Глава 8. - Это вулканская проблема

- Это... вулканская проблема. Наши биологи, антропологи, все наши лучшие научные умы изучали его. Считалось, что если бы мы смогли найти его происхождение, то, возможно, это удалось бы вылечить. Бесконечные попытки понять и предотвратить. Но во всей нашей истории нет ни одного доказательства существования времен, когда его еще не было. Для нас он был всегда. И поэтому, боюсь, он всегда будет.

- Прости, Джим. Об этом даже сейчас трудно говорить. - Спок на мгновение закрыл глаза, и взгляд Кирка притянуло биение пульса на его шее.

- Наиболее популярная теория гласит, что это началось в те времена, когда наша планета была разделена на враждующие группировки, каждая из которых желала уничтожения других. Утверждают, что без огней пон фарра наш вид полностью вымер бы. Некоторые из наших древних поэтов даже воспевали его как торжество жизни над смертью.

- Для большинства из нас, однако, это так... стыдно. Ужасно. - Даже в своем нынешнем состоянии Кирк мог видеть, чего стоило Споку это признание, и прилагал все усилия, чтобы сосредоточиться на теме. - Это время спаривания. Каждые семь лет цикл наносит удар. Мужчина достигает своего Времени и жаждет сексуального союза, пока это не становится своего рода безумием. Он должен вернуться домой, спариться или умереть. - Его глаза на мгновение поймали взгляд Кирка и ускользнули. - Это то, что происходит сейчас с моим телом. Это то, что происходит с тобой.

- Я не понимаю. – Это, вероятно, самое грандиозное преуменьшение со времен возникновения человеческого языка, и Кирк изо всех сил пытался разобраться. - Ты... каждые семь лет. Если ты знал, что это произойдет, почему ты ничего не сделал? Ничего не сказал? Ты не… Я опасен для окружающих; все это дерьмо с Боунсом это доказывает. Ты поставил корабль под угрозу, и это просто... не похоже на тебя.

Спок по-прежнему отказывался встречаться глазами и вместо этого сосредоточился на месте где-то над правым плечом Кирка.

- Я прежде не испытывал пон фарр. Как я уже говорил, я надеялся, что избавлен от него. Учитывая мое смешанное генетическое наследие, было сомнительно, что мне передалась эта черта, тем более что наши биологи не смогли выделить какие-то конкретные генетические причины. Они предполагали, что если бы я избежал этого заболевания, то мою генетическую структуру можно было бы изучить. Я был для моего народа главной надеждой на излечение; это основная причина, по которой было санкционировано мое появление. Затем так же сыграло роль мое душевное состояние после уничтожения Вулкана. Я считался почти неестественно здоровым, особенно учитывая состояние большинства из тех, кто потерял своих koon’ul-veh.

- Я по-прежнему не говорю на вулканском, - устало напомнил ему Кирк. – Что за koon’ul-veh?

- Это... - Спок заколебался, как будто ища подходящее слово. Он резко тряхнул головой. – Этому нет точного перевода. Невеста, но на самом деле больше. И все же меньше, чем жена. Обрученная, предназначенная, но кроме того связанная. Соединенная. Во время пон фарра мужчину притягивает к ней, сначала как к koon’ul-veh, а затем как к telsu – его супруге. Он горит для нее, и связь тянет его к ней независимо от времени или расстояния.

- Моя koon’ul-veh, Т'Принг, не пережила нападение Неро. Если бы мы были полностью связаны, все было бы по-другому; ее катра соединилась бы с моей, и я был бы функционален, хотя чувствовал бы значительную боль. Однако без этого стабилизирующего воздействия я должен был стать... калекой. Все данные по оставшимся в живых говорят, что я должен быть поврежден внезапным разрывом. Но мое ментальное состояние остается относительно стабильным. Еще одно доказательство, что это безумие меня не коснется.

- Но оно коснулось.

- Да. Какое-то время после гибели нашей планеты вулканцы были бездомными, в самом буквальном смысле этого слова. Только недавно новая колония достаточно упрочнилась, чтобы действительно считать ее нашим новым домом. В коммюнике, которое я получил от своего отца, мне сообщалось о многочисленных случаях наступления пон фарра у тех, чье время еще не должно было прийти. Предположительно, это был ответ на почти исчезновение нашего вида, активировавшийся, как только было создано постоянное поселение. Он просил меня на время вернуться в колонию в надежде, что они смогут узнать, почему на меня это не подействовало. - Он на мгновение замолчал. – Однако, как оказалось, такое исследование было бы напрасным.

- Ладно. - Кирк на мгновение зажмурился, пытаясь выстроить мысли. - Позволь мне подытожить. В общих чертах, все сводятся к тому, что я нахожусь под воздействием вулканского инстинкта спаривания, который в конечном счете меня убьет, если я не трахнусь. - Он сделал паузу, вдумываясь в сказанное. - Знаешь, никогда бы в это не поверил, если бы не проходил через это на самом деле. Черт, я прохожу через это, и с трудом в это верю. - Он открыл глаза и обнаружил, что Спок настороженно за ним наблюдает. – Есть что-то еще, да? Ты потерял свою... пару. Во время всего этого тебя должно было тянуть к ней; что происходит сейчас, когда она умерла?

Взгляд Спока помрачнел.

- Я не совсем уверен, - колебался он. – Именно по этой причине вулканских детей связывают в возрасте семи лет.

- Семи? – Это не укладывалось в голове. - Вы выбираете себе жен, когда вам семь?

- О браке договариваются родители. Они смотрят на совместимость разумов и на этом основывают свой выбор. Я был связан с Т'Принг большую часть своей жизни, но между нами никогда не было истинной связи, как ее понимают люди. Когда наша связь была разорвана, возможно, это было связано с влиянием моей матери, но я обнаружил, что меня не привлекает мысль об установлении нового брака ради одной только целесообразности, тем более, как казалось, на мои соображения не должно давить предстоящее ультимативное спаривание. Вместо этого я надеялся на нечто более... человеческое. Но похоже я слишком долго ждал, и теперь...

- Предназначение связи в том, чтобы сфокусировать внимание мужчины. Без этого инстинкт спаривания остается, но становится неконтролируемым. Любая женщина будет рассматриваться в качестве способной к деторождению партнерши, в то время как любой мужчина представится соперником. Вот почему ты испытал такую враждебность к доктору Маккою; ты видишь в нем не друга, а другого мужчину, посягающего на твою территорию.

Кирк окинул взглядом синие глаза и золотые волосы, задумчиво посмотрел на то, как близко к нему Спок.

- Тебя я не рассматриваю как потенциальную угрозу, - отметил он.

- Нет, - признал Спок. - Думаю, тебе не позволяет человеческий инстинкт самосохранения. По моей теории, видя свое собственное тело, ты не воспринимаешь меня как соперника.

- Да. Это логично.

Так и было; учитывая имевшуюся у Спока информацию, это был вполне разумный аргумент, и на самом деле единственный, который хоть приблизительно имел смысл. Это если не принимать во внимание жажду Кирка прижать его к полу и взять то, ради чего горела его кровь, что вряд ли вина Спока. Кирк, конечно, не собирался доводить это до его сведения.

- Так все, что мне нужно, это женщина, да? - Он закрыл глаза. - Есть предложения?

Пауза была достаточно долгой, чтобы заставить Кирка снова открыть глаза. Спок выглядел неуверенно, и в животе Кирка свернулся тугой клубок беспокойства.

- Я боюсь, что... - Его губы дрожали, выдавая страдание, чего он, как правило, никогда себе не позволял. - Я говорил тебе, что огни пон фарра приносят некоторое сумасшествие. Это полная потеря контроля во всех отношениях, и совокупление часто весьма жесткое. Человеческие тела гораздо более хрупкие, чем у вулканцев; моя мать выживала во Время моего отца только благодаря разделяемой ими связи. Без этого...

Беспокойство обернулось внезапным тошнотворным ужасом.

- Без связи, ты, вероятно, убьешь партнера-человека. Я убью. - Он мгновение пристально вглядывался, а затем с трудом поднялся на ноги. – Тебе нужно идти, - сказал он хрипло. - Я должен думать, а с тобой это... - Невозможно. Хочу тебя нуждаюсь в тебе жажду тебя yon-tor nash-veh ashayam мягкий, прохладный и мой. -... трудно, - сумел он закончить. – Расскажи Боунсу. Он должен знать. И пусть Скотти с Чеховым поработают над замком моей каюты, чтобы я не смог его открыть или взломать. Я не собираюсь позволять себе быть угрозой для моей команды.

Поколебавшись Спок тоже поднялся.

- Я понял. - Он направился к двери, но через несколько шагов остановился. - Хоть я и надеялся, что ничего не потребуется, я все же принял меры предосторожности, на случай если это произойдет пока я на борту этого корабля. Я собрал в своей каюте аптечку с различными транквилизаторами и подавителями; если хочешь, я ее тебе передам.

- Да. - Кирк не мог больше на него смотреть, не мог преодолеть или хотя бы выдержать охватившую его смесь подавленности, ужаса, похоти и гнева. - Спасибо, думаю, это будет полезно.

- Джим. - В голосе Спока было чувство, которое Кирк не мог определить, но оно было реальным и сильным, и Кирку пришлось прикусить себе щеку, так что он ощутил вкус крови, чтобы не потянуться к нему в ответ. - Я не хотел, чтобы тебя это коснулось, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы увидеть тебя живым и здоровым. Мы найдем решение, я клянусь.

Дверь снова с шипением открылась и закрылась, и Кирк остался один.

«Я сделаю все, что в моих силах...»

Ирония всего этого ударила его, и он захохотал как сумасшедший.

После этого он постепенно начал терять себя. В одно мгновение он был на одном конце каюты, а в следующее обнаруживал себя на другом; мерил шагами пол, хотя последнее, что он помнил - это как полулежал на кровати; стоял в ванной перед дверью в каюту Спока, подняв руку, словно чтобы постучать, или ударить, или пробить насквозь. Тут он сдался и взял обещанную Споком аптечку, лежавшую на раковине.

Кирк сидел на полу в темноте своей каюты, прислонившись спиной к переборке, когда дверь открылась, и вошел Маккой.

- У тебя есть пожелания о способе смерти? - резко спросил Кирк, и со смесью сожаления и удовлетворения смотрел, как доктор подпрыгнул. Маккою потребовалось несколько минут осматривать комнату, чтобы найти его, но даже тогда его напряженные плечи не расслабились.

- Какого черта ты сидишь в темноте? - пробормотал он. - Свет на…

- Нет. - Маккой вздрогнул от тона, но не двинулся, чтобы уйти. – От этой яркости меня подташнивает. Не знаю, обычный это побочный эффект или нет; я не подумал спросить об этом Спока. Он говорил с тобой?

- Да. – С тех пор как Маккой появился, Кирк ни разу не двинулся, и доктор сделал еще один осторожный шаг в комнату. - Ты все еще чувствуешь жажду убийства?

- На данный момент я ничего не чувствую. - Кирк медленно моргнул на него. - Наверное, потому что я сейчас весьма под кайфом.

- Что? - Забыв прежнюю сдержанность, Маккой двинулся вперед, хмурясь на него сверху вниз. Кирк медленно поднял голову, чтобы посмотреть на него. - Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что под кайфом?

- У Спока был готов мешок этого добра на случай, если он превратится в хищную зверюгу. Я обкололся.

Маккой выругался и опустился перед ним на колени.

- Что ты принял?

Кирк пожал плечами, двигаясь старательно и подчеркнуто.

- Понятия не имею. То что было в приготовленном им гипо. Уверен, это был не яд. - Он сделал паузу, размышляя. - Уверен, это был не смертельный яд, - поправился он.

- Ты говоришь мне, что вколол себе гипо, даже не зная, что в нем?

- На самом деле два, но в общем да. Он сказал транквилизаторы и подавители. Не уверен, какого рода. - Маккой достал фонарик и посветил ему в глаза; Кирк зашипел и мотнул головой. – Мать твою, Боунс, что я тебе говорил о свете?

- Это не может быть правильно, - пробормотал Маккой, снова вставая. - Твои зрачки расширены и не реагируют. Если ты накачался успокоительными, они должны быть сужены.

- Не достаточно сильно. - Боль ушла из глаз Кирка, и он моргнул на своего друга. – Что бы это ни было, что бы за этим не стояло, оно сильнее всего, что мы можем на него бросить. Это сильнее меня.

- Нет, - жестко сказал Маккой. - С каких это пор Джим Кирк верит в безвыигрышные сценарии?

- Это не то. Это... нет. - Упорядочивать мысли становилось все труднее, но он должен был попробовать. Это, вероятно, его последний шанс. - Раньше я думал, ну ты знаешь, о «Кельвине». О моем отце. Пайк сказал мне, что для него это не было безвыигрышно, и я смеялся, потому что, черт возьми, ты не можешь выиграть, если умираешь. Может ты и надрал задницу другому парню, но ты все равно мертв, значит все равно проиграл. Я смеялся, и никогда по-настоящему не задумывался, даже когда думал, что понимаю.

- Но я обдумал, вот сейчас. Я понял, что есть некоторые вещи, которые стоят жертв. Что ты идешь, зная: что бы ты ни делал, ты умрешь, и это нормально. Это все равно победа, потому что есть некоторые вещи, которые стоят больше, чем твоя жизнь.

Маккой покачал головой.

- Даже если это не звучит полной фигней, ты-то не знал, во что вляпался.

- Да. Это факт, хотя, - Кирк засмеялся, – я вобщем-то знал, - сказал он и увидел, как лицо доктора вдруг застыло.

- О чем ты говоришь?

- Ноктаенцы. Обмен. Это было из-за меня, потому что моим худшим страхом было... - Он облизнул сухие, потрескавшиеся губы. - Они сказали мне, что могли бы помочь. Что жизнь Спока будет в опасности, и я мог бы это остановить. Что бы ни должно было случиться. Что они помогут мне остановить это. Но они сказали, что я должен встать на его место, сказали они. Я не понял... но мы снова спустились вниз, и они объяснили, и я не мог позволить им обменять нас обратно. - Его глаза встретили глаза Маккоя. Это было важно, жизненно важно, чтобы он понял. - Спок бы ничего не сказал. Это тоже они мне сказали; он бы ничего не сказал, пока не стало слишком поздно, и он бы умер. Потому что он думал, что с ним это не произойдет, и он слишком упрям, чтобы признаться в том, что это, до... поэтому я должен был. Я должен был принять это за него, Боунс.

- Я ничего не понимаю. - Маккой сделал несколько шагов назад, затем снова вперед. - Это пораженческое отношение на тебя не похоже. И на него это тоже не похоже, так что не смей пытаться скормить мне это оправдание. - По-видимому, не в состоянии усидеть на месте, он начал ходить; Кирк смотрел на него, не двигаясь. – Судя по тому, что сказал Спок, тебе просто необходимо найти кого-то, чтобы трахнуться. Черт, что не может быть трудно; половина экипажа сходит по тебе с ума с самого начала миссии, а из тех, кто не сходит, большинство положило глаз на Спока. У тебя точно нет недостатка желающих.

- Да неужели? - глаза Кирка сузились. - И кого ты мог бы предложить? Боунс, ты мой лучший друг и лекарства у меня в крови, это единственное, что мешает мне сломать тебе шею только за то, что здесь. Я сейчас терпеть не могу сам вид других людей, и даже если бы мог, я... - Он пытался сглотнуть, но горло уже давно пересохло. - Спок говорит, что это неистовство. Это его мать, вероятно, выживала только благодаря ее связи с Сареком. Так давай, скажи мне, кого бы ты бросил здесь со мной. Кристину? Ухуру? Йомена Берроуз?

Даже в тусклом свете лицо Маккоя выглядело бледным и вытянутым, но решительное выражение не исчезло.

- Значит не человек; кто-то посильнее. - Он провел рукой по волосам. Кирк видел, как он мысленно перебирает полетный список, пытаясь найти женщину, любую женщину, которая может выдержать всю силу вулканца. Он увидел тот момент, когда в глазах доктора появилось поражение, но это продолжалось недолго. - Может, мы могли бы продолжить держать тебя на лекарствах. Колоть успокоительные, как сейчас.

- Это ненадолго, - сказал Кирк. Он уронил голову на переборку. – Сейчас это работает только потому, что мы еще не там. Я тебе говорил, что понял, куда мы идем?

- Нет, - сказал Маккой, - но я не вижу, как…

- Это из того, что сказал Спок. О том, как пон фарр тянет их домой. Сейчас новый дом и новое притяжение. Нужно населить. - Его мысли снова попытались улизнуть, и он ужесточил контроль над ними. - Всех остальных тянет в новую колонию, но не меня. Я чувствовал... там неправильно. Словно одно то, что я стоял на земле, делало меня больным. И я знал, что когда я увидел эти координаты, они показались знакомыми, но только несколько часов назад меня ударило. Я вспомнил. - Он посмотрел на Маккоя. – Ты тоже их знаешь. Их сейчас каждый учит, вбивает в голову вместе с Первым Контактом и подписанием устава ОФП.

Маккой на мгновение нахмурился, затем его осенило: - «Кельвин»?

- В яблочко, - усмехнулся Кирк. - Это как лосось; должен плыть домой на нерест. - Он глубоко, оборванно вздохнул. – Чем мы ближе, тем все ухудшается. Когда мы будем там, вот тогда будет совсем плохо, - сказал он, его голос звенел уверенностью. - Вот тогда я сломаюсь.

- Я не собираюсь этого допускать, - прорычал Маккой.

- Выбора нет, Боунс. И я сожалею обо всем этом, реально сожалею. Но у нас нет вариантов.

- Черта с два. - Он снова начал вышагивать по комнате. - Ты не можешь смотреть на других людей, - сказал он, почти про себя, и тут же остановился. – Хотя это ведь не совсем так, да? Я идиот, я должен был сразу об этом подумать. - Он повернулся к Кирку, на его лице светилась надежда. - Спок. Все это время рядом с ним ты был почти послушным; ты мог бы…

- Нет.

- Какого черта ты имеешь в виду под «нет»? - Он подошел, возвышаясь над Кирком, пыша гневом, как жаром. – Можешь ты хоть на минуту забыть о своей проклятой гордости? Мы говорим о твоей жизни! Спок сказал, что по каким-то причинам ты не видишь в нем угрозу.

- Да. Он, кажется, думает, это потому, что мой человеческий инстинкт самосохранения сильнее пон фарра.

- Ты не согласен?

Кирк посмотрел на свои руки, болтающиеся между колен. Он избавился от перчаток несколько часов назад; в какой-то момент кожа стала гипер-чувствительной, в ногтях было такое ощущение, словно они обрезаны слишком близко к коже. Просто задеть что-то было достаточно, чтобы у него встал, почти достаточно, чтобы заставить его кончить.

- Нет ничего сильнее этого, - сказал он тихо.

Маккой вздохнул.

- Слушай, причина не имеет значения. Главное, что Спок может быть рядом с тобой, не опасаясь за свою жизнь. И хоть я ненавижу признавать это, твое тело вполне способно выдержать несколько ударов. Я не говорю, что это не будет странно; «странно» осталось валяться в пыли где-то далеко позади. Но я думаю, в тебе достаточно нарциссизма, чтобы трахнуть самого себя. - Он провел рукой по лбу. - Может так даже лучше всего; черт, может, зная, что это Спок…

- Боунс. - Кирк зажмурился. – Ты совсем не помогаешь.

Возникла пауза, и Кирк мог поклясться, что он почувствовал шок своего друга.

- Ты хочешь его. - Это был не вопрос, несмотря на удивление, окрасившее голос Маккоя. - Черт возьми, Джим, существование в этом теле действительно сделало тебя ненормальным.

Кирк слабо засмеялся.

- Желание не совсем новое, - признался он.

- Это... ну. - Маккой резко выдохнул. - Вот почему ты... верно. Ну ладно, Джим, должен тебе сказать, каким бы безумием это все мне не казалось, звучит так, словно мы только что решили нашу проблему. Ты, по-видимому, выбрал себе пару, значит все, что нужно сделать, это заполучить сюда Спока и…

- Нет, - рыкнул Кирк. – Держи его подальше отсюда, понял?

- Джим. - Лицо его друга вытянулось, в каждой черте читалось замешательство. - Это не просто твой лучший шанс; это твой единственный шанс. Если ты беспокоишься о Споке, то не стоит. Ты знаешь, он сделает это для тебя, если не для себя.

- Да, я знаю, что он согласится.

- Тогда, ради бога, в чем проблема?

- Контактная телепатия, Боунс, - напомнил ему Кирк и покачал головой. – Он бы мгновенно согласился; сколько раз он напоминал мне, что моя безопасность это его обязанность, как первого офицера? Но касаться его, и все время знать, что он просто терпит это... что он вообще ничего не чувствует, что его побуждает только долг... Я не могу. Не так. Я этого не перенесу; не думаю, что кто-то из нас смог бы.

- Да будь все проклято, какое это имеет значение? - потребовал Маккой, зло и отчаянно. - Не обижайся, Джим, но мы оба знаем, что ты вряд ли чужд бесчувственному сексу. Какая разница... - Он замолчал, на его лице расцвели понимание и ужас. Голова Кирка упала, и он услышал, как Маккой сполз по стене, чтобы сесть рядом с ним. - Ох, черт, Джим.

- Да. - Кирк невесело рассмеялся.

- Ты никогда не говорил мне.

Кирк дернул плечом.

- Нечего рассказывать. Я люблю его; я не могу его получить. Нет такого способа. Но я завоевал его дружбу, и это было хорошо. Этого было достаточно. - Он снова поднял голову, хотя смотрел прямо перед собой. - Этого достаточно. Избавить его от этого... для меня этого достаточно.

Он сделал еще один глубокий вдох.

- Думать становится все труднее, поэтому мне надо, чтобы ты слушал. Лекарства недолго будут действовать; ты должен уйти прежде чем их эффект истощится. Ты не можешь позволить Споку придти сюда, понимаешь? Если я прикоснусь к нему, если я перестану видеть в нем потенциального партнера, я его убью. Мы оба умрем, так что я этого не приму. Я не могу. Пересели его в другую каюту и не говори мне куда.

- Ты знаешь, как установить корабельные сканеры на контроль моего состояния. Я не знаю, как скоро буду присмерти; может у Спока есть идеи, или у старейшин там в колонии. Свяжись с ними, если сможешь. Когда я буду достаточно обезвожен, чтобы не представлять угрозы, я хочу, чтобы ты переместил меня в лазарет. Ни секундой раньше. Если я выйду из этой комнаты, сохранив хоть какие-то силы, я пойду за ним. Как только я умру...

Он был возбужден, он горел, где Спок? Он нуждался в нем, хотел его, без него он сгорит до пепла, psthan nash-veh, koon’ul-veh. От попыток мыслить ясно по лбу Кирка катился пот.

- Когда я умру, ты должен заморозить его тело в крионической системе. Отвезите его обратно в колонию, или, может быть, к ноктаенцам, если вулканцы ничего не смогут сделать. Верните его туда, где он должен быть; ты сам сказал, он с ума сойдет, если на всю оставшуюся жизнь застрянет в пси-нулевом теле.

- Ты не можешь просить меня об этом. - Голос Маккоя звучал подозрительно сипло. - Джим, ты просто не можешь…

- Я могу и прошу. Я не собираюсь проходить через все это ради того только, чтобы он все равно умер. Давай, Боунс. Ты же не собираешься отказывать мне в моей последней просьбе, да?

Кирк закрыл глаза, а когда он открыл их снова, Маккоя не было. Он не был уверен, долго ли был один, но думал, что могло пройти какое-то время. Они были почти у цели; он это прекрасно знал. Он мог чувствовать это в глубине своей души, в темных просторах взывавшего к нему космоса. Его кровь кричала, требуя чтобы он нашел Спока, нашел свою пару и насытился, потерявшись в его теле и разуме. Лекарства сгорели, и за ними быстро последовали рванные клочья его контроля. Он знал, теперь не долго.

Еще немного. Еще немного и Спок спасен. Прежде чем это случится, будет плохо.

Но это будет того стоить.

Когда дверь в его каюту открылась, он поначалу этого даже не понял. Лившийся из коридора свет, казалось, исходил из совершенно другого мира. Однако, хоть его разум запнулся, тело поднялось и пошло к этому новому выходу, притянутое, словно каким-то странным новым источником гравитации, криком в его крови, успокоившимся до низкого, опасного гула.

Затем Спок вошел, дверь за ним закрылась, и мир начал рушиться.