Восемнадцать

Стивен рассказал ей о том, что произойдет, если пайнтопское дело предадут огласке. Он наблюдал, как у женщины нарастает то же разочарование, какое испытывал он сам – борьба против неумолимой логики, которая настаивала, что молчание в данной ситуации будет самым правильным. Хотя и гнусным.

– Ублюдки! – горько сказала Талли. – За всеми этими мерами безопасности наверняка что-то кроется…

– В глубине души я с тобой согласен, но умом понимаю – все так спешат, поскольку нам на самом деле угрожает биологическое нападение.

– А у тебя есть этому доказательства? – спросила Талли, прищурившись.

– Сам лично я их не видел. Но правительство уверено, что нападение неизбежно, и утверждает, что доказательства исчерпывающие. Обычным путем мы не успеем разработать необходимую вакцину и протестировать ее, поэтому они срезают углы, где только возможно.

– И дают основания для… «недоразумений»?

– Выходит, что так, – согласился Стивен.

– Ты им веришь? – Талли внимательно смотрела на собеседника, выискивая признаки – взгляд, поза, движения, – по которым можно было бы угадать его истинное мнение.

Данбар заметил ее испытующий взгляд.

– Да. Меня кое-что беспокоит, – признался он. – Но у меня нет выбора, кроме как принять то, что они говорят. С другой стороны… Не думаю, что мне сказали всю правду о случившемся в «Пайнтопсе»… Их версия того, что произошло с вакциной, не слишком убедительна.

Талли восприняла его слова, как опровержение самого главного аргумента, и это отразилось у нее на лице, но она сдержалась, понимая, что возмущаться просто бессмысленно. Плеснув виски в два бокала, она взяла один и села на диван.

– Расскажи, – потребовала она.

Стивен посвятил ее в подробности беседы с Даттоном.

В глазах Талли читалось сомнение.

– Химикат, который они разливали по бутылкам накануне работы с вакциной, естественно, будет подозреваемым номер один, – сказала она осторожно. – Даже если они действительно работали на разных конвейерах, некоторые части могли оказаться общими – фильтрующие головки, дозаторы, пробирки… А как еще химикат мог попасть в вакцину? Или ты предполагаешь, что кто-то намеренно добавил его?

Поморщившись, Данбар покачал головой.

– Да, ты, наверное, права, но Даттон опытный специалист. Он не мог настолько глупо ошибиться – использовать для обеих линий одну и ту же фильтрующую головку или что-то подобное…

– Это не обязательно был он, – пожала плечами Талли. – И я все-таки уверена, что причина кроется в производственном процессе.

– А может, кто-то именно этого и хочет – чтобы мы так думали…

Талли вопросительно посмотрела на Стивена.

– У тебя здорово получается говорить загадками, – улыбнулась она. – Мог бы писать диалоги для «Истэндеров»…^[21] – И очень похоже изобразила мелодию заставки к фильму.

– Просто мне все это очень не нравится. – Данбар даже не улыбнулся. – А теперь они еще и компанию свернули. Здесь явно что-то не так.

– Ты прав, – кивнула Талли. – Чтобы в наше время компания взяла на себя ответственность и признала вину – это нонсенс.

– Кроме того, обрати внимание, что на них никто не давил, – продолжал Стивен. – Дело не собирались предавать огласке, журналисты и газетчики не потребовали бы крови, телевизионщики не стояли бы перед окнами, требуя правды. Компания маленькая, так что о пайщиках тоже нечего волноваться. Зачем прикрывать лавочку еще до начала подробного расследования?

– А тебе не кажется, что это все не так уж важно, Стивен? – произнесла Талли. – Какая разница, каким образом химикат попал в вакцину, если непоправимое уже случилось и дети уже пострадали? Это уже чисто академический интерес.

– Ты не права, – не сдавался Данбар. – Что бы там ни говорили. Представь, ты собираешь паззл и в самом конце обнаруживаешь, что одной детали не хватает. Можно, конечно, прикрыть дырку и притвориться, что все нормально. А можно признать, что есть проблема. И вдруг оказывается, что и некоторые детали паззла вообще из другой оперы, и целостность картины – просто иллюзия.

Талли снисходительно улыбнулась.

– Ну и так может быть. Послушай, не знаю, как ты, но я сыта по горло суровой реальностью. Давай хоть ненадолго перестанем об этом думать? Напьемся вопреки советам врачей, будем вести себя неприлично до безобразия, напрыгаемся в постели до одурения… как будто живем последний день, а?

Стивен расплылся в улыбке.

– Отличное предложение! – прошептал он, скользнув рукой под свитер Талли. – Только давай не будем спешить… – Он осторожно отогнул чашечку бюстгальтера и коснулся языком соска.

– Если ты так настаиваешь… – пробормотала Талли, двигаясь ему навстречу.

– Разумеется, настаиваю… Мне кажется, я мог бы делать это… бесконечно!

* * *

– Солнце взошло, – прошептал Стивен на ухо Талли. Вместо ответа она отвернулась и с головой накрылась одеялом.

– Сегодня чудесный день… – продолжал он.

– Воскресенье же, – жалобно отозвалась Талли. – У тебя что, совсем нет сердца?

– Нет… Я отдал его одной прекрасной девушке, – снова прошептал Стивен, нежно целуя Талли в шею.

– М-м-м… ты бессердечное чудовище, – пробормотала она, с трудом сдерживая улыбку. – Как насчет того, чтобы дать девушке выспаться? Она станет еще прекраснее…

– Ей это не нужно. Она и так восхитительна!

– Даже чересчур, – хихикнула Талли. – Думаешь, я не знаю, чего ты добиваешься?

Данбар широко улыбнулся.

– Ну и это тоже, – согласился он. – Но вообще-то я подумал, что мы могли бы замечательно провести выходной. Прогуляемся по солнышку, найдем какое-нибудь местечко, где делают «кровавую Мэри». Полистаем журналы в ожидании заказа, потом не торопясь, со вкусом поужинаем… А потом вернемся домой и посмотрим по телеку футбол.

– Ты серьезно?! – воскликнула Талли.

– Шутка! – расхохотался Стивен. – Зато мне удалось тебя заинтересовать.

– Чудовище, чудовище, чудовище! – повторяла она, легонько колотя Стивена в грудь. – И что мне с тобой делать?

– Ну, для начала… – протянул он, – ты могла бы…

– Ты невозможен! – шепнула она, сдаваясь.

* * *

Талли, одетая в джинсы и легкую кожаную курточку поверх белой футболки, бросила ключи в сумку и захлопнула дверь.

– Знаешь, – сказала она, повернувшись к Стивену, – по-моему, я никогда не пила «кровавую Мэри».

– От нее у тебя разыграется аппетит, – пообещал он и приобнял спутницу за плечи. – Но в выборе места я полагаюсь на тебя.

– Моя сестра все время твердит о какой-то таверне «У реки», за Мэрли Вуд. Давай попробуем?

– Отличная мысль!

Выйдя на улицу, они несколько секунд стояли, с наслаждением подставив лица теплым лучам солнца.

– М-м-м… – протянула Талли. – Именно таким и должен быть выходной. – Она взглянула на Стивена.

– Бесспорно, – отозвался он, улыбаясь, и притянул девушку к себе.

– Давай поедем в моей машине, – предложила Талли. – Тогда я не буду давать тебе указания.

Данбар оперся рукой о крышу «Рено Клио», ожидая, пока Талли достает ключи. Он уже собирался высказаться насчет женщин и их сумочек, но внезапно ощутил боль в левом бедре, как от укуса пчелы. Непроизвольно схватившись за ногу, он обернулся и увидел, как мужчина, который до этого двигался в их направлении, резко повернулся на каблуках и пошел прочь.

– Какого черта… – выдохнул Стивен, чувствуя внезапное головокружение и слабость в коленях.

– Стивен! – вскрикнула Талли, обегая машину как раз в тот момент, когда он мешком рухнул на асфальт. – Что случилось?!

Теряя контроль над собой, Данбар собрался с силами и вытащил то, что вонзилось ему в ногу. Это был крохотный дротик, какими обычно стреляют из пневматических пистолетов. Перед глазами встала удаляющаяся мужская фигура. Судя по одежде, это был не англичанин… европеец, возможно, русский.

– Господи Иисусе! – пробормотал Стивен, внезапно сообразив, что ошибся насчет тех двух русских, которые столкнули его с дороги. Ни с кем они его не перепутали. Они охотились именно за ним!

Данбар смотрел на дротик затуманенным взглядом, и сознание покидало его.

– Рицин, – пробормотал он заплетающимся языком. – Рицин… Противоядия нет. Прости…

В широко раскрытых глазах Талли плескался ужас. Дротик выпал из руки Стивена, и девушка едва успела поддержать его голову, когда он окончательно потерял сознание. Она осторожно уложила Данбара на бок, торопливо достала из сумочки телефон и набрала три девятки. Не убирая руки с шеи Стивена в попытке нащупать пульс, испытывая смесь горя и потрясения, она достала второй рукой из сумочки пинцет и подняла дротик с тротуара.

* * *

– С возвращением! – произнес чей-то голос.

Стивен моргнул, ослепленный белизной потолка, и попытался оглядеться. Он попробовал рассмотреть фигуру в белом, стоявшую рядом, но все вокруг казалось слишком ярким.

– Предупреждаю ваши вопросы: вы в больнице, сегодня вторник, половина одиннадцатого утра, и вы очень везучий парень.

– Вторник? – пробормотал Данбар. Выходит, он потерял два дня своей жизни. – Талли… Как она?

– Вы, видимо, имеете в виду доктора Симмонс? Она попросила сообщить, когда вы очнетесь. Я позвоню ей сейчас, – сказала медсестра. – Имейте в виду, ей придется пробиться через двух бугаев у дверей. Придя вчера на дежурство, я подумала, что в палате лежит по меньшей мере Брэд Питт или Джордж Клуни.

– Простите, – отозвался Стивен, пытаясь изобразить улыбку.

– Ну, я еще подумаю, – усмехнулась медсестра и вышла из комнаты.

Данбар едва успел откинуть голову на подушку, пытаясь вспомнить, что случилось в воскресенье, как в комнату вошел мужчина средних лет в деловом костюме. Это оказался Джордж Ламонт, лечащий врач Стивена.

– Как вы себя чувствуете?

– Я думал, для рицина нет противоядия, – вместо ответа произнес Данбар.

– Его действительно нет, – кивнул Ламонт. – Но это был не рицин.

Стивен растерянно посмотрел на врача, начиная сомневаться в своей памяти.

– Но дротик…

– Был отравлен, но не рицином, – прервал его Ламонт. – И вы должны благодарить доктора Симмонс – она спасла вам жизнь. Осматривая дротик, она уловила легкий запах миндаля. И вы обязаны ей по гроб жизни тем, что она сделала правильный вывод. Дротик был пропитан цианидом, а не рицином. С ее помощью бригаде скорой помощи удалось нейтрализовать яд амилнитритом, когда у вас остановилось сердце, а потом уже настал наш черед…

– Господи, я был уверен…

– Да-да, все слышали нашумевшую историю с Георгием Марковым, – кивнул Ламонт. – Отравленное острие зонтика и все такое…

В этот момент в палату вошла Талли, в белом халате и со стетоскопом на шее. Ламонт улыбнулся и, сообщив, что у них есть несколько минут, вышел.

– Слышал, я твой должник, – сказал Данбар.

– Это самое малое, что я могла для тебя сделать… после субботней ночи, – улыбнулась Талли. – Как ты?

– Ощущение как от самого ужасного похмелья в своей жизни. Прости, что из-за меня тебе угрожала опасность. Господи, на моем месте могла быть ты!

– Откуда тебе было знать, что кто-то собирается напасть на тебя? – Талли присела на краешек кровати и убрала волосы у него со лба. – Но я хочу знать, почему…

– Я ошибся, – сказал Стивен. – Мне нужно было сообразить вовремя, но я сделал неправильный вывод. Я поверил в то, во что хотел поверить.

Талли озадаченно и встревоженно посмотрела на него, словно подозревала, что услышит сейчас что-то неприятное.

– Я не понимаю, – пожаловалась она.

Данбар рассказал ей о нападении на трассе и о двух русских, сгоревших заживо.

– Я решил, что меня приняли за другого… что им нужен был предыдущий владелец машины. Я просто очень хотел в это поверить, но на самом деле им был нужен именно я.

Талли заметно побледнела.

– Стивен, ты меня пугаешь. Я знаю, что ты следователь, но мне представлялось это чем-то вроде налогового инспектора. Конечно, ты иногда задавал странные вопросы… Но русские, сталкивающие твою машину с трассы, отравленный цианидом дротик… Это уже слишком!

– Именно эти слова я и боялся от тебя услышать, – вздохнул Стивен. – Потому и поверил так легко в то, что меня приняли за прежнего владельца автомобиля.

– О чем еще ты мне не сказал?

– Все остальное ты уже знаешь.

По глазам Талли было видно, что она все еще не верит.

– Ну, хорошо, – заговорила она после паузы. – Объясни тогда, какая связь между русскими, отравленным дротиком и расследованием испытания нелицензированной вакцины на детях в Англии?

– Не знаю, – честно признался Стивен.

Талли посмотрела на него, словно решая, верить или нет.

– Я правда не знаю, – повторил Данбар.

– О Господи! – вздохнула Талли, кладя руку себе на лоб. – Я так и подозревала, что ничего хорошего у нас не выйдет…

– Нет, – возразил Стивен, беря ее за руку. – Обязательно выйдет. Обещаю: когда все закончится, я докажу тебе это. Даже если мне придется бросить работу и заняться продажей стеклопакетов в Лестере… Только не бросай меня, ладно?

Лицо Талли смягчилось.

– Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. Но это… – Не найдя подходящего слова, она отвела взгляд. – Мне нужно подумать, Стивен. Доктор Ламонт собирается осмотреть тебя, а еще с тобой хочет поговорить куча народу. Я вернусь позже, когда закончу дежурство. – Она нежно поцеловала Стивена в лоб и вышла.