Глава 25. До Рождества оставалось всего несколько дней, и это был вечер перед последним учебным днём

До Рождества оставалось всего несколько дней, и это был вечер перед последним учебным днём. Из динамиков в моей комнате раздавалась музыка. Воздух на улице к вечеру стал холодным, поэтому я закрыл окна и разлегся на кровати, запустив пальцы в мешочек, чтобы достать подарок для Сьюзан. Я выполнил все её требования: не посылал ей сообщения, не звонил и не разговаривал с ней в школе, но она до сих пор постоянно избегала меня. Сегодня вечером во мне теплился последний луч надежды, что она всё-таки простит меня.

Завтра наступит последний день, когда мы сможем увидеться перед зимними каникулами. Последний шанс подарить ей браслет. Я бы хотел подарить его ей на само Рождество вместе с объятьями и, возможно, скромным поцелуем, но, кажется, моему желанию не суждено сбыться.

В моей голове прозвучали насмешливые слова продавца в магазине " очень хорошо". В ящике в гостиной у нас хранилась оберточная бумага и ленточки. Чёрная картонная коробочка выглядела элегантно, но я хотел, чтобы она выглядела как настоящий рождественский подарок, когда я буду вручать её Сью.

Как маленький мальчик, учащийся в начальной школе, я сидел по-турецки на полу и сосредоточенно вырезал ровный квадрат из синей оберточной бумаги с серебряными блёстками – ну, почти ровный квадрат. Хорошо, у меня получился не совсем квадрат. Кусок бумаги больше походил на кривой треугольник со срезанной верхушкой, но если повезёт, то никто и не заметит, так как углы будут склеены скотчем. Ручные поделки никогда не были моей сильной стороной. Они всегда гораздо лучше получались у Итана. Но именно сейчас я хотел завернуть этот подарок сам.

К сожалению, мой глазомер оказался хуже, чем я ожидал. Вырезанный мной кусок бумаги не только напоминал форму колокола, но также был раза в три больше, чем маленькая коробочка. После того, как я обрезал лишнее по бокам, убирая то с одной стороны, то с другой, я заклеил все углы скотчем, пока чёрная картонная коробочка не стала полностью завернута в синюю бумагу. Я поднял получившийся сверток в руке и с гордостью осмотрел его со всех сторон.

Хорошо, возможно слишком много бумаги, но зато подарок не будет просвечивать через упаковку. Теперь займёмся бантиком.

В одном ящике с бумагой лежали многочисленные разноцветные ленточки. Я выбрал блестящую серебряную и снова уселся на пол. Когда я думал, что самое сложное – это обернуть коробочку, я, конечно, не имел никакого представления, что такое завязывать бантики. Тонкая ленточка оказалась жесткой и постоянно развязывалась. Закусив язык, я боролся с маленьким монстром. В итоге, чтобы получился красивый бантик, я просто решил добавить ещё один узелок поверх первого, и для полной уверенности – третий.

На ковёр передо мной упала чья-то тень. Когда я поднял голову, в дверях показалась мама. Сложив перед собой руки, она стояла на пороге и наблюдала, как я на полу занимался ручным творчеством. Она наверняка прекрасно понимала, кому предназначен этот подарок, но не задавала никаких вопросов про наши с Сью отношения. И хорошо, так как между нами ничего не изменилось.

Мы молча посмотрели друг на друга, и она мне слегка и с одобрением улыбнулась. Я гордо улыбнулся ей в ответ.

А когда Сьюзан увидит, сколько усилий я приложил, чтобы красиво упаковать для неё этот маленький подарок, то, может быть, она решит дать мне второй шанс.

***

В последний учебный день перед зимними каникулами все пребывали в хорошем настроении. Утром мы с Итаном вышли из дома вместе, и на моем лице красовалась уверенная улыбка. Однако улыбка стала сползать, как только Сьюзан заметила меня в коридоре перед первым уроком. Она опустила голову и изменила направление, свернув в другой коридор. Отлично. И как я отдам ей подарок, если она всё время убегает от меня?

Затем, во время обеда, она казалась увлеченной разговором со своими друзьями. Итан через всю столовую слегка покачал мне головой, что означало " не сейчас". Поэтому я остался сидеть за столом со своими друзьями, пытаясь нацепить на себя весёлое лицо, когда Бекс стала распевать все известные ей рождественские песни, чтобы задать нам правильное настроение на все праздники.

Всё это время я чувствовал, что подарок для Сью сейчас прожжёт дырку в моём кармане.

Я непрестанно трогал его в кармане во время двух последних уроков и продумывал план, как поймать Сьюзан после школы. Если не оставлять браслет у неё на пороге или не подбросить его через каминную трубу, то это будет последний шанс лично вручить ей подарок.

К счастью, господин Элленберг отпустил нас раньше.

– Нет смысла мучить вас Шекспиром, когда все ваши мозги уже переключены в режим отдыха, – пошутил он, закрывая книгу, которую мы изучали последние пару недель.

Закинув рюкзак на плечи, я выбежал на улицу только с одной мыслью в голове: надеюсь, что Сью не так повезло с учителем, как только что нам. Я знал, где она живёт и что в школу она всегда ходит пешком, а не ездит на машине или велосипеде, так что я расположился в стратегически хорошем месте: не слишком далеко от входа в школу, но достаточно далеко, чтобы уже застать её одну.

Проходили минуты. Мои кроссовки шлёпали по бетону, пока в ожидании я ходил взад и вперёд. Один за другим ученики выходили из больших двойных дверей. С третьим потоком учеников вышла и моя девушка в очках и с милым хвостиком. Моё сердце споткнулось от ожидания.

Сью помахала на прощание своим друзьям и направилась в мою сторону, уткнувшись взглядом в тротуар. С каждым шагом она заставляла моё сердце колотиться быстрее. Наконец, она подняла глаза. Её изначально радостное настроение опустилось ниже плинтуса в тот же миг, как она увидела меня. И моё сердце тоже. К её чести, она не остановилась, хотя её шаги немного замедлились.

Так как было ясно, что я ждал именно её, она подошла прямо ко мне. Когда она остановилась, нас разделяло два шага.

Я открыл рот, чтобы сказать короткое " привет", но слово так и не вылетело.

– Не надо, Крис! Просто ничего не говори, – сказала Сьюзан, раздраженно вздохнув, и крепче обхватила лямки рюкзака.

Я разочаровано выдохнул. Это всё? Даже не сказала «привет» в последний день перед рождественскими праздниками? Дергая лямку рюкзака на плече, я поднял беспомощный взгляд на дерево, под которым мы стояли, как будто там мог найти решение всех моих проблем с этой девушкой. Даже никакого щебетания птиц в ответ. Я был сам по себе.

– Прошло много времени, Сью. – Я опять посмотрел на неё и ущипнул себя за переносицу. – Я сделал всё, что ты хотела. Я перестал отправлять тебе сообщения, не разговаривал с тобой в школе. Что мне ещё сделать, чтобы убедить тебя дать мне ещё один шанс?

– С чего ты взял, что я тебе его когда-нибудь дам? – Она посмотрела на меня укоризненно и полная решимости. – Крис, между нами всё кончено.

Моё горло дернулось, и я с трудом сглотнул. Неужели только я цепляюсь за малейшую возможность как-то уладить все проблемы между нами?

Очевидно. А вдруг она уже заменила меня новым увлечением? Эта мысль грызла меня изнутри, поэтому я спросил тихим голосом:

– Ты с кем-то встречаешься?

Захваченная врасплох Сью скрестила на груди руки.

– Нет.

О, но она явно должна с кем-то встречаться. Она ведь самая красивая девушка в мире. Я взглянул на неё из-под своих ресниц.

– Почему нет?

– Потому что я не заинтересована в ком-то другом, – заявила она, нахмурив брови. Сью, наверное, даже не поняла, как поставила ударение на " в ком-то другом ". Эти простые слова сотворили забавные ощущения в моем животе, словно я катался на американских горках. И от радости у меня на лице появилась легкая улыбка.

Внезапно её глаза расширились от осознания сказанного.

– Я не это имела в виду.

Хоть она так и сказала, но что, если она именно это и чувствовала? Я не мог сдержать широко расплывающуюся улыбку.

– Ты уверена?

– Да! Конечно, – выпалила она. Затем Сью опустила глаза и начала тереть виски, словно этот разговор доставлял ей головную боль.

Я не мог на весь день задержать её здесь, рядом со мной, так что, испытав последний прилив надежды, я засунул руку в карман и вытащил упакованный браслет.

– Мы можем закончить этот разговор? Я хочу домой, – пробормотала Сью и посмотрела на меня. Я держал коробочку, протягивая ей. Поджав губы, она прищурила глаза и посмотрела на мою протянутую руку. – Что это?

– Твой рождественский подарок. Я надеялся, что этот разговор пойдёт по-другому. Поскольку всё пошло не так, я сомневаюсь, что ты согласишься увидеться на Рождество и разрешишь мне самому положить его под ёлку. – Моя рука зависла в воздухе, а Сью только смотрела – сперва на подарок, затем мне в лицо. За всё это довольно долгое время у неё не дернулась ни одна мышца. Чёрт, похоже, она не собирается принимать подарок.

Мой желудок отяжелел, а грудь свело от отчаяния. Как только я встретил эту девушку, ничего не шло по плану. Что я такого сделал в этой жизни, чтобы навлечь на себя такое невезение? Может быть, я случайно как-то уничтожил одного из ангелов божьих, или что тогда ещё?

– Девчонка, какая же ты упрямая, – прорычал я. Будучи сыт по горло как сегодняшним днём, так и своими несбыточными надеждами, я схватил руку Сьюзан и вложил подарок в её ладонь. – С Рождеством. – Резко выдохнув через нос, я развернулся и потопал прочь.

Мимо меня проходили люди. Некоторые пожелали мне счастливого Рождества или счастливых праздников. Опустив голову, я всех игнорировал и шагал по школьной территории к стоянке, где меня должен был ждать Итан. Он сидел в своей машине и, не торопясь, что-то печатал на мобильнике. Когда я сел рядом и захлопнул дверь, брат отложил телефон в сторону и, просияв, повернулся ко мне.

– Как всё прошло?

– Да не будет она вечно злиться, тоже мне! – Я закатил глаза, глядя в окно. Мой голос стал уязвлённым. – Ты бы видел её. В груди этой девушки всё ещё бушует гнев.

– О. – Он помолчал. – А подарок?

– Возможно, в итоге она выкинет его в мусорку по дороге домой.

– Нет, точно нет. – Итан завёл двигатель и стал выезжать с парковки. – Она всё ещё злится на тебя. Это хороший знак.

Моя рука, держащая ремень безопасности, замерла на полпути к замку.

– Что? – Я бросил на него раздраженный взгляд. – Назови хоть одну причину, почему это хороший знак!

– Без проблем. – Он включил правый поворотник и повернул в сторону дома. – Она не разговаривает с тобой, и она всё ещё злится. Это означает, что она всё ещё не поставила на тебе крест. Ты по-прежнему важен для неё, поэтому-то ей и больно. Улавливаешь? – Остановившись перед пешеходным переходом, он пропустил несколько детей и опять поехал. – Теперь, предположим, она больше на тебя не сердится, но до сих пор не хочет разговаривать с тобой. Тогда бы это означало, что она выкинула тебя из головы и продолжает счастливо жить своей собственной жизнью. Согласен?

Я молча уставился на Итана. Может быть, он прав? Мне понравилась эта мысль, но она не облегчила ужасную боль в моей груди. Эта запутанная ситуация совершенно никак не разрешилась. Как долго я должен терпеть нежелание Сью общаться со мной? Это нервировало... и так, так утомляло. Нельзя ли перемотать немного вперёд до конца ссоры, до момента, когда она появится на моём пороге, готовая простить меня?

Конечно, уже немного поздно, но это моё самое заветное желание на Рождество.

***

Излишне упоминать, что моё рождественское желание не сбылось.

Утром двадцать четвертого мы всей семьёй украшали ёлку и положили под неё подарки друг другу. Когда мой взгляд остановился на небольшой коробочке для мамы, я не мог не задаться вопросом, положила ли Сью мой подарок под свою ёлку? И когда завтра она проснётся, развернёт подарок и достанет браслет... станет ли она носить его?

Я попытался избавиться от мучавших меня мыслей о Сью и пошёл на кухню помочь маме приготовить огромную индейку на вечер. Как и каждый год, мои дедушка с бабушкой приехали к нам отмечать Сочельник. Было здорово немного отвлечься дома: рассказать в деталях бабушке о моей удивительной победе на последней игре в баскетбол и понаблюдать, как дедушка с Итаном пытается разобраться, как играть в гольф на приставке. После обеда они ещё долго оставались у нас, и мы собрались в гостиной и вместе спели несколько рождественских песен, а бабушка играла на флейте, которую она всегда брала с собой на праздник.

Итан, казалось, был счастлив. Он много улыбался и целый день шутил. Но от меня не ускользнуло, что он также часто проверял свой телефон. Всякий раз, когда он его убирал, от него убывала частичка радости.

Как ни странно, я делал то же самое. Чтобы Сью простила меня, потребуется больше, чем рождественское чудо, но тихий голос в моей голове твердил мне снова и снова проверять телефон на предмет поступивших от неё сообщений.

Ничего.

После одиннадцати бабушка и дедушка попрощались с нами. Они жили в Камбрии, в пятидесяти милях к северу от Гровер Бич, и бабушка боялась, что дедушка уснет за рулем, если они не выедут в ближайшее время. После крепких объятий и прощальных поцелуев, мы их проводили и махали руками, пока задние фонари их машины не исчезли из виду.

Я зашел в дом последним и запер дверь. Затем достал из кармана телефон и проверил его ещё раз.

– Она прислала тебе смску? – Я смотрел на пустой экран, и голос Итана меня удивил.

Кусая губу, я покачал головой.

– А тебе?

– Нет. – Печально пожал он плечами. – Думаешь, мы должны позвонить ей?

Не самая хорошая идея. Во всяком случае, для меня точно.

– Если хочешь, то ты можешь. Если она увидит мой номер, то не ответит на звонок.

– Вероятно, мне она тоже не ответит.

Я вздохнул, закусив губы.

– А если поехать к ней и начать бросать камушки в её окно, пока она не выйдет?

Итан усмехнулся.

– Она, может быть, и откроет окно, но мы получим лишь ведро ледяной воды, вылитой на нас.

Справедливое замечание. Никогда не стоит недооценивать гнев девушки.

– Тогда что же нам делать?

Он издал беспомощный звук и вошёл в гостиную, где ёлка сверкала разнообразием украшений. Мы вместе уселись на диван и как загипнотизированные стали смотреть на переливающиеся огоньки и игрушки, словно маленькие мальчики на первое Рождество.

– Мы можем отправить ей сообщение, – предложил я через несколько минут.

– И что мы напишем?

– Хм... – Созерцая ёлку, я поднял ноги на диван и обнял их, притянув к груди. Положив щёку на колени, как на подушку, я уставился на него. – Может, отправим ей песню?

Итан склонил ко мне голову.

– Ты имеешь в виду ссылку на YouTube?

– Да. Праздничную песню. Знаешь, типа " We Wish You a Merry Christmas" [13] или что-то подобное.

Он закусил нижнюю губу.

– Неплохая идея. Ты сам хочешь отправить ей поздравление?

– Нет. Давай ты. Но скажешь, что оно от нас двоих.

Итан кивнул. Он достал телефон из заднего кармана, набрал сообщение и вставил в него ссылку на песню. Он отправил его Сьюзан, положил телефон на столик, и мы стали ждать.

И ждали.

И ждали.

В гостиную заглянула мама и попрощалась. Она поцеловала каждого из нас в лоб, потрепала наши волосы, а затем, подавив зевок рукой, ушла спать.

Мы подождали ещё немного, и моё сердце всё это время нетерпеливо отстукивало барабанный ритм.

– Уже поздно. Она, вероятно, уже спит, – заметил Итан. Он, скорее всего, прав. Сейчас Рождество. Если бы Сьюзан прочитала сообщение, она бы что-нибудь ответила.

– Да, – выдохнул я, медленно закрывая глаза. – Может быть, завтра…

Судя по шороху рядом со мной, Итан встал с дивана и направился в свою комнату. Только вот я пока не мог заставить своё тело двигаться. Когда раздался звук пришедшего сообщения, он как раз переступал порог, и моя голова дернулась.

Он остановился в дверях, что-то читая на своём телефоне.

– Это от Сьюзан? Что она ответила? – выпалил я, и внезапно ставшими липкими руками впился в свои ноги в джинсах.

Казалось, прошла вечность, как Итан поднял голову, и улыбка медленно тронула его губы. Он бросил мне телефон. Сердце дико забарабанило, и я, повернув телефон, прочитал её сообщение.

«Тебя тоже с Рождеством... И твою семью».

Уголки моих губ приподнялись. Твою семью…, что включало и меня. Она не пожелала мне сегодня смерти, а пожелала счастливого Рождества. От радости я мог бы сейчас обнять колючее дерево.

Итан подошел, чтобы забрать телефон. Он положил руку мне на плечо, и когда я посмотрел на него снизу вверх, он сжал его, кивая мне ободряюще. Вернувшись к двери, брат бросил на меня последний взгляд через плечо.

– Ты остаёшься?

– Ненадолго.

– Хорошо. Увидимся утром. – Он повернул за угол, и вскоре до меня долетел звук закрывающейся двери в его комнату.

Тяжело вздохнув, я опять обнял колени, притянул их к груди и стал дальше смотреть на красиво мерцающую ёлку.