Проблемы синхронистов, возникающие в процессе работы

В послевоенные годы потребности международных организаций и частных конференций в синхронных переводчиках стали быстро расти. В 1948 году в Женеве открылась первая школа для обучения профессиональных синхронистов, а в 1962 году при московском институте им. М. Тореза были созданы курсы, готовящие переводчиков специально для ООН. В настоящее время в услугах квалифицированных синхронистов нуждаются не только правительственные учреждения или организаторы телемостов и конференций, но и менеджеры компаний, занимающихсякомпьютерами, спутниковой связью и многими другими видами глобальных коммуникаций. Без синхронного перевода на несколько языков современные международные конференции были бы просто немыслимы.
Это верно и для нашей страны и для большинства форумов на Западе, и особенно для ООН, где официальными являются шесть языков. Это - английский, французский, испанский, русский, китайский и арабский, которым соответствует равное число так называемых кабин или " будок" (от английского " booth"). В кабинах, за редким исключением " двуязычников", работают носители всех переводимых на заседании языков. Например, " английская кабина", - а название кабины определяется языком, на котором работают ее переводчики, - обеспечивает воспроизведение заседания на английский язык, " китайская кабина" - на китайский, и т.д.
В принципе, на заседаниях должны действовать шесть кабин, но первые четыре из них, а именно: английская, французская, русская и испанская - работают исключительно на ПЯ. Китайцы переводят с английского на свой родной язык и с него, а арабы - на английский и французский и обратно. Это, конечно, двойная нагрузка, из-за которой китайские и арабские переводчики работают втроем, а в остальных кабинах сидят по двое. В английской будке один синхронист (его называют russisant) переводит с русского и французского языков на английский, другой hispanisant - на тот же язык с испанского и французского. Во французской будке соответственно russisant переводит с русского и английского анна французский, а hispanisant - на тот же язык с испанского и английского.
При такой системе, - а она действует во многих крупных международных организациях, - каждый переводчик работает по тридцать минут, а потом наступает очередь его коллеги. В результате, если оратор выступает по-русски, а в английской кабине russisant отсутствует, то его коллега hispanisant слушает перевод из соседней кабины с русского на французский, а затем уже переводит с французского на английский.
Переводчики часто координируют свою работу с тем, чтобы оба не выходили одновременно из кабины. Часто на заседаниях бывает и тройной перевод - например, русский текст переводится на французский, с французского на английский, а затем на китайский. Такая трехфазовая передача осуществляется за несколько секунд. Если в конференц-зале рабочих языков только два, например, русский и английский, то создаются только две кабины. А если переводчики переводят " в обе стороны", они порой садятся в одну будку.
Синхронисты слушают голоса ораторов через наушники. Многие предпочитают надевать только один наушник, чтобы лучше следить за своим голосом и за переводом. Синхронный переводчик должен научиться одновременно сосредотачиваться на выступлении оратора и слушать собственный перевод. Переводчик сам включает и выключает собственный микрофон, что позволяет ему советоваться или разговаривать с коллегой во время работы. Однако, микрофон в кабине не должен усиливать голос переводчика, иначе громкий звук его собственного голоса может заглушить голос выступающего.
При столь высоком напряжении синхронисту нужны такие условия для работы, который бы способствовали ее эффективности. Совершенно необходимо, чтобы температура воздуха в кабине хорошо регулировалась, так как жара и холод способны сковать энергию переводчика и серьезно отвлечь его внимание от дела.
Но самое важное все же - это наличие под рукой всех письменных материалов, необходимых для предстоящего заседания. Сюда относятся в первую очередь, повестка дня, список выступающих с указанием их имен и должностей, перечень специфических сокращений, используемых экспертами в обсуждаемой области и другие документы, которые распечатываются на всех рабочих языках и заблаговременно раздаются переводчикам для освоения специализированных терминов.
Исправление ошибок, сделанных переводчиком во время работы делается через стенографов (по-английски verbatim reporters), которые в больших международных организациях ведут записи наиболее важных заседаний. Если переводчик знает, что допустил ошибку, он сообщает о ней после своего выступления стенографу, указывая точно, где в записанной речи и какие поправки должны быть сделаны.
Пожалуй, самая трудная роль выпадает на долю синхрониста, когда ему приходится иметь дело с неопределенными или сверхскоростными источниками переводимого языка. Речь, в частности, идет о видеофильмах и комментариях к слайдам, которые в качестве наглядных пособий все чаще и чаще используются сегодня на международных конференциях. Чтобы работать безошибочно в таком темпе переводчику приходиться обращаться с просьбой посмотреть до начала заседания видеозапись или получит текст сценария.
Наряду с общей дисциплиной и правилами поведения в тех учреждениях, где работают переводчики, в будках есть свои этические нормы. Например, синхронисты большую часть рабочего времени сидят в наушниках, через которые очень трудно услышать голос обращающегося к переводчику (в том числе коллеги по будке). Поэтому при необходимости что-то срочно сообщить работающему переводчику - будь то какой-либо термин или иная информация - лучше написать ему записку, а не отвлекать его внимание; в противном случае он вынужден будет снять наушники или закрыть микрофон, что чревато пропуском части выступления. Даже когда переводчик временно не работает, он все-таки должен внимательно следить за ходом заседания.
И все-таки правила поведения в будке, так же как и проблемы использования письменных текстов, - лишь этические и технические детали деятельности переводчика. В его работе, однако, есть такие проблемы, о которых сами синхронисты предпочитают просто не думать, чтобы не закомплексоваться и не запутаться в своих действиях. Это в первую очередь относится к их невероятно многофункциональной роли. В самом деле, только синхронисту известно, как можно услышать, понять, запомнить услышанную фразу, в случае необходимости развернуть или сжать ее, изменить ее синтаксис, и при этом дышать как можно тише и спокойнее, а говорить ровно и плавно
В умении быть всегда в форме, в мгновенной реакции на каждую переводимую фразу, в одновременном жонглировании понятиями и мыслями как раз и заключается суть работы синхрониста. Как писал один из профессионалов в этой области, " среди переводчиков нет места для медленно соображающих или для " словесно тупых" ".
В психологическом отношении условия работы синхрониста весьма нелегкие. Поскольку любой оратор обращается, в конечном счете, не к переводчику, а слушателям, синхронисту приходится выполнять двойную роль - быть получателем и отправителем информации и делать оба дела одновременно.
Отношение к работе синхронных переводчиков оказывается под стать распространенной в Америке идее, что перевод - своего рода механическая деятельность и что любой человек, заучивший несколько сот слов, может справиться с обязанностями синхрониста. Подобная иллюзия особенно сильно укрепляется во время межконтинентальных видеоконференций, где переводчик совершенно обезличивается, так как находится на расстоянии нескольких тысяч километров от места действия.
Ощущение собственной изолированности давят на психику переводчика, какой бы ни была его ментальность. И это даже не смотря на то, что рядом с ним сидит его коллега и что оба они являются членами коллектива, где люди помогают друг другу. Но в тот момент, когда начинается перевод, синхронист выходит один на один с залом. " Он может рассчитывать только на себя, на свои интеллектуальные ресурсы, свои знания, свою энергию. Он работает один. Чем больше у него слушателей, тем больше может усиливаться ощущение его собственной изолированности".
Другой психологический пресс оказывает свое влияние на переводчика потому, что в сфере его деятельности каждому воздается только за погрешности. Бывали случаи, когда в результате единственной ошибки или оплошности в ходе деликатных переговоров переводчик приобретал печальную мировую известность.
Говорят, что перевести - значит, прежде всего, понять. А чтобы понять и перевести - нужны талант, знания и специальная подготовка. Он должен обладать отличной долговременной и кратковременной памятью, способностью сосредотачиваться, выносливостью, интуицией, умением импровизировать, способностью ухватить тон и нюансы речи и приспособиться к стилю выступающего.
Еще одна из самых трудных и основных задач синхрониста заключается в том, чтобы уловить тон выступающего, понять, говорит ли тот с иронией, бесстрастно или яростно. Однако, переводчик не должен выдавать своего личного отношения к делегатам или к обсуждаемым вопросам.
По ходу работы синхронисту приходится иметь дело с терминологией политических переговоров, географией, литературой, мировой историей, не говоря уже о правилах и процедурах ведения заседаний. Профессиональному синхронисту необходимо также быть осведомленным в таких областях, как естествознание и техника, которые очень часто обсуждаются на научных конференциях.
Речевая компрессия, опущения и добавление материала, синекдоха и метонимия, использование антонимов и семантических эквивалентов и грамматическая инверсия - вот, примерно, основные приемы работы синхрониста, сложившиеся в итоге длительного развития устного перевода. Хотя каждый из них в той или иной степени отличается от других, все они сводятся к основной задаче синхронного переводчика, которая заключается в том, чтобы отредактировать и сократить словесный материал и одновременно передать его, не исказив общий смысл. Занимаясь компоновкой и перекомпоновкой фраз, он неизменно стремится сделать их прежде всего ясными и лаконичными. Возможности для этого коренятся в самой структуре языка как средства общения между людьми разных народов. Как показали исследования процесса переводческого воспроизведения живой речи, при синхронном переводе, синтаксис всегда проще, а средняя длина предложения всегда короче, чем при письменной обработке того же самого текста.
Как весь процесс перевода, так и его отдельные фразы - прослушивание и понимание, запоминание и расшифровка, а затем и произнесение словесного материала - зависят от самой природы человеческого языка и речи. Согласно психолингвистической теории Выготского[13], когда переводчик переходит от одной лексической системы к другой (например, с русской на английскую), слова ИЯ расшифровываются на абстрактном или символическом уровне, прежде чем они перекодируются на ПЯ. Иными словами, тут происходит движение от поверхностной структуры языка к глубинной, а затем - вновь возвращение к поверхностной структуре. Теоретически, переводчик может обойти " заход" на абстрактный уровень путем выбора часто встречающихся в языке эквивалентов, т.е. застывших выражений. Однако чем лучше он знает язык, семантические соответствия между языками, а также принципы, которые регулируют построение словосочетаний и предложений, тем больше у него шансов улучшить свой перевод - сделать его адекватным и плавным.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что проблема подготовки синхронного переводчика является весьма актуальной.