Стих сто двадцать пятый

«Раб Твой есмъ аз: вразуми мя, и увем свидения Твоя».

Когда раб, то значит — работаешь; если рабо­таешь как раб, то конечно знаешь, что и как работать. Чего ж еще просить — «вразуми»? Каза­лось бы, работать, и только. Так нет, — «раб Твой есмъ аз», говорит, выражая тем всегдашнюю готов­ность верно работать Господу, а знания и уменья еще не видно. Я вседушно Тебе предан; ничего больше не желаю, как только ходить в воле Твоей, как ходят рабы по воле господ своих; только укажи, что сделать, и я тотчас сделаю, не щадя сил и живота моего. В этом случае он представляется воином, стоящим во всеоружии, готовым на битву и ждущим только команды. Как воин после команды уже не рассуждает, а немедленно бросается туда, куда ему приказано, таков и раб Божий по отношению к объявленной ему воле Божией: только бы познать ее — а там он тотчас принимается за исполнение, не задумы­ваясь. Вот это самое настроение и высказывает пророк: «раб Твой есмъ», говорит он; скажи только, что сделать, и я сделаю. Остановка не за мною, а за приказом; как только приму к сознанию приказ, тотчас и за дело.

Блаженный Феодорит пишет: «По естеству все люди — рабы Божий, а по расположению — рабы те, которые охотно предают себя владыче­ству Божию. Пророк именует себя рабом, как принадлежащего к числу последних, и умоляет сподобить его разумения, чтобы познать Божий свидения». Продолжением этой речи можно при­знать слова святого Илария: «Не найдется нико­го из нас, кто в молитве или в обычной беседе не называл бы себя рабом Божиим, — что же осо­бенное выражает пророк, говоря о себе то, что и всякий смело приписывает себе? Но иное дело сказать о себе, что раб, а иное — быть рабом. Наше слово выражает только сознание в совести необходимости быть рабами, а не то, что так оно и есть у нас. Пророку можно было исповедать себя рабом Божиим — и он истинно был таким во всех отправлениях жизни своей: ходил ли или сидел, спал или бодрствовал, вкушал ли пи­щу или постился, голодал или насыщался, — никогда не отступал он от познанной воли Божи­ей. Посему без смущения свободно и исповедует он: «раб Твой семь аз»».

«Вразуми мя».Он просил уже: «научи»; теперь указывает, как бы он хотел быть наученным. Можно изложить учение письменно и дать в ру­ки книгу законоположений. Когда нужно, обра­щайся к этой книге, там и найдешь требуемое указание. Но такое научение есть внешнее, а с ним никогда не окажешься наученным как сле­дует. Пророк хочет не такого научения, а чтоб изображение воли Божией или одновременно все было написано в разуме его, или оказывалось написанным в нем всякий раз, как то потребу­ется. «Вразуми», говорит, вложи то есть в разум, чтоб я носил то всегда с собою и всякий раз соз­навал исходящим из разума моего начертание воли Твоей. Когда это совершится, тогда законо­положение явится начертанным не на каменных скрижалях, а на плотяных скрижалях сердца. Предзрел пророк то, что имела даровать благо­дать Христова, и чаяниями сердца своего обни­мал это дивное благо. Святой Афанасий пишет: «Просить разума, дарованного Богом и как бы хранящегося у Него в сокровищнице; потому что дух «премудрости и разума»и прочие блага суть Божий дарования».

«Вразуми, и увем». Вложи в разум, и буду знать, — и не просто знать, а знать с удостовере­нием совести, что такова именно есть святая воля Твоя. Потому и говорит он: «увем свидения Твоя»; уразумею то есть, что в этом состоит прямо от Тебя исходящее свидетельство о воле Твоей. Самое драгоценное благо, сообщаемое только ис­тинным рабам Божиим, состоит в том, чтобы не­ложно знать святую волю Божию, благую и угод­ную, во всех обстоятельствах и всех запутанных взаимноотношениях. Уменье неложно видеть для себя и определять для других волю Божию святые отцы называют даром «рассуждения по­мыслов». Сколько бывает помыслов, как будто и добрых, но следование которым может приве­сти к очень недоброму концу! Получающий вразумление свыше тотчас разберет, где скрыта за­сада и уловка, — и избежит зла. Для нас же, не­мощных, какое руководство? — «Вопроси старцев, и рекут тебе» (Втор.32, 7).То великая милость Божия, когда Он воздвигает в среде нашей таких мужей; а когда не бывает их, это — кара Божия. Тогда уместно вопиять: увы! «оскуде преподобный», ибо с этим оску­дением соединено «умаление истины среди сынов че­ловеческих» (Пс.11, 2). Всякий идет тогда по воле сердца свое­го, уклоняясь от истинных намерений Божиих.