Глава 7. Праздничный вечер

Это была модная дилемма десятилетия, а я даже не могла позвонить Элис. И что вообще надевают на свидание с семнадцатилетним гением, который даже не намекнул, что предстоит этим вечером?

В среду Эдвард позвонил узнать мой адрес и напомнить, что я должна быть готова к шести.

- Звучит хорошо, – сказала я, – а что вообще нам предстоит?

- Ты знаешь, что я не собираюсь рассказывать тебе.

- А как я узнаю, что одета подходяще?

- Ты будешь великолепна.

Он был милым, но это мне не очень помогало.

Субботним утром я приняла долгий душ. Такой долгий, на самом деле, что витраж в моей ванной запотел, и полилась холодная вода.

Я завернула волосы в полотенце и вернулась в спальню. После того, как я полтора часа беспомощно пялилась в свой шкаф, я вызвала подмогу.

Двадцать пять минут спустя прибыл Эммет с упаковкой пива.

- Какого черта ты здесь делаешь?

Роуз вынырнула из-за Эммета:

- Ты сказала придти помочь тебе. Я прихватила несколько вариантов. – Она указала на складной саквояж, что держала в руках.

- Я думала, мы сохраним все это между нами.

- Не беспокойся насчет Эма, – отмахнулась она, подгоняя меня наверх.

- Белла, расслабься, – продолжил Эммет. – Я только посмотрю игру и подожду Роуз. Ничего страшного.

Как только мы поднялись в спальню, я захлопнула дверь и повернулась к Роуз.

- Ничего страшного? Ты издеваешься?

- Прости, но он настаивал. Он не видел меня четыре дня и надулся, когда я сказала, что собираюсь сюда. Я не смогла придумать веской причины, чтобы оставить его дома.

Я закатила глаза, вздыхая.

- Его не волнует возраст Эдварда. Он, вероятно, даже не заметит этого. И так как я пригрозила ему длительным Роуз-воздержанием, будь уверена, что он ничего не скажет Джасперу или Элис.

Я бросилась на кровать.

- Я вообще не знаю, почему так испугалась.

- Потому что это имеет значение? – Роуз села рядом со мной. – Когда в последний раз ты ходила на свидание?

- В январе, – вздохнула я. – Я встретила того парня в «Swanky Bubbles», и мы…

- Я не имею в виду секс. Я имею в виду вечер, как предшественник возможных отношений. Настоящее свидание. Когда в последний раз у тебя оно было?

- Пять лет назад.

- Ох. Правильно ли я поняла, что все пошло не так?

- Не совсем. Я имею в виду, первое свидание было прекрасным. Но потом год этих отношений закончился полным дерьмом.

- Не дай этому сыграть против Эдварда. Я имею в виду, позволь всему идти своим чередом. Ты нервничаешь из-за неудачного опыта пять лет назад. Пять лет назад у Эдварда еще даже яички не опустились.

Я не могла удержаться от смеха.

- Все будет хорошо. И даже если это полная катастрофа, ты не думаешь, что пора бросить эту «я-могу-играть-в-их-игру-лучше-чем-они» браваду, и пусть парень даст тебе больше, чем только член? – Она взглянула на часы. – Черт, посмотри на время. У нас есть только полчаса, а твои волосы еще не высохли. Где у тебя фен?

Роуз взяла все под контроль, и следующее, что я увидела в зеркале, – мои волосы уложены мягкими волнами, a макияж неброский, но соблазнительный.

- А теперь ты поможешь мне решить, что надеть?

- Это, – она подняла свой складной саквояж и вытащила черное облегающее платье из мягкого трикотажа. Оно было без рукавов, с очень низким вырезом на спине и еще более глубоким декольте.

- Я не могу надеть это! – завопила я. – Это секс на вешалке!

Точно.

- Это убьет мальчишку.

- Это не убьет его. Это просто сделает его чуточку ближе к вратам рая.

- Как я надену бюстгальтер с этим?

- Ты не наденешь, – она хихикнула. – Лучше надейся, что не замерзнешь.

Она была беспощадной и грубой, но веселой.

Я влезла в платье и посмотрела на свое отражение в зеркале. Оно смотрелось великолепно – длиной чуть выше коленей, оно облегало мое тело во всех нужных местах.

- Я даже не хочу думать, каким коротким оно должно быть тебе.

Проигнорировав меня, она выбрала пару черных босоножек на высоком каблуке из моего гардероба. Как только я шагнула в них, мы услышали вопль Эммета из соседней комнаты:

- Ю-хуууу, детка, давай, отнеси его в «дом»!

- И, похоже, Пэт Барелл – самый медленный в мире аутфилдер. Он ничего не сможет сделать с нашим игроком.

Я удивилась тому, как долго Эдвард ждал.

- Все еще беспокоишься? – прошептала Роуз с улыбкой.

Она открыла дверь и вышла в коридор. Когда она увидела, что я застыла на месте, то втолкнула меня в комнату, где были ребята.

Эдвард поднялся, увидев меня. Его волосы были уложены, и от этого казались чуть темнее. Он был одет в белую рубашку с черными брюками. Две верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты. Третья кнопка говорила: «Белла, давай поиграем».

- Извини, что заставили тебя ждать, – cказала Роуз. – Ты знаешь, как мы, девочки, собираемся. – Она обошла вокруг меня и протянула ему руку. – Я Роуз, кстати. Я вижу, ты уже познакомился с моим парнем, Эмметом.

- Очень приятно познакомиться, – произнес в ответ Эдвард, пожимая ей руку.

- Ну, мы должны уже выдвигаться. Белла, увидимся позже.

- Рад знакомству, Эдвард. Может, посмотрим игру как-нибудь вместе. – Эммет пожал Эдварду руку и быстро чмокнул меня в щеку, догоняя Роуз на ступеньках.

Мы услышали, как закрылась входная дверь, но ни один из нас не пошевелился.

- Хм, может, мне переодеться? Роуз не знала, куда мы идем.

- Пожалуйста, ничего не делай. Не переодевайся.

Я не могла сдержать улыбки, которая расплылась на моих губах.

Он же махнул рукой в сторону лестницы:

- После вас.

После того, как я схватила клатч и зеленый палантин, мы вышли на крыльцо. Держа за руку, Эдвард подвел меня к пассажирскому месту серебристого Volvo. Я устроилась на кожаном сидении, и он занял свое место за рулем.

- Так ты собираешься сказать мне, куда мы едем?

- Нет, – ответил он, улыбнувшись.

- Чья это машина? Подожди, а у тебя есть права?

- Это моя машина. И, да, у меня есть права.

- Все верно, я забыла, у тебя же был день рождения! – произнесла я и улыбнулась: – Ты теперь большой мальчик.

Он положил руку мне на колено и тоже улыбнулся:

- Ты даже не представляешь, насколько.

Он имел в виду то, что я подумала? Я перестала хихикать.

Эдвард протянул руку, чтобы переключить передачу, и я молча пожелала, чтобы это была коробка-автомат.

Добравшись до центра города, Эдвард остановился перед «Бе́ лвью». Отдав свои ключи парковщику, он подошел ко мне и помог выйти из машины, продолжая держать меня за руку, когда мы шли к Броуд-стрит.

- Я подумал, что мы начнем с обеда. Ты была когда-нибудь в «Блаженстве»?

- Ни разу. Но звучит замечательно.

Мы вошли в ресторан, и он сказал администратору, что у нас зарезервирован столик. Зал был шикарным и современно декорированным, и нас немедленно проводили к нашему столу.

- Могу я посмотреть карту вин? – спросил Эдвард нашего официанта.

Я подождала, пока официант отойдет за пределы слышимости и прошептала:

- Ты же не будешь пить? Ты взрослый, но не настолько.

Он закатил глаза.

- Девушка хотела бы бокал вашего домашнего Шардоне, а я буду содовую. – Официант ушел, и Эдвард повернулся ко мне. – Ты пила такое вино тогда в музее. Я, надеюсь, угадал?

- Да, спасибо. – Я сменила тему: – Все эти тайны были вокруг ужина?

- Едва ли. Это только разминка.

Мы вернулись к игривому разговору. Обед пролетел быстро, и, не успела я оглянуться, как мы направлялись на юг по Броуд-стрит. Мы остановились у Академии музыки.

- Ты упомянула, что любишь Рахманинова. Когда я увидел программу на этот вечер, я решил, что обязан привести тебя сюда.

- Оркестр?

Он кивнул.

- Ты потрясающий.

- Еще один хороший сюрприз?

- О, лучше, чем просто хороший.

Он улыбнулся и повел меня вверх по лестнице на балкон. Билетер направил нас к частной ложе и задернул занавес, блокируя проход позади нас. Эдвард сдвинул два бархатных кресла ближе друг к другу, а затем жестом пригласил меня сесть. Сам он занял место рядом. Это был мой любимый фортепианный концерт. Вскоре оркестр начал играть, и я забылась в музыке.

Никто из нас не говорил на обратном пути домой, но тишина не была неловкой. Все изменилось, когда Эдвард подъехал к моему дому и выключил двигатель автомобиля. Я знала, чего хотела, и, учитывая его возраст и пол, я была абсолютно уверена, что он хотел того же.

- Хочешь зайти? – спросила я, перебирая ключи на коленях.

Он ответил без промедления:

- Да.

Как только мы вошли в гостиную, я разулась и положила свою сумочку на скамейку у фортепиано. Эдвард замер в дверях.

- Все нормально? – спросила я.

Он кивнул.

- Хочешь подняться наверх?

- Очень.

- Это не такое уж большое дело, – сказала я, провожая его наверх. – Ты ведь был здесь раньше.

- Нет, Белла. Я абсолютно уверен, что никогда здесь не был.

Когда я осознала, что он не говорил о втором этаже моего дома, то поняла, что просто обязана развеять эту напряженность.

- Давай я покажу тебе всё, – я указала на первую дверь наверху лестницы. – Гостиную ты уже видел. Там я провожу большую часть времени. Дальше у нас ванная. И еще есть третий этаж, который является непригодным для проживания и, откровенно говоря, пугает меня. Я надеюсь, если буду его игнорировать, он исчезнет.

Он нервно рассмеялся:

- Вообще-то, это никогда не работает.

- Ну, это сработало с моим вторым отчимом.

Понимая, что он не войдет в мою спальню по своей воле, я переступила через порог и потянула его за собой. Поскольку он был неопытен, я решила подтолкнуть его к действию. Я сделала несколько шагов назад, убедившись, что он имел неплохой вид на то, что я делала. Очень медленно я развязала узел, удерживающий мое платье, и оно упало на пол. Эдвард задохнулся, когда понял, что теперь я стояла перед ним в одних стрингах. Его взгляд заскользил вверх и вниз по моему телу. Когда его глаза задержались на моей груди и бедрах, его румянец стал ярче.

Я снова подошла к нему и обернула свои руки вокруг его талии. Как я не заметила, что он дрожит?

- Белла… – его голос вибрировал.

Я обхватила его лицо руками.

- Шшш.… Скажи мне, чего ты хочешь.

- Всего.

- Все твое.

Он обнял меня за талию, его прикосновения обожгли мою кожу. Отступив на шаг назад, он провел пальцами вокруг моего живота к пупку, затем скользнул руками вверх к груди. Мое дыхание стало глубже в ожидании, когда, наконец, он коснулся меня костяшками своих пальцев. Краснея, он обхватил мою грудь, проводя дрожащими пальцами по моим соскам.

Мое терпение кончилось, я вытянула его рубашку из-за пояса брюк и начала её расстегивать.

- Белла, остановись.

Что?

Я сделала шаг назад.

- Хочешь сделать это сам?

- Я не об этом.

Стоп. Я неправильно поняла его намерения?

Святая Матерь Божья! Я только что разделась перед несовершеннолетним. Я была обнажена. Я была унижена. И я должна выгнать его к чертовой матери из моей спальни, пока не разревелась.

- Все нормально? – спросил он.

- Все отлично, – соврала я, смахивая слезы под глазами.

Он расстегнул оставшиеся пуговицы своей рубашки, снял её, продел мои руки в рукава и запахнул у меня на груди.

- Нам нужно поговорить, – он сел на мою кровать и притянул меня к себе.

- Нам совершенно не нужно разговаривать. И чтобы ты знал: чем раньше ты это уяснишь, тем лучше. Совершенно точно, тебя не научат этому в Принстоне. «Нам нужно поговорить» – самая ужасная фраза на свете. Ничего хорошего не начинается с фразы «Нам нужно поговорить». «Нам нужно поговорить» – это провал.

- Ну, хорошо. Нам не нужно разговаривать. Я буду говорить. Ты будешь слушать. Ты думаешь, что я не хочу тебя, и это просто смешно. Я хочу тебя. Я хочу тебя с того момента, когда ты узнала о моем существовании. Однажды ты прошла мимо меня в коридоре, и я мгновенно стал одержим. Я думаю о тебе постоянно. Я представляю тебя голой. Я воображаю себе, какой вид открывается между твоих ног, и каковó это – быть внутри тебя. Боже… – Он покачал головой и запустил руку в свои волосы. – Я так тебя хочу. И когда я увидел тебя в музее в феврале, я был в восторге. Мне выпал шанс поговорить с тобой, хоть я и был уверен, что ты пошлешь меня подальше. Я готовил себя к отказу, я думал, когда ты все поймешь, ты не захочешь иметь со мной ничего общего, ты уйдешь, и вместе с этим закончится моя одержимость. Так что да, Белла, я хочу тебя. Я хочу делать с тобой такие вещи, которые даже вслух не могу произнести. Но я не могу просто трахнуть тебя. Не так. Не на первом свидании. Ты значишь для меня гораздо больше. Осознаешь ты это или нет, но ты уже дала мне так много. И я хочу дать тебе хоть что-то в ответ. Я хочу дать тебе все.

- Иди сюда, – он облокотился на спинку кровати и притянул меня к своей груди.

В его руках было уютно и спокойно, и вскоре мои слезы прекратились сами по себе.

- Мне жаль, Эдвард.

- Почему? Это не ты только что призналась, что преследовала меня.

Я рассмеялась:

- Наш вечер был идеальным, а я все испортила.

- Ты ничего не испортила.

- Мне не стоило снимать платье.

- Белла, сколько тебе лет?

- Двадцать четыре.

- И ты все еще не поняла за двадцать четыре года! – он покачал головой в притворной насмешке. – Ну ладно, учитель, позвольте преподать вам урок. Невозможно испортить парню вечер, показав ему грудь. Грудь делает все только лучше. Сомневаюсь, что есть на свете хоть что-то, что нельзя улучшить с помощью сисек, а тем более с помощью твоих, они потрясающие. Заходя вперед, могу я попросить посмотреть на них в следующий раз, когда мне будет не по себе?

Я должна была рассмеяться. Он назвал их «сиськами».

- Я не шучу, – он повернул меня лицом к себе. – Вообще-то, мне сейчас очень не по себе. Могу я посмотреть на твою грудь, Белла?

Я кивнула, смеясь. Очень медленно он раскрыл свою рубашку и обнажил мою грудь.

Пока он разглядывал её, я бросила свой благопристойный взгляд на его грудь. Он не преувеличивал, когда говорил, что проводит несколько часов каждый день, поднимая тяжести.

Как ни печально было то, из-за чего он начал заниматься, я не могла не восхититься результатом. Его плечи были широкими, а грудь красиво накачана. Это не было смешно, как у перекачeнных жеребцов. Это было идеально.

Мои глаза вернулись к его лицу, и его румянец напомнил мне, что, несмотря на его интеллектуальную изысканность, это было для него новым. Я прижала ладонь к его щеке, надеясь успокоить его. Очень медленно он опустил лицо мне навстречу.

Наш первый поцелуй был нежным и ласковым, и слишком коротким. Он провел губами по моим и продолжил поцелуй. Когда он оторвался, я захныкала.

Это было тем поощрением, которое ему было нужно. Его руки обхватили мою голову, притягивая меня для второго поцелуя. Мои губы приоткрылись, и его язык скользнул внутрь моего рта. Как бы я ни хотела прижать его к себе, обернуть ноги вокруг него, почувствовать его между моих бедер, я осталась неподвижна. Я знала, что инициатором в этом должен быть он. Эдвард отодвинулся и в последний раз поцеловал мою нижнюю губу, прежде чем склонился к моей груди.

- Идеально, – пробормотал он, а затем поцеловал каждый сосок. Но уже в следующее мгновение он запахнул рубашку на моей груди и коснулся губами моего лба. – Мне нужно идти.

- Я не хочу, чтобы ты уходил.

- Я знаю.

Я сняла рубашку и вернула ему.

- Тебе это пригодится.

Он смотрел на мою грудь, пока застегивал пуговицы.

- Ты не облегчаешь мне задачу.

Я подошла к комоду и натянула свободную футболку из верхнего ящика.

- Я тебя провожу.

Никто из нас не сказал ни слова, пока мы спускались в гостиную. Мы подошли к входной двери и остановились, неловко глядя друг на друга.

Эдвард пробежался рукой по своим волосам, а я стояла, сложив руки на груди и нервно потирая лодыжку пяткой.

- Мне нужно увидеть тебя снова, – сказал Эдвард, наконец.

- Хорошо, – думаю, не мне одной было заметно, какое я при этом испытала облегчение.

- Ты свободна завтра в обед?

- Да.

- Прекрасно, – он быстро поцеловал меня в губы, перед тем как шагнуть на крыльцо. – Я заберу тебя в три. Мои родители будут рады познакомиться с тобой.

Я смотрела на отъезжающую машину и молча молилась о том, что я ослышалась.