Стих двадцать пятый

«Прилъпе земли душа моя: живи мя по словеси Твоему».

Это первый вопль грешника по пробуждении от сна греховного. Грех и страсти имеют седали­ще и опору в плоти, а пищу, удовлетворяющую их, находят в чувственных земных вещах и в сует­ных обольстительных обычаях века сего. Греш­ник втягивается во все это и, пока работает греху, не может не только почувствовать, но даже ви­деть, как неестественно его положение. Но когда благодатию Божиею пробуждается от усыпления, то первое, что ему теснится в сознание, это — унижение, какому подверглась в нем его богопо­добная душа: «До чего я довел себя!.. Мне сле­довало бы вращаться на небе, в Боге и вещах божественных, а я пресмыкаюсь по земле, валя­юсь в земном и оторваться от этого не хочу».

Норма жизни человека — жизнь в Боге ду­хом, привлекающая туда же и жизнь души с телом. В духе — образ Божий. Свидетельствует­ся он действием страха Божия и совести и недовольством ничем земным. Это — требования жизни духовной. Исполняются они действиями души и тела, и когда исполняются, тогда человек всем естеством своим восходит к богоподобию, а когда не исполняются, тогда берет верх душевно- телесность, и требования духа слабеют и слабеют до того, что как бы совсем замирают, и человек становится словно не человек, словно и жизнь-то в нем только что телесная. Как потом пробуж­дается дух — это тайна Божия. Но, пробудив­шись, он победоносно возвышает голос свой; прежде господствовавшая душевно -телесность смиряется и смолкает, оставляя полный простор действовать тому сознанию, что, состоя под ее гнетом, человек не тем был, чем бы следовало ему быть. Отсюда вопль: «увы! прилъпе земли душа моя!» Это очень похоже на жалобу пришедшего в себя блудного сына: «аз же гладом гиблю» ( Лк. 15, 17).

Прекрасно изображает это состояние святой Амвросий, в лице падшего праотца нашего. «Под землею разумеется вещественное. Человек, укло­нившись от заповеди Божией, склонился на ве­щественное и плотское, и исполнила его любовь к веку сему. Изверженный за это из рая, восхи­тительного места сладости, на эту землю бедную, Адам оплакивает себя, говоря: «прильпе земли душа моя». В другом месте то же выражает пророк так: «смирися в персть душа моя, прильпе земли утроба моя» (Пс.43, 26). Это голос приносящего покаяние. Прежде, блаженствуя и питаясь небесным, не знал он за­бот и нужд житейских, а ныне — согбен под тяжестию печалей века сего, увлекаемый похотями плоти и любоиманием (корыстолюбием). Так бы и оставался падший всегда прикованным к земле, будучи не в силах подняться горе (над всем чувственным), если бы Христос не под­нял его крестом Своим. И доныне остается та­ким всякий, кто удаляется от Христа. Но тот, кто внял гласу Христову: «гряди по Мне», не будет более прилепляться к земле. Земля — плоть и дух мира пленяют нас некоторыми блудничными приманками, подрумянивая лица страстей плотскими сластями, чтобы скрыть непривлекатель­ную действительность и красивою наружностию обольщать приближающихся. Но когда на вре­мя обманутое внутреннее око ума стрясет прах, помрачавший его, тогда спадает и прикраса с страстей, и усматривается, как призрачны преле­сти века сего. Итак, не низводи в персть смерти душу свою, которую Бог почтил естественною некоторою высотою и дал ей силу возбуждаться и возноситься горе. В союзе души с телом сокрыто естественное таинство жизни нашей, и душа будто невольно льнет к земле и земному, частию потому, что оно есть временное жилище наше, частию потому, что тело наше из земли. Но будь тверд и молись с апостолом избавить тебя «от тела смерти сея» (Рим.7, 24). Будем ходить в воле Божией, чтобы можно было сказать о нас, что мы прилеп­лены к Богу. Кто живет по влечению плоти, тот плоть есть, а кто живет по заповедям Божиим, тот дух есть. Да не будет же душа наша плотию, не допустим, чтоб и о нас было сказано: плоть суть, как сказано было о тех, кои привлекли на себя казнь потопную (Быт.6, 3). Но скорее плоть наша да станет душевною, заслужив это имя покорностию велениям души. Справедливо сравниваются с ан­гелами те, которые чуждаются похотей плотских. Они — плоть, но не суть во плоти, а в духе, како­вы были те, к коим сказал апостол: вы же несли во плати, но в дусе3. Итак, восчувствовав унижение души, преклоненной похотьми до праха, молись, да будет она оживлена, по слову Господа, Кото­рый влечет к Себе души, отвлекая их от земли. Живится же та душа, которая пошла путем Хри­стовым. Она стала мертва греху, жива же Богу, после того, как, спогребшись Христу, стала в Нем праведною».

Блаженный Августин видит здесь вопль не человека, в первый раз обращающегося от греха, но уже идущего путем добродетели и чувствую­щего приражения плотских земных влечений. «Впереди, говорит, сказал пророк: «раб же Твой глумляшеся во оправданных Твоих, — свидения Твоя по­учение мое есть»; а здесь говорит: «прилъпе земли душа моя». Не то ли должны мы из сего уразуметь, что сколько бы кто ни преуспевал в оправданиях Господних, всегда в нем остается пристрастие смертной плоти к земному, чего ради и «есть иску­шение житие человеку на земли» (Иов.7, 1), и что от этой мертвящей земляности, если не перестает преус­певать, каждодневно более и более оживает он, будучи животворим Тем, Чьею благодатию внут­ренний наш человек обновляется по вся дни (2Кор.4, 16). Апос­тол, когда говорил, что, живя в теле, отходим от Господа (Там же, 5, 6), и когда сам желал разрешиться и быть со Христом (Флп.1, 23), не на эту ли прилипчивость к земле указывал? Потому-то здесь в слове пророка не неприлично разуметь под землею тело, как от земли сущее. И на него, поколику оно еще тленно и обременяет душу (Прем.9, 15), можно жаловаться Богу: «прилъпе земли душа моя, живи мя!» Правда, мы не без тел наших и в вечности со Христом бу­дем (1Сол.4, 13-17); но тогда они, не будучи тленны, не будут и душ обременять. Там не души к телам, а тела к душам будут более прилепляться, души же — к Богу. Там тела будут жить из душ, прилепля­ясь к ним, а души будут жить из Бога, к Коему прилепляться для них благо есть, как уверяет пророк в другом месте: «мне же прилеплятися Богови благо есть» (Пс.72, 28). Пророк, впрочем, жалуется не на союз души с телом, а на плотскую похоть, вою­ющую чрез тело на дух (Галл.5, 17), и, вопия таким образом, не разрешения от тела желает, а того, чтобы по­хоть эта более и более умалялась, сила же духа над нею более и более возрастала, пока, наконец, та совсем иссякнет, а сей достигнет в меру совер­шенства данным нам Духом Святым».

Сознав неестественное прилепление свое к земле, дух вопиет к Богу: «живи мя». Оживления ищет связанный узами смерти и чувствующий свою мертвенность. Пророк то же самое говорит этим: «мертв я — оживи мя». Прилепление к земле и земному есть смерть духа; но он уже вопиет, уже в движении, уже ожил, — ожил, но лишь настолько, чтобы сознать оковывающую его мертвенность греха и страстей. Нет еще в нем силы разорвать эти узы, желает он вырваться из них, но чувствует, что они настолько крепки, что ему не сладить с ними, потому-то и молится к Богу о животворной силе. Это второй шаг к от­верзающейся двери покаяния. Благодать прихо­дит и возбуждает; пробужденный сознает ху­дость состояния своего; действие благодати на первый раз этим и ограничивается. Далее духу самому предлежит возжелание выйти из своего худого состояния; возжелавши — решиться на то; решившись — принять должные меры и затем приступить к самому делу. Возжелание, реши­мость, готовность на все меры — все это идет хорошо в духе, в мысленных действиях души; но коль скоро надо приступить к делу, то не оказы­вается настолько энергии в нравственных силах человека, чтоб он мог привесть в исполнение за­думанное и решенное. «Живи мя» — это молитва о притоке благодатных сил для воодушевления духа и исполнения его действенною энергиею к противлению земным влечениям и привычкам. Благодать Божия всегда присуща, тем паче бла­годать, уже возбудившая дух, но она не входит самовластно в душу, пока она сама не отверзет ей входа сознанием своего бессилия и богопреданною молитвою. «Живи мя; я готов; жажду тебя, как сухая земля жаждет дождя».

«По словеси Твоему» значит то же, что по обето­ванию Твоему», говорит блаженный Августин. «Когда, поясняет Анфим, преступив заповедь, согрешил я, — «прилъпе земли душа моя», и объяла меня смерть, по причине разделения с Тобою и отделения от Тебя, Живодавче Господи. Но вот я каюсь, оживотвори же меня по слову Твоему, что будешь милостив к кающимся, не желая смерти грешника».