Д) Состояние сна

Во сне проходит третья часть жизни. Быть не может, чтобы он не имел глубокого для нее значения. В естественном порядке им возоб­новляются силы и образуется существо чело­века душевно-телесное. Нельзя потому не быть и в отношении к нему большой разности в людях, живущих по духу Христову и против­но ему. Хотя в нем и не участвует самодея­тельность, но изменение благодатное касает­ся и самого бытия, следовательно, и того, что вне области свободы.

Здесь дело не о сне тела, но о сновидениях. Сновидения суть самовольные движения во­ображения во сне тела с отсутствием самосоз­нания и самодеятельности воли. В ходе сно­видений различают три степени: бред — при дремании, собственно сновидение, или сонное мечтание, при совершенном сне тела, и сон со­кровенный, непомнимый, при мертвом сне тела. В производстве их владычествует сердеч­ная жизнь с образами. Когда власть души над собою теряется, тогда образы воображения, как из заклепов каких вырвавшись, наполня­ют всю область души. Здесь образы разных времен и места, настоящие и прошедшие, ху­дые и добрые, смешиваются и сочетаваются по законам, которых познать нет возможности. Личность самого сновидца теряется: он встав­ляется в представляемые воображением дра­мы как лицо стороннее и подвергается стран­ным превращениям: то радуется, то страждет, то повышается, то посрамляется и проч. Так как душа теряет самодеятельность во сне, то еще сильнейшему подвергается влиянию дру­гого мира, нежели в яве, и добрая — влиянию доброго, худая — злого. В самой, однако ж, драме он считает себя лицом, соображающим, желающим, решающимся на добро или зло. Сие участие иногда простирается до того, что, проснувшись, сновидец скорбит или радуется, стыдится или одобряет себя.за то, как посту­пал там. Между сими сновидениями различа­ют три рода. Одни — беспорядочные, о кото­рых пишет Сирах: якоже емляйся за степь, или гоняй ветры, тако емляй веру сном (Сир. 34: 2). Другие — вразумительные, кои в человеке, на­чинающем приходить в сознание, влагаются Богом или Ангелом Хранителем. О них Иов говорит, что во время сна и в ночных видениях, когда объемлст человека сон, когда он спит на постели, Бог открывает ухо его и, научив его, запечатлевает для того, чтобы отвесть че­ловека от дела худого, чтобы удалить от него гордость и чтобы удержать душу его от моги­лы (Иов. 33: 15, 16, 17). Третьи, наконец, бы­вают особенные сны — Божественные, проро­ческие. О них говорит Сам Бог: аще будет в вас пророк, в видении познаюся ему, и во сне воз-глаголю ему (Чис. 12: 6).

Сновидения бывают таковы, каково сердце. Их можно большей частью считать свидетеля­ми о нравственном нашем состоянии, которое в бодрственном состоянии не всегда видится. У человека беспечного, преданного страстям, они всегда нечисты, страстны: душа там быва­ет игралищем греха. У человека, обративше­гося и ревнующего об очищении сердца, они бывают то хороши, то худы, смотря по тому, что возьмет перевес, а иногда — каким заснет. Он же подвергается здесь частым нападениям бесов, которые иногда сильно соблазняют ма­лоопытных, как замечает святой Лествичник. Заботливого человека это и заставляет, отхо­дя ко сну, по наставлению Церкви, вопиять к Богу и Ангелу Хранителю, чтобы сон его со­хранен был свободным от всякого диавола, мечтания и ему самому через сон еще более укрепиться в добре. По мере очищения серд­ца очищаются и сновидения, так что у святых и совершенных они бывают как бы продолже­нием их бодрственной деятельности. Не про­стирается ли она даже до сохранения самоде­ятельности и самоуправления?

Из сего рассмотрения познавательных способ­ностей открывается, что человек, не идущий правым путем и не приемлющий восстанови­тельных сил, отделен от мира духовного, не­видимого и не знает его как должно; мир ви­димый знает поверхностно и то, если занима­ется сим узнаванием; большей же частью толь­ко видит его и наблюдает. Преимуществует в нем воображение, среди деятельности коего он живет, как в тумане, в толпе призраков, при­чем подвергается частому близкому влиянию злых духов. У человека, живущего по духу Христову, все иначе: низшие способности, особенно воображение, укрощены и обраща­ются в орудные, не властвующие уже силы, как и должно; напротив, способности высшие действуют'во всей силе. Разум его есть сокро­вище тайн Божиих, ибо непосредственно вхо­дит в общение с невидимым миром и непосредственно испытывает его своим духом. Вме­сте же с тем он приобретает способность про­зревать в тайны творения и промышления до того, что, хотя многих еще недостает данных и хотя еще рассудок не сделал надлежащих подготовлений разбором видимого строя ве­щей или хода происшествий, это не препят­ствует ему разгадывать внутреннейшее вечное их значение. Рассудок хотя не всегда обогаща­ется многими сведениями, но всегда возвра­щается к своему месту и, ревнуя об исполне­нии свойственных ему добродетелей, с про­должением времени приобретает здравомыс­лие, которое умеет дать всему суд в своем кру­гу, а нередко, не спеша, обсуждает основатель­но и сторонние вещи.