Глава четырнадцатая. Гребок Гребок Гребок Вдох.

" Гребок… Гребок… Гребок… Вдох.

Гребок… Гребок… Гребок… Вдох.

Согнуться… Развернуться… Коснуться… Оттолкнуться."

Я легко поддерживала удобный ритм, рассекая воду.

Гребок… Гребок… Гребок… Вдох.

Гребок… Гребок… Гребок… Вдох.

Две недели.

Гребок… Гребок… Гребок… Вдох.

Робин уже две недели как уехала, и мы с ней разговаривали только три раза. Три проклятых раза.

Она позвонила из Marathon в ночь, когда покинула Лос-Анджелес, и у нас была довольно неуклюжая, но приятная беседа о том, как она долетела, как у меня прошел день и о той ночи, что мы провели вместе. Я смущенно сказала ей, что скучаю без нее, и она ответила, что тоже скучает; и когда я повесила трубку, широкая глупая улыбка освещала мое лицо. Двумя днями позже она снова позвонила мне между сценами, чтобы гневно рассказать о том, какой мерзкий тип этот Лонни Колчев. Этой тирадой, Робин заставила меня рассмеяться, но ей пришлось повесить трубку задолго до того, как что-нибудь, хотя бы отдаленно напоминающее личное, было сказано. И последний звонок, через четыре дня после второго, состоял из неуклюжей беседы о погоде, острове, где проходят съемки и Джоше, который провел уже две игры на French Open и выглядел очень сильно. И когда я повесила трубку, то чувствовала себя расстроенной и неудовлетворенной; и это чувство оставалось со мной все эти семь дней, несмотря на полученный букет цветов и записку, в которой было сказано, что она скучает.

Гребок… Гребок… Гребок… Вдох.

Я знала, что эти съемки значат для Робин. Знала, что это нужно для ее карьеры. Ее умение концентрироваться на цели и драйв были тем, что в первую очередь привлекло меня в ней. Я знала, Робин считает, что беседы со мной будут отвлекать ее, а этого она не может себе позволить, и я с тяжелым сердцем ждала, что чем глубже она будет уходить в съемки, тем реже я буду слышать ее. Я все это знала, но не была готова к тому, как чертовски это будет меня расстраивать. Я скучала по ней, и это сводило меня с ума.

Я скользнула к стене, закончив свои последние 500 метров, и подняла очки. Привычно проверив свое время, я не была удивлена тому, что побила свой лучший результат. Я старалась энергичнее работать в последнее время, в попытках не сойти с ума. И если не произойдет чего-то из ряда вон, за следующие полтора месяца я приду в самую лучшую форму в своей жизни.

Несколько минут я растягивала мышцы плеч, держась за тумбу, затем вылезла из воды и пошла в раздевалку, влажно шлепая по бетону босыми ногами. В середине дня в тренажерке почти никого не было, так что я долго стояла под душем и переодевалась – у меня не было ничего запланировано до вечернего обеда с Лиз.

С влажными волосами, одетая в шорты и мешковатую футболку, я опустила ключ от своего шкафчика на стол регистратора.

– Спасибо, мисс Харрис. – Темнокожий атлетически скроенный мужчины с улыбкой принял ключ. – Не хотите ли записаться к Шону на этой неделе? У него есть свободные часы в четверг и в пятницу в час и в три.

Я кивнула, закидывая рюкзак на плечо.

– Пусть будет в четверг в три. А Тоши свободен после трех?

– Сейчас проверю. – Он опустил взгляд на монитор и застучал по клавишам. – Тоши будет занят до самого вечера… – Снова шуршание клавиш. – Коллин свободен в пять…

– Отлично.

Мужчина занес информацию в базу и снова посмотрел на меня.

– Хорошо. Я записываю вас к Шону в три в четверг и после этого на массаж к Колину в пять. Сообщите нам, если ваши планы изменятся.

– Обязательно. Спасибо Грэг, хорошего дня.

– Не за что, мисс Харрис. Вам тоже хорошего дня, увидимся в четверг.

Я махнула ему рукой и вышла через лобби на улицу, пахнущую смогом и солнцем. Направляясь на стоянку, где была припаркована Твайла, я проверила сотовый. Два сообщения от Конни. Я нахмурилась и мысленно пробежалась по своему графику – ничего особенного на эту неделю назначено не было. Вместо того чтобы прослушивать сообщения, я позвонила ей – раз уж она звонила два раза, наверное, она хочет поговорить.

Конни ответила после первого же гудка, и начала с места в карьер.

– Кэйд, милая, я всеми руками за то, чтобы ты начала с кем-то встречаться, но если фотографии, где ты целуешься, появляются на обложке бульварных газет, я хотела бы узнавать об этом заранее.

Мои легкие прекратила работать; я знала, что это физически невозможно, но мой живот упал на тротуар с глухим стуком.

«О черт, о черт, о черт…»

Невозможно, чтобы кто-то мог сделать фотографии меня и Робин, но очевидно, кому-то удалось невозможное.

«Боже, если это не заставит Робин придти в ярость, я – твой должник».

– Кэйд? Ты еще там? – Теперь в голосе Конни звучало беспокойство.

– Я… – Я прочистила горло, пытаясь успокоиться. – Да, я здесь.

– Итак, что ты хочешь мне рассказать?

– Э… Ну…

Она раздраженно затараторила.

– Кэйд, конечно, ты не обязана, говорить мне, кто этот джентльмен, но с тех пор, как эти расплывчатые, но вполне узнаваемые фотографии, на которых ты целуешься с крепким блондином, появились на обложке 'The Hollywood Seer, мне задают вопросы. Что ты хочешь, чтобы я им отвечала?

– Джентльмен? – Глухо повторила я, вспоминая ее слова.

Джентльмен. Блондин. Поцелуй.

«Джеймс».

Джеймс и его неожиданная атака в пляжном домике.

Облегчение было столь интенсивным, что я почувствовала головокружение; я смеялась до слез и все не могла остановиться.

– О… Боже… Конни, прости. – Наконец, мне удалось взять эмоции под контроль. – Ты просто… Я думала… Не бери в голову. – Я снова хихикнула. – М-м, я не встречаюсь с этим парнем; это был несчастный случай.

– Несчастный случай, – недоверчиво повторила она.

– Да.

Конни немного помолчала.

– Хорошо, но хотя бы его имя я могу узнать?

На мгновение я задумалась. Несмотря на тот факт, что Джеймсу может понравится, если люди узнают, что тот человек на фото – он, за этим последует больше проблем, чем он может себе представить. И мне не нужна была история о том, что я склонна целоваться с друзьями своего брата, которым только-только стукнуло двадцать один.

– Я могу сказать тебе, кто это, Кон, если тебе действительно интересно. Но я бы предпочла, чтобы его имя не называлось в печати, ладно?

– Звучит справедливо, – осторожно произнесла она. – Кэйд, это будет что-то, о чем я не хочу знать?

Я рассмеялась.

– Все не так страшно, но я бы предпочла, чтобы это не стало всеобщим достоянием. Мой брат и его друг оставались со мной в пляжном домике Лиз несколько дней после нашего возвращения из Big Bear, и этот друг – Джеймс – напал на меня из засады на балконе.

– Так, ты с ним тогда встречалась?

– Боже, нет! – Воскликнула я, потрясенная этой мыслью. – Конни, ему едва стукнуло 21, ради Христа. За кого ты меня принимаешь!

Конни рассмеялась.

– Ну, ты была бы не первой актрисой, возлюбленный которой моложе ее, Кэйд. Такое случается постоянно. И обычно это хорошая реклама.

– Да, обычно… Но не в этот раз. Прости, если разочаровала.

– Я не разочарована, милая. Но, на будущее, если решишь завести молодого любовника – я всеми руками за. Если он совершеннолетний – это золотое дно.

Я закатила глаза.

– Хочешь, чтобы я начала ошиваться возле школьных парковок? Мне искать что-то конкретное? Спортсмен, любитель травки, музыкант?

– Не думаю, что это необходимо. – Она смеялась, и я слышала стук клавиш на заднем плане. – Так ты ни с кем не встречаешься?

Я не хотела лгать Конни; возможно ей придется расхлебывать последствия чего-то большего, чем свидание с подростком. Но и сказать правду я была не готова.

– Нет, с Джеймсом все закончилось одним поцелуем, я с ним не встречаюсь.

Пару секунд она молчала, обдумывая формулировку моего ответа.

– Кэйд, давай я задам этот вопрос еще раз. Есть что-то, о чем ты хочешь мне рассказать?

Теперь была моя очередь помолчать перед ответом.

– Не сейчас, Кон, нет.

Она вздохнула.

– Только не позволь им огорошить меня, пожалуйста. Ненавижу, когда люди знают больше, чем я.

Я тихо засмеялась.

– Брошу все силы на то, чтобы этого не случилось, обещаю.

– Хорошо, – пробормотала она. – Теперь вернемся к целующему бандиту. Ты знаешь, если я не дам им никаких комментариев, это может привлечь даже больше внимания, а я знаю, как ты это ненавидишь.

– Я знаю. – Я задумчиво потерла лоб ладонью. – Я тоже думала об этом, и я все еще не хочу, чтобы имя Джеймса было названо. Это же только 'Seer', верно?

– Пока.

Я вздохнула.

– Если этим фотографиям будут уделять много внимания, тогда мне придется иметь с этим дело. Но они никогда не интересуются мной подолгу – я живу очень скучной жизнью. Проклятье, я пропала и, возможно, была убита бандой мотоциклистов, а они забыли об этом за неделю.

Конни хихикнула.

– Ладно, как хочешь. Но, может стоит сообщить, что он – друг, и это не серьезно, чем вовсе не давать комментариев? Это может вызвать меньше интереса.

– Как хочешь, только чтобы его имя не упоминалось. Спасибо, Кон.

– Всегда пожалуйста. И раз уж на то пошло, звонили из студии. Они хотят, чтобы ты была в утренней передаче сети на следующей неделе, прежде чем они покажут последний эпизод '9 округа', плюс выступление в последующем шоу Night Talk.

– Эх. – Из-за всего, произошедшего за последние недели, я и забыла о моем большом prime-time поцелуе. И это гарантирует мне гораздо большее внимание прессы, чем любой молодой любовник. – Это будет неприятно, не так ли? – Спросила я, уже зная ответ.

– Для тебя лично – боюсь, что так, милая. Но я все еще думаю, что это хороший профессиональный ход.

– Как будто у меня был выбор, – проворчала я.

– Что?

– Ничего. Ты подготовила маршрут?

– Конечно. Финал покажут во вторник, и ты должна быть на утреннем показе и в Night Talk в среду… запись в полпятого. Останешься там, или мне заказывать два рейса?

Я скривилась при одной мысли о том, чтобы лететь обратно во вторник днем, чтобы снова вернуться туда в среду.

– Лучше останусь.

Снова стук клавиш.

– Запись утреннего показа в семь, ты должна быть там в шесть… предпочитаешь ночной рейс или дневной в понедельник?

– Ненавижу ночные перелеты, особенно, если утром придется работать… пусть будет рейс на пять вечера, я хочу поужинать в Ono.

– Хорошо… я скажу Даниель, пусть закажет тебе рейс на понедельник; две ночи в Gansevoort и… в восемь часов в среду обратный рейс в ЛА?

– Эх, – повторила я, и Конни рассмеялась.

– Прости, милая.

– Ах, я сама выбрала эту работу, и мне придется жить с последствиями. О, ты будешь рада узнать, что Лиз уговорила меня пойти сегодня вечером в Crustacean – собирается покрасоваться перед фотографами – и уговорила меня присоединиться.

– Небольшое общение с прессой тебя не убьет, особенно, если рядом будет Лиз. – Отчитала меня Конни. – И тебе могут задать пару вопросов насчет этих фотографий в 'Seer'… постарайся не быть воинственной, ладно? Просто улыбайся и молчи – если им нужны цитаты, они могут позвонить мне.

– Эх. – Я не подумала об этом. Можно было бы отменить встречу, но гнев Лиз намного хуже, чем несколько любопытных фотографов или репортеров. – Я постараюсь. Лиз говорит, что мне стоит поработать над своими навыками обаяния.

– Лиз права. А теперь развлекайся, и надень что-нибудь с декольте.

– Да, да…

Она рассмеялась и повесила трубку. Я рассеяно закрыла телефон, думая о том, что нужно сделать: изменить график следующей недели, позвонить Перри, чтобы он поговорил за меня с Джеймсом и, конечно, позвонить Робин, которая теперь постоянно присутствовала в моих мыслях.

Моя прежняя паника была связана только с ее предполагаемой реакцией, и теми последствиями, которые она будет иметь для наших довольно шатких отношений. Мысли о любых других последствиях – моя семья, карьера, друзья – тогда мне даже в голову не пришли, но теперь я думала об этом.

Мама и Ларри были бы смущены, но, в общем, благосклонны, бабушка была бы немного шокирована, Перри решил бы, что это – круто, а Себастьян назвал бы меня непотребной девкой, грешницей, шлюхой. Ничего нового.

У меня контракт с '9О' еще на два года. Конечно, стоит им только захотеть, и они легко найдут способ избавиться от меня раньше, но, учитывая последнюю серию, вряд ли это стало бы для них проблемой. А после '9О'? Ну, я и сейчас еще не знаю. Среди актеров второго плана нередки гомосексуалисты, но среди прочих – нет. Так что будущие непредвиденные последствия были бы довольно заметны для моей карьеры.

И, наконец, друзья. Старые друзья из колледжа могут быть немного поражены; Тоби, которого я все еще нежно любила как друга, и с которым поддерживала связь, вероятно, придумает какую-нибудь статистическую модель, предсказывающую этот вариант развития событий; мои друзья в ЛА? – удивленно поднятые брови, сплетни… но, в общем, они это примут.

Конечно, были бы и другие последствия, но об этих я беспокоилась больше. Стоило ли это возможного риска для моей карьеры и потери нескольких друзей? Стоила ли этого Робин?

Я вспомнила о том, что чувствовала в ее присутствии. Как ее улыбка согревала меня, какой мягкой была ее кожа под моими ладонями…

О, да.

Этого и гораздо большего.

Когда я завела Твайлу и поехала домой, улыбка не сходила с моего лица.

* * *

Раздался стук в дверь, и я вышла в холл, на ходу застегивая маленькую серебряную сережку. Сквозь стеклянные блоки было видно крепкую фигуру Уолтера – водителя Лиз – и я открыла дверь, застегивая вторую сережку.

– Добрый вечер, мисс Харрис. Вы выглядите прекрасно. – Он слегка улыбнулся. На Уолтере был черный костюм с черной же рубашкой и фиолетовый галстук, мерцающий на свету.

Я усмехнулась.

– Спасибо, Уолтер. Красивый галстук. Я буду готова через минуту.

Он кивнул.

– Хорошо.

Я вернулась в спальню и еще раз глянула на себя в зеркало; темно-коричневые брюки, туфли на низком каблуке и белая блуза без рукавов с белым геометрическим рисунком, которая показывала часть спины и имела вырез, выполняющий шуточную просьбу Конни о декольте. По дороге к двери, я захватила маленькую коричневую сумочку, проверила наличие ключей, сотового и кошелька, и повесила тонкий ремешок на плечо.

– Я готова.

Уолтер кивнул и отошел в сторону, чтобы я могла закрыть дверь, а потом проводил меня к лимузину.

Когда я скользнула в прохладное нутро автомобиля, Лиз уже потягивала белое вино из бокала. Она подала мне стакан с парой кубиков льда и порцией скотча, как только я села. На ней было простое коктейльное синее платье под цвет глаз, волосы были искусно собраны сзади в пышную прическу, напомнившую мне об экзотической птице.

– Привет. – Она коснулась своим бокалом моего. – Тост.

– Привет. – Я насмешливо подняла бровь. – Не то, чтобы я жаловалась – ты знаешь, я не отказываюсь от хорошего скотча – но разве мы что-то празднуем?

Лиз подняла что-то с противоположного сиденья и вручила ее мне.

– Твоя первая действительно скандальная обложка, милая. Я так горжусь. Почему ты мне не сказала, что у тебя новый кавалер?

Я посмотрела на бумаги. Три расплывчатых, но узнаваемых фотографии – до, во время и после того момента, когда Джеймс поцеловал меня. Парень находился спиной к фотографу, и узнать его по белокурому затылку было бы непросто, но мое лицо было четко видно на всех снимках. На первом фото я улыбалась ему, второе – сам поцелуй, третье – наши лица все еще близки друг к другу, мои руки на его плечах, поскольку я его отталкиваю, но выглядит это так, будто я притягиваю его к себе. Все фотографии были аккуратно вырезаны и заламинированы, как и подпись 'Действительно ли она была в походе? ' И заголовок 'Кэйденс Харрис нашла больше чем просто живую природу в своем печально известном походе'.

– О, Боже, – застонала я.

Лиз восхищенно улыбнулась.

– Паула настояла, чтобы мы заламинировали фотографии. Мне кажется, это выглядит довольно мило. Кстати, она тоже посылает тебе свои поздравления.

Я нахмурилась и с отвращением бросила фотографии на сиденье.

– Очень мило, – мои слова истекали сарказмом. Я показала на снимки. – Они были сделаны в твоем доме, знаешь ли. Возможно, тебе стоит поговорить с соседями о том, кого они пускают на пляж.

Ее улыбка мгновенно исчезла. Лиз схватила фотографии, чтобы внимательно их изучить.

– Вот, черт. Мне нужно будет поговорить с Мелани об этом. Я плачу около четырех миллионов долларов за дом не для того, чтобы любой мог делать фотографии, когда захочет.

Четыре миллиона. Ого. Это уничтожило любые мысли о том, чтобы купить бунгало на этом пляже.

– Так, если это – мой дом… – Лиз снова посмотрела на фотографии и нахмурилась, а потом просияла. – О, Кэйд… – Она недоверчиво посмотрела на меня. – ДЖЕЙМС? Ты встречаешься с ДЖЕЙМСОМ? – Она рассмеялась и покачала головой. – Ни за что бы не подумала.

– Я НЕ встречаюсь с Джеймсом. – Я выхватила фотографии у нее из рук. – Мы стояли на террасе, смотрели на закат и, внезапно, он поцеловал меня. Проклятый гормональный взрыв.

Она засмеялась сильнее, и я впилась в нее взглядом.

– Лиз, это не смешно.

– О, отнюдь. Это забавно. Мальчик и трех слов не мог связать, но у него хватило смелости поцеловать тебя. Это… бесценно. О, хотела бы я увидеть в тот момент твое лицо. – И она снова мелодично рассмеялась.

Я нахмурилась и скрестила руки на груди, потягивая скотч, пока Лиз не успокоилась.

– Ох… Боже, это было хорошо. – Она волшебным образом достала откуда-то платок и начала промокать глаза.

– Рада, что ты оценила, Лиз, – раздраженно ответила я.

Она хихикнула и похлопала меня по ноге.

– Ты такая милая, когда дуешься.

Я мрачно потягивала скотч, пока Лиз восстанавливала ущерб, нанесенный смехом ее макияжу. Через несколько минут она снова начала хихикать.

– Лиз… – Предостерегающе произнесла я.

– Прости, Кэйд, просто это так… не похоже на тебя. Попасться во время поцелуя с каким-то юнцом. Хотя, ты знаешь, есть кое-что в том, чтобы встречаться с теми, кто моложе. Я – своего рода эксперт в этом, и знаю, что говорю.

Я слегка улыбнулась.

– Конни сказала то же самое. Не о тебе, а о молодых людях. Скажем, она не была бы против, если бы я однажды привела одного из них в дом – это хорошо для печати.

– Ну, Конни права. – Лиз допила свое вино одним глотком и задумчиво улыбнулась. – Но есть и несколько других положительных моментов, о которых я могла бы рассказать…

Я подняла руку.

– Избавь меня от деталей, о великий эксперт. Я оставлю молодых парней тебе.

– Хорошо, милая. – Она снова похлопала меня по ноге. – Мы найдем тебе кого-нибудь постарше. Кстати, – небрежно начала она, – Энтони спрашивал о тебе на днях.

Я посмотрела на нее.

– Энтони – идиот, Лиз. И он не может говорить ни о чем, кроме вечеринок и спортивных автомобилей.

– Но ты спала с ним, так ведь?

– Иисус… – Я задавалась вопросом, сколько людей уже в курсе. Учитывая болтливость Энтони – немало. – Болтливый идиот. Эту ошибку я не повторю.

Лиз медленно кивнула.

– Хорошо-о-о… большое Н-Е-Т на свидания с Энтони. Как насчет Патрика… или Кэмерона?

– Лиз, я не хочу, чтобы ты мне устраивала свидания с кем бы то ни было.

– Кэйд, не считая той небольшой неприятности с Джемсом, держу пари, ты даже ни с кем не целовалась, я уж не говорю о большем, несколько лет.

Меня затопили воспоминания о мягких требовательных губах, теплых руках на моей коже, чувстве ее… я медленно вдохнула и выдохнула, но не смогла сдержать улыбку.

– Ты покраснела! И улыбаешься! Кэйденс Харрис, о чем ты мне не рассказываешь? Скажи мне, кто он, немедленно! – Потребовала Лиз.

Я посмотрела на нее и мягко произнесла:

– Нет.

Лиз замолчала и выпрямилась от удивления.

– НЕТ? Ты только что сказала мне НЕТ?

– Да.

– Что… – Она в замешательстве нахмурилась, затем задумчиво посмотрела на меня. – Но это значит, что тебе есть о чем сказать, верно? Ты с кем-то встречаешься?

– Возможно. – Я улыбнулась ее разочарованному стону и допила скотч. – Мы приехали.

Лиз впилась в меня взглядом.

– Мы еще не закончили эту беседу.

– Нет, закончили, – ответила я, выходя из автомобиля, как только Уолтер открыл дверь.

Я огляделась и ругнулась себе под нос, когда низенький лысеющий мужчина, стоящий возле ресторана, перевел взгляд с меня на газету в своих руках и обратно. Когда Лиз вышла из автомобиля, он положил газету, и поднял висящий на шее фотоаппарат.

– Черт.

– Улыбайся, милая. – Тихо произнесла Лиз, ослепительно улыбаясь мужчине, который непрерывно клацал затвором фотоаппарата. – Ведь именно для этого мы здесь. И, кстати, эта беседа еще не закончена.

Я выдавила улыбку и двинулась за Лиз в ресторан.

Внутри мы сразу прошли наверх по маленькому деревянному мостику над небольшим прудом, мимо огромного – под потолок – аквариума, и шумящего водопада. Метрдотель экспансивно поприветствовал нас обеих по именам и почти немедленно провел за маленький столик в просторном главном зале, который сверкал мраморными полами, а свет, льющийся через стеклянную крышу, освещал небольшую рощицу чего-то типа бамбука.

Любопытные взгляды, которые бросали на нас другие посетители ресторана, пока мы шли к своему столику, заставили меня нервничать. Как только официант ушел за заказанными напитками – еще вина для Лиз и минералку для меня, так как двойной порции скотча, выпитой в машине, мне вполне хватило – я заворчала, что нам нужно было заказать частную комнату наверху.

– Кэйд, – ответила Лиз с сердитым вздохом, – для этого мы и пришли сюда. По крайней мере, я уж точно пришла не ради еды – ты знаешь, я не люблю дары моря.

– И поэтому ты собираешься заплатить пятьдесят долларов за тарелку рыбы, которую не хочешь есть, только для того, чтобы завтра увидеть свое фото на развороте?

– Как будто я не могу себе это позволить. Если тебе от этого станет легче, то я заплачу и за твой обед тоже. – Она открыла меню и углубилась в изучение.

– Проклятье, конечно, ты заплатишь за мой обед – это была твоя чертова идея. – Я нервно огляделась.

Лиз опустила меню и, нахмурившись, посмотрела на меня.

– Я беру назад свои слова о том, что ты милая, когда дуешься. Это совсем не мило. Это действительно раздражает. Если ты собираешься вести себя так весь вечер, Уолтер может прямой сейчас отвести тебя домой.

Она права. Я веду себя как большой ребенок. «Возьми себя в руки, что за нытье».

– Прости. – Я вздохнула, примирительно глядя на нее. – Я буду вести себя хорошо. Можно мне омара, мамочка.

– Ты получишь все, что захочешь, но никогда больше не называй меня мамочкой. – Лиз слегка улыбнулась, и я поняла, что прощена.

Я усмехнулась и принялась изучать меню. Я много хорошего слышала о том, как готовят в этом ресторане, и надеялась, что это не досужие вымыслы.

– О, смотри, Кэйд, – невинно начала Лиз. Каждый раз, как Лиз что-то делала невинно, я знала, что следует быть осторожной. – У них есть креветки 'ДЖЕЙМС Бэй'. – Она облизала губы. – Молодые и вкусные.

– Заткнись, – несмотря на раздраженный тон, я не могла сдержать улыбку. Мелодичный смех Лиз привлек к нам еще больше внимания, но я уже начала к этому привыкать.

– Вот Кэйд, которую я знаю и люблю, – мягко произнесла она и подмигнула мне.

Я склонила голову набок, наблюдая, как она читает меню.

– У тебя ужасно хорошее настроение сегодня. И это не может быть связано только с моим первым действительно скандальным заголовком. Тогда что? Или Брюс действительно хорошо удовлетворяет твои потребности?

Она рассеяно глянула на меня.

– Кто?

– Брюс. Симпатичный мальчик с вечеринки у Скотти. Хорошие губы, крепкая задница, пустой взгляд…

– Крепкая задница, да? – Лиз улыбнулась приятным воспоминаниям и махнула рукой. – Нет, он – история.

– Так… кто?

Она посмотрела на меня и таинственно улыбнулась.

Я закрыл мое меню и положил его на стол.

– И почему это, Лиз Анна Стокли, мне кажется, что ты что-то от меня скрываешь? – Я была очарована и заинтригована этой мыслью. Обычно Лиз не могла сохранить что-то в тайне, даже чтобы спасти свою жизнь.

Официант принес наши напитки и, когда он ушел, Лиз наклонилась ко мне.

– Открой мне свою тайну, и я открою тебе мою, – они хитро прищурилась.

Я притворилась, что обдумываю ее предложение.

– Ну, думаю… нет.

– Нет?

– Нет.

Она выпрямилась.

– Ты действительно не собираешься рассказать об этом мне, так ведь?

Я похлопала ее по руке, перед тем как снова открыть меню.

– Не-а.

– Не могу поверить, что ты не собираешься рассказать об этом мне. – Лиз надулась и глотнула вина. – Прекрасно. Тогда я тоже тебе не расскажу.

Я пожала плечами, не отрывая взгляда от меню.

– Хорошо.

За этим заявлением последовала изумленная тишина, и я с трудом подавила улыбку.

– Кэээээййд… – Ее обиженный тон был столь явно театрален, что я вспыхнула смехом. Она нахмурилась.

– Боже, Лиз, с тобой так легко. – Я усмехнулась ей и глотнула воды.

– Сука, – произнесла она с добродушным раздражением, и моя улыбка стала шире.

– Ты знаешь, что любишь меня.

Она покорно вздохнула.

– Да, по причинам, которые в настоящий момент не могу вспомнить, люблю.

Я рассмеялась и откинулась на спинку стула.

– И ты говоришь, что мне не хватает обаяния.

Лиз улыбнулась и снова перевела взгляд на меню.

После того, как официант принял наши заказы, беседа перешла к другим темам. Сериал, моя поездка в Нью-Йорк на ток-шоу, летние планы Лиз, и красивые мужчины в команде дизайнеров, которая занимается ее домом. Лиз всегда могла заставить меня смеяться, и беседа текла легко, иногда прерываемая просьбами об автографах.

Мы попросили, чтобы принесли десерт, и я потягивала коньяк, в то время как Лиз остановилась на каком-то алкогольном напитке с кофе и горой взбитых сливок.

– Ты собираешься съесть это И 'lime whatchamacallit'? Ну и обжора. – Я закинула ногу на ногу.

– Ты съешь большую часть 'whatchamacallit', – сказала она, неэффективно дуя на кофе через гору взбитых сливок. – Я только кусну пару раз.

– Ты всегда так говоришь, а потом я смотрю вниз и – пуф! Тарелка пуста.

Лиз вытянула губы в трубочку и снова подула на кофе, а я прятала улыбку за стаканом.

– Так, это один из тех красивых садовников сделал тебя настолько счастливой?

Она прекратила дуть и нацелилась ложкой на взбитые сливки.

– Только если ты расскажешь мне свою тайну.

Я пожала плечами.

– Я могу подождать. А ты?

Лиз медленно положила ложку, ее губы сжались в упрямую линию.

– Конечно, могу.

«Ой». Я только что уничтожила все шансы узнать об этом в скором времени. Не нужно было бросать ей вызов. Это все равно, что махать красной тряпкой перед носом быка.

Какой-то шум раздался в задней части ресторана, и все зашевелились. Люди переговаривались и вытягивали шеи, пытаясь разглядеть причину происходящего, и я чуть было не сделала то же самое. Я смущенно посмотрела на Лиз, но она сама глазела в ту сторону.

– Кэйд, – произнесла она, коснувшись моей руки. – Это не Джош Рили?

Я обернулась так быстро, что чуть не свернула себе шею. И это действительно был Джош Рили, который улыбался, и шел через зал в нашу сторону. Он выглядел небрежно элегантным в темных штанах, белоснежной рубашке и черном пиджаке.

Джош поймал мой взгляд, и тут же лицо его осветила теплая улыбка.

– Боже мой, – выдохнула Лиз. – Ну, разве он не душка.

Это точно. Я не видела его с той вечеринки у Скотта Зиема, и успела забыть, каково воздействие его невероятной внешности и обаяния. Я обнаружила, что улыбаюсь в ответ – я искренне была рада видеть его.

Джош подошел к нашему столику и наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку.

– Кэйд. Я так рад тебя видеть. – Он взял мою руку в ладонь, мило улыбаясь мне.

– Джош. – Я улыбнулась в ответ и сжала его руку. – Я тоже рада видеть тебя. – Я посмотрела на Лиз, которая выглядела нетерпеливой. – Джош, это – мой хороший друг Лиз Стокли.

Он отпустил мою руку и повернулся к Лиз с очаровательной улыбкой.

– Конечно, я узнал вас, мисс Стокли. Приятно познакомиться с вами.

– Пожалуйста, зови меня Лиз, – с придыханием сказала она, – и это честь для меня, познакомиться с тобой, Джош.

– Спасибо Лиз. – Еще раз улыбнувшись ей, он снова посмотрел на меня. – Прости, что прервал ваш обед.

– Да ничего, – ответила я. – Я рада, что ты пришел. Ты прекрасно играл на Open… давно вернулся домой?

Продолжая приветливо улыбаться, Джош с отвращением помотал головой.

– Если бы я играл прекрасно, то победил бы. Но все равно спасибо. Я вернулся вчера. – Он пристально посмотрел на меня. – Сначала сделал небольшую остановку во Флориде.

Второй раз за день мои легкие прекратили работать, и только усилием воли я удержала спокойную улыбку на лице. Она в живую видела Джоша – касалась его, говорила с ним – но она не может даже поговорить со мной по гребанному телефону.

– The Keys? – Я пыталась говорить спокойна. Джош не был виноват в том, что я расстроена и ревную.

– Да.

Я медленно кивнула.

– Хорошо тебе. – Ну, да… возможно я не очень хорошо смогла справиться со своими чувствами.

Джош беспомощно пожал плечами.

– Кэйд…

– Я думаю… – Начала Лиз, и быстро встала. – Думаю, мне нужно найти дамскую комнату. Рада была познакомиться с тобой, Джош.

Он легко улыбнулся ей.

– Я тоже, Лиз.

Когда она ушла, Джош присел на ее стул и коснулся моей руки.

– Между прочим, ты замечательно выглядишь в этом наряде. Сразу привлекаешь внимание.

– Мило, что ты это сказал, Джош, но не пойми меня неправильно, это не совсем то, что я хочу сейчас услышать.

– Ну, тогда как насчет этого. – Джош наклонился ко мне и заговорил тише. – Она сказала, я цитирую 'передай ей, что я так ужасно тоскую без нее, это сумасшествие'.

Я закрыла глаза, впитывая эти слова.

– Да. – Я и не заметила, что затаила дыхание. – Сумасшествие. – Я открыла глаза. – Боже, я тоже так тоскую без нее.

Джош мягко улыбнулся мне и отклонился назад.

– Я рад, что столкнулся с тобой. Я собирался позвонить тебе, и пригласить на ужин на этой неделе.

– Думаю… Это было бы неплохо.

Он сжал мою руку и встал. Импульсивно, я тоже встала и обняла его.

– Спасибо, Джош. – Я отстранилась и слегка ударила его кулаком по руке. – Хотя я адски ревную. И ты это знаешь, так ведь?

Джош рассмеялся, и наклонился, чтобы снова поцеловать меня в щеку.

– Судя по тому, что происходит, это скорее я должен ревновать, – мягко произнес он, перед тем как выпрямиться. – Я позвоню тебе, ладно?

– Да, я буду ждать.

Он сверкнул улыбкой на миллион долларов.

– Я тоже.

Лиз как раз возвращалась к нашему столику, когда Джош уходил, и они перекинулись парой слов, перед тем как Лиз вернулась ко мне.

– Милый, не так ли? – Она опустилась на стул, провожая взглядом его спину.

– Да. – Согласилась я с отсутствующей улыбкой, думая больше о словах Робин – что она скучает, чем о том насколько милый Джош.

Робин. Проклятье, я люблю эту женщину.

– Робин – счастливая женщина. – Протянула Лиз, когда Джош пропал из поля зрения.

Моя улыбка стала еще шире.

– Ага.

Она нахмурилась, и начала рассеяно помешивать свой кофе.

– Кэйд… Вы с Робин – друзья, верно?

Ее голос был настолько серьезен, что моя улыбка исчезла.

– Да, – осторожно ответила я. – Мы – друзья.

Она постучала ложечкой по стенке кружки, и снова начала размешивать. Лиз волновалась, а Лиз редко волновалась.

Я еще пару секунд наблюдала за ее движениями, потом постучала по столу.

– Похоже, что-то тревожит тебя, Лиз. Давай, говори.

Лиз посмотрела мне в глаза впервые с тех пор, как вернулась к столу.

– Вы с Джошем, похоже, довольно… близки. Что Робин об этом думает?

Это, наконец, расставило все на свои места, я поняла о чем 'догадалась' Лиз.

– О. – Я подавила желание рассмеяться. Смех был не самым удачным выбором в данный момент. – Хм… Нет, Лиз. Я думаю, что поняла, о чем ты думаешь, и это – не Джош.

Скептический взгляд.

– Честно, Лиз. Джош – просто друг, я клянусь.

Мы молчали, пока подошедший официант расставлял на столе десерт. Затем Лиз вздохнула и отодвинула хорошо размешанный кофе.

– Точно?

– Точно.

Я чуть не рассказала ей все тогда. Мне ужасно хотелось взять ее за руку и рассказать, как я влюбилась в эту удивительную женщину, которая взволновала меня, понравилась мне, заставила меня чувствовать себя действительно живой, и сделала меня более счастливой, чем когда-либо. Христос, мне так хотелось КОМУ-НИБУДЬ рассказать.

Вместо этого я только улыбнулась.

– Я… – Лиз замолчала, чтобы попробовать десерт, который мы заказали. Потом она удивленно посмотрела на него, и откусила еще. – Проклятье, эта 'whatchamacallit' штука – просто объедение.

Я взяла вилку, попробовала немного, и вынуждена была согласиться с ней. Чертовски вкусно.

Следующие несколько минут мы провели, уничтожая десерт. Наконец, Лиз в последний раз провела пальцем по тарелке и облизала его, что в ее исполнении выглядело очень изящно, и снова посмотрела на меня.

– Прости, это выглядело, как невероятная ситуация, и я не хотела, чтобы тебе потом было больно.

Она действительно могла быть очень милой.

– Спасибо, Лиз. Но не нужно волноваться насчет Джоша.

«Надеюсь, ты будешь более благосклонна, когда узнаешь, что на самом деле происходит».