заправки, это было труднее, - мне нужно было совершить невероятное.

Сначала я наверстывал по десятку секунд на каждом круге, потом еще больше. И вот уже быстрее ветра промчался мимо Билла и Хостона и всего за полтора круга до финиша вырвал победу.

На трибунах стоял такой гул голосов, что я не слышал самого себя. Оказалось, что Билл финишировал вторым, а Хостон лишь четвертым. Третье место досталось моему знакомому, Мануэлю Гарти.

Я снял шлем и огляделся по сторонам, ища знакомый силуэт. Фокс и другие члены команды поздравляли Билла, хлопали по плечам. Он же смеялся как ребенок, которому купили желанную игрушку. Ко мне подошел Раф, и многие другие.

- С победой тебя, друг, - сказал он, обнимая меня.

- Спасибо, Раф. Без тебя всего этого не было бы.

- Да ладно тебе, ты сегодня просто герой. Когда я увидел, что ты сдал позиции, хотел рвать на себе волосы от досады.

- Ооо, то-то я смотрю, что ты полысел.

- Трюмпер, мать твою, угомонись. Иначе я за себя не ручаюсь.

Нам пришлось прервать разговор, потому что ко мне подошел Дэниэль Хостон. Его рыжие волосы были коротко пострижены, а водянистые, серые глаза готовы были просверлить меня.

- Поздравляю с победой, Трюмпер, - сквозь зубы процедил он.

- Спасибо, - я постарался ничем не выдать своей ненависти и презрения.

- Я так понял, что этот новичок, Каулитц, под твоей опекой. Исполняешь роль папаши?

- Заткнись, - тихо проговорил.

- Не знал, что тебя тянет на мальчиков.

Тут я не выдержал и одним рывком поднял мерзавца за шиворот.

- Том, успокойся, - Раф попытался меня остановить. Вокруг уже стала собираться толпа.

- Закрой свой рот и слушай внимательно, - четко говорил я, но так, чтобы никто из окружающих не слышал. - Только попробуй пальцем тронуть мальчишку, и пожалеешь, что родился на свет. Уяснил?

- А при чем тут я? Я, кажется, еще не успел даже поздравить его, так что твоя ревность неуместна.

- Сволочь, - я отпихнул от себя это подобие человека.

- Всё в порядке, это шутка, мы прекрасно ладим с Томом Трюмпером - Хостон с приторной, фальшивой улыбкой уже давал интервью собравшимся журналистам.

- Том, что на тебя нашло? - Раф оттащил меня в сторону.

- Этот мерзавец выбесил меня. Грязный скунс, он осмелился угрожать мне.

- Так, друг, успокойся, и давай потом с этим разберемся. Нас ждут.

Я снова обернулся в поисках Билла. Наши взгляды встретились. В глазах Каулитца читался такой восторг, что я помимо воли улыбался во все 32 зуба. Не стесняясь никого, подошел и обнял, искренне выражая поздравления.

После вручения наград и традиционного обливания шампанским, нас окружили репортеры, жадные до сенсаций и эксклюзивных интервью. Наперегонки задавали вопросы, беспрерывно фотографировали, совали микрофоны в руки. Но мне было плевать. Я видел лишь глубокие карие глаза, в которых плескалось неприкрытое счастье.

Вырвавшись из восторженной толпы, пообещав потом дать небольшое интервью, мы ушли переодеться для последующего after-party. Увидев Билла, я просто потерял дар речи. Белоснежный, слегка приталенный пиджак, расшитый нитями и стразами в виде паутинки, черные брюки с клепками и молниями. Но главным украшением была его белоснежная улыбка. На вечеринке присутствовало несколько моих крупных деловых партнеров, поэтому мне пришлось облачиться в строгий костюм. Мне так не хватало привычной реперской одежды, и я завидовал Каулитцу, которого не сдерживали рамки условностей.

Вечер протекал легко и беззаботно. К нам то и дело подходили журналисты с просьбой сказать несколько слов для журнала, сделать фото, поэтому Билл всегда был рядом со мной. Я же старался держать его в поле зрения постоянно, помня о возможной опасности. И, как потом выяснилось, не зря.

Аfter-party подходило к концу, как меня позвали мои деловые партнеры для обсуждения какого-то срочного вопроса. Суть его я так и не понял, зато когда вернулся, Билла в зале не было. Я сразу же стал спрашивать о нем у присутствующих. Но никто не видел, куда он делся. Наконец, один парень из его команды сказал, что видел, как он ушел по направлению выхода. Я на бегу бросил Рафу, что уезжаю и поспешил на стоянку, надеясь, что еще не поздно.

Ожидая неких действий со стороны людей Хостона, я еще до праздника сунул пистолет за пояс, и теперь держал его в руке. Спустившись вниз, осторожно выглянул из-за угла. Билл стоял у одной из стен, сдерживаемый за горло рукой верзилы. Тот направил на Каулитца оружие и что-то говорил ему. Не долго думая, пригнулся и стал пробираться между машинами. Подойдя совсем близко, резко выскочил и, не давая противнику опомниться, со всей силы огрел его по голове своим пистолетом. Он упал на пол, освобождая Билла из " плена".

Я взял его за руку:

- Билл, ты цел?

- Да.

- Идем быстрее, здесь опасно находиться.

Едва мы отошли на несколько метров, послышался визг тормозов, и черный BMW с затонированными стеклами выехал навстречу.

- Быстро, в машину, - я потащил Билла за собой, пробираясь между рядами стоящих авто. Запрыгнув на сиденье, повернул ключ в замке зажигания. Привычным движением завел машину и рванул вперед. Наши преследователи не теряли времени даром – стекло опустилось и прямо на нас уставился ствол пистолета.

- Билл, пригнись! – я летел по проходу, а справа, параллельно нам, ехал BMW. Послышался звук выстрела. Заднее стекло разлетелось вдребезги, рассыпав осколки по всему салону. Я надавил на газ и в последнюю минуту вырвался вперед.

Теперь мы ехали по пустынному в ночной темноте шоссе, а в зеркале заднего вида уже можно было различить «хвост». Конечно, тот факт, что мы выехали раньше, позволил отвоевать несколько минут. К тому же, моё мастерство гонщика имело большое значение. Но за рулем машины тех, кто ехал следом, сидел далеко не любитель, и мне с трудом удавалось держать дистанцию.

- Билл, пристегнись, пожалуйста.

Мне пришлось дважды повторить свою просьбу, прежде чем он выполнил её. Я заметил, что он напряжен. Не сбавляя скорости, правой рукой накрыл его руку.

- Пересядь на моё место.

- Что? Зачем?

- Билл, не задавай лишних вопросов. Просто делай, что я сказал.

- Но…

- Бл*дь, Каулитц, неужели ты не понимаешь, что я пытаюсь спасти наши задницы?

Может я и был груб, но так нужно. Кое-как, ругаясь, я пересел на заднее сиденье, а Билл занял моё место. Взведя курок, занял удобную позицию и стал следить за светящейся точкой позади. Когда расстояние между нами сократилось до пистолетного выстрела, прицелился в переднее колесо. Меткий выстрел. Раздался хлопок, BMW повело вправо, скорость мгновенно снизилась. Я увидел, что мы медленно, но уходим от преследования.

- Кажется, оторвались, - выдохнул я, перемещаясь вперед. – Можешь сбавить скорость. Билл, ты слышишь?

- Слышу. Но не могу.

- Какого черта, Каулитц?

- Не ори на меня. Я не виноват, что в твоей тачке отказали тормоза.

- Ах, черт, этот ублюдок всё-таки рискнул.

- Ты о чем, Том?

- Неважно.

- Нет, это важно. Ты что-то скрыл от меня? Говори! Сейчас же!

- Не смей повышать на меня голос! – я был очень зол поведением Каулитца. – Лучше смотри на дорогу.

- Я сам разберусь, что мне делать. Не переводи стрелки. Я хочу знать, что происходит.

- Ах, ты хочешь знать? Хорошо же, я скажу, – он довел меня до бешенства.

- Я слушаю тебя.

- Мне тоже звонили, и, как я думаю, тот самый человек. И точно так же угрожал, нашими жизнями. И теперь ты, ради которого я так рисковал, орешь на меня как девчонка.

- Почему ты не сказал мне? Я имел право знать, – на меня смотрели два разгневанных карих глаза.

Мы некоторое время сверлили друг друга взглядом. Два упрямца, не желающие уступать. На дорогу никто из нас не обращал внимания. Я успел вовремя. Заметив опасный поворот, резко отвел руль влево. С трудом, но мы выровняли наше движение вперед.

- Что будем делать? – через минуту спросил Билл.

- Прыгать, конечно же.

- Ты в своем уме? Я еще жить хочу! – он такой смешной, когда злится.

- Я тоже, поэтому ты будешь делать, что я скажу.

- Хорошо.

Я удивился его покладистости, ожидая подвоха. Но Билл был серьезен. Открыв дверь, он ждал моей команды.

- Прыгай!

Как любой человек, вращающийся в спорте, я умел группироваться. Поэтому, несмотря на скорость, я выпрыгнул и откатился в траву. Билл сделал то же самое. Машина по инерции поехала дальше, но, попав в полосу леса, врезалась в дерево. Я думал о том, что лишился любимой тачки, но зато спас не только свою жизнь, но и этого брюнета. Кстати, а где он? Я уже хотел подняться и искать, но Билл первым подбежал ко мне. И откуда только силы взял?

- Том, ты где? С тобой всё в порядке? Тооом!

- Да тут я, не кричи.

- А ты не пугай так.

- Не буду.

Я встал, отряхивая одежду.

- Ну что, идем?

- Куда?

- Назад, в город. Или ты хочешь остаться здесь?

Мы молча шли уже час, пока, наконец, не увидели неподалеку огни.

- Туда? – устало спросил Билл.

- Да. Это заправка. Там должен быть и прокат машин. Во всяком случае, раньше Дригер держал несколько тачек для постоянных гостей.

- Ты часто бывал там?

- Несколько раз, и то с Рафом. Надеюсь, что он не забыл меня.

Пройдя метров 500, вышли к небольшой заправке. Серое, одноэтажное строение было полускрыто кустарниками – как я помнил, жена владельца любила растения. Свет горел в единственном окне – там, где был магазинчик. Сейчас вокруг не было никого. Мы с Биллом подошли ближе и, убедившись, что никого нет, вошли внутрь. Дверной колокольчик весело прозвенел, оповещая хозяина о том, что пришли посетители. Но никто не вышел к нам. Мне совершенно не понравилась гнетущая тишина.

- Дригер! Хэлоу! – крикнул, но мне ответило молчание. Был слышен лишь шорох ночного леса за окном.

- Том, что-то не так?

- Да. Обычно Дригер встречает посетителей. Я пойду проверю, в чем дело, а ты останься здесь.

- Ну уж нет! Я иду с тобой.

- Билл…

- Том…

Я внимательно посмотрел на него. Куда делся тот пугливый, хрупкий паренек? Сейчас на меня смотрел совершенно иной Билл. Сильный, уверенный в себе.

- Я хочу помочь, - продолжал он. - В конце концов, дело напрямую касается меня.

- Ладно.

Обойдя прилавок слева, прошел по узкому проходу между ним и стенкой и увидел на полу тело. Наклонившись, пощупал пульс.

- Жив, - сказал я подошедшему сзади Биллу.

- Кто это? – тихо спросил брюнет.

- Это и есть владелец заправки.

- Дружище, ты как? – я хлопал лежащего на полу человека по щекам.

- Ммм… Ннн… Не надо так бить. Я еще живой, - пробормотал он, пытаясь открыть глаза.

- Вы кто? – последовал вполне логичный вопрос.

- Я Том. Трюмпер. Друг Рафаэля Ланти.

- Ааа, Рафа. Прости, голова сейчас туго соображает. Ну конечно, Томас. Я помню. Как Ланти?

- Всё хорошо.

- Постой-ка. Томас.. Так вот, значит, из-за кого я получил по голове.

- Вы о чем? – вмешался Билл.

- Тебя искали здесь, Том.

- Кто? – я удивился. Никто не мог предположить, что мы окажемся здесь. Либо это простая случайность, либо… Либо часть плана. Неужели люди Хостона знали, что я дружу с Дригером? Но откуда? Если они знали, то тормоза отказали не случайно. Они были уверенны, что мы зайдем сюда по дороге в город. Черт!

- Какие-то уроды ворвались сюда не так давно и угрожали мне оружием, если не скажу, где Том. Я ничего не понял. Обыскав весь дом и удостоверившись, что никого больше нет, они ушли, очевидно, вырубив меня ударом сзади. Ох, бедная моя голова..

- А жена? Её нет дома?

- Слава богу, она с детьми у подруги. Я один.

- Да уж, повезло. Тебе помочь дойти до комнаты?

- А сам как думаешь? Конечно, - усмехнулся Дригер, потирая рукой огромную шишку на затылке.

Каулитц подхватил его слева, я с права, и кое-как мы добрались до спальни, находящейся в доме за стенкой магазина.

- Билл, могу я попросить тебя?

- Да, конечно, Том.

- Запри дверь на ключ, закрой жалюзи на окнах и принеси лед, хорошо?

- Без проблем.

Едва он вышел, я напрямик спросил у Дригера:

- Ты хотел поговорить со мной наедине?

- Как ты догадался, Том?

- Это очевидно. О чем?

- Это были серьезные ребята. И, судя по всему, ты им крепко насолил. Что ты натворил, признавайся?

- Ничего. Просто отказался подыграть Хостону в гонках.

- Кстати, поздравляю с победой.

- Спасибо.

- Мой тебе совет: уезжай на время из города. И попроси кого-то из друзей помочь выяснить всё про этих громил.

- Я так и сделаю. Уже давно решил.

- Да, а что это за паренек рядом с тобой? Ты же у нас вроде по девушкам.

- О нет, и ты туда же! – я закатил глаза и фыркнул. – Это просто мой друг.

- А что, я не первый заметил симпатию? Кто посмел меня опередить?

- Раф, конечно же.

- Я так и думал. Вот пройдоха! Везде успеет. И как этот парень связан с тобой? Он тоже замешан в этом деле?

- Да, ему как и мне угрожали.

- Расскажи подробнее.

Я постарался как можно короче посвятить Дригера в события прошедших дней. Едва я успел закончить, вернулся Билл с ключами в руках.

- Я всё сделал, - сказал он и положил ключ на кровать.

- Том, еще раз повторю, будь осторожен, - продолжал Дригер. – Подай мне, пожалуйста, карандаш и блокнот.

Я отдал вещи, лежавшие на комоде у кровати. Он что-то сосредоточенно писал и протянул мне листок.

- Возьми. Это адреса и телефоны моих друзей во Франции и Бельгии. Просто покажи им это, и они помогут.

- Спасибо огромное, - с благодарностью повторил, пряча бумагу в карман.

- А теперь идите. Время работает против вас. Ты же знаешь, где запасной выход?

- Нет.

- Направо по коридору, последняя дверь.

- Спасибо, мы найдем. И еще – нам нужна машина.

- Остался только старый мерседес.

- Нам всё равно.

- Тогда берите. Вернете потом, как сможете. Ключи в замке зажигания.

- Ты настоящий друг, Дригер.

- Не стоит благодарностей. Берегите себя.

Мы вышли по указанному хозяином дома маршруту к небольшому гаражу, где и обнаружили стоявшее авто. Я сел за руль и мы поехали по шоссе. Тишину прервал звонок моего мобильного. Звонил Ланти.

- Алло, Раф, я только хотел тебе позвонить, - нагло соврал я.

- Трюмпер, мать твою, это что за фокусы? Где тебя носит? Ты хоть представляешь, что сейчас творится здесь? Журналисты готовы меня разорвать. Ты пообещал им эксклюзив, а сам смылся, да еще и Каулитца с собой потащил. Зачем он тебе? Немедленно возвращайтесь. Оба. Фокс, кстати, тоже в ярости. Он уже час пытается дозвониться до своего подопечного, но телефон отключен. Что у вас там происходит, черт возьми? Я жду нормальных объяснений.

Всё это он говорил торопливо, без передышки, не давая мне возможности вставить хоть слово.

Я отодвинул мобильник от уха, потому что Раф орал как ненормальный, и я всерьез опасался за сохранность моих барабанных перепонок. Билл слышал почти весь разговор. Достав свой телефон из кармана, он показал, что тот разрядился.

- Тише, друг, - как можно спокойнее сказал я.

- Не пытайся заткнуть меня. Через сколько ты будешь здесь?

- Я не вернусь.

- Трюмпер, - снова с угрозой начал Ланти.

- Раф, у нас проблемы. Только что нас пытались убить, испортив тормоза моей машины. А потом кто-то приезжал к Дригеру.

Возникла пауза.

- Том, с тобой всё нормально? - это был голос другого Рафаэля. Серьезный и обеспокоенный.

- Да, все отделались легкими ушибами. Я хочу попросить тебя – недалеко от заправки осталась моя машина. Отбуксуешь её к себе на базу?

- Да, завтра же.

- Спасибо. Мы с Биллом на время уедем из страны. Сейчас заедем за вещами ко мне, а потом рванем к Георгу в Эссен. Он поможет с расследованием этого дела.

- А как ты будешь выходить на связь?

- Боюсь, что не смогу этого делать. Как ты сам понимаешь, все твои телефоны будут прослушиваться.

- Тогда удачи, Том. И если будет возможность, дай о себе знать.

- Без вопросов. До встречи.

Я отключил телефон и выбросил его в окно. Билл посмотрел на меня и сделал то же самое.

- Ну что, вперед? – спросил я у брюнета.

- Да.

Гонка, цена которой равнялась нашим жизням, началась.