Техника само‑вспоминания кажется легче, чем свидетельствование. Ведут ли они к одной и той же цели?

Обе они ведут к одной и той же цели, но техника само‑ вспоминания труднее, дольше и таит в себе опасность. Лишь немногие люди за всю историю человечества достигли просветления при помощи техники само‑ вспоминания. Многие пытались это сделать, но потерпели неудачу.

Она кажется простой – причина в том, что ваше само‑ вспоминание не будет вашим само‑ вспоминанием, это будет вспоминанием вашего эго. Вот почему это выглядит легко. Вы не знаете, в чем различие между собой и фальшивым собой. Фальшивое «Я» – это наше эго, а эго имеет очень тонкую структуру, оно очень хитрое и всеми способами притворяется настоящим «Я». Вот почему вначале это будет казаться легче, чем свидетельствование: ведь в свидетельствовании нет места для эго. С самого начала вы избегаете своего эго.

Эго не может появиться в свидетельствовании. Но при само‑ вспоминании у эго есть все шансы притвориться вашим «Я». И тогда чем дольше вы будете практиковать, тем сильнее будет становиться ваше эго.

Если кто‑ то хочет пойти по пути само‑ вспоминания, ему совершенно необходим мастер. Он не сможет двигаться в одиночестве, потому что не способен четко разграничивать, что ложно, а что истинно. Он знает только ложное, он не знаком со своим истинным существом. Если его не будет направлять очень строгий мастер, будет очень трудно разделять эго и себя.

Я объясню вам это на примере одной древней китайской истории.

У великого Мастера был большой монастырь – пятьсот монахов, – и все они практиковали путь само‑ вспоминания. Само‑ вспоминание – это один из путей, которые предлагал Будда.

В монастырь пришел один человек – он хотел стать послушником. Мастер принял его, но это был очень простой человек из деревни, плохо образованный. Мастер сказал ему:

– Твоя работа – промывать рис на кухне.

Это была большая кухня – она должна была кормить пятьсот монахов. Бедняга начинал мыть рис до восхода солнца и заканчивал поздно вечером. У него не было времени ходить на проповеди, слушать молитвы, у него не было времени читать писания или присутствовать на мудрых беседах. Эти пятьсот монахов были великими учеными, а сам монастырь был известен по всей стране.

Прошло двадцать лет, а этот человек так и продолжал мыть рис и ничего не делать. Он забыл даже о счете лет – какой смысл? Он забыл о днях, о датах, и в итоге даже не был уверен, что помнит свое имя. Двадцать лет никто им не пользовался, никто не называл его по имени – может быть, это его имя, а может быть, и нет. На протяжении двадцати лет он непрерывно выполнял одно простое действие – мыл рис, от момента пробуждения до отхода ко сну.

Тем временем Мастер заявил, что пришло его время покинуть тело. Он хотел выбрать преемника и сделал он это следующим образом. Он объявил:

– Любой, кто думает, что преуспел в само‑ вспоминании, должен изложить на стене моей хижины такое понимание, которое бы доказывало, что он увидел истину.

Один человек, которого считали самым выдающимся ученым во всей коммуне, совершил попытку. Но он боялся написать там что‑ либо, потому что это не было его личным прозрением. Он знал – как он мог этого не знать? Он знал, что это не было его личным прозрением, оно было просто‑ напросто заимствовано из писаний. Это не было его переживанием – а старика было трудно провести. Утром старик вышел из дома, попросил слугу стереть написанное и сказал:

– Выясни, что за идиот испортил мою стену.

Говорят, что великий ученый даже не оставил подписи, опасаясь, что его поймают. Если бы Мастер оценил написанное как действительно великое прозрение, то он бы вышел и сказал: «Я это написал». А в противном случае он бы промолчал… Из пятисот человек любой мог сделать это – кто знает, что это он?

Десять великих ученых пытались, но ни один из них не осмелился подписаться. А поведение Мастера было неизменным: он стирал строчки и говорил:

– Никто из вас не пришел к моменту само‑ вспоминания. Вы все под видом своего «Я» кормили свое эго. Я снова и снова вам напоминал, что иметь большое эго – это такая радость. А духовное эго, или эго другого мира, божественное эго, становится еще более сладким. Теперь мне придется самому найти подходящего человека.

Посреди ночи Мастер отправился к тому послушнику, который пришел двадцать лет назад. Мастер двадцать его лет не видел, ведь он просто мыл рис. Он разбудил этого человека. Тот спросил Мастера:

– Кто ты? – потому что за двадцать лет… он видел его лишь раз и всего на несколько секунд, когда получал посвящение. – И почему ты тревожишь мой сон?

Мастер ответил:

– Я твой Мастер. Разве ты забыл? Ты помнишь, как тебя зовут?

Послушник ответил:

– Это моя главная проблема. То занятие, которое ты мне дал, таково, что для его выполнения не нужно ни имя, ни слава, ни ученость, ни аскетизм. Оно так просто, что я обо всем забыл. Я не уверен, что помню свое имя. Мне в голову приходят несколько имен, и я не могу решить, какое из них мое, но я благодарен тебе, – он прикоснулся к стопам Мастера. – Пожалуйста, не меняй мое занятие. Я все забыл, но я также и чего‑ то достиг. Я познал покой, о котором даже не мечтал, тишину, которую не может выразить ни одно слово. Я познал такие моменты экстаза, что даже если бы я умер, то не стал бы жаловаться, что жизнь не справедлива ко мне. Это дало мне больше, чем я заслужил. Только не меняй мое занятие! Я прекрасно с ним справляюсь. Или кто‑ то жаловался на мою работу?

Мастер ответил:

– Нет, никто не жаловался, но тебе придется поменять занятие, потому что я выбираю тебя своим преемником.

Послушник сказал:

– Я всего лишь мою рис. Я ничего не знаю о том, что значит быть мастером или учеником. Я ничего не знаю. Пожалуйста, прости меня, но я не хочу быть твоим преемником, потому что не справлюсь с такой большой задачей. Я могу справиться только с мойкой риса.

Но Мастер настаивал:

– Ты достиг того, чего безуспешно пытались достичь другие. Ты достиг этого, потому что к этому не стремился. Ты просто делал свою простую работу. Мало‑ помалу отпала необходимость думать, отпала необходимость в эмоциях, отпала необходимость в гневе, никакой борьбы, никакого сравнения, никаких амбиций – твое эго умерло, а вместе с эго умерло и твое имя. Человек рождается без имени. Имя дается для эго – с него начинается эго. Со смертью эго ты даже забыл своего собственного Мастера, потому что именно твое эго привело тебя ко мне. До того момента ты находился во власти амбиций духовного поиска. Ты – самый подходящий человек, так что возьми мою робу, моя шляпу, мой меч, которые всегда передавались от Мастера к преемнику. Но помни одно: возьми их и как можно скорее убирайся из этого монастыря, потому что твоя жизнь будет в опасности. Эти пятьсот эгоистов убьют тебя. Ты так прост, и ты стал таким невинным, что если они попросят у тебя робу, меч или накидку, то ты их им отдашь. Просто возьми их и беги как можно дальше в горы. Вскоре люди начнут приходить к тебе, как пчелы, которые находят путь к распустившимся цветам. Ты расцвел. Тебе не нужно беспокоиться об учениках, просто оставайся в молчании где‑ нибудь подальше отсюда. Люди придут к тебе, просто учи их тому, чем ты занимался.

– Но, – возразил он, – я не получил никакого учения, я не знаю, чему их учить.

Мастер сказал:

– Просто учи их заниматься простыми делами, тихо, спокойно, без каких‑ либо амбиций, без стремления добиться чего‑ то в этом мире или в другом, чтобы стать такими же невинными, как дети. Эта невинность и есть настоящая религиозность. Религиозность не в том, чтобы быть индуистом или мусульманином, но в том, чтобы быть предельно невинным – просто чистой дощечкой, чистым листом, на котором ничего не написано. Никакой Бхагават Гиты, никакого Корана, никакой Библии…

Это возможно – немногие люди достигли при помощи само‑ вспоминания. Один из величайших мастеров этого века, Георгий Гурджиев, использовал метод само‑ вспоминания, но вы должны знать, что ни один из его учеников не достиг просветления – а ведь он был одним из лучших мастеров. Но проблема в том, что эго и «Я» так близки, так похожи, что все, что вы принимаете за свое «Я» с большой долей вероятности, в девяносто девяти процентах случаев, – это всего лишь ваше эго. Присутствие мастера абсолютно необходимо для данного метода, потому что он должен разрушить ваше эго. И он должен быть очень суровым, жестким. Пока он не разрушит ваше эго, само‑ вспоминание будет вести вас не к просветлению, а к более мрачным пространствам в вашем существе. Оно будет усиливать ваше эго – вы будете становиться очень сильным эго, очень самоуверенными.

На любом обычном поприще вы будете очень успешны. Вы можете стать даже Адольфом Гитлером, вы можете стать Иосифом Сталиным. Сталин – это не настоящее имя, его так назвали, потому что он был очень сильным человеком. Сталин означает «сделанный из стали». Но эти люди не явились благословением для человечества, они стали его проклятьем. Если бы не они, человечество было бы в гораздо лучшем пространстве, в гораздо лучшем сознании.

Поэтому, если вы чувствуете, что это для вас легче, будьте очень осторожны. Я бы посоветовал свидетельствование – хотя поначалу это может быть трудным, но это самый надежный и безопасный метод. Он не может увести вас никуда, кроме как к просветлению. И его можно практиковать даже в отсутствие мастера.

Я бы хотел дать вам что‑ то такое, что не заставляло бы вас зависеть от кого‑ либо.

Как долго вы живете, сколько жизней? За все эти жизни вам, возможно, встречались многие святые, многие мастера, но чего вы достигли? Ваша тьма – та же, что и прежде, ваше бессознательное – то же, что и прежде. Вероятно, все они давали вам какие‑ то методы, но эти методы требовали постоянного контроля со стороны. Эти методы называются «школьными». Вы должны уйти в монастырь, жить в монастыре, соблюдать строгую дисциплину – тогда, возможно, вы сможете чего‑ то достичь при помощи школьного метода. И такие монастыри существуют.

В Европе есть монастырь в Монт Атосе, ему тысяча лет. В монастыре почти три тысячи монахов, и любой, кто захочет стать монахом этого монастыря, может принять решение войти внутрь, но выйти оттуда сможет лишь после смерти. Этого человека примут, только если есть такое сильное намерение. Если человек попадает в Монт Атос, вы больше никогда его не увидите, пока он не умрет. Это школа для полного само‑ вспоминания, но невозможно весь мир поместить в монастыри. Кто будет заботиться об этих монастырях? Поэтому я предпочитаю использовать такой метод, который освобождает вас от каких‑ либо обязательств, от какой‑ либо зависимости – который удерживает вас в миру и, тем не менее, не в миру.

Свидетельствование – это самый простой и самый беспроигрышный метод, он – суть всех медитаций. Даже само‑ вспоминание – это, в конечном счете, свидетельствование, но на более поздних стадиях, когда вы уже отбросили свое эго. И если вы начнете смотреть внутрь себя, то сможете понять, о чем я говорю. Можете ли вы видеть себя отдельно от своего эго? Вы просто знаете одно: это «Я». Вы не знаете двух вещей: что «Я» – это эго и что эго способно питать себя чем угодно.

Я слышал…

Маленький ребенок проходил мимо дворца. Она провалил экзамен и был очень зол на своих учителей. Он хотел выместить свою злость на чем‑ нибудь – и вдруг увидел у дороги кучу камней. Он взял один большой камень и бросил его во дворец. Этот дворец не имел никакого отношения к его провалу на экзамене, и камень тоже был ни при чем, но мальчик был так зол, что ему нужно было высвободить скопившуюся энергию. Мальчик пошел своей дорогой, но что случилось с камнем?

Когда камень стал подниматься в воздух, он посмотрел вниз – его братья, сестры, кузены все были там. И камень сказал им:

– Я отправляюсь в паломничество. Я долго об этом думал. Если будет на то воля Бога, то мои приключения закончатся удачно и я вернусь к вам, чтобы рассказать обо всем, что случится со мной на этом пути.

Все остальные камни смотрели на этот камень с открытыми ртами:

– Что происходит? У него же нет крыльев.

Он был таким же камнем, как и они. Они тоже хотели летать, но знали, что не могут. Но он летел, этого нельзя было отрицать. И тогда они все сказали:

– Хорошо, только помни о нас, не забывай. Ты – герой. Один раз в несколько веков иногда один камень обретает крылья, как ты, и мы гордимся, что ты принадлежишь к нам, к нашей семье.

Они были очень горды еще и тем, что камень летел в сторону дворца. Камень ударился в стеклянное окно… И, естественно, когда камень ударяется о стекло, разбивается именно стекло, виноват не камень – такова природа вещей. Но камень сказал осколкам стекла:

– Вы, идиоты. Сколько раз я вам говорил: «Никогда не вставайте на моем пути. Всякий, кто встанет на моем пути, разлетится вдребезги». А теперь полюбуйтесь на себя. Пусть это будет уроком всем, кто меня слышит.

В этот момент страж, дежуривший у ворот, услышал грохот, звон стекла и бросился внутрь. Он взял камень в руки, и камень сказал – хотя страж не мог понять его языка, потому что тот говорил на непальском языке – он сказал:

– Спасибо, мой господин, ты – хозяин этого дворца, я вижу это по твоей прекрасной одежде. Я никогда не забуду о том, какую честь ты мне оказал – ты взял меня в свои руки.

Это был всего лишь страж, но эго продолжает поворачивать любую ситуацию в свою пользу.

Страж боялся, что если об этом узнает король, то его поймают, да еще подумают, что он сам разбил стекло. Поэтому он выбросил камень обратно из окна.

Но такова природа эго: камень сказал:

– Спасибо! Ты не только радушный хозяин, ты также понимаешь страдания других людей. Ты знаешь, как сильно я хочу встретиться со своими друзьями. Я хочу рассказать им всю историю о том, как посетил королевский дворец – встретился с королем, разговаривал с королем, уничтожил встретившихся на пути врагов.

И, упав назад в кучу камней, он сказал им:

– Братья и сестры, я вернулся. Вы все должны гордиться. Мое имя должно войти в историю, а вместе со мной – и фамилия нашей семьи. Эта куча камней не обычная, в ней есть что‑ то историческое.

У эго есть свои способы удовлетворять себя – даже в тех ситуациях, когда оно должно быть разрушено. Так что остерегайтесь этого.

Само‑ вспоминание можно практиковать только в школе, где вы посвящаете себя этой практике двадцать четыре часа в сутки, потому что вы вспоминаете себя в моменте… Когда вы идете, вы помните: «Я иду» – и тогда ходьба перестает быть естественной. Она становится разделенной: вы отдельно, а ходьба отдельно. Ходьба – это простой процесс, но в жизни вы занимаетесь тысячей и одним делом, которые имеют очень сложную природу. Если вы собираетесь вспоминать себя, используя какую‑ то технику, при вождении машины… это может быть очень опасно, потому что все ваше внимание будет сосредоточено на само‑ вспоминании. Из‑ за вас может случиться авария, которая может быть опасной как для вас, так и для других.

Жизнь имеет свою собственную мудрость. Тело имеет свою собственную мудрость. Попробуйте, к примеру, сделать одну вещь, и вы поймете, что я имею в виду: каждый день на протяжении всей своей жизни вы едите, но вы никогда не задумывались о том, что происходит с той пищей, которую вы проглатываете – вы о ней забываете. Не забывайте о ней. В течение трех дней постарайтесь помнить о том, что пища попала внутрь. Помните, что пища переваривается, что соки, определенные химические элементы и другие вещи поступают с разных источников, что еда смешивается с ними, и что эта еда трансформируется в разные вещества. Она превращается в кровь, она становится вашими мышцами, она становится вашими костями.

В эти три дня у вас будут такие проблемы с желудком, вы даже представить не можете! Вам потребуется как минимум три месяца, чтобы его восстановить. Вам не нужно об этом помнить. Желудок сам знает свою работу, и он прекрасно справляется с этой работой без вашего вспоминания.

Вот почему, когда вы больны, лучше отдыхать – телу нужно, чтобы вы спали, чтобы оно могло лучше работать без причиняемого вами беспокойства.

Должно быть, вы слышали знаменитую историю о многоножке…

У многоножки сто ног – вот почему их так называют. И на протяжении многих веков в мире существуют многоножки, они прекрасно передвигаются – никаких проблем. Но однажды кролику стало любопытно. Он увидел многоножку, попытался пересчитать ее ноги и сказал:

– О Боже! Сто ног! Как ей удается помнить о том, какую ногу ставить сначала, какую потом? Если бы у меня было сто ног, я бы запутался и тут же упал, я бы совсем не смог ходить. Эта многоножка творит чудеса.

Он сказал ей:

– Тетя, тетя, подождите! Я хочу вас кое о чем спросить, если вы не против.

Многоножка сказала:

– Я не спешу. Я просто совершаю утреннюю прогулку. Ты можешь задать свой вопрос.

Он сказал:

– Мой вопрос прост: у вас сто ног?

Многоножка удивилась:

– Сто? На самом деле, я никогда их не считала. Мне было бы очень трудно их сосчитать, но раз ты так говоришь, видимо, так и есть.

Кролик сказал:

– Вот что мне любопытно: как вам удается ходить с таким прицепом из ста ног? Как вам удается управлять – какую ставить первой, какую второй, какую третьей, какую четвертой?..

Многоножка ответила:

– Я никогда об этом не задумывалась. Я попробую.

И в тот же миг она упала на землю там, где стояла. Она позвала кролика и сказала:

– Идиот! Никогда больше не задавай многоножкам такой вопрос, иначе многоножки вымрут. Мы не сможем жить с таким любопытством. До сих пор я прекрасно справлялась, но как только я стала наблюдать за тем, что делают ноги… когда я начала вспоминать о своих ста ногах, мой ум пришел в сильное замешательство.

Само‑ вспоминание – это школьный метод. А школьный метод означает, что вы находитесь в безопасном монастыре, не занимаетесь никакой опасной работой. Иначе ваше вспоминание… при работе на фабрике, при работе в плотницкой мастерской, пытаясь вспоминать, вы неизбежно окажетесь в том же положении, что и эта многоножка.

Я не хочу, чтобы у кого бы то ни было были неприятности во имя духовности, поэтому снова мой совет вам – чистое свидетельствование, никакого вопроса о своем «Я». И свидетельствование должно быть тоже очень игривым, не серьезным, с чувством юмора. Если вы забудетесь, ничего страшного. Как только вспомните, снова начинайте. Вы будете много раз забывать, много раз вспоминать. Здесь не должно быть чувства вины, это свойство человека.

Очень медленно в вас будут возникать все бо́ льшие и бо́ льшие промежутки свидетельствования. В тот момент, когда ваше свидетельствование достигнет пика – в отдельные моменты оно будет кристально ясным, – мысли просто исчезнут. Вы будете в абсолютной тишине. Чем бы вы ни были заняты, ваше молчание не будет этому мешать. Напротив, ваше мастерство, ваше творчество будут усилены.

Если вы создаете статуи, или рисуете, или занимаетесь музыкой… с таким сумасшедшим умом, со всеми этими кружащимися мыслями, вам тем не менее удается создавать прекрасную музыку. Только подумайте о тихом уме – насколько более глубокую и возвышенную музыку вы могли бы создавать!

Все то же самое можно применить к любой сфере жизни. Я хочу подчеркнуть: если ваша медитация случается правильно, все в вашей жизни начнет улучшаться. Это единственный критерий. Не нужно спрашивать никого другого, вы сами можете это видеть.

С медитацией все в вашей жизни будет становиться лучше. Когда ваша медитация достигнет высочайшего пика, все ваши усилия приобретут красоту, грацию и творчество, о которых вы и помыслить не можете. Вот почему я советую не отделять духовную жизнь от обычной. Не создавайте никакого разделения. Пусть эта жизнь остается единым целым.

Так что если меняется ваше сознание, то все вокруг вас тоже меняется.

Я не могу представить, чтобы человек медитации отрекся от своей жены. Нет, медитативный человек будет еще больше любить свою жену. Возможно, его любовь будет становиться все более и более чистой, все менее и менее сексуальной, более и более молитвенной. Но он не сможет от нее отречься, это уродливо. Оставить бедную женщину и сбежать – смелые мужчины так не поступают. Это подходит трусу, но не тому, кто медитирует.

В деревне, где я жил, мне нравилось сидеть в магазинчике одного старика. Он продавал сладости. Меня привлекали не его сладости, но сладость этого человека. Он говорил:

– Себестоимость этих конфет одна рупия, и если вы хотите, за мой труд и для поддержания моей семьи вы можете дать мне одну анну сверху – это будет моя прибыль.

Сначала он называл себестоимость, а потом озвучивал свою прибыль. И это он также оставлял на ваше усмотрение:

– Если вы не хотите платить мне, вы можете взять их по себестоимости – конечно, я бедный человек, я не могу отдать их вам ниже себестоимости. Я могу подарить вам свой труд, могу отдать вам свою прибыль, но не могу снизить цену ниже себестоимости.

Я поинтересовался – потому что это был рынок сладостей, и там было много магазинов, – я поинтересовался в других магазинах о стоимости того, что, по его словам, стоило одну рупию. И другие продавали то же самое по две рупии, по две с половиной рупии – то же количество, но не то же качество, не такую любовь.

Я часто сидел рядом, когда он готовил свои сладости. Он даже спрашивал меня:

– Ты один такой. Почему ты приходишь и сидишь здесь?

Я отвечал:

– Мне просто это нравится – видеть, как вы работаете. Вы работаете с такой любовью, как будто бы готовите эти конфеты для своей любимой, которая возвращается после долгих лет разлуки – а вы ведь не знаете, кем окажется ваш покупатель.

Он смеялся:

– Насколько мне известно, это всегда один и тот же покупатель – разные лица, но покупатель тот же самый. Вот почему я не могу обманывать. Я не могу жульничать, я не могу пользоваться людьми, потому что это один и тот же покупатель, с разными лицами. Я узнал его.

Всю его жизнь я бы описал как жизнь великого святого – хотя никто в мире не распознал бы в нем святого, потому что в нас так глубоко укоренена идея о том, что святой должен отречься от жизни, устраниться из жизни. Это анти‑ жизненное отношение оказалось таким ядовитым, что разрушило всю красоту человеческого существования. Оно отняло у человека все его достоинство.

Поэтому я продолжаю настаивать (даже если вы чувствуете, что само‑ вспоминание легче), чтобы вы пытались свидетельствовать. Даже если вначале это трудно, по мере продвижения становится очень легко.

Гаутама Будда говорил: «Мое учение горькое в начале, но сладкое в конце».

То, что ты говоришь, кажется очень верным. Но когда я говорю это своим друзьям, принадлежащим к более образованным слоям общества – врачам, профессорам, инженерам и городским чиновникам, – они считают, что меня загипнотизировали или промыли мозги. Каждый раз я применяю логику, и тогда они оказываются в растерянности. Но почему они не принимают тебя, если не могут опровергнуть? Почему они так сильно настроены против тебя?

Это очень просто. Они считают себя интеллектуалами, но быть интеллектуалом не значит быть разумным. Это врачи, инженеры – они могут быть государственными служащими, занимающими высокие посты, их эго стало очень большим. Когда вы говорите им: «Вы можете сами в этом убедиться», им нечего противопоставить. Но, тем не менее, они должны защищать свои эго, и единственный способ – сказать, что вам промыли мозги, что вас загипнотизировали.

Когда ты встретишься с ними в следующий раз, скажи им, что для того, чтобы кому‑ то промыли мозги, для начала нужен мозг. Если у вас есть мозги, приходите на встречу. И скажи им, что последние открытия в области психологии свидетельствуют о том, что только очень разумных людей можно загипнотизировать, идиотов загипнотизировать невозможно! Вы можете попробовать. Все эксперименты на идиотах провалились. Это почти то же самое, что пытаться загипнотизировать буйвола. Теперь научно доказано, что только тридцать три процента всего человечества могут быть подвержены гипнозу – всего тридцать три процента! И эти тридцать три процента и есть те люди, которые составляют разумную часть человечества. Но, вероятно, они могут оказаться не в курсе этих последних открытий.

Они используют слова «гипноз» и «промывка мозгов», чтобы унизить тебя.

Спроси их, как много им известно о промывке мозгов? Спроси их, могут ли они промыть тебе мозги… как много им известно о гипнозе? Спроси их: «Вы можете меня загипнотизировать? И если вы ничего не знаете о промывке мозгов и о гипнозе, то не имеете права говорить об этих вещах». Они могут найти меня здесь. Ты можешь сказать им: «Вы можете прийти, вы можете попытаться промыть мне мозги или загипнотизировать меня».

Я не вижу никакого вреда ни в том, ни в другом, оба метода хороши. Промывка мозгов просто означает вычищение всего того мусора, который вы носите в своей голове. Они боятся промывки мозгов, потому что у них нет ничего кроме мусора. Если его вымыть, то мозга у них нет, отсюда и их страх. А почему они боятся гипноза? Гипноз просто означает намеренное погружение в состояние сна. Это прекрасное здоровое пространство, оно может быть очень полезным. Теперь самые современные больницы принимают на работу гипнотизеров, потому что под гипнозом можно даже проводить без наркоза операции. Под гипнозом можно легко вылечивать многие заболевания просто потому, что они существовали только в уме. Люди могли быть просто одержимы какими‑ то болезнями, которых на самом деле не было. Если при помощи гипноза вы можете посеять в их голове мысль о том, что с болезнью покончено и больше они не больны ей. Когда они пробудятся, вы увидите другого человека, который больше не будет болен.

Гипноз может стать благословением.

В Советском Союзе гипноз применяли в образовании. Ребенок засыпает у себя дома, но на нем надеты наушники, соединенные с центральной системой в школе. Когда он засыпает, очень медленно ему начинают преподавать – так медленно, что он чувствует, что будто бы ему снится сон, и его сон не нарушается. Это огромное преимущество. Это означает, что шесть часов ночного времени, восемь часов ночного времени могут быть использованы для обучения. За двадцать четыре года, которые мы тратим на то, чтобы окончить университет, можно получить в три раза больше знаний. Но ваши так называемые интеллектуалы могут быть не в курсе этих методов, которые используются по всему миру.

Очень скоро гипноз станет одной из самых важных наук, над развитием которых нужно работать. Человеческий ум находится в таком напряжении, в таком страдании, в таких мучениях, что приходится употреблять алкоголь, марихуану, гашиш, опиум и всевозможные наркотики, просто чтобы забыться, чтобы избавиться от всех этих тревог, хотя человек понимает, что это лишь на время. Завтра, когда он проснется, все эти тревоги будут поджидать его у двери, они никуда не ушли.

Гипноз может очень легко трансформировать вас без применения наркотиков. Есть люди, страдающие от никотиновой зависимости – они не хотят курить, но у них есть зависимость. Они испытывают муки. Они прекрасно знают, что это вредно, но убивают себя, и никакое мудрое консультирование не может здесь помочь. Они знают все, что вы говорите: что это разрушит ваше здоровье, у вас могут быть проблемы с легкими, вы можете заболеть туберкулезом, вы можете заболеть даже раком и, конечно, вы умрете как минимум на два или три года раньше. Все это знают, но зависимость никуда не девается. Гипноз так прост. За три недели, всего за три недели, по часу каждый день – и ваша привычка исчезает. Всего три недели, один час в день, вам нужно говорить: «Тебе не нужны сигареты, тебе не нужно курить».

И не нужно, чтобы кто‑ то вам это говорил – вы можете просто ставить рядом с собой магнитофон. Просто запишите первую сессию с гипнотизером. А гипнотизер – это не волшебник, он просто ученый, и то, что он делает – простой метод. Так что просто запишите первую сессию, и потом в любое время, когда вам захочется, каждый день просто используйте эту записанную сессию. И за три недели вы освободитесь от никотиновой, алкогольной или любой другой зависимости.

Гипноз до сих пор не использовался. Это невероятно сильный инструмент для улучшения человека – его сознания, его тела – со всех сторон.

Эти люди ничего не знают о промывке мозгов, они также ничего не знают о гипнозе, но оттого что они профессора, врачи, они считают себя интеллектуалами. Пригласите этих интеллектуалов, и я сделаю все возможное, чтобы промыть им мозги, – я это обещаю! Эти люди просто боятся – боятся, потому что с одной стороны, они пытаются притворяться интеллектуалами, а с другой стороны, все, что они делают, совершенно абсурдно.

Я видел профессоров, которые ведут себя, как деревенщины – идут к какому‑ нибудь святому, чтобы прикоснуться к его стопам, потому что якобы в этом святом находится целительная сила. Или если святой дает вам благословение, то вы обязательно получите повышение по службе. В такие моменты они не думают о себе как об интеллектуалах.

Я и сам был профессором, так что я многое знаю.

Помню одного профессора, который носил в себе эту мысль о том, что он великий интеллектуал, и при этом был фанатичным индуистом. Я сказал:

– Эти вещи не сочетаются. Разумный человек не может быть фанатиком. Разумный человек всегда открыт, всегда готов выслушать другого, всегда готов принять истину, даже если она противоречит его старым идеям.

Однажды я выступал на конференции, посвященной статусу мусульманских женщин в современном мире. Он также присутствовал среди зрителей.

Я сказал:

– Позволять мужчине иметь четырех жен, значит опускать женщин ниже уровня человека, низводить их до уровня скота – у самого Магомета было девять жен. Я не могу этого ни простить, ни забыть. Настало время мусульманкам устроить бунт.

Он был очень доволен, потому что сам был фанатичным индуистом, настроенным против мусульман. Он сказал:

– Ты молодец, все остальные выступили просто позорно.

Я ответил:

– Но помни, что у Кришны было шестнадцать тысяч жен. Магомет – это ничто. Пять пандав имели одну жену. Это другая крайность – пять братьев и одна жена. Это уродливо. И один из братьев, Юдхиштхира, был известен как Дхармарадж – то есть «король духовности». Если это король духовности, то что можно сказать об обычных людях? И этот человек, Юдхиштхира, был азартным игроком. Но, тем не менее, он – король духовности. Он проиграл все. Осталась только жена – она была совместной собственностью всех пяти братьев. Он и на нее играл, и в итоге ее тоже потерял. Но ни один индус его не критикует. Нам, по крайней мере, следует перестать называть его Дхармарадж. Он обращается с женщинами как с собственностью, ставя их на карту в игре.

Тот профессор сказал:

– Вот почему я никогда не прошу вас меня подвезти.

Я ответил:

– Это никак не взаимосвязано. Вам бы пришлось меня слушать – вы в моей машине, и я буду останавливаться тогда, когда захочу. И если вы не можете ответить, то, по крайней мере, отбросьте мысль о том, что вы интеллектуал. Когда я критиковал мусульман, те же самые аргументы доставляли вам удовольствие. А с индуистами – тот же аргумент, но в большем масштабе – и это причиняет страдание. Это не разум, это фанатизм. Это просто слепая вера.

Возможно, эти люди сдавали экзамены, возможно, у них хорошая память, но у них нет разума. Разум – это совершенно другое дело. Разумный человек, ищущий истину, всегда готов к встрече с ней, откуда бы она ни появилась. Он никогда не бывает категоричным, упрямым, никогда не бывает закрыт. Его двери всегда распахнуты для истины.

Эти люди, которые говорят, что тебе промывают мозги, – скажи им, что ты чувствуешь себя очень чистым. Я занимаюсь химчисткой, и она совершенно невидима. Скажи им: «Никто не увидит, что тебе промыли мозги, но ты почувствуешь, что они стали очень чистыми». Скажи им: «И с тех пор, как меня загипнотизировали, я живу в абсолютном блаженстве. Чем ты занимаешься, просто будучи профессором или инженером? Это ничто. А вот я испытываю райское наслаждение».