Глава 2. Где-то на планете неизвестный поэт, который разочаровался в жизни, и написал вот это:

Кишкембаев Арман

«Блуждающая душа»

Глава 1

Смерть

Где-то на планете неизвестный поэт, который разочаровался в жизни, и написал вот это:

«Смерть придет за каждым -

За тобой и за мной,

Ей совсем не важно

Добрый ты или злой.

Ей неинтересно,

Что ты беден, богат,

Лживый или честный,

Друг, сестра или брат.

Она придет однажды,

От нее не спастись.

Не случится дважды

Испытать тебе жизнь.

Но готов вам поклясться,

Сил нет - мне больше терпеть,

Смерти глупо боятся,

И я решил умереть.

Пусть не будет страданий

Неразделенной любви,

Частых переживаний.

Прошу тебя, смерть, приди!

Избавь меня от всего,

Что на меня свалилось,

Прошу тебя реши все,

Что еще не решилось…»

Смерть. Как бы человек высоко не взлетал, как бы низко не падал – его ждет одно. Всех нас ждет она, в темном капюшоне с косою, в виде ангела с крылышками или червями в трупном теле, кто знает? Не важно, герой ты или злодей, богатый или нищий, талантливый или бездарный тебе ее не миновать, она ждет своего часа и не промахнется, никогда не промахивалась.

Сначала было только боль – великая, темная, необъятная. Вся моя сущность, казалось, целиком состояла из боли. Я различал сотни ее оттенков, она пульсировала в каждом нерве, в каждой клетке, она жила вместе со мной, то собираясь в один непереносимо мучительный комок, то стремительно растекаясь по всему телу.

Я был в буквальном смысле сломлен, по-моему, я сломал позвоночник. Я не мог пошевелить ни одним своим членом, даже кончиком пальца ни на ногах, ни на руках. Что со мной? Я мало понимал, что со мной происходит; прошло немного времени и начал различать звуки, звуки толпы, вокруг меня определенно собрались какие-то люди, много людей. Что им было от меня нужно?

Боль куда-то ушла, вместо нее появился свет – яркий, сильный, приятный. Мне стало как-то спокойней, я почувствовал, что улыбаюсь. Ко мне постепенно начало возвращаться зрение, я видел все, как в тумане, но все же видел. Надо мной кто-то склонился, очертания волос, видимо это была женщина, она что-то говорила, мне не было понятно из-за шума толпы.

Внезапно я ощутил прилив сил, давший мне непонятную радость и успокоение. Я почувствовал, что могу шевелиться, еще до конца не различая окружающие меня предметы и людей, я встал и сделал пару шагов.

Уже не было ни боли, ни страха, ничего. Ко мне возвратилось зрение, и я увидел, много людей, они окружили кого-то и перешептывались между собой. Я стал слышать голоса.

- Мама, он умер? – грустно спросила маленькая девочка у какой-то женщины. У женщины? Казалось, я ее где-то уже видел, не помню.

- Нет, милая, сейчас приедет скорая помощь и ему обязательно помогут – улыбнулась в ответ женщина, но в ее улыбке ощущалась фальшь. Она все еще сидела на одном колене, склоняясь над кем-то.

Но стойте, нет! Не может быть! Это ведь она была той, кто только что склонялась надо мной. Ее слова, грустный тон, я начинал понимать, ко мне постепенно возвращалась память.

Я подошел поближе. О, нет, черт, этого не может быть! Ах, у меня должно было перехватить дыхание, после увиденного, но вдруг я понял, что не дышу. Нет, я не задыхался, а в прямом смысле не дышал. Я посмотрел вниз и увидел себя, точнее свое тело в изуродованном состоянии.

Толпа перешептывалась, кто-то куда-то звонил, кто-то причитал, кто-то хмыкал что-то вроде «бегают, бегают тут через дорогу – добегался», и тут я увидел его. Я увидел человека, грустного, осунувшегося, в ужасе. Он сидел прямо на грязном от машинных шин асфальте, обхватив руками колени. Казалось, он был шокирован от только что содеянного им.

Он только что убил человека. Но стойте, он убил, он убил меня!.. Почему-то не было ни злости, ни ненависти, ни желания мести. Я был не тот, что был только что, казалось, я готов простить все на свете.

Я увидел орудие моего убийства – это был обычный автобус, наполненный пассажирами. Наверное, это они собрались тут вокруг меня. А вот и медики, что-то долго они, но впрочем, как и всегда. К моему телу подъехала машина скорой помощи. Меня, то есть - нет, мое тело водрузили на носилки и втащили внутрь машины.

Я не хотел смотреть на это и отвернулся в противоположную сторону. Стойте. Что я вижу? Силуэт женщины, да это он, я видел его раньше. Это женщина из моих снов, она манит меня, махая мне рукой, явно желая, чтобы я подошел к ней. Но ведь это она мне махала, до того, как я пытался перебежать дорогу. Это из-за нее я попал под автобус. Это из-за нее я чуть не умер и, возможно, уже скоро умру…

Что ей нужно от меня? Пойти ли мне за ней или оставаться неподалеку от своего тела? Что мне выбрать? Водитель скорой помощи решил за меня, резко рванув в противоположную от нее сторону, я побежал, пытаясь догнать машину, догнать свое тело, но это было бесполезно. Уже через минуту скорая помощь скрылась из поля моего зрения. Печально. Тогда я развернулся и пошел в сторону манящего меня силуэта. Она улыбнулась и начала идти вперед, я шел за ней, не зная, что меня ждет, что со мной будет, увидим – это лучше чем неизвестность.

Глава 2

Сон

Сегодня опять. Опять все тот же сон, что видится мне уже неделю. Я проснулся в холодном поту, но не из-за того, что мне снился кошмар, скорее страх был перед тем, что этот сон повторялся. Повторялся уже седьмой день подряд. Что это могло бы значить? Наверняка после таких ситуаций люди и начинают верить в мистику, исключение ли я? Не знаю, я не придавал увиденному большого значения.

Мне снилось одно – нечеткий силуэт, вокруг которого сияло что-то, что походило на то, что люди сейчас называют аурой – пусть будет аура. С каждым повторением сон становился все отчетливее. Постепенно я стал различать в этом сгустке света женщину, она манила меня. Махала мне своей тоненькой обворожительной ручкой. Но чтобы подойти к ней, мне нужно было бы перейти дорогу, которая нас разделяла. Она находилась на одной ее части, а я на другой. К чему все это? Может эта женщина имела ко мне отношение в моей жизни. Почему мне неделю снится именно она? Я не знаю, да и не желаю знать это, мне все равно.

Моя жизнь – а имеет ли она вообще значение? Для меня в последнее время все не имеет значения. Я неудачник, которого никто не любит и не понимает. Что ж, это вполне логично, ведь даже я сам себя не понимаю, а порой даже ненавижу.

Моя мама умерла еще при моем рождении, отец был беспросветным пьяницей, а я – я уже устал на это смотреть. Школа – для кого-то лучшие годы жизни, для кого-то просто развлечение, а для меня просто способ просуществовать до конца последнего урока. Да, кстати, причем здесь школа? Я ведь сейчас в колледже – в месте, куда не хотят идти детки богатеньких упаковок и умненькие, способные попасть на грант в университете.

Я – я ведь никогда не был глупым, но, впрочем, никогда не тратил время на тупое заучивание домашнего задания или ведение лекций. У меня не было друзей, я почему-то никогда не был предрасположен к общению. Поговорить с незнакомым человеком для меня было своего рода тяжелым испытанием. Бывало, я проводил день в колледже, вообще не произнеся не единого слова. Все что я делал там – ждал окончания последней пары, чтобы поскорее вернуться домой – в место, которое я тоже порой ненавижу.

Отец. Нет, он все же любил меня, только редко когда это показывал. Мы с ним вообще почти не общались – бывало, не разговаривали сутками, а он только и делал, что пил.

Через некоторое время я не выдержал. Мне все это надоело. Надоела вся моя жизнь, точнее существование. И я решился. Я решился покинуть ее. Скажите, зря, глупый поступок, подумай о папе. Может вы и правы, но тогда я об этом не думал, я вообще ни о чем не думал. Никто меня не понимал, и я в их числе.

Какое-то время я еще колебался, но вдруг на меня нахлынуло одно воспоминание. Воспоминание из детства, повлиявшее на исход моего решения.

Я мальчик, маленький мальчик, по-моему, лет семи на тот момент, одиноко слоняющийся по городу. Я гуляю по улицам, плохо одетый, полуголодный, но отчего-то веселый. Отец тогда сильно выпил еще с утра, и я решил до конца дня не показываться дома. Я гуляю один, никому не нужный, брошенный, как вдруг возле меня проходит стая бродячих псов. Я по-детски глупый и доверчивый, пытаюсь погладить одного из них, но видимо тот рассматривает это, как нападение. Вся стая громко лает на меня, рычит, скалит зубы. Я в ужасе залезаю на дерево, зову на помощь, но помощи нет. Улыбающиеся люди проходят мимо, хихикая над трусливым мальчиком, боявшимся больших собак. Не один не помог. Я просидел на дереве полчаса, пока собаки не ушли, а потом еще полчаса, пытаясь избавиться от страха.

Это воспоминание врезалось мне в голову, когда я хотел распрощаться с этим миром. Но я, как большинство, боюсь боли, поэтому я хотел избрать какой-нибудь более гуманный способ по отношению к своему телу.

Однажды я зашел в аптеку и купил много снотворного. Я не знал, какое из снотворных самое действенное для моих целей, не знал, сколько мне нужно принять. Я высыпал на руку таблеток пятнадцать-семнадцать и проглотил их, залпом запив стаканом воды.

Мне захотелось спать, мои веки отяжелели, я закрыл их. Так сладко мне еще не спалось.

Но не спалось в буквальном смысле, я на самом деле просто заснул, правда, проснувшись только через два дня. Что ж, не получилось в этот раз, попробуем в следующий раз…