Воспоминания детей

Ян Стивенсон «работал» только с детьми. В одном из интервью, обосновывая эту особенность своих исследований, он говорил:

«Я подозрительно отношусь к случаям, где субъектом является взрослый, потому что в действительности нельзя контролировать влияние на подсознание информации, которая окружала взрослого. Большинство же детей начинает говорить о своих прошлых жизнях в возрасте, когда у них почти нет доступа к соответствующей информации и их трудно заподозрить в сознательном или в подсознательном построении истории перевоплощения» /40/.

Дети рассказывали Стивенсону множественные подробности их прежних жизней, называя имена, города и деревни, где они прежде жили; давая точные описания домов и их убранства; мест, где хранились или были спрятаны деньги и другие ценности; называли имена своих близких – родителей, братьев, сестер, имена своих соседей и т. д. Бесспорная ценность подобной информации состояла в том, что сообщенные сведения относились к жизням, закончившимся за несколько лет до нынешнего воплощения, и, естественно, они легко поддавались проверке. Всего за период 1966-1977 гг. Стивенсон собрал более 2500 воспоминаний своих маленьких пациентов во многих частях света, около 800 из них прошли документальную проверку. Он организовал международную сеть агентов, сообщавших ему о случаях, представляющих интерес. В среднем для проведения интервью по разработанной им методике, ознакомления с документальными материалами, утомительных перекрестных опросов родственников и свидетелей ему приходилось ежегодно проезжать более 100 тыс. км. Раймонд Моуди определил работу Стивенсона как «тщательный до педантичности труд» /62/.

Обычно дети начинают вспоминать свои прошлые жизни в возрасте приблизительно от двух до семи лет, хотя относительно редко воспоминания могут возникать и в более позднем возрасте. Малый возраст детей и, соответственно, их ограниченный словарный запас создают дополнительные трудности для интервьюера, однако в некоторых случаях, часть которых будет рассмотрена ниже, воспоминания были весьма обширны /136/.

Если коротко обобщить выводы, полученные Стивенсоном, можно говорить о следующем. В 82 % случаев дети очень отчетливо вспоминали свое имя в прошлой жизни и ее подробности, в 67 % помнили обстоятельства своей смерти, которая в большинстве случаев была насильственной и настигала их преимущественно в возрасте 30-40 лет. В основном очередная реинкарнация наступала через год или полтора, хотя в некоторых редких случаях она наступала либо значительно позже, либо существенно раньше, иногда даже через один день. Чаще всего душа погибшего от насилия человека воплощалась неподалеку от места его жительства.

Более чем в 60 % случаев на теле вновь родившегося ребенка обнаруживались родимые пятна или деформации кожи, часто совпадающие с местом, куда были нанесены смертельные ранения. Стивенсон по состоянию дел на 1977 год осмотрел более 200 детей с подобными родимыми пятнами, многие из которых было невозможно отличить от шрамов. Родители утверждали, что ребенок родился с этими дефектами кожи, а не получил их впоследствии. В ряде случаев Стивенсону удавалось получить патологоанатомические заключения, подтверждающие, что раны действительно имели место и локализованы были точно там, где сейчас у ребенка расположены родимые пятна или другие изъяны кожи.

В книге «Двадцать случаев возможного перевоплощения» /136/ Стивенсон приводит воспоминания Рави Шанкра, который в прошлой жизни был зверски убит двумя людьми, один из них был его родственником, желающим полностью унаследовать богатство отца мальчика. Ему отрубили голову. Сейчас вокруг шеи Равви Шанкра шрам, как от ножевой раны.

Другой пример рассказан турецким мальчиком, который в прошлой жизни был бандитом. Дом, где он укрылся, был окружен полицией, и он в отчаянии решил покончить жизнь самоубийством. Уперев ружье прикладом в пол, он выстрелил себе в шею справа около подбородка. Сейчас у ребенка глубокая отметина под подбородком и шрам на голове, в том месте, где вышла пуля.

«Я все больше думаю, – говорил Стивенсон в одном из своих докладов, – о существовании некоего промежуточного нефизического тела, выполняющего функцию носителя качеств личности от одной ее жизни к другой… На мой взгляд, оно действует как шаблон для производства нового физического тела, которое предположительно должно быть занято перевоплощающейся личностью, а родимые пятна или изъяны при этом отражают места ран и повреждений на теле прежней личности».

Сейчас мы знаем, что эту функцию выполняют эфирное и первое астральное тела (см. часть 1, раздел «Смерть и тонкие тела человека»). Естественно, что при сравнительно долгих промежутках между жизнями и закономерном распаде этих тел передача следов прошлых повреждений, о которых говорит Стивенсон, невозможна.

В 26 % случаев дети панически боялись тех предметов, которые прямо или косвенно ассоциировались у них с орудиями, вызвавшими их насильственную смерть в прошлой жизни. Так, одна девочка панически боялась воды, мостов и автобусов, так как помнила, что ее сбил автобус, когда она перебегала мост через реку. Она упала в реку и утонула, Теперь, чтобы искупать эту девочку, четыре человека должны были удерживать ее в лежачем положении. Другой пример связан с ребенком, который в прошлой жизни умер от ножевых ран. Сейчас, по рассказам его матери, он сильно боится ножей, вплоть до того, что никогда не пользуется ими за столом. Если ему нужно что-нибудь разрезать, он всегда это делает вилкой /139/.

Одной из особенностей детей, исследуемых Стивенсоном, которую можно рассматривать как весомое доказательство их реинкарнации, является так называемая ксеноглоссия. Этот термин был введен в обращение лауреатом Нобелевской премии, физиологом и парапсихологом Чарльзом Рише сравнительно недавно. Он имеет греческие корни: ксено означает чужой, глосс – можно перевести как язык. Таким образом, в случае ксеноглоссии субъект способен общаться на чуждом ему языке, который он никогда сознательно не изучал. Различают два вида ксеноглоссии: декламационную и воспринимающую. В первом случае субъект не всегда понимает смысл высказываемого им, во втором – он способен общаться на этом языке. Стивенсон, являющийся одним из ведущих исследований этого феномена, считает, что «подлинные случаи воспринимающей ксеноглоссии представляют важное свидетельство перевоплощения личности человека после его смерти» /137/. В книге, посвященной ксеноглоссии, он приводит пример, когда женщина, наполовину еврейка, наполовину американка, во время сеанса гипноза внезапно заговорила на шведском языке двухсотлетней давности. Ее способность общаться на этом языке подтвердили приглашенные шведские эксперты. Стивенсон исследовал этот случай на протяжение 16 лет, его доклад по нему занимает более 200 страниц. В другом описанном им эпизоде четырехлетний синегальский мальчик, живущий в семье буддистов в маленькой деревне на Цейлоне (Шри-Ланка), постоянно смущал своих родителей поведением и молитвами, более подходившими мусульманину чем буддисту. Стивенсон записал его речь на магнитофонную пленку, которую передал для заключения мусульманскому ученому Т. Мискину. По мнению последнего, мальчик говорил на одном из наречий тамильских мусульман.

Идея о реинкарнации души – это практически единственная нить, связывающая рациональное человеческое мышление с непостижимым Абсолютом. Если доктрину реинкарнации выдумали люди, то это было величайшее изобретение человеческого разума.

Энтони Мертон

В семье выдающегося нью-йоркского терапевта, шотландца по происхождению, доктора Маршала У. Макдаффи мальчики-близнецы внезапно начали разговаривать на каком-то неизвестном языке. Пораженные родители отвезли мальчиков в Колумбийский университет на факультет иностранных языков, но его специалисты не сумели прийти к какому-нибудь определенному решению. Позже случайно встретившийся озадаченным родителям профессор древних языков помог прояснить эту ситуацию – оказалось, что шотландские малютки знали семитский, точнее древний арамейский язык, бывший в употреблении во времена Христа / 40/.

Издаваемая в Кобленце (ФРГ) газета Rheinischer Merkur 31 мая 1947 года сообщила о случае, происшедшем в Индии с маленькой девочкой, выпавшей из окна третьего этажа. К счастью, она не получила серьезных телесных повреждений, но начала говорить на нескольких иностранных языках. Как установили ученые, это были староиндийские диалекты, на которых уже давно никто не говорит /40/.

Классическим считается случай из коллекции Стивенсона, происшедший в Индии с девочкой по имени Сворнлата. В 1951 году отец трехлетней Сворнлаты взял ее и других детей в небольшое путешествие. При возвращении, проезжая город Катни, Сворнлата попросила шофера автобуса свернуть на дорогу к «ее дому». Естественно, этой просьбе не придали значения. Когда же семья остановилась, чтобы выпить чаю, девочка сказала, что лучше бы они попили чай в ее доме, который находится «здесь недалеко». Это удивило ее отца, который знал, что в Катни они никогда не были. Еще больше удивили его рассказы Сворнлаты другим его детям о своей «прежней жизни» в Катни в семье Патхаков, родственницей которых считала себя Сворнлата..

В 1958 году Сворнлата встретила женщину из города Катни и утверждала, что знает ее. В 1959 году парапсихолог профессор Банерджи из университета Раджастхаб начал изучение этого случая. Он познакомился с родителями Сворнлаты, а затем поехал в Катни, где встретился с семьей Патхаков. Профессор запомнил около десяти подробностей, которые Сворнлата сообщила ему о доме Патхаков. Все эти подробности оказались абсолютно точными. Подтвердились и ее рассказы о дочери Патхаков Бийи, умершей за восемь лет до рождения Сворнлаты.

Летом 1959 года члены семьи Патхаков и семьи Бийи приехали в гости в дом, где жила Сворнлата. Естественно, что она не была знакома с ними, но в ситуации, контролируемой исследователями-парапсихологами, узнала их всех, называла их по именам, вспоминала разные события из их жизни с Бийей. Например, Сворнлата вспомнила, что у нее, как и у Бийи, на передних зубах стояла золотая пломба. Невестка Бийи подтвердила этот факт. Сворнлата приводила и интимные подробности жизни Бийи, как, например, то, что ее муж втайне от всех взял у жены 1200 рупий, или об инциденте во время их свадьбы.

После этого летом 1959 года, Сворнлата и ее семья впервые поехали в Катни и Майхар, где покойная Бийа прожила несколько лет после замужества и умерла. В Майхаре Сворнлата узнавала других людей и места, ее высказывания неизменно подтверждались. Семья Патхаков высказала предположение, что Сворнлата – перевоплощение Бийи, хотя ранее они не верили в существование подобных возможностей /136/.

Другой тщательно изученный случай произошел с мальчиком Бишем Чандой, который родился в семье Гхуламов в городе Барейлли в Индии. Он рано стал рассказывать о своей прошлой жизни в городе Фильбхите. В возрасте около 6 лет он вспомнил, что его звали Лакшми Нарайн и он был сыном богатого землевладельца. Он описывал свой дом в Фильбхите, говорил, что любил смотреть на танцы девушек – профессиональных танцовщиц, которые порой выполняли функции проституток. Он вспомнил веселые вечеринки, которые происходили у соседа, в доме с «зелеными воротами». Говорил, что у него была женщина, которую звали Падмой. Он считал ее своей собственностью, и однажды убил человека, выходящего из ее комнаты.

Семья Бишема Чанда была бедной – отец работал простым чиновником, и с течением времени сравнение их жизни с той, прошлой, стало расстраивать мальчика. Иногда он отказывался от пищи, говоря, что такую пищу в их доме не давали даже слугам. Он требовал мяса и рыбы, и если семья не могла их купить, шел выпрашивать все это у соседей. Он швырял одежды из хлопка, требуя шелковой, требовал денег у отца, а когда не получал их, горько плакал.

Рассказы Бишема Чанда заинтересовали прокурора города Барейлли некоего К. Сухая, который, взяв его вместе с отцом и старшим братом, поехал с ними в Фильбхит. К тому времени прошло восемь лет со дня смерти Лакшми Найрана, кем и был, по его мнению, мальчик.

Когда они приехали в Фильбхит, у дома семьи Найрана собралась толпа любопытных. Все в городе хорошо знали эту богатую семью и их непутевого сына Лакшми, который путался с проституткой Падмой (проживавшей и сейчас в этом же городе). Они знали и о том, что Лакшми в порыве ревности выстрелом из пистолета убил любовника Падмы, но семья была достаточно богатой, чтобы замять дело. Сам Лакшми умер своей смертью в возрасте 32 лет.

Мальчик назвал впечатляющее количество подробностей, которые практически все полностью подтвердились. Он указал на дом своего соседа, тот – с «зелеными воротами», место, где выступали танцовщицы, свой класс в школе, опознал своего учителя, правильно описал своего слугу и назвал касту, к которой тот принадлежал, указал место, где отец Лакшми спрятал драгоценности, и т. д. Когда мать Лакшми увидела Бишема Чанда, между ними возникла сильная симпатия, и позже он сказал, что любит ее больше, чем свою собственную.

В течение всего этого визита мальчику несколько раз дарили барабаны. И хотя он никогда раньше подобных барабанов не видел, к удивлению окружающих и членов своей семьи начал умело играть на них, как когда-то это делал Лакшми.

Стивенсон считает, что этот случай особенно важен тем, что многие упомянутые в нем люди еще живы и могли подтвердить воспоминания Бишема Чанда /3/.

Идея перевоплощения выросла не только на почве фольклорно-мифологического сознания, но и на почве самых серьезных исканий человеческого духа, от которых никак не может отвернуться никакой мыслящий человек, даже если он вполне добросовестно отвергает саму эту идею. Доктрина реинкарнации обнаруживает следы бесспорной интуиции разума и сердца, которая заставляет верить в то, что человеческие деяния имеют результаты, которые не исчерпываются кратким промежутком его земной жизни, но сохраняются и после разрушения его тела… Наконец, это учение содержит бесспорную надежду на то, что идеал, к коему стремится человеческая жизнь, не достижим в рамках этой жизни и его осуществление должно быть передано будущему.

Профессор Владимир Шохин

Столь же впечатляющий случай, подтверждающий феномен реинкарнации, произошел с Шанти Дэви и был описан Робертом Альмедером /3/.

Шанти родилась в 1926 году в старом Дели. В 3 года она начала рассказывать о своей прежней жизни. Во время нее она была замужем за человеком по имени Кендарнрат, имела двоих детей и умерла в 1925 году при рождении третьего ребенка. Тогда ее звали Луджи. Она подробно описала свой дом, рассказала о своих близких и о родственниках мужа.

Со временем, когда девочку стало трудно отвлекать от воспоминаний о прежней жизни, в которую ее родители, безусловно, не верили, считая нивесть откуда взявшимися фантазиями, один из родственников написал письмо с изложением ситуации и отослал его по адресу, сообщенному Шанти. Это письмо получил потрясенный вдовец по имени Кендарнард, оплакивающий потерю своей жены Луджи. Но, даже будучи истинным индусом, он не мог поверить, что Шанти – реинкарнация его прежней жены. Подозревая розыгрыш, он попросил своего кузена мистера Лала, проживающего в Дели, навестить семью Шанти Дэви и разобраться с ситуацией на месте. Когда мистер Лал прибыл, дверь ему открыла Шанти (тогда ей было 9 лет) и тотчас повисла у него на шее: «Мама, смотри, вот брат моего мужа! Он жил недалеко от нас в Муттре. Я так рада! Я хочу расспросить его о муже и сыновьях».

Естественно, все факты, о которых рассказывала Шанти, во время разговоров полностью подтвердились. Было принято решение, чтобы Кендарнард и его сын приехали в Дели. Когда эта встреча состоялась, Шанти без устали ласкала своего бывшего мужа и сына, называла их ласковыми именами, известными только им.

После сообщения в прессе об этом случае все дальнейшее было взято под контроль исследователями, которые решили отвезти Шанти в Муттру и ввести ее в дом, где она якобы жила и умерла в прошлой жизни. По приезде в Муттру Шанти опознала многих родственников и, что особенно показательно, стала говорить на диалекте этой местности. Она указала Кендарнарту место, где Луджи закопала горшок с кольцами, и он был найден.

По разным причинам Шанти больше никогда не встречалась с Кендарнартом.

Один из случаев, исследованных Яном Стивенсоном и впоследствии приведенный в одной из работ ламы Согъяла Ринпоче, привлек внимание Далай-ламы, который даже прислал своего специального представителя для проверки рассказа девочки и встречи с ней.

Эту девочку звали Камаладжит Кур, она была дочерью учителя-сикха в Пенджабе (Индия). Однажды, когда они с отцом были на ярмарке, она попросила отвезти ее в находящуюся неподалеку деревню, в которой, как она уверяла, находится ее настоящий дом. Камаладжит рассказала своему нынешнему отцу, что когда они с подругой ехали на велосипедах, их сбил автобус. Подруга была убита сразу, а Камаладжит была тяжело ранена и позже скончалась.

Отец выполнил просьбу дочери и отвез ее в эту деревню. Соседи подтвердили рассказ девочки, сообщив, что погибшую звали Ришма, ей было шестнадцать лет, и она умерла в машине по дороге домой из больницы.

Войдя в дом, Камалджит попросила дать ей фотографию ее класса, которую она стала с радостью рассматривать, называя имена всех своих одноклассниц.

Когда пришли дедушка и дяди Ришмы, она тотчас узнала их и безошибочно назвала каждого по имени. Она указала отцу свою комнату, спросила, где ее учебники, две серебряные заколки для волос, две ленты и новый бордовый костюм. Присутствующая при этом тетя Ришмы подтвердила, что эти вещи принадлежали ее племяннице. На следующий день Камалджит встретилась со всеми своими бывшими родственниками, а когда настало время возвращаться домой, отказалась уезжать. Ее с трудом уговорили вернуться.

В книге А. М. Манн «Реинкарнация» /53/ описана следующая ситуация, которую наблюдал Стивенсон. Чистокровный индеец из племени тлингит по имени Каходи за год до своей смерти сказал своей племяннице, что он вернется в облике ее сына. Он уточнил, что у новорожденного на теле будет два шрама, похожие на те, что остались у него самого после хирургической операции.

Через полтора года после смерти своего дяди женщина родила мальчика, который имел эти отметины. Когда ребенок начал говорить, он внезапно произнес на тлингитском диалекте: «Ты узнаешь меня? Я – Каходи». Мальчик безошибочно узнавал членов семьи, называя их по именам, был способен вспоминать события, о которых не мог знать. К девяти годам эти воспоминания начали ослабевать, в пятнадцать лет он ничего не помнил из своего предыдущего воплощения.

Интересен описанный Стивенсоном случай половой дисфории, которая проявилась уже в раннем детстве. В психиатрии половой дисфорией называется ситуация, когда человек ощущает себя в ловушке своего пола, поскольку по ощущениям он принадлежит к прямо противоположному. Описанный случай произошел с четырехлетней бирманской девочкой по имени Мио. Однажды, увидев самолет, она сильно испугалась и заплакала. На вопросы отца она отвечала, что боится, что самолет ее убьет. Это событие, видимо, пробудило в ней некую память, поскольку после него она стала часто плакать и говорить, что ее настоящий дом в Японии, где она была мужчиной, имела жену и несколько детей. В прошлой жизни, по ее словам, она была поваром в японской армии, которая во время Второй мировой войны оккупировала Бирму. Во время приготовления еды она была убита пулеметной очередью с самолета. Она рассказала Стивенсону, что носила тогда шорты и большой ремень, но не надевала рубашку. Интересно, что мать Мио вспомнила свой сон в период беременности, в котором ей снился японский солдат в шортах и без рубашки. Однажды он сказал, что придет к ней жить, но она его прогнала.

Стивенсон установил, что эта деревня была оккупирована японской армией, и бомбардировщики союзников бомбили ее, а истребители, снижаясь, расстреливали любого, кого видели на земле.

Мио не нравился жаркий климат Бирмы, ее острая национальная кухня. Девочка часто просила на обед полусырую рыбу (суши – традиционное японское блюдо), настаивала, чтобы ей покупали одежду для мальчиков, категорически отказывалась носить платья. По этой причине ей пришлось оставить школу, где ее заставляли одеваться сообразно полу. Она носила короткую стрижку «под мальчика», играла в футбол и т. п.

К сожалению, Мио не помнила свое прежнее имя и место, где она жила в Японии. Поэтому до конца исследовать этот случай не удалось. Тех, кто скептически относится к случаю с Мио, Стивенсон спрашивает: «Если Мио хотела по каким-то причинам отождествить себя с умершей личностью, то почему она выбрала японского солдата? Во время оккупации их презирали в Бирме, и этот выбор не сделал бы ей чести ни в семье, ни в деревне». Стивенсон полагает, что психиатры и психологи должны серьезно исследовать случаи половой дисфории, которые довольно часто встречаются в Юго-Восточной Азии /141/. В другом месте и по другому случаю, Стивенсон обращает внимание на то, что люди, которые реинкарнируют в другие культуры, обычно вспоминают очень мало подробностей прошлых жизней, что, естественно, затрудняет проверку. Это высказывание Стивенсона было приурочено к случаю, в котором синегальский мальчик Ранжит обладал манерой поведения, вкусовыми и прочими пристрастиями, свойственными англосаксам. Впоследствии он сам сказал своим родителям, что его настоящий дом в Англии. Он, так же как и Мио, не мог, кроме общих воспоминаний, сообщить какие-нибудь подробности, пригодные для проверки. Нужно сказать, что подобные случаи, не редкость в Юго-восточной Азии, где во время Второй мировой войны погибло большое количество солдат из других отдаленных регионов мира.

Ян Стивенсон, несмотря на огромное количество, казалось бы, неоспоримых фактов, не ставит точку в своих исследованиях. Он считает, что факт реинкарнации можно было бы доказать при наличии идеальных примеров, в которых бы выполнялись следующие требования: а) доказанное отсутствие в воспоминаниях явлений ясновидения, телепатии и криптомнезии (воспроизведение чужих мыслей в качестве собственных); б) возникновение у человека сложных навыков, которым он никогда не обучался, – например, умение разговаривать на иностранном языке, игра на музыкальных инструментах; в) наличие врожденных следов от ран, полученных в прошлой жизни и доказанных показаниями свидетелей; г) устойчивость воспоминаний во времени без оживления их применением регрессивного гипноза или других психотехник; д) идентификация с прошлой личностью на протяжение всей нынешней жизни; е) продолжительное восприятие человека его семьей и друзьями как реинкарнированной личности; ж) проявление предсказуемых, исходя из прошлой жизни, реакций на какие-то особые случаи, лица и предметы /136/.

Большинство случаев, описанных Стивенсоном, удовлетворяют почти всем названным условиям, но совсем немного не «дотягивают» до идеала. Как же оценивает он лично полученные результаты? Привели ли они его к вере в перевоплощение? Нужно ли ждать появления идеального случая? К сожалению, Стивенсон неизменно отказывается отвечать на эти вопросы. Однако читатель сам может прийти к выводу, ознакомившись с двумя выдержками из его интервью /138/:

«Я думаю, что моя личная вера важна только для меня самого. Мне бы не хотелось повлиять своим ответом на взгляды других людей, заставить их поверить или не поверить в перевоплощение. Каждый должен сам изучать факты и сформировать собственное отношение к вопросу».

«Во что я действительно верю, так это в то, что перевоплощение является наилучшим объяснением большинства известных нам случаев. Существует впечатляющая масса доказательств, и они становятся с каждым годом все более убедительными. Полагаю, что разумный человек, если он того хочет, на основании доказательств может поверить в перевоплощение».