Глава 22. Корпускулярно-волновой дуализм.

Долго ли длилась уже эта, немыслимая по своей жестокости экзекуция, Сергей не знал; для него прошла целая вечность, прежде чем он, будучи уже совершенно безумным, превратился в один большой клубок боли и наслаждения, а потом стал съеживаться, сжиматься в горящую маленькую точку, знающую только эти звенящие раскаленные чувства, настолько острые, что все остальное исчезло, а вскоре и сама эта крошечная, оставшаяся от него одномерная частица пропала, потухнув, как искра в черной непроглядной ночи.

Вначале было прикосновение, – нежное настойчивое прикосновение теплых и мягких губ; потом, – когда он ответил на этот поцелуй, – стал свет.

Свет казался настолько ярким, что сперва Сергей ничего не увидел, – лишь темный силуэт на фоне этого света; но постепенно стали возникать знакомые черты лица, и взору его предстала Люси. Она была прекрасна. Лучи заходящего солнца подсвечивали сзади ее длинные распущенные волосы, обрамляли сиянием линию идеальной фигуры. Дьяволица сидела на нем обнаженная, безумно желанная, умопомрачительно красивая, и улыбалась обаятельной милой открытой улыбкой. Даже не верилось, что еще недавно она, легким движением обрекла его на такое ужасное испытание.

Возможно тень воспоминания о происшедшем промелькнула в глазах Сергея, потому что Люси смешно надула свои полные губы и, склонившись над ним так, что ее груди коснулись его лица, как бы попросила прощения:
— Прости, что заставила тебя пройти через это, но разве ты сам не хотел, чтобы все было по-настоящему?
— Все было более чем реально, но я не держу на тебя зла. Ты, – это все, о чем можно только мечтать.
— Не преувеличивай, – ведьма легла рядом и задумчиво провела ладонью по его лицу. – Правда, так сильно меня любишь?
— Если честно, то я не знаю, как это все объяснить. Но, даже если ты, – просто мое сумасшествие, то я не хочу выздоравливать.
— Выкрутился. Ладно, пока прощаю. То, через что ты прошел, не было напрасно, – иначе сюда не попасть, – сказала Люси, как-то не слишком уверенно.
— Что это за место? – Спросил Сергей и огляделся вокруг.

Все выглядело совсем по земному, – разве что без грязи, мусора, выброшенного на берег волнами хлама, и других признаков цивилизации. Море шумело легким прибоем; вода в нем была абсолютно прозрачной, искрящейся в лучах золотого заката, изумрудно зеленой вдали. Песчаный пляж поражал своей чистотой и непорочностью, – невозможно было даже представить, что на нем кто-то бывал. Круто поднимающиеся вверх скалы, окружающие со всех сторон это место, казались абсолютно неприступными. Синее, без облачка, небо, чистый морской воздух, девственная природа...

— Как мы здесь оказались?
— Тебе что, не нравится?
— Очень нравится. Это мечта.
— Это мой пляж, – Люси почему-то казалась немного расстроенной. – До тебя тут не было ни одного мужчины.

Сергей попытался привлечь к себе дьяволицу, но она выскользнула из его объятий и, вскочив на ноги, устремилась к морю. – Пошли, искупаемся, – крикнула она, подойдя к берегу. – Тебе нужно освоиться тут.

Сергей не спешил подниматься; он любовался, как обнаженная девушка заходит в воду и жалел, что не может отразить это живописное мгновение на холсте или выжечь его в своей памяти солнечным светом, словно на пленке.
Войдя в море по пояс, Люси повернулась, легла на спину, высоко взмахнула руками, и поплыла. Очнувшись от легкого гипнотического транса, в который Сергей впал, благодаря этому великолепному зрелищу, он поднялся и последовал за своей прекрасной мучительницей.

Вода была удивительно теплой и мягкой, чувствовалась кожей, словно живая. Спустя секунду тысячи меленьких, с женский ноготок, шустрых рыбок, окружили его плотной стайкой, грозя защекотать до смерти. Сергей быстро поплыл и вскоре настиг Люси, которая ждала его, стоя на подводной скале.

— Осторожно, не наступи не ската, – сказала она, улыбаясь.
Сергей посмотрел на поросшую густыми водорослями поверхность скалы, – она была живой, шевелящейся, кишела разноцветной причудливой жизнью разнообразных удивительных морских обитателей.
— Жаль, нет маски, – вздохнул он. – Нырнуть бы сейчас.
— Я знала, что тебе захочется, – ответила Люсильда и протянула ладонь, на которой лежали мягкие контактные линзы. – Это даже лучше, чем маска.

Сергей не стал задумываться над тем, откуда она их взяла, – просто вставил и, набрав полные легкие воздуха, тут же нырнул.

Скала полого уходила вглубь, была сплошь зеленой, однако, на ней пестрела и другая растительность, Длинные, похожие на осоку водоросли медленно колыхались рядом с миниатюрными красными деревьями без листьев; смахивающие на цветы актинии плавно шевелили щупальцами; в расщелине застыла морская звезда; всюду шныряли маленькие разноцветные рыбки. Время под водой, казалось, текло по-другому, – это царство было медленным и величественным. В метре от поверхности плавно парили медузы, – хороший признак, – ведь медузы чуют шторм задолго до его начала.

Справа что-то метнулось. Повернув голову, Сергей увидел Люси, схватившую ската хвостокола за кончик хвоста. Его хвост, – длинный, похожий на кнут, – блеснул белой, торчащей посередине иглой. Скат отчаянно шевелил крыльями, но не мог вырваться из цепких рук дьяволицы. Глазами позвав за собой, Люсильда поплыла на поверхность, к вершине скалы.

— Посмотри внимательно, – сказала она, держа в руках, казавшегося беспомощным ската. Игла, торчавшая из хвоста, была похожа на боевой кинжал, по обе стороны которого торчали вряд острые маленькие костяные зубчики. – Они любят греться на солнце; если наступишь, – ударит хвостом и вырвет кусок мяса, или кишки выпустит.
— Здорово, – сказал Сергей, проведя пальцем по смертоносной игле.
— Этот еще детеныш, отпустим его.

Они вместе нырнули, и Люси осторожно отпустила маленького представителя древнейших обитателей моря.
Скат, едва придя в себя после шока, медленно и грациозно поплыл вниз, вдоль скалы. Это было настолько завораживающим зрелищем, и так увлекло ныряльщиков, что у них потом едва хватило воздуха, чтоб всплыть на поверхность. Отдышавшись, Люси и Сергей вместе поплыли к берегу. Достигнув места, кишащего «веселыми» рыбками, демонесса остановилась и посмотрела на друга глазами полными похоти, – по всему было видно, что прикосновения этих бесстыжих существ доставляют ей особое наслаждение.

Приблизившись, Сергей и сам ощутил немалое возбуждение, – не было места на теле, которое не удостоилось бы внимания этой надоедливой стайки. Создавалось впечатление, словно крошечные создания целенаправленно ласкают самые эротичные зоны на коже, – это было изысканным, головокружительным удовольствием.
Не в силах больше сдерживаться, Люси оплела Сергея ногами, и он легко вошел в нее, твердим как камень членом. Ведьма застонала, двигаясь ему навстречу, а вода буквально забурлила вокруг слившейся воедино пары. Море словно держало их на ладонях, нежно подталкивая друг к другу; наслаждение все усиливалось, пока не стало просто невыносимым, и наконец, не выплеснулось взрывом оглушительного оргазма.

Они кончили вместе, – словно умерли, и застыли, обнявшись, стоя по грудь в воде. Прошла маленькая, полная спокойствия, вечность… Наконец Люси, медленно оттолкнувшись, снялась со все еще твердого фаллоса. Часть белого сока, попавшая в прозрачную воду, тут же была проглочена ее шустрыми маленькими обитателями.
— Не удивлюсь, если когда-нибудь встречу тут русалку похожую на тебя, – рассмеялась дьяволица.
— Было бы интересно. Они тут водятся?
— Какой же ты все-таки еще глупый, – рассмеялась Люсильда.

Увидев на пляже большое мягкое покрывало и корзину для пикника, Сергей несколько удивился, но вопросов задавать не стал, – он был счастлив и, судя по всему, не одинок в этом. Поужинав фруктами и прекрасным вином, они неистово занимались любовью, пока оба не обессилели, и не уснули обнявшись.

******

Масакра отложил книгу и пошел открывать дверь; увидев блестящие диким светом глаза и взъерошенную голову, расплылся в улыбке.
— Ну, вот, и ты. Заходи, рассказывай, – приветствовал он друга.
— Привет, с чего ты взял, что мне есть о чем рассказать? – ответил Сергей, пожимая Масакре руку.
— Если нечего сказать, – значит, будет, – усмехнулся одетый в папин халат мажор, доставая из бара бутылку бренди.
— О да, – это как раз то, что надо! Живительная влага, – обрадовался Сергей.
— Эликсир бессмертия, – вторил ему Масакра, разливая «Слынчев бряг» по низким коньячным бокалам.
— Чем занимаешься?
— Решил побыть немного самим собой, наедине с книгами.
— Достойное занятие. Грибы?
— Удалось немного заготовить впрок.
— Сушил?
— Нет, – так половина силы уходит, – лучше настаивать на меду. Мед нагреваешь немного, а потом просто заливаешь им грибы, слегка утрамбованные в банке.
— Покажи, что за бодяга.
— Хорошо.

Масакра на минуту вышел, а вернулся с литровой банкой, до половины заполненной коричневым нечто. В густой странной массе плавали, кажущиеся черными, грибочки псилоцибы. Похожи они были не на грибы, а, скорее, на каких-то страшных инопланетных головастиков.

— Как сперматозоиды какие-то, – усмехнулся Вано.
— Много не дам, но ложку можешь попробовать, – предложил Масакра.
— Да нет, Саня, спасибо, оставь себе, – для тебя это лекарство, а я все равно думал сегодня мухоморов сварить. Что это у тебя играет?
Из динамиков доносилась тема «VIVALDI - THE FOUR SEASONS OP.8»
— Прибирает?
— Цепануло однако. Но как-то не для разговора музон.
— Это верно, потом в одиночестве послушаю, – Масакра поставил «Т.Rax» и долил бренди в опустевший бокал Сергея. – Как прошла встреча с возлюбленной демонессой?
— Мне почему-то не хочется об этом рассказывать.
— Испытываешь к ней настоящие чувства?
— Все стало слишком реальным. Мне кажется, что с головой у меня не все в порядке.
— А ты как хотел? Расшатываешь питуитарно-адреналиновую ось и думаешь, что все будет по-прежнему? Плата за вход – разум.
— Что там про ось? Можешь популярно объяснить?
— У так называемых нормальных людей, стрелка показателя психики застыла на нуле. Ноль, – это граница между сознанием и подсознанием, которые тонко взаимодействуют. Одна из главных химических осей психики, – ось гормонов надпочечников и гипофиза, регулирующая оборот фосфора в мозгу и многое другое, или иначе, – питуитарно-адреналиновая ось. Когда ты съедаешь ту же ЛСД, то сбиваешь стрелку показателя, расшатываешь эту ось и раскрепощаешь подсознание.
— Как при шизофрении?
— Если бы все было так просто, то проблема была бы давно решена. А так, – у шизофрении даже определения четкого нет и никого не удолось излечить от нее. Диагнозы неоднозначны; сколько специалистов, – столько и мнений. К тому же ученые склонны все четко формулировать, а значит подгонять под логику. Например, считается, что ацетилхолин тупит мозги, а холинестераза наоборот, но почему бы тогда не сделать всех умными?
— Нельзя безнаказанно вторгаться в химию мозга.
— Отчасти так. Но, во-первых, мы постоянно это делаем, тем или иным способом, возьми тот же кофе и никотин; во-вторых, – не всем нравится жить со стрелкой психики на нуле.
— Не верю я, что все это – всего лишь химия.
— Мы целиком состоим из таблицы Менделеева, – пыли взорвавшихся звезд.
— Весь материализм для меня начинает рушиться, когда речь заходит о веществе, как таковом. Вот смотри: Квант, – это минимальная порция электромагнитного излучения. Чистый идеальный квант, – это фотон, он же – ядро атома водорода, он же – свет, он же – радиоволна…
— Реликтовое радиоизлучение, – вставил Масакра, давая понять, что следит за ходом мысли приятеля.
— Хорошо, но ведь водород, – основа всех атомов, следовательно, мы, – радиоволны?
— Похоже на софизм, но отчасти ты прав, и нового ничего не открыл. Корпускулярно-волновой дуализм, или Квантово-волновой дуализм, – принцип, согласно которому любой объект может проявлять, как волновые, так и корпускулярные свойства. Ознакомься на досуге, – занятная штука. Единственное, что хреново, – все это неощутимо физически. Все только в формулах.
— И всем на это по большому счету наплевать, – подытожил Сергей.
— Верующим не наплевать.
— Религия призывает сдерживать свои инстинкты и желания, а это еще больше наполняет нас ядом.
— Похоже, что ты не зря провел время в обществе Люси.
— Не зря, только сначала пришлось умереть во сне.
— У Карлоса Кастанеды, для большей реалистичности, нужно было уснуть в своем сне.
— Знаю, – прохождение через врата сновидений. Но тут, уже и так все было слишком реалистичным.
— И чем ты недоволен?
— Сам не пойму, но сегодня я переночую дома, а заодно проверю кое-что.
— Ты о мухоморах. Не боишься один?
— Жутковато конечно, но чувствую, что мне следует это сделать. Дашь паркопану?
— Без проблем.
— Ну, тогда, – я на поезд; спасибо за все.
— Не парься, возьми это тоже, на всякий случай, – Масакра вытащил из бара плоскую стеклянную фляжку армянского коньяка.
— Босяцкий подгон!
— Не благодари. Давай там, поосторожней.

Минут десять они еще расшаркивались и курили, пока, наконец-то Масакра не закрыл дверь, а Сергей начал спускаться по лестнице.
Путь его лежал теперь в одиноко стоящий большой дом, на краю полуживого поселка. Место было весьма живописным, почти в лесу, но немного хмурым по осени.

Ни одно окно в домах не светилось. Редкие мрачные прохожие в серых одеждах глядели подозрительно исподлобья. Ободранный безухий вороватый кот стремительно вскарабкался на крышу, привыкший к тому, что вокруг могут быть только добыча или, чаще, – враги. Где-то вдали каркала к удаче ворона. Уличные фонари отсутствовали. Скелеты деревьев угрожающе тянули сверху свои корявые ветви. Под ногами хлюпала грязь. Вокруг стояла зяблая дождливая тишина.

***WD***